[346x518]
[230x154] Специальные скидки сегодня на совесть.
[200x208]Полночь, софит, пора возвращаться.
[250x507]По пыльным дорожкам белоснежного счастья. Обнажено-несчастная всё ещё вена. Нашёл внутри неё откровение. Горько-сладкий вкус моего вдохновения. Взял по дешёвке твою любовь непродажную. Кусочек свободы и капельку солнца. А больше назавтра ничего и не важно. Без души, мне, наверное, даже не страшно. Я уйду слишком рано, и значит так надо. Вы немые уроды так словоохотливы. Но вы врёте, суки, всё ведь было иначе. Белоснежной дорожкой умчусь наудачу. У меня пистолет. И весеннее небо.
[250x375]
[250x348]
[250x312]В японской провинции Дзёсю о LifeIsPaine’е сняли документальный фильм. В жанре гуро.
[250x359]Я сложу из бумаги фигурку журавлика. Ты посмотришь и скажешь: «Крутой». Свобода придёт ко мне только со смертью. Ты умрёшь вместе со мной. Я стану немного добрее, чем был. Ты всегда будешь лучше меня. Как мы встретились, я уже подзабыл. Ты всё помнишь, бережно память храня. Мне приснится во сне полёт из окна. Ты летаешь давно наяву. Я не знаю зачем, ты мне дана. Ты говоришь: «Просто живу». Мне так душно и тошно, я хочу убивать. Ты способна жизнь подарить. Мне дадут автомат, я пойду воевать. Ты ни в чём меня не будешь винить. К чёрту всё, мне даже лень говорить. Ты и так всё знаешь одна. У меня последний день, чтобы жизнь всю прожить. У тебя каждый день как война. Мы с тобою, наверное, в рай попадём. Ты не веришь, но скажешь: «Да». Я узнал этот мир - я промок под дождём. Ты его знала всегда.Отсутствием содержания я удовлетворяю потребность в самовыражении. Микробы, живущие под ободком унитаза замучились любоваться моей жопой и повесили Рембрандта. Я признаю только детский орбит. Мой тамагочи умер, когда мне было восемь лет. Как, ты ещё никого не убил, и даже не наебал? Чего же ты ждешь!? Давай! Продолжай лизать жопу, не останавливайся. Привыкай ходить строем, это же так удобно и безопасно. Стой на коленях, не рыпайся, перемены в жизни ведь так болезненны. Жри и сри, ведь для этого ты родился. Бойся! Жить вообще очень страшно. Ты весь такой модный. Спи дальше! Ты сдохнешь в рекламе. Секс и деньги – твои иконы, давай, иди трахайся. Ты сможешь купить себе всё что захочется. Больше пошлости, равнодушия. Меньше блеска в глазах. Я не верю в завтра. Всё будет хорошо. Главное верить.
Я боюсь человека, что в народе зовётся патриархом московским Алексеем II. Он разговаривает на распев даже дома с собачкой. Президент ему руку целует, с мыслью впиться губами в уста его сахарные, в момент, когда снимают для федеральных каналов. Его ряса, что надо, очень модная ныне, здоровенная цепь и шапка на нём. Я боюсь, закричит Алексей, мол, изыди грешник постылый. Ударит меня по лбу волшебным посохом и окропит святою водой. А ещё есть мужик, что Вассерманом зовётся. Жилет носит особый с миллионом кармашков. Всяких штучек чудесных у него там полно спрятано. Обзавёлся где-то бородой очень длинной, смотрит хитро на всех в здоровенных очках. Я боюсь, он меня силой мысли уменьшит и в свой кармашек положит на хранение вечное. Паникую реально, вдруг Якубович на колени посадит. Заорёт, мол, стишок расскажи, шевеля накладными усами. Барабан свой вращать заставит и рекламная пауза говорить. Вдруг машинку подарит на радиоуправлении, хотя о плюшевом мишке мечтал я довольно давно. Опасаюсь немного я речей Канделаки. Таких быстрых, что, кажется, мозг мой взорвётся. С видом древней шаманки, на языке своих предков околдовывает маленьких умных засранцев, что пришли отвечать на вопросы её.
[250x188]Я бы врезал по роже этим людям, что пишут про убожество мира. Фрикаделькою кинул в поэта что строчит от скуки, добавляя в свой пост кучу скрытого смысла. Ты так любишь учить меня жизни. Все вопросы вселенной решишь ты мгновенно. О любви ты ведь можешь распинаться часами, твои помыслы чисты, ты такой совершенный. Ты всегда во всём прав. Если что не при чём. С восхищением тебя прочтут малолетки. Посмотри на себя. Девять тысяч постов. И симпатий полтинник. Примерно. Это всё, что останется после тебя. Позабудут твой труд малолетки. Жил на свете поэт. Девять тысяч постов. И симпатий полтинник. Наверно. Сид Вишес, Курт Кобейн, Джим Морисон, Джон Леннон, Фредди Меркьюри. И это всё что я хотел вам сказать.