" - Сынок, ты связался с плохой компанией!
- Мам, я ее основал.."

Не будем сейчас о глобальном. О невинных подростках, втянутых в плохую компанию, о невнимательных/чересчур заботливых страдальцах родителях. О причинах и последствиях. Сотни, а то и тысячи раз об этом написано, рассказано, показано.
К тому же, мой возраст уже не позволяет назвать себя "ничего не понимающим в жизни подростком". Хотя, 22 - вовсе еще не предел для таких вот историй.
В моем случае все проще. Не надо никаких "15 способов узнать, что ваш ребенок попал в плохую компанию". Я это осознаю.
И не ищу себе оправданий.
Все дело в доступности таких вот компаний. В моем случае, все дело только в них.
Просто стечение обстоятельств, выведшее меня не на ту дорожку.

А факты в том, что...
Я звоню сестре довольно часто, иногда получается даже дозвониться и услышать ее голос. Занятой, не по возрасту серьезный голос. Ее тысячи обещаний встречи так и остаются лишь фразами кинутыми в трубку телефона. Мы видимся 4-5 раз за год, живя на соседних улицах.
Я звоню одногрупнице раз в неделю, чтобы услышать радостное "Привет, Лен. Да, свободна на этой неделе. Обязательно позвоню". Я знаю, что перезванивать на неделе бессмысленно, к этому времени, она найдет себе кучу проблем, которые надо незамедлительно решить. 10 минут ходьбы до моего дома - слишком большое для нее приключение. Плавали, знаем.
Я звоню подругам пару раз в неделю. Меня уже не напрягает тот факт, что придется ехать в Ясенево, где эта парочка снимает квартиру. Последнее время единственное, что мы делаем - пытаемся как-то соотнести наши графики работы. Естественно, безуспешно.
Я часто переписываюсь с другом по смс. Работа в разные смены и, по крайней мере, три сотни километров от моей квартиры до его. Мы встречаемся чаще, чем с сестрой, не смотря на такие расстояния, но планирование встречи занимает от трех недель до двух месяцев.
Парень, что заставляет мое сердце разгоняться и вовсе переходит на усиленный график работы. Если раньше наши встречи были раз в пару месяцев, то теперь, кажется, их не будет совсем. Останемся простыми коллегами.
Брат мой, живущий в соседней квартире, страшный мизантроп, что вполне объяснимо, впрочем. Но это значит, что единственное, что я могу сделать - раз в месяц вытащить его в кинотеатр, что на соседней улице.
Что и говорить об остальных моих друзьях и знакомых. Самое интересное, что все те, кому я периодически названиваю, в конечном итоге, обвиняют меня, что я про них забыла.
А ничего, что я перед этим пару месяцев безуспешно названивала с предложением встречи?

А, между тем, мне хватаем одного телефонного звонка, чтобы увидеться с Машкой, или двух, чтобы еще и Паша приехал. Только вот с ними по музеям не походишь. Пиво, вискарь, гашишь. Страшно даже написать, что дальше.

Либо они, либо одиночество с телефоном в руках.
Каждый выбирает по себе...

Глупая, витающая в облаках идиотка. О моей наивности и фантазиях можно писать часами. Но, будь я проклята, если он не подогревал мою фантазию своими рассказами.

- Он разве обещал тебе что-то большее? - Павел выскочил вслед за мной на балкон.
Сигарета сумасшедшим светлячком пляшет в пальцах, за пеленой слез - далекий свет фонарей, желтыми пятнами лежащий на асфальте. Шелест деревьев и холодный ветер сегодня не приносят мне успокоения. Этой ночью мне сказали в лицо то, о чем я догадывалась, но не хотела верить.
В паре сантиметров от меня мужчина терпеливо ждет моего ответа. Но начать говорить, значит спровоцировать новую волну соленых капель, и я старательно прячу лицо. Паше даже не обязательно вглядываться в этой темноте, он уже и так все понял, хотя это и вызвало у него удивление.
- Ты что, плачешь? - спросил он у моей застывшей спины пару минут назад.
Видимо, мое молчание было слишком долгим, а вмиг охрипший голос не слишком убедительным. И, как я не пыталась, слезы сами по себе вытекали из глаз. Мне хотелось выть в голос, пиная мебель, но все, что я могла себе позволить - спешно выбежать на балкон, прихватив сигареты.
А это вечер подразумевался как легкий ненавязчивый отдых под бутылку виски. Мы с Машей давно планировали немного расслабиться, перемывая косточки общим знакомым. Собственно, я не очень сильно удивилась, да и не была против, когда Паша увязался вместе с нами.
Как же так получилось, что я снова плачу?
Нам было весело втроем, впрочем, как всегда. Мы смеялись и продолжали наши всегда безуспешные попытки сойтись на каком-то общем музыкальном стиле. Маша снова доводила своего любовника до отчаяния язвительными шуточками, а Павел, как всегда, говорил о безответных чувствах. И, как всегда, в разговоре был упомянут и отсутствующий тогда Женя. Обычно все заканчивалось парой-тройкой шуток, и до конца вечера никто даже и не вспоминал о вечно работающем Пашкином друге. Но тогда что-то пошло не совсем так, как обычно. Не знаю, что именно нарушило безупречное течение приятного вечера, но услышанные мною откровения взорвали фонтан боли где-то внутри.
Пока твои догадки, пока все твои предположения являются лишь фразами в твоей голове, лишь горькими, вязкими ощущениями на кончике языка, пока ничего еще не сказано вслух, всегда остается надежда. Маленький лучик, который я превратила в целое солнце своей неистребимой верой. Мое нежелания принять правду похоже на помешательство, будто я бегаю по городу, утверждая, что Земля плоская. Даже глупо, но в своем безоблачном детстве я верила в сказки и принцев на белом коне намного слабее, чем верю сейчас. Или хочу верить, попробуй разберись.
Я не могу винить Павла в том, что он затеял этот монолог, в том что сказал правду, очевидную для всех нас. Единственное, чем отличается его правда от моей, или, скажем, Машиной, - это факты. Лучший друг не может не знать таких вещей, как бы он к ним не относился.
Все произошло так неожиданно, что до меня даже не сразу дошел смысл сказанного. И только спустя минуты я вдруг осознала ЧТО и О ЧЕМ говорит Машин любовник. Поток информации навалился на меня каменной тяжестью, и я перестала дышать. Позже я поняла, как глупо выгляжу уставившись в монитор, подставив друзьям прямую, как струна, спину, молчанием отвечая на их вопросы.
Тогда, стоя на балконе, держа пляшущую в руках сигарету, я уже третий раз открывала рот, чтобы ответить Паше. Вся ситуация была настолько глупа и насколько очевидна, настолько банальна. Я безуспешно подбирала слова, чтобы оправдать свое поведение, свою веру, свои глупые слезы. Но ведь, он и вправду обещал. Не намеками даже и не двусмысленными фразами, он предлагал отношения, когда мы первый раз встретились. Знаю, как глупо, как по-детски сейчас звучит это "он обещал", знаю, что многие парни идут на все для достижения своей цели. Знаю, но каждый раз обжигаюсь, занимая сторону всеобъемлющей веры.
Немного придя в себя, я оборачиваюсь туда, где свет монитора выделяет из темноты Машино лицо.
- Речь. Шла. Об. Отношениях. - Слова даются с трудом. Я ищу поддержки в глазах подруги, прикидывая не сошла ли с ума от своих вечных жалоб на одиночество.
Через шелест листьев у балкона и далекого лая собак, как через плотный слой воды, пробивались Машины слова. Она рассказывала Павлу о нашей первой встрече, на которой присутствовала, что-то даже цитировала. Мне не нужно было вслушиваться, чтобы понять, что Маша подтверждает все мои слова, и, в общем-то, полностью на моей стороне. От этого, впрочем, не легче, мне ни от чего не стало бы тогда легче. Каждая Пашина фраза, каждое слово, огненным клеймом горело где-то внутри. Это была та правда, которую я никогда не хотела бы слышать, та правда, которую мне надо было знать.
- Он плохой, я сразу тебе об этом сказал. - Не найдя аргументов, Машин любовник немного сдает позиции, но для меня это уже ничего не решает.
К тому же, это абсолютная ложь. Они, по сути, оба обманули меня, затея эту историю со знакомством. Все началось с фразы "хороший, милый Читать далее...

Есть у меня одна подруга. Как и большинство девочек, девушек и женщин, что окружают меня, она носит красивое имя Мария. Так уж сложилось. Не буду вдаваться в долгие обстоятельные характеристики, скажу лишь, что девушка эта настоящая тусовщица и истинная стерва. В хорошем смысле этих слов, если вы понимаете, конечно. Не скажу, что мы с Машей похожи, но как-то нам, все же, удалось найти общий язык. Не буду утверждать, что нас очень сблизило училище, или недолгая совместная работа после него. Основная причина наших с ней частых встреч - один родной город на двоих, и это факт: наши с ней дома расположены на расстоянии, укладывающимся в 15 минут ходьбы. Вряд ли я когда-нибудь могла подумать, что мы с ней станем настолько близки, как стали сейчас. Однако наши посиделки у меня на кухне всегда оставляют только приятные воспоминания, у нас оказалось много общих тем, схожее чувство юмора, и для меня этого вполне достаточно.
Машка человек непростой, многогранный, поэтому я не берусь хоть как-то классифицировать ее поступки и ее жизнь. Мне проще воспринимать ее такой, какая она есть, не осуждая, и не пытаясь понять. Я принимаю как должное все, что она рассказывает и делает, так же поступает и она. В этом и есть основное преимущество наших с ней отношений.
Вот уже как полгода Мария встречается с одним мальчиком. Мужчины с такой внешностью и характером всегда производили на меня отталкивающее впечатление. Но в те моменты, когда нам приходится находится в одной комнате, нам все же удается находить общий язык. Он - не мой выбор и не мое бремя, а ради Машки я могу его и потерпеть. В принципе, раз она счастлива, значит в нем есть что-то хорошее, но одна вещь не перестает меня смущать.
За те шесть месяцев, что они вместе, дело у них не заходило дальше поцелуев. Зная Машку, можно сказать, что все это происходит по ее инициативе. Мне остается только догадываться, зачем она терпит рядом с собой парня, что не вызывает у нее никакого сексуального желания. Но, в любом случае, я не поднимала, и не намерена поднимать эту тему в разговоре. Мы слишком разные с ней, и я боюсь, что просто не смогу ни понять, ни принять ее ответ.
Однако, отсутствие секса с Ромкой, вовсе не означает полное отсутствие секса, по крайней мере, для Маши.
Вот уже несколько месяцев моя подруга успешно разнообразит свою сексуальную жизнь с одним мужчиной. Павел на десять лет старше ее парня и настолько же не похож на него, как не похожи друг на друга мы с Машей. Ни сколько не кривя душой, могу сказать, что Машин любовник нравится мне намного больше, чем ее парень. Может, причина в том, что с Павлом мы очень схожи по характеру, по убеждениям, по тем маленьким и большим трагедиям что были в моей и его жизни. Общаться с ним легко, а отдыхать весело и, честно говоря, я предпочитаю видеть в моей квартире именно его в качестве Машкиного кавалера. Но, стоит признать, я полностью одобряю нежелание моей подруги строить с Пашкой хоть какие-то отношения. Я понимаю, что движет ей, когда она вновь и вновь выбирает Рому. Может, на ее месте я поступала бы точно так же.

Поскольку герои моей маленькой пьесы наконец-то названы, стоит приступить к главному. К Жене. Так уж случилось, что любовник моей подруги является лучшим другом человека, что называл себя моим парнем. Стоит признать, наше с Евгением знакомство для меня до сих пор является достаточно темной историей. Конечно, официально нас познакомила Маша. Но с того момента, как я узнала о крепкой дружбе Павла и Евгения, в меня, то и дело, закрадываются сомнения о правдивости рассказанной Машкой истории. Ведь тот день, когда она привела его к моему подъезду состоялся через неделю после того, как меня познакомили с Пашей.
И если мои подозрения верны, то единственное, что я хочу знать: Зачем? Чем я так насолила Пашке, что он свел меня в заведомо неподходящим вариантом? Тогда, при первой встрече в Машкиным любовником, мой градус уже позволял мне быть предельно откровенной. В тот же вечер Павел узнал про мою ранимость, про печальный опыт с мужчинами, про мои мечты и желания. И, зная своего друга, как самого себя, он не мог не понять, чем закончатся наши с Женей отношения.
Но, не смотря ни на что, он все-таки решил нас познакомить. И единственное, что я хочу знать: Зачем?

Ну да, виновата. Во всем, сама... Каждый сам кузнец...
Просто не умею по другому. Отчего-то не хочу учиться мыслить по-другому, черт знает. В глубине души верю, что меня должны принимать такой, какая есть. Все время забывая что жизнь - игра в шахматы, а не салки.
Сколько же вранья надо навешать на себя, чтобы быть принятой. Сколько ролей надо сыграть, чтобы к тебе относились серьезно. Такая, какая есть, я не вызываю глубоких чувств. Если только у мамы...
И это невыносимо. Ограничивать себя, притворяться кем-то другим, продумывать шаги, слова, реакцию. Моя экзальтированная, на грани фола, сущность, не проходит через фильтры цензуры в их головах.
Я знаю, меня считают несерьезной, шумной. Порой алкоголичкой, порой шлюхой, где-то беспринципной, иногда глупой.
Я не являюсь как ни первой, так и не второй, мне ли не знать. У меня ворох принципов и убеждений, комплексов, внутренних запретов. Просто люблю внимание, люблю делать на показ, мне нравится шокировать и вызывать вихри сплетен. Если обо мне говорят, значит я существую - дурацкое жизненное кредо, еще одна привычка, от которой надо избавляться.
Несерьезная. Такое впечатление я произвожу, мне ли не знать.
А я просто не люблю ждать. Мне нравится стремительные, непродуманные поступки, нравится форсировать события. Я настроена извлекать удовольствие из каждого дня. Динамика и безграничное веселье как наркотик, как средство отвлечься от дурацких голосов внутри.
Которые рассказывают, как я на самом деле одинока. Которые кричат, что у моей жизни нет вектора.
А я просто ничего не хочу решать, ничего не хочу менять. Потому что не знаю, чего хочу. Ни целей, ни желаний. Только старые, еще не полностью убитые мной мечты.
Я никто, но у меня есть многое, чему другим остается только завидовать. Отдельная квартира с бесконечной свободой и массой возможностей, любимая работа с достойной оплатой и кастой интересных людей. У меня есть друзья и беспроводной интернет, машина, дача и хорошая фигура с милым личиком. Мои родители любят меня, мужчины всегда уделяют внимание моей молодости и легкому характеру.
Мне нечего желать. Я не амбициозна, не карьеристка и не искатель лучшей жизни.
Единственное, чего я хочу, настолько эфемерно, настолько расплывчато, что напоминает мне страницу из книг по квантовой механике. Непонятно, что это и как этого достичь, но звучит красиво. Правильно звучит, почти по-взрослому.

Может, от того, что я так сильно хочу любить и быть любимой, так сильно хочу ласки, внимания, заботы.. Может, именно поэтому меня так легко обмануть. А, может, оттого, что я сужу людей по себе, по той, которая не приемлет лицемерия, лжи, фальши. Я привыкла верить. Неважно во что: в людей, в судьбу, в особенную роль, придуманную для меня кем-то свыше.
Человек, предлагающий мне отношения воспринимается мною, как человек предлагающий мне отношения. Конечно, на подсознательном уровне, я прекрасно понимаю, что все врут для достижения своих целей. Знаю, но не могу принять, потому что привыкла верить...

А он просто разбрасывался словами, не придавая им особенного значения. В моей голове не укладывается и никогда не уложится тот факт, что люди могут быть такими лживыми.
Что и говорить, я приняла все за чистую монету. Я отвечала правдой на его лживый треп, радовалась, как ребенок, его обещаниям. Даже тогда, как он начал нарушать их один за одним, я все равно верила. Такая вот патологическая наивность, дурацкая вера только в хорошее, в лучшее.
Все-таки жизнь ничему меня не учит. Я продолжаю гулять по граблям, как по чистому полю. Учитывая, что происходящее со мной сейчас уже не раз возникало в прошлом, меня можно назвать клинической идиоткой. Ни капли не преувеличив.

В моем словарном запасе нет нужного определения этому цвету. Это понимание приходит постепенно, вливаясь в меня, наполняя. Мне даже начинает казаться, что именно это сейчас самое важное, единственно важное: отыскать нужное слово. Там, за завесой шума и суеты, я, не задумываясь, давала определения всему тому, что видела, слышала и осязала. Там, в той жизни, сотню лет назад, я назвала бы все это оттенками серого. На такой скорости, с которой текла моя жизнь, на фоне слепяще-ярких событий, такие ночи не заслуживали внимания. Я была глупа, да и сейчас, кажется, нисколько не поумнела.
Страшно хотелось курить. Последняя сигарета измазанным помадой бычком давно лежит где-то на рельсах пригородного РЖД. Я вдыхаю прохладный воздух далекого пригорода, накидываю на плечи куртку и возвращаюсь к оттенкам засыпающей природы.
Таких вечеров не увидеть в городе, такого воздуха не попробовать в загазованных парках, таких простых линий нет на городском ландшафте. Голубой сменяется синим, небольшие тучки на пару оттенков темнее неба, зелень деревьев и травы приобретает все более глубокий оттенок. Постепенно стираются линии и силуэты, последние закатные лучи пропадают в закрывающихся на ночь бутонах, цвета окружающей природы начинают смешиваться, как на палитре хандрящего художника. Вскоре все вокруг становится размешанным в темно-синей краске. На фоне наступающей тишины каждый звук кажется громким, четким, и, в тоже время - пугающе непонятным, почти мистическим. Даже река в паре метров от меня выглядит совершенно иначе, чем час назад. По ней, откуда-то с другого берега, прилетает ласковый ветер, принося ночные запахи и влажную прохладу.
Я зябко кутаюсь в куртку, уговаривая себя встать и продолжить путь, но сил нет. Совсем нет сил, как будто утекли в песок под моими ногами, как будто забрала река, или унес настырный ветер. Сейчас я кажусь себе такой маленькой и беззащитной на фоне величия окружающей природы. Крошечный силуэт на берегу великой, грозной реки, в окружении высоких деревьев, многие из которых сильно старше меня. Своя экосистема, где я - всего лишь случайный гость, да и не гость даже, так - посетитель. Пожалуй, ночные птицы и шебуршащие в траве насекомые, и те - имеют больше прав здесь, чем я. И, судя то активных шорохам и звукам, даже их жизнедеятельность и программа-минимум на эту жизнь заслуживают большего уважения, чем мои.
Я грустно улыбаюсь своим вялым мыслям. Думать о чем-то целенаправленно нет абсолютно никакого желания, вот и лезет в голову всякая ерунда. Все пережитое, прошедшее кажется сейчас глупым и несущественным, всего-то и надо было: убраться из навивающего депрессию города, чтобы изменить угол обзора. Два разных мира, как у лучших писателей фантастов, и тот, суматошный, грязный до неприличия мирок, в котором я жила, кажется мне сейчас таким далеким. Таким нереальным, как будто придуманным моей больной фантазией.
Я медленно черчу фигурки на мокром песке, перебираю в памяти события прошедших дней. Я чувствую себя комком грязи на белой простыне: все мои мотивы и домыслы, все поступки выглядят сейчас такими недостойными, мелкими. Такими отвратительными. Лицо искривляется в грустной ухмылке, отлично, что темнота умеет скрывать такие проявления эмоций. А на песке, между тем, кресты и чертики, сплошные ломанные линии выведенные с сильным нажимом.
- Душа рвется наружу. - Объясняю я непонятно кому и, с досадой, отбрасываю палку подальше в реку.
Уже через минуту течение уносит орудие преступления далеко из поля моего зрения. Улика моего уныния прибьется к берегу через несколько километров, а дурацкие картинки на песке я затираю ногой. Обувать испачканные песком и дорожной пылью ноги не имеет смысла, думать о еще недавно идеальном педикюре и подавно. Но какое же это блаженство - ходить босяком. Ощущать мягкую пыль проселочных дорог, чувствовать вязкий песок и острые камешки, скользить по мокрой от вечерней росы траве. Оказалось, что для того, чтобы почувствовать себя свободной достаточно было снять обувь, избавиться хотя бы от одной веревки, что сковывала мое тело все эти дни.
Я зарываю ноги поглубже в песок и ищу глазами силуэты деревьев на другом берегу. Как оказалось, ночь уже полностью вступила в свои права, и мне видны лишь черные силуэты, сильно размытые из-за поднявшегося над рекой тумана. Единственный ориентир, что остался мне в помощь - круглая желтая лампа высоко в небе. Здесь, в низине у реки, луна выглядит блеклой, а звезды лишь угадываются на небе - туман скрывает меня плотной сеткой из холодный капелек.
- Полнолуние, надо же. - Я даже не сразу узнаю свой голос в непроглядной темноте ночи. Да и слышала ли я его когда-нибудь таким? Лишенным фонового обрамления, лишенного окраски лживых эмоций? Может быть, вот только слишком стремительный образ жизни вряд ли давал мне это заметить.
Я снова возвращаюсь к прошедшему, к тому, что не могу изменить, но переживаю снова и снова. Замкнутый круг моих мыслей не отпускает меня, сжимая шею стальным ошейником. И это ощущение собственной Читать далее...

...
- Ты, наверное, уже успела 50 приседаний сегодня сделать?

Опять он за свое. Его маниакальное желание помирить меня со спортом доведет меня до нервного срыва. И так каждый раз. И все бы ничего, если бы не вместо, а вместе с нежностью и лаской. Которых мне так не хватает, черт возьми.

- Знаешь, мир жесток. Ты хочешь чтобы я занялась спортом, бросила курить, начала готовить. А я хочу внимания. Ласки. Мы оба обламываемся, знаешь ли.

А самая главная наглость здесь: он умудряется диктовать мне условия по телефону. Мы оба слишком много работаем. И если я свое свободное время готова отдать целиком, то Женя предпочитает просто созваниваться.

- Если ты так этого хочешь, я могу приехать. Только меня надо покормить. Я люблю вкусно поесть. Было бы неплохо, если еще и завтрак, и что-нибудь на работу. Давай подумай. Если хочешь, приеду к тебе.

Что? Если? Если Я? Я? То есть ты этого не хочешь? То есть, если я хорошо попрошу и проведу пару часов на кухне, ты приедешь и одаришь меня своим вниманием? То есть, здесь мне больше всех надо? Мало того, что ты отказываешься воспринимать меня такой, какая я есть, мало того, что тебя не устраивает моя фигура, привычки и образ жизни, мало того, что я отказываюсь от сигарет в твоем присутствии, так ты теперь будешь из себя тургеневскую барышню стоить? Ты не настолько хорош в постели, чтобы я жаждала секса с тобой до безумия. Ты не настолько богат, чтобы я готова была на все, чтобы удержать. Ты не настолько опытен, чтобы я дорожила хорошими с тобой отношениями. Ты хороший мальчик, да. Но я больше не прогнусь, ни под кого. Мне стоило больших трудов найти себя после одного такого умника, диктовавшего, как мне себя вести.

- Когда, ты говоришь, у тебя теперь выходной? Семнадцатого?

Я слышу его довольный смех на том конце трубки. Все всегда так, как ты запланировал? Ну и отлично. Пусть тебя трахает твой велосипед и твои гантели. Пусть тебе дарит любовь и ласку твоя чертова работа. Продолжай жить с родителями, накуриваться в ноль с друзьями. А монологи о том, какой ты распрекрасный оставь своим навороченным гаджетам. Я в этой песочнице больше не играю, тут собачки какают.

- Вот семнадцатого и увидимся.

Все. Красная кнопочка, конец разговора. Верчу в руках телефон, понимая, что мне не кому звонить. Душный ком внутри не дает плакать, а единственная, кто знает о нас с Женей не берет трубку. Она такая, да: клубы, тусовки, пьяный угар. Телефон в сумке, а вокруг громкая музыка. Может, это и к лучшему: нельзя пить, когда так плохо. Алкоголь уместен, когда весело, когда устал, когда хочется отдохнуть, когда хочется отметить. Когда так плохо, пить нельзя: я сделаю что-то очень плохое. Я и сейчас этого очень хочу: натворить что-нибудь гадкое. То, о чем буду жалеть. И, все же, удержаться от необдуманных поступков в одиночку я не сумею. Есть только один способ, который я обещала себе не использовать. Тогда мне было хуже, намного хуже, чем сейчас. Я какое-то время уговариваю себя, топом плюю на все и иду на кухню.
Пачка успокоительного, бокал шампанского и я ауте: окружающая обстановка размылась, на меня накатила волна спокойствия. Когда мне перезвонила подруга, мне уже было все равно. Я ведь медик как-никак. Я знаю что, как, когда и сколько надо выпить, чтобы заснуть часов на 15. Ничто так не лечит меня, как сон.

Евгений.
Женя. Женя, Женечка.
Я перекатываю его имя по языку, пробую на вкус. Прикасаюсь пальцами к тому образу, что смогла воссоздать. Осторожно, как страницы фотоальбома, перекладываю моменты из недавнего прошлого. Я ищу, пытаюсь найти его настоящего. Пытаюсь понять, что чувствую я по отношению к нему. Часто думая о нем, не зависимо от того, чем занимаюсь, никак не могу поймать его суть, ту ниточку, которой он сшит, тот стержень, что делает его им. Просто ворох разрозненных фактов и домыслов. По обыкновению, я слишком поспешно стараюсь вынести вердикт. Но то единственное, что можно назвать выводом, никак не сможет приблизить меня к его внутреннему миру. Я не влюблена. В моей памяти еще слишком свежи воспоминания о любовной лихорадке, что вызвал Олег. Они абсолютно не похожи на те мысли, что обуревают сейчас. Слишком глубоко я копаю лишь тогда, когда мне необходимо к чему-то придраться. Вновь мое подсознание подло ищет подводные камни и скрытые мотивы. Я не осознано готовлюсь к самой плохой концовке. Впрочем, как всегда.
Единственное, что я могу сейчас - нажать на тормоза и не делать поспешных выводом. Хотя, я ведь уже сделала их, верно? Осталась надежда лишь на то, что я смогу вовремя остановить себя, не наделать необдуманных поступков. Смогу удержать язык за зубами, чтобы не испортить все в самом начале. А выводы? Пусть они останутся здесь, в моем тайном месте. В месте, где Женя не сможет их услышать.
Мое сердце не ускоряется рядом с ним, и это факт. Мое дыхание не перекрывает горящий ком, пальцы не начинают дрожать. Я никогда не посмотрю на него так, как на Олега, например. И вряд ли пойду ради него на те безумства, что делала для тех немногих, что сводили меня с ума. Но это не значит ничего, кроме того факта, что он слишком не похож на тех, кто был до него. Все дело в том, что я никак не могу классифицировать то чувство, что приходит ко мне, когда он рядом. Могу лишь сказать, что это что-то теплое, что-то приятное. Должно быть, это можно было бы назвать симпатией, если бы не мой параноидальный пессимизм.
И да, он пугает меня. Не намеренно, даже не догадываясь об этом, он вызывает у меня стойкое чувство страха. Женя вхож в компании, в которые мне всегда был закрыт вход. Не касты избранных конечно, но я еще помню мои школьные годы, и ту обиду, когда никто не общался со мной. Не общался, потому что мне не было места среди этих самоуверенных хозяев жизни. Наглость, коммуникабельность, опыт и возможности - то, что отличало моих одноклассников от меня. Я росла домашней девочкой с вечной книжной в руках, в то время как они пробовали все оттенки жизни. К одиннадцатому классу наши взгляды были настолько отличны друг от друга, что не имело смысла пытаться войти в их тесный круг. Я до сих пор помню те тусовки, на которые у них даже и мысли не возникло меня позвать. Я всегда стояла одна рядом с тесной, сплоченной толпой одноклассников. Многое, из того что происходило в школьные годы, я узнала только спустя пять лет. Достаточно сказать, что меня не зовут даже на встречи одноклассников.
Уже с тех пор у меня стал возникать этот неосознанный страх. Порой, я боялась даже пройти мимо стоящих на улице компаний. Чего я боялась? Того, чего боюсь до сих пор. Что они будут смотреть на меня так, как смотрели на меня одноклассники. Что вслух обсудят меня между собой, что кинут в мою сторону пару унизительных фраз. Я боюсь быть белой вороной, боюсь этих уверенных в себе мальчиков и девочек. Иногда, в моменты обострения моей паранойи, проще перечислить то, чего я не боюсь.
Женя - один из них, это даже слишком очевидно. Один из тех красивых мальчиков, что стоят в центре большой шумной компании, играя роль одного из главных героев. Я была поражена кругом его общения, количеством его знакомых и друзей. Прогулка по городу превратилась в одну большую тусовку. Я не думаю, что готова предстать пред таким огромным количеством людей в качестве его девушки. Мне страшно даже дышать, когда меня так пристально разглядывают и, наверняка, обсуждают где-то за спиной.
Все это и влечет за собой пункт третий. Он требователен. Мальчик хочет слишком много от той, что не готова столько отдать лишь ради статуса девушки. Ему нужна принцесса. Тот образ идеальной девочки, что живет в его голове никогда не воплотится во мне. Я слишком многое знаю о своем внутреннем мире, и могу быть в этом уверенна. Не один стимул не сделает меня такой, какой он хочет меня видеть. Даже такой стимул, как он.
А между тем, я от многого отказываюсь, игнорирую его просьбы. Привлекательная внешность - не главное достоинство этого удивительного мальчика. Женя умен, умен не по годам, я раньше не видела таких. Он мыслит и действует иначе, чем все его ровесники, и делает из этого неплохие активы для своего будущего. Его аналитическим способностям могут позавидовать очень многие. Он умеет планировать, ставить реальные цели, а главное - добиваться успеха во всем, что запланировал. А его планы на будущее впечатляют. Он вкалывает, как проклятый, чтобы успеть все, что Читать далее...

Не хватает воздуха, снова. И всегда, когда он рядом. И мысли путаются в голове, и противно дрожат пальцы. Неудержимое желание дотронутся, побыть рядом. И отчаяние от осознания того, что это невозможно. Не сейчас.

Никогда. Туда, куда я хочу, мне нет места. Да и не было никогда. Аренда на пару ночей, только и всего. Как дешевый бордель на краю города для случайных любовников. Место, в которое оба никогда не вернутся. Место, поросшее паутиной на краю его сознания. Рваная драпировка, поломанные стулья, мятая постель и неон за окном. На подоконнике - дешевая пепельница, усеянная окурками. Пепел - вот что осталось от его интереса ко мне.

А вокруг два десятка людей, спешащих в разные стороны. Им тесно в маленькой комнате, они протискиваются, они расталкивают. Они здороваются и прощаются, перекидываются несколькими фразами, или пытаются продолжить начатый когда-то разговор. Кому-то нужно в аптеку, кому-то в машину, кто-то бежит в диспетчерскую или к начальству, некоторые устало протискиваются в раздевалку. Та самая сотня маленьких дел, которые необходимо сделать к конце рабочего дня. Или в его начале. Чьи-то сутки только начались, но вот мои, например, только что закончились. Что не волнует начальство абсолютно, впрочем. Его разносящиеся по подстанции крики предназначаются всем. И мы, уткнув глаза в пол, внимает и трепещем, украдкой поглядываем на часы, крутим в голове сотни мыслей. Выбравшись с изматывающей пятиминутки, мы превращаемся в большой шумный рой.

И между нами сейчас не больше полуметра. И это так далеко, когда вокруг толпа. И я борюсь. Борюсь с собой, с тем, что творится внутри. И здравый смысл борется с вопящими чувствами под аккомпанемент шумной толпы. Настоящая средневековая битва. Лязг металла и крики раненых. Ржание лошадей и зычные приказы капитанов. Большие сильные мужчины, одетые в железо. Убивающие железом. Я - лишь молодой несмышленый оруженосец, потерявший своего рыцаря в кровавом урагане.

Меня дергают за руку. Снова и снова. Поздороваться, попрощаться, пофлиртовать - толпе вокруг нужно все и сразу. От меня, и от него. Огромная кипящая кастрюля с диковинным супом - наша подстанция по утрам. И я улыбаюсь. Фраза одному, второму. Поймать за руку коллегу, с которой работала, соотнести планы на выходные с наиболее близкими мне здесь. Кто-то слева зовет курить, кто-то справа - в раздевалку, появившемуся из ниоткуда начальнику опять что-то нужно.

И я в отчаянии. Я не могу просто взять и пойти туда, куда хочу больше всего. Чертовы полметра - огромный каньон в мексиканской глубинке. Три мертвых дерева, жухлая трава и перекати-поле. Осыпающиеся желтыми комьями края обрыва и шумная речка где-то далеко внизу. В тот момент, когда передо мной возникает жалкий веревочный мостик на ту сторону, появляется человек в сером.

Единственный, кто носит костюм в радиусе полкилометра. И я опять в центре его внимания. Сквозь шум крови в ушах пытаюсь уловить суть его фраз. Не сильно преуспев. А он успевает говорить одновременно со всеми. Остановив одного жестом, бросил пару фраз другому, сразу же продолжив читать лекцию мне. Не особо вникая в суть очередного его бреда я заверяю, что прониклась, осознала, исправлю и т.д. и т.п.

Детская сказка. Я все еще помню ее. Она износила семь железных башмаков, истерла семь железных колпаков. Прежде чем дойти туда, не знаю куда. Там были страшные леса с огромными кошками, диковинные птицы. Множество испытаний выпало на долю той, что искала счастье. Сказки учат. Эта - тому, что ничего не дается даром. Но мне нужно лишь пару минут, пару минут счастья. Неужели нужно семь башмаков, чтобы добраться до соседней стены?

Все это время он тоже смотрел в мою сторону. Я чувствовала это даже спиной, пока вещало начальство. Что это - последние искорки интереса, перед превращением в пепел? Или просто хорошие воспоминания посетили его голову? Оказавшись рядом, он потянулся к моей щеке. Я не обнадеживаю себя, это - лишь жест, стандартный для него. Его и его женщин.

Как это все глупо.

Наш разговор длился пару минут, полторы из которых кто-то из коллег дергал меня за руку, чтобы поздороваться или пошутить. А потом он сам отослал меня в раздевалку.

[I]Единственный способ уцелеть во время кораблекрушения - уцепиться за обломок корабля. Когда вокруг бешеные пляски соленой воды, когда верх и низ меняются местами, когда соль забивает все поры тела до одной. Когда силы утекают из тебя, единственной мечтой остается этот чертов обломок. И ты тянешь мокрые пальцы в надежде уцепиться. Тебя кидает с волны на волну, твои глаза почти слепы от соли. Единственное, что поддерживает в тебе жизнь - кусок мачты болтающийся совсем рядом. И так далеко. Так далеко, когда вокруг море. Выталкивающее тебя, чтобы затем утянуть на дно. И когда вместо черного ничто очередной волны под твоими пальцами появляется дерево, это не сравнить ни с чем. Ты впиваешься в него ногтями, как никогда раньше не впивалась даже в спину мужчины во время пика. Читать далее...

"У меня тут один мальчик твой телефон просит..."
"Я тут с твоим женихом в машине еду..."
"Ой, он просто нечто..."
"А почему бы тебе его куда-нибудь не пригласить..."

Люди вокруг сошли с ума. Их попытки пристроить меня, порядочно выводят. Их личные вкусы и приоритеты служат мне плохую службу. Они все так и не могут понять, что мне не нужен "хороший, веселый мальчик". Я не воспринимаю этих молодых неопытных клоунов, как мужчин. Я не буду встречаться, а уж, тем более, спать с тем, кого не считаю мужчиной. Некоторые из них действительно неплохие ребята, они незаменимы в компании, могут стать хорошими собеседниками. Некоторые даже смышленее своего возраста. Но их, по сути, еще детские лица не задевают во мне ни одной струнки.
Да и что там может заинтересовать? Их юношеский максимализм? Их интернет-зависимость?
Дикий коктейль из необразованности, хамства, мата, лживых стереотипов, внушенных интернетом лозунгов. Вечная бутылка пива в руках, разговоры ни о чем. В свои 20-25 они еще ничего не видели в жизни, но считают, что знают все на свете. Считают, что им позволено все на свете.
Или те, другие. Спортсмены, отличники, добряки. Те, на чьем фоне я, простите, выгляжу уличной девкой. Со своей вечной сигаретой в руках, со своей откровенностью, доходящей до крайностей. Со своим нежеланием соблюдать некоторые поведенческие нормы.

Я просто не подхожу своим ровесникам. Или они мне не подходят, черт знает.

Музыка. Вот что не дает мне сойти с ума в последнее время. Именно она развлекает и отвлекает, именно она задает настроение на весь день. И чем громче музыка, тем тише шебуршат тараканы в моей голове. Однажды, я потеряю слух...
Но пока я способна слышать, я втыкаю наушники и погружаюсь в страну, где нет проблем.
Уже через пару минут мир перестает раздражать меня: ослабевает запах старой машины, что вызывал приступы тошноты, исчезают попсовые мотивчики, что слушает по умирающей магнитоле водитель. Дребезжащий и подпрыгивающий салон газели превращается в неплохое дополнение к моей музыке. Разглядывая пролетающие мимо окна квартир, я чувствую, как уходит напряжение; расслабленное тело растекается по вытертому сотнями задниц креслу.
Все становится не так уж и плохо, если убрать звук. По теплому и почти уютному салону разливаются причудливые блики - отблески фонарей, светофоров, габариток. Проблесковые маячки над моей головой позволяют нам уверенно пробираться по вечернему городу. По городу, где даже ночью бывают пробки. Городу, кишащему избалованными тридцатилетними детьми, коренными кавказцами "в минус первом поколении", наглыми старушками, наглыми алкоголиками, наглыми таджиками, оборзевшими наркоманами и в конец офигевшими бомжами. Городу полному грязи, насилия, неверия, неуважения, незнания и похоти. Люди, стремящиеся сюда в поисках денег, сами того не ведая попадают в ад, очень быстро становясь его неотделимой частью.
И мы - центр этого ада. Такая вот служба уборки и переработки мусора, наряду с пожарниками и ментами. Тысячи безликих мужчин и женщин, каждые новые сутки совершающие свой персональный Сизифов труд. Но в отличие от ментов, которых боятся, и пожарников, которых уважают, мы - лишь бесправные рабы наглых москвичей, любимая игрушка основного правительственного электората. Все, кто набирает "03" в этом поганом городе, получат нас в пользование на 20-30 минут совершенно бесплатно. Мы промеряем давление и сахар, снимем ЭКГ, посмотрим, потрогаем, протестируем ваш организм. Подуем на порезанный палец, успокоим плачущего ребенка, выслушаем о муже-алкоголике, проблемах на работе, о тяжелом послевоенном периоде в истории СССР. А если вы расскажете нам о черном стуле, мы с большим удовольствием проведем даже ректальное исследование. Для нас нет ничего невозможного, ведь мы боги, которым не нужен сон и еда, которые знают и умеют все, вплоть до определения всех хронических заболеваний по частоте пульса. И да, конечно, хорошо, что спросили: у нас, естественно, есть пара-тройка ампул, что могут снова превратить 95-летную бабушку в молодую и здоровую пионерку. Этому волшебному уколу не помеха тридцатилетнее, никогда ранее не леченное хроническое заболевание, или такие мелочи, как старость или смерть. Да и вообще - не стесняйтесь, если где-то кольнуло, если чихнули или как-то не так чувствуете себя, не стесняйтесь, если вам скучно, или не с кем поговорить, если хотите в больницу, или не можете дозвониться до поликлиники, не стесняйтесь, если сами не можете успокоить своего плачущего ребенка или не знаете, как правильно пить аспирин. Не стесняйтесь и даже не пытайтесь подумать головой - просто наберите "03".
По персональному опыту моих коллег, единственные, кто действительно нуждается в "Скорой", до последнего момента оттягивают этот звонок. Зачастую до момента, когда бывает уже слишком поздно. Но такие вызова - большая редкость для нас, и мы медленно деградируем копаясь в людском мусоре. Наверное, где-то в Москве есть еще адекватные люди, что способны сами справляться с простудой и порезами, с головной болью и поносом, но работая на "Скорой", я приобретаю красивую деформацию личности и уже практически не верю в это.
А вот и еще один сорт вызовов: людская псевдо-жалость, попытка сделать хоть что-то хорошее для поднятия самооценки, повод для рассказов и хвалебных песен самому себе на месяц вперед. "Тут человеку плохо".
Спроси меня, и я отвечу - БОМЖу, пропившему не только свою квартиру и самоуважение, но и мозг, в принципе не может быть хорошо. Но меня, к сожалению, никто не спрашивает, и нам кидают вызов как только мы закончили предыдущий.
Вяло поглядев на навигатор в руках доктора, я откидываюсь обратно в кресло и, матерясь, снова врубаю музыку.
А за окном все так же безмятежно пролетают чужие окна, где в уюте и чистоте люди готовятся ко сну. Проносятся мимо гуляющие парочки и веселые компании, проносится красивый теплый вечер, который у нормальный людей превратиться в спокойную ночь, а затем в приятный домашний завтрак. Что касаемо нас - мечта хотя бы о паре часов сна, или о возможности съесть хоть что-будь останется мечтой до конца смены. Сегодня будет беспокойная ночь. Впрочем, как и всегда.
Мы долетаем до круга за пять минут. Стандартная картина конечной остановки перед ЖД станцией: палатки с чебуреками и пивом, запозднившиеся люди в ожидании последнего автобуса, кучки алкоголиков и наглой черни.
Сняв наушники я присоединяюсь к врачу: мы вместе осматривает этот уличный притон на факт Читать далее...

Дурацкая привычка загонять себя в чужие шкуры. Идиотское стремление к новому, даже к тому, что в диссонансе с моим внутренним я. И открытость. Да, моя патологическая откровенность, глупая честность и неуместная наивность. А еще - моя вспыльчивость, мои громкие восторги и не менее громкие протесты. Я - пример чистейшего экстраверта, и это пугает. Я - холерик по сути, и это нравится далеко не всем. Мне сложно контролировать свое поведение. Сложно быть серьезной, взрослой. И это не нравится лично мне. Иногда я даже сожалею о содеянном и сказанном, что раньше вообще было мне не свойственно. С каждым днем, разбросанные мною камни заполняют сад, и я уже с ужасом думаю о том времени, когда мне придется их собирать.
А потом забываюсь и становлюсь самой собой. Возможно, это не пугало бы меня так сильно, если бы происходило вне рабочего времени. Даже представить страшно, каково там обо мне мнение. Иногда мои шутки слишком неуместны, иногда воспринимаются всерьез. А порой я и вовсе остаюсь полностью непонятой. Многие коллеги просто не в курсе, что все, что я делаю, как бы, не по-настоящему. Я ведь еще ребенок где-то внутри, мне сложно быть всегда серьезной. А попытки тотального самоконтроля вызываю черную депрессию.
Сейчас-то это, может, еще и выглядит забавно: девушка с поведение маленького ребенка. Но ведь никто не молодеет. Если я и в тридцать, и в сорок буду вести себя так же?

Это никогда не закончится. Никогда.
Он, черт возьми, всегда появляется, когда я перестаю этого ждать. И снова бередит начинающие подживать раны. А я снова не сдержанно пишу лишнее. Дурацкая привычка – быть такой открытой. Дурацкая любовь к честности и правде. Хроническая болезнь – делать глупости, вместо того, чтобы наконец-то повзрослеть. Чтобы делать не то, чего хочется, а то, что нужно. Хотя бы изредка. Как же, черт возьми, заставить подсознание отказаться от мыслей о нем? Как заставить себя разорвать этот порочный круг, когда все во мне против этого?
Чертов Контакт пискнул входящим сообщением, через три минуты, после включения ноутбука.
«…
- дело не в этом
- Конечно нет, дело в Ире.
- пфф, ты ревнуешь, что ли?
- Нет, мне нравится смотреть как она к тебе липнет. Испытываю восторг.
- она ко всем липнет
- Ты так говоришь, потому что она тебя продинамила.
- вовсе нет,мне вообще плевать,если не веришь завтра жди в гости
я до 21
- Крутишь мной, как хочешь, извращенец чертов. Наваждение какое-то
- извини что так получилось
- Нормально. Я знала на что иду, связываясь с тобой.
- я не хочу чтобы была в зависимости от меня
- Поздно))) Но я не из тех людей, что устраивают истерики и что-то требуют в ответ. Не забивай голову, я сама со всем справлюсь)
- блин
- Да ладно) Забудь »

Ответа не последовало, что расстроило, но не удивило. Мысли вновь завертелись в голове, и главное что меня интересовало – приедет или нет, после всего того, что я написала? С одной стороны, ему всегда было плевать на слова, а тем более чувства других. С другой – банальный страх влипнуть в чужие, ненужные переживания может и тормознуть его порыв.
Я поймала себе на мысли, что вновь, как и неделю назад, превращаюсь в Ассоль.
Кажется, в прошлый раз, повернуть мысли в приятное русло мне помогло шампанское. Пару бутылочек которого еще ждут своего часа в холодильнике. Чудны дела твой, Господи, пойду я нарушать одну из твоих заповедей.
[355x320]

-Хочешь, я приеду к тебе? - Его пальцы тянутся к моим волосам. Кабина лифта тихо поскрипывает, опуская нас на первый этаж.
Я смущенно опускаю голову, растерянно оглядываю тесное пространство, подбирая слова. В голову лезет всякая хрень, и я понятия не имею, как выразить ее словами.
- Нет. - В конечном итоге выдаю я. Единственно верный ответ, по мнению моего подсознания.
Я знаю, что он сейчас смотрит на меня, но глаз поднять не могу. Так же, как и не могу объяснить ему причину своего отказа. Сотни разных мыслей расталкивают друг друга в голове. Пытаться сейчас сформировать из них одно четкое предложение, было бы безумием. Я просто знаю, что лучше этого не делать, что мне нельзя - с ним.
- Боишься привыкнуть ко мне? - Он, оказывается, и сам все понимает.
Чудесно, что он избавил меня от необходимости подбирать слова.
Лифт вздрагивает и останавливается, створки начинают разъезжаться в сторону. Он, кажется, ждет от меня ответа.
- Я... - Господи! Как же нелепо, как стыдно. Как тяжело говорить. - Я очень быстро привязываюсь к людям.
Он понимающе кивнул и пропустил меня вперед. Вы вышли на морозный воздух и направились к машине. Потом были еще тысячи слов, сказанных друг другу, но к опасной теме мы больше не возвращались.
И я думала, что и не вернемся, ведь все уже было сказано. Человеку вообще свойственно заблуждаться.
Олег оказался не из тех, кто быстро сдается. Я очень скоро смогла испытать на себе все его чары. И, может, все было бы намного проще, не разрываясь я сама между "хочу" и "нельзя".
- Иди сюда, не бойся, - звучало каждый раз, когда мы пытались лечь спать между вызовами. Тогда это еще было возможно - поспать.
Я старалась, Боже! как я старалась держать себя в руках. И даже гордилась собой, и даже сумела что-то отвечать ему. Он, конечно, победил. Или я сама себя сломала, когда мое "хочу" пересилило разум.
Отказывать ему в электронных письмах было намного проще. Я не видела его, не слышала, всегда могла прикрыться книжными фразами благородных девиц. Но стоило ему заговорить со мной - и я растекалась. На первых порах меня еще тормозила какая-то внутренняя скромность, какое-то непонятное смущение, а потом все полетело к чертям собачьим. И после того, что случилось там, в комнате отдыха, было и вовсе глупо упираться. Но я, все же, держала последний рубеж: если дать ему приехать ко мне домой - со мной все кончено.
А потом начался период, когда мы стали работать в разные смены. Мне стало попроще, мы виделись достаточно редко. Он не писал мне каждый день: то ли возможности такой не было, то ли просто не считал нужным. И я, даже, сумела успокоиться и повеселеть.
- Доброе утро, доктор! - Стандартная фраза, когда нам удавалось увидеться по утрам. Я устало побрела в курилку, натягивая капюшон. Олег только заступал на смену.
- Стой! - Он вылетает за мной на улицу. Полуголый на глазах у толпы коллег.
"Черт! Только сплетен мне здесь и не хватало" - вяло думаю я и мы отправляемся в угол двора.
- Я хочу к тебе в гости. - Ну, и еще с десяток подобных фраз. Его пальцы чертят что-то на моей форме.
Не удержавшись, я тоже тяну к нему руку. Внутри меня чувства сделали контрольный выстрел в голову рассудка.
- Я что-нибудь придумаю. - Истекающей кровью разум выдал саркастическую улыбку, помирая на асфальте перед его ногами. Здорово, Лене снова пятнадцать!
И, как назло, наши смены стали совпадать чаще, выбрать день не составляло труда. После недолгого, но кровопролитного боя, Олег поднял свой флаг над разрушенной крепостью. Крепостью, на руинах которой уже пробивались первые ростки будущей зависимости.

Вот уже третьи сутки, как балкон начал оттаивать от килограммов снега. Стоя у открытой двери, созерцаю появившиеся лужицы грязи и забытые на балконе вещи, удачно перезимовавшие под снегом. Кругом свалявшиеся голубиные перья и не эстетичные кляксы их же процессов жизнедеятельности. Мое соседство с голубями имеет свои, неповторимые, нюансы. Вот и сейчас: до моих ушей доносится шорох и воркование, усиленные эхом металлической крыши. Чуть позже, балкон обязательно заполнится яичными скорлупками и свежими перьями.
- Весна, - рассказываю я кофейной кружке, - пора любви и новой жизни.
Ветер забивается под майку и я вздрагиваю от неожиданности. Весна весной, а запах у природы остался все тот же - зимний. Может, от того, что солнца нет. Небо сегодня такое же хмурое и унылое, как в день моего приезда.
Да и настроение такое же поганое, как в момент встречи с родным городом. Прошли всего лишь сутки, с тех пор, как я последний раз видела Макса, но заряд позитива уже выветрился из головы. И мысли постепенно вернулись в старое русло. Наверное, он прав, и мне действительно необходимо, чтобы стимул постоянно был пред глазами. Но воспитание сына в одиночку - занятие, требующее много времени и сил, и он уехал, попросив напоследок не выключать телефон. Есть у меня такой грешок - неделями не отвечать на звонки и письма.
Я, конечно, пообещала не выпускать телефон из рук ни на минуту, что бы не произошло. Чертыхнувшись и чмокнув меня в щеку, он рванул забирать мелкого из квартиры измученного деда.
Вот уж у кого вечные проблемы, так это у Макса. Единственное его желание - спокойно поваляться на диване, в основном, реализуется достаточно редко. Зато у меня этого счастья, хоть отбавляй. Я удачно прожигаю отпуск в атмосфере ленного ничегонеделания.
Прикрыв балконную дверь, ухожу на кухню - сварить еще кофе и сменить обстановку (то есть, перетаскиваю ноутбук с дивана на кухонный стол). И даже это, несложное, действие дается с трудом. Лень окончательно взяла надо мной верх.
Из открытой форточки доносятся веселые голоса взрослых и детей, радующиеся законному выходному. Мое одиночество начинает немного тяготить меня, но не на столько, чтобы мне хотелось что-то предпринять. Да и желания опять обзванивать подруг, чтобы услышать обещания, которые они забудут, положив трубку, нет никакого. Немного хочется на работу, но и о ней я думаю достаточно вяло - лениво забивать голову.
Отправляя в рот кусочки сыра, рассматриваю лежащий на подоконнике телефон. С одной стороны, я, конечно, жду звонка. Но, кажется, не от Макса. Он хороший, правда, - сильный, заботливый, уверенный в себе. И я благодарна ему за все то, что он сделал для меня. Но это единственное мое чувство по отношению к нему. И мне совсем не хочется морочить Максу голову, отнимать у него время, и, тем более, обнадеживать.
Шипения за спиной возвестило меня о том, что придется вновь мыть плиту. Чертово кофе опять нагло смоталось из джезвы. Выключаю газ, обреченно вздыхаю и встаю.
Хотя, может быть, он прав, и привычка действительна способна заменить любовь. Сколько можно, в конце концов, ждать настоящих чувств? Нет, они, конечно, случались в моей жизни, только вот без особой взаимности. Либо я не могу ничего предложить в ответ, либо он - вот так всегда и жила. Так что, может оно и лучше - когда сильнее зависит он, а не ты?
По крайней мере, это стало хотя бы каким-то разнообразием в моей жизни. Не все же только мне впадать в маниакальную зависимость от неподходящих типов.
Усмехаясь своим мыслям, налила кофе, вытянула ноги, закурила. Сегодня мое подсознание от меня не в восторге. Вон как возмущается, пытаясь отстраниться от чуждой натуре мысли. Хотя, чего кривить душой - я действительно так не смогу. Было бы лучше, конечно, умея я жить с человеком, не испытывая Большого и Светлого Чувства, но не судьба. Мама говорит, что так и должно быть: я воспитывалась в атмосфере всеобщей ко мне любви, а значит она, это любовь, мне всегда будет необходима.
Интересно, как тогда воспитывали Олега? Есть у меня одна мыслишка, которую я собираюсь вскоре проверить. После некоторого знакомства с его внутренним миром, в меня закралось сомнение, что он просто не умеет любить.
Старина Че ухмыльнулся, поглядывая на меня из коридора. Даже его, неутомимого идеалиста, рассмешили мои мысли.
- Хорошо тебе говорить, команданте. У тебя не было проблем с противоположным полом.
Да, не было... Зато были идеалы и цель, к которой он стремился, рискую жизнью. А я, вот - маюсь от безделья и забиваю себе голову ненужным мусором. Но, со всем уважением, в старине Эрнесто, сегодня он не прав. Вовсе не обида к Олегу говорит во мне сейчас. Я просто произвела в голове небольшую ревизию моих знаний о нем.
В любом случае, я найду способ это проверить.
За окном начинает темнеть и я иду проверять запасы никотиновых палочек. Не хотелось бы выходить ночью из дома. Убедившись, что даже бессонница на выгонит меня в поход по подмосковной темени, я возвращаюсь на кухню. Света из окна еще достаточно, чтобы Читать далее...

[700x393]

1.
[700x393]

2.
[700x393]

Девушка. Кристально белая курточка выделяет ее на фоне остальных прохожих. Волосы свободно расшвыривает ветер, солнце отражается от очков. Походка достаточно медленная, неуверенная, как будто каждый раз забывает, куда идет. Или зачем. Не замечая машин вокруг, опасно сокращает путь. Люди, следующие обычным маршрутом, с интересом поглядывают в ее сторону. Скорей всего, ждут ДТП, чтобы поглазеть и посудачить. Вопреки логике и мстительному желанию местных таксистов, ничего не происходит. Она выбирается на автобусную остановку и замирает. Чуть вдали от сбитой массы ждущих автобус людей. Просто стоит, балансирую на бордюре и глядя перед собой. Может, слушает музыку, может, себя. Необычный выбор места для раздумий вновь привлекает к ней излишнее внимание. Впрочем, не надолго.
С платной парковки напротив резко стартует большая машина. Необычный минивен с правым рулем. Заставляя девушку апатично пошатнуться, он пролетает мимо и резко тормозит в паре шагов от толпы. Через лобовое стекло отлично просматривается хозяин машины. Большой, мужественный, загорелый. Тронутые сединой виски и обворожительная улыбка. Женская часть остановки заворожено вытянула шеи.
Увлеченно рассматривая наглого водителя, люди не сразу замечают, как спрыгнула с бордюра девушка. На пару секунд замерев в нерешительности, вышла на дорогу и направилась к машине. Внимание толпы вновь переключилось на нее. Медленно, как будто во сне, девушка забралась в кресло, захлопнула дверцу. И теперь через не тонированные окна видно их обоих. Видно как шевелятся ее губы в приветствии, видно, как расцветает в улыбке водитель. На блестящих боках машины отражаются завистливые взгляды женщин. Их глаза жадно ловят появившиеся из ниоткуда огромные бутоны. Размером с мужской кулак, они, кажется, заполняют все пространство салона. Розы: красные, белые, они заставляют улыбнуться даже девушку на сиденье. Она ловит его за воротник и вынуждает нагнуться. Теперь взгляды всей остановки прикованы к нутру серебристой машины. Девушка медленно целует его, проводит щекой по его щетине, ее губы что-то шепчут в благодарность. Глаза мужчины прикрыты, он счастливо улыбается.
Когда руки мужчины возвращаются на руль, девушка апатично переводит взгляд на стоящих совсем рядом людей. Жадные до чужого счастья и интересных зрелищ, они даже не отводят взгляды. Машина так и тронулась с остановки, провожаемая завистливыми вздохами. Если б они только знали…

«Знали бы вы, как это – перестать дышать. И это ощущение, когда останавливается сердце. А потом, после пугающей паузы, вдруг начинает стучать с такой силой, что кровать ходит ходуном. И пытаешься вздохнуть, чтобы успокоить этот рок-концерт внутри. А воздуха нет, совсем нет воздуха. И ты водишь острыми ногтями по голой ноге, чтобы отвлечься. Только вот боль появляется совсем не там, где остались красные полосы.»

- Сейчас налево, - выталкиваю из себя слова - там, у автомойки, направо. Да, вот туда.
Машина послушно пробирается по грязным улочкам в сторону старой пятиэтажки. Яркое солнце слепит глаза, улыбающиеся люди прогуливаются с детьми и собаками. На улице поют птицы, и тает снег – в наш город пришла весна. Произойди все иначе, я, быть может, радовалась ей так же, как весь уставший от холода город. Ведь мое утро тоже начиналась с приятного щебетания птиц и лучей солнца на кровати. На душе мне было приятно и тепло. Волнующее ожидание сегодняшней встречи стерло ужас от утреннего сновидения. Я уже не проваливалась под лед, а лежала в своей удобной кровати, в маленькой квартирке родного города. Поборов ленную слабость, я обернулась в одеяло и выскочила на балкон. С удовольствием затягиваясь утренней порцией никотина, я улыбалась радостным мыслям. Всего лишь пара часов отделяла меня от встречи с ним. Целая неделя разнообразных мыслей, желаний, нетерпеливого «скорей бы», суматошные три дня в родном городе, подготовка к этому важному для меня дню – все, наконец-то закончилось. И настал он, день встречи.

- Куда? – услышала я рядом с ухом.
Интересно, долго мы стоим? Вряд ли, конечно, раз нам еще никто не сигналит. Но вопрос мне, видимо, он задает не в первый раз.
- Направо. У них там главная дорога. – Палец вяло прочертил что-то в воздухе. – Просто знака не видно. Это я так, на всякий случай, - отвечаю я на его ироничный взгляд.
Все, как будто, в тумане. Меня слабо интересует, что мы будем делать, приехав ко мне. Единственная мысль, засевшая в голове – главное не оставаться сейчас одной. Не дать себе погрузиться в бездну боли и отчаяния. Не разрешать себе думать и вспоминать.
Машина плавно тормозит во дворе. Немного подумав и высказав мне все, что он думает о местных автолюбителях, Макс паркуется у ближайшего забора. Вытягиваю из салона удивительно длинные розовые стебли, двумя пальцами толкаю дверь. Хлопок с правой стороны машины и писк сигнализации. Вот и приехали.

«Зачем я снова здесь? Зачем здесь он? Какого черта я развожу этот паноптикум?»

- Надеюсь, не пятый этаж? – спросил Макс, разглядывая здание.
Я вяло Читать далее...

Все мои планы переворачивает телефонный звонок. Чуть позже, когда ко мне вернулась способность соображать, я пожалела, что взяла трубку.
Пресловутый треугольник видится мне каждый раз, когда я закрываю глаза. Если так пойдет и дальше, я предпочту порвать все связи с гранями этой фигуры. Я дала себе зарок не бороться за внимание мужчины, который никогда не будет моим.

Удивление - вот то чувство, которое я испытала при общении с ней. Она откровенно напрашивалась, использую все женские уловки. Конечно, первоначально, вечеринка задумывалась на троих, но все же... Я до последнего верила, что она воспринимает это, как шутку. И пропустила тот момент, когда она, видимо, приняла для себя это решение - приехать ко мне в гости. Вместе с ним.
Герой Не Моего Романа проявлял завидное упорство для того, чтобы эта вечеринка состоялась. Пожертвовал сутки, которые мы могли бы провести вдвоем на пару-тройку часов, которые проведем с большим количеством участников. Не надо быть математических гением, чтобы понять, какие уловки он использует, чтобы ускользнуть из дома. И в среду он мог бы прикрыться работой, суточным дежурством. Четверг же, претендует только на обязательные лекции, длящиеся не больше пары часов. Вот и первое ощутимое предательство постучалось в мою дверь.
Конечно, я могла попробовать завались всю эту идею в корне. Но привычка судить людей по себе, сыграла со мной злую шутку. Вероятно, он все равно добился бы своего и переспал с этой блондиночкой, но, хотя бы, не у меня под носом. К сожалению я постыдно упустила момент, когда все стало слишком серьезно.
И теперь вечеринка на троих состоится наверняка. Мне придется провести пару часов смотря на их флирт.
Сложно описать те эмоции, которые обуревали меня следующие после звонка пару часов. Нет, несомненно я злилась. Злилась на него, что он затеял все это, что не видит разницы между мной и ей, что делает мне больно, что никогда не будет моим. Злилась на нее, злилась, что она не понимает очевидных вещей, что испортила тот единственный в месяце день, когда мы могли бы побыть вдвоем. Хотя, может, все она прекрасно понимает, просто делает назло, и от этого я злилась еще сильнее. Она ведет себя уж слишком странно для человека, которому, как она говорит, он не нужен. А еще я злилась на себя, бесилась от мысли, что я единственная из троицы кто страдает. Олег явно относится ко мне, как к легкому развлечению, не заботясь особо о моих чувствах. Ира же, по ходу дела, задумала свою веселую игру. И одна я, по обыкновению своему, делаю из всего трагедию.
И в тоже время в голову стучалась еще одна, интересная мысль. Может, встреться мы втроем, моя зависимость от него пройдет сама собой. Нет лучшего лекарства от влюбленности, чем увидеть как мужчина относиться к другой, так же, как к тебе. Параллельно к этой мысли зрела маленькая надежда, что Ирка его все же продинамит, и это будет неплохим ему уроком. Приехать с другого конца области, чтобы пару часов посидеть в гостях - достаточное ему наказание. После очередного витка мыслей я вновь впадаю в депрессию. "Продинамит" - вовсе не значит, что Олег пойдет на попятный. Помнится, я пару месяцев упорно строила из себя каменную стену, а победил в конечном итоге он. Герой Не Моего Романа это умеет - быть настойчивым, внимательным, нежным, когда ему что-то надо. Так что, откажи она ему - и я вовсе уйду на второй план - начнется охота на Иру.

Доведя себя до полного изнеможения дурацкими мыслями, я впала в ступор. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не напиться вдребезги. Боясь уйти в длительный запой, я потянулась за косметичкой. Я тысячу лет не ходила с братом в кино.

Холодный ветер обдувает лицо, от ледяных иголочек по телу пробегает дрожь. Медленно прислоняю руку к динамику, чувствую, как вибрируют пальцы от работающей на всю громкость аппаратуры. Мне кажется это забавным, и я смеюсь, запрокинув голову. Бокал в моей руке отзывается тоненьким звоном плавающих в шампанском льдинок. Периодически выглядывающее из-за туч солнце разгуливает по квартире. Почти прозрачная тюль - единственное, что отделяет меня от весеннего денька на улицах моего города. Из моей квартирки слышен каждый шаг и шорох, балконная дверь на распашку. Я совсем забыла все прелести жизни в одиночестве, как же я могла забыть? Забыть то безудержное веселье, что порой устраивала сама себе?
Выгнувшись на холодном дереве стола, протягиваю сигарету к пепельнице, стоящей за спиной. Серая пыль, маленькими комочками, оседает на железо. Не прикрытое одеждой тело ловит каждый порыв ветра, долетающий до места моего пира. Последняя затяжка, красивые кольца дыма в солнечных лучах, пружинка пепельницы затягивает окурок в ее недры. Переключаю музыкальное сопровождение на более лирическое и тянусь за виноградной кисточкой. Солнце и зеленый поднос с яркими ягодами - полная иллюзия летнего дня. Ощущение свободы и безмятежности приятно расслабляет и пьянит.
Не хочется ни думать, ни действовать, не хочется ничего.
Черчу тупой стороной ножа узоры на лодыжке и ловлю себя на мысли, что именно так и стоит проводить отпуск. В полной безмятежности и вседозволенности. Чертовски хочется продлить эту эйфорию как можно дольше.
Еще один глоток дорогого игристого, следующий трек в плеере, новые оттенки радости и удовольствия. Лениво потягиваясь я развлекаю себя фантазиями и планами на приближающуюся встречу. Одна идея, проблескивающая чаще остальных, кажется мне забавной и я спрыгиваю со стола, едва не залив себя шампанским.
Бокал остается на полу у гардероба, босые ноги нетерпеливо отплясывают по полу. Напевая что-то довольно веселое, я почти целиком углубилась в шкаф. Наши отношение изначально планировались, как ничего не значащая игра, так почему бы не привести свой внешний вид в соответствие с ними?
Чулки нашлись сразу, как раз там, куда я и положила их прошлый раз. С юбкой пришлось повозиться, но вскоре и это легкомысленное мини-чудо было найдено. Довольно улыбаясь, я подхватила бокал и отправилась в коридор - искать подходящую обувь. Когда и с этим было покончено, осталось лишь вытащить с антресолей то, подо что подбирался весь наряд - алые шелковые перчатки до локтя.
Разглядывая как меняются лучики солнца, замутненные сигаретным дымом, я допила бокал и начала наряжаться. Огромное зеркало, закрывающее большую часть окна отразило именно то, что я хотела увидеть. Эйфория наполняет меня до краев и я начинаю танцевать, напевая популярную прошлым летом песню. Затем - холодильник, шипение лопающихся пузырьков и веселый "бульк" ледяных фигурок. С очередным бокалом я покидаю кухню, отправляясь на поиски аксессуаров. Через пятнадцать минут, так вдохновивший меня образ "moulin rouge" воссоздан наиболее точно. Во всяком случае тот, который я нарисовала себя, резвясь под ледяным ветром.
Полностью довольная собой, разваливаюсь на диване, повыше закинув ноги. Голова полниться предположения о том, как он отреагирует, если я встречу его в подобном виде. Лениво проигрываю в голове сотни вариантов развития событий. Веселая легкость моих мыслей радует душу все новыми картинками. Между делом отправляя в рот виноградинки, умудряюсь заглядывать в зеркало, в поиске выгодных ракурсов. Мысли становятся медленными и теперь меня уже волнует только созидание обстановки и себя в этой обстановке.
Солнце нагревает ножки и я с удовольствием вожу пальцем по тонким чулкам. Я на тысячу процентов уверенна, что все пройдет хорошо, а дальнейшее будущее меня и вовсе не волнует. Жить так, как будто завтра умрешь - вот чего мне хочется сейчас.

Я уснула, когда выброс адреналина полностью завершил свой эффект. Солнце все так же светило, ветер холодил кожу, в бокале шампанского лопались последние пузырьки. Не могу судить наверняка, но, кажется, я так и спала - с улыбкой на лице. Тогда я еще не могла знать, что мои планы кардинально изменяться.

Раннее утро в подмосковном городе сияет всеми цветами серого. Хмурое однотонное небо плавно перетекает в однотипные высотки, у горизонта сливающиеся с непримечательным городским пейзажем. Голые ветки деревьев и грязная каша, бывшая когда-то снегом, превратили все вокруг в расплывающиеся образы из ночных кошмаров. Сонные люди в грязных машинах старательно обливают дорожной слякотью замешкавшихся пешеходов. На лицах как первых, так и вторых я не могу вычислить ни одной новой эмоции. Все тажа апатичная обреченность главенствует в глазах людей. Город, как будто, проживает один и тот же день все снова и снова. Никаких изменений с тех пор, как я покинула это место. И, от чего-то, я не очень сильно удивлена этим фактом. Черная хандра - второе имя этого небольшого городка.
В доказательство своей правоты я получаю стандартный утренний пинок в спину в тесном переходе. Зная по опыту, что оглядываться и стыдить не имеет никакого смысла, я привычным жестом перекидываю тяжелую сумку за спину. Ремешок весело чиркнул по куртке, сумка, не долетев до поясницы, самортизировала обо что-то за моей спиной. Удивленное хрюканье сзади быстро переросло в отборный мат, с попыткой заглянуть в глаза обидчице.

"Мне, то есть. Ну-ну: много это бесполое существо углядит в такой темноте, да еще за очками. В ушах старательно надрываются ребята из Anacondaz, так что: я вижу только отвратительно перекошенный рот с дешевой помадой. Попытка вылить на меня весь свой утренний негатив засчитана, но провалена. Шагай на свою унылую и, скорее всего, ненавистную тобой, работу. Я слишком долго прожила в этом городе, чтобы так легко выйти из себя."

Раздолбаные тысячами ног ступеньки перехода наконец-то остаются позади. Желтые лампы электричек и метро, тишина вагонов и тепло переходов сменились на серое утро, холодный ветер, лиц не русской национальности, грязь и не зажившие еще раны прошлого. "Вы прибываете к конечному пункту маршрута" - прозвенело тоненьким голосом в голове. Шутки моего подсознания, измученного ранним подъемом, все чаще относятся к категории черного юмора. Я привычно лезу за сигаретами. Дурацкая привычка курить при каждом удобном случае въелась в меня, как пятна крови в форму. И неприятный голосок внутри все чаще стал шептать, что я могу испоганить себе всю жизнь этой никотиновой зависимостью. Обычно я мысленно соглашаюсь, давя в себе злость, но не предпринимаю даже и попытки бросить. Вот и сейчас – приятная гладкость сигаретной пачки в руках, заставляющие нервничать поиски зажигалки. Заслужив ненависть десятка людей, притормаживаю у билетных касс, ладонью прикрываю огонек от ветра. Первая затяжка после такого долгого пути вызывает у меня почти эйфорию, и я на какое-то время мирюсь с окружающей действительностью. Что не скажешь о тех, кто пытается меня обойти. Некоторые, достаточно грубо пробивающие себе путь, даже делают попытки сдвинуть меня с места. Достаточно глупо, учитывая дорожную обстановку. Двадцатилетний опыт общения с этим городом помогает безошибочно выставлять части тела так, чтобы попытки травмировать превращались в случаи самоповреждения. Через наушники я слышу только часть их брани, но этого достаточно, чтобы понять, что лексикон в городе так же не изменился.

"Доброго тебе утра, малая родина! Если утро понедельника может быть таковым."

Сигарета дотлела до середины, я сбиваю пепел прямо под ноги себе и окружающим. Перекур дает мне время повнимательнее осмотреться вокруг.
Люди бегут бесконечным потоком, не видя вокруг ничего, да и не желая смотреть. Марафон «на работу – с работы», происходящий во всех регионах страны, набирает обороты. Что ж: мой отпуск - еще не повод стоять здесь вечность. Запихиваю окурок в ближайшую урну, досадно морщась от противного ощущения, когда куришь натощак. Пожалуй, пора и мне пачкать сапоги в родной грязи. Натянув перчатки, вливаюсь в поток людей с безразличными глазами. Те, конечно, сразу к остановкам, а вот я могу себе позволить и пешую прогулку. Стоит начать этот пятнадцатидневный перерыв с чего-то нового и жизнеутверждающего. Выбравшись из стада рабочих лошадок, я привычно заворачиваю на центральную улицу.

«Да, прекрати! «Жизнеутверждающего», «нового»… Каждый месяц эти твои набеги заканчиваются слезами и депрессией. Давай называть вещи своими именами. Это вот – столб, это – лужа, а ты – наивная, мечтательная дура!»

Вызвав приступ недоумения у дядечки в пластиковых очках, я криво улыбнулась свом мыслям. Если я начинаю обращаться к себе во втором лице, значит день будет полон псевдо-философских размышлений. Интересно, успею ли я дойти до дома, пока меня не накрыло черной депрессией?
Холодный ветер заставляет меня вздрагивать от своих неожиданных набегов, а погода, своей унылостью, соревнуется с лицами прохожих. Чертыхаясь и балансируя между льдом и слякотью, народ повально бежит мне навстречу на железнодорожную платформу. Те счастливчики, что выбирают поездки на личном авто, намертво застряли в пробке у переезда. В этом городе всегда так: хочешь попасть на работу Читать далее...

Откровенно говоря, я с первого класса терпеть не могу всяческие конкурсы и соревнования. Я абсолютна не азартна. К тому же, считаю, что победа в каком-нибудь нелепом конкурсе - не лучший способ поднять самооценку. Да и приз, зачастую, не оправдывает той унизительной глупости, которую ты ради него совершила. Естественно, все это не относиться к каким-нибудь серьезным, требующим подготовки спортивным мероприятиям. Но, я и спорт, настолько далеки друг от друга, что дальше и быть не может. Поэтому первенство по забегу на сто метров я в расчет не беру.
Я всегда старалась держаться подальше от того места, где веселые "аниматоры" ищут своих жертв. А в школе и вовсе впадала в истерику, когда меня пытались втянуть в очередное "попади карандашом в бутылку". Я считала и считаю все это чертовски унизительным и глупым.
И с возрастом моя ненависть к духу соревнования только крепчает, а местами становиться и вовсе осязаемой.
Что, впрочем, никак не влияет на тех людей, что снова и снова пытаются втянуть меня во все это дерьмо.

Вот и сейчас - ни с того, ни с сего, я на полной скорости влетела в очередную "комнату веселья". Заполненную воздушными шариками, мишурой и заливистым смехом. И вот меня уже тянут за руку к бегающим вокруг стульев людям.
Моему удивлению просто нет предела.
Честно говоря, я не рассчитывала, что моя откровенность вызовет у этой девочки такую реакцию. Мое замешательство настолько велико, что не осталось места даже привычной ненависти. Наверное, мы слишком разные, чтобы я смогла ее понять.

И, быть может, будь он свободным от обязательств перед массой других людей, я бы и вела себя иначе. Но соревноваться за внимание мужчины, который никогда не будет ни моим, ни ее - достаточно глупо. Было бы большой ошибкой воспринимать ее откровенный флирт с ним слишком серьезно. Да еще и принимать на свой счет.
Это вовсе не означает, что я не злюсь и не ревную. Ведь, весь этот флирт раньше принадлежал только мне. И все его внимание тоже.
Ситуацию осложняет еще и тот факт, что я прекрасно знаю его отношение к этой девочке. Собственно он и не делал из этого тайны, рассказав мне обо всем с самого начала. А я-то его убеждала, что она - сама невинность.
В общем, сама виновата. Ускорила наступление своих страданий, поговорив с ней по душам.

Вот так, несколько сказанных фраз могут поменять ситуацию в корне. Теперь я вынужденна смотреть на ее откровенные прикосновения, слушать ее сладкие речи и веселых смех. Странная реакция на мое признание меня поражает настолько, что даже злиться на нее я не могу. Поэтому все отрицательные мысли достаются ему, хотя он-то как раз и не виноват. Им движет только желание поразвлечься, причем это касается как ее, так и меня. Никаких обязательств и обещаний. Так было с самого начала, и подобные условия были приняты мною добровольно. Ибо ничего другого мне с ним и не светило.

Может, будь на моем месте другая - она бы приняла вызов. А я ухожу в тень. Бегать вокруг стульев под веселую музыку за пятикопеечный шарик? Увольте.