http://navalny.livejournal.com/363763.html
Фигурантами уголовного дела, возбужденного по фактам хищения денег у «Межрегионгаза», 100%-ной «дочки» «Газпрома», стали шесть человек, говорится в постановлении о приостановке предварительного следствия по делу (копия есть у «Ведомостей»); 12 марта им заочно предъявлены обвинения. Это заместитель гендиректора «Межрегионгаза» Игорь Дмитриев, директор департамента «Новатэка» Александр Лядов (погиб в 2007 г.), Галина Шеремет, Т. Гуляева (бывшие гендиректор и главный бухгалтер ООО «Трастинвестгаз», ТИГ), Дмитрий Новиков (по данным «СПАРК-Интерфакса», гендиректор ТИГ), а также И. Катаев («выдававший себя за гендиректора» ООО «Инвестиционное агентство «Интеллект и право»), указывается в постановлении. В отношении них применяются статья 201.2 УК («злоупотребление полномочиями» с тяжкими последствиями, до 10 лет тюрьмы с запретом занимать определенные должности еще на пять лет) и статья 165.3, пункты «а» и «б» («имущественный ущерб» организованной группой и в особо крупном размере, до пяти лет тюрьмы), сказано в документе.
Источник, близкий к следствию, подтвердил «Ведомостям» все шесть фамилий, а акционер «Газпрома» Алексей Навальный, который признал себя пострадавшим по делу, — достоверность документа.
Всемогущим нашим нашим газпромовцам не удалось развалить дело на ранньем этапе, хоть они и хорохорились на эту тему.
Сейчас компашке пильщиков предъявлены обвинения и это уже весьма весомая штука.
Обвинения предъявлены заочно, по причине того, что все фигуранты дела внезапнейшим образом заболели. Возможно это коварная эпидемия (доселе неизвестный вирус поражает только работников Газпрома и их подельников), но скорее всего граждане опасались появиться, чтобы не загреметь под арест.
Читать далее
Как бедствует в Южной Осетии «армия победителей», еще прошлой осенью стали говорить правозащитники. О дедовщине, голоде и холоде в российских частях официальные СМИ не сообщали. Но вот сбежал в Грузию сержант Глухов, и в Южную Осетию массово поехали проверяющие от Минобороны и прокуроры. Сослуживцам сбежавшего сержанта в Ахалгори даже выделили пару-тройку специальных утепленных вагончиков для временного жилья, а прокурорские работники щедро раздали визитки с напутствием: «Звони, если что». Проверки закончились, скандал утих, и теперь уже ясно, что вагончиков на всех не хватит, а заботливо розданные визитки так же заботливо собрали у солдат командиры. А мне в редакцию уже стали звонить не правозащитники, а знакомые офицеры — с настойчивой просьбой приехать. Старенький жигуль моих осетинских знакомых окончательно впал в кому на ухабах и оползнях горных дорог, поэтому, чтобы попасть в Южную Осетию, пришлось ехать на автовокзал. Маршрутка Владикавказ — Цхинвали была полностью забита пластиковыми упаковками с водкой. Сидя на одной из них, хрупкая женщина в платочке деловито руководила пассажирами: «Куда ноги ставишь, стекло не видишь, а ты сядь туда, нет, ящик двигать нельзя». «Проблем с таможней не возникнет?» — интересуюсь я. «Нет, — улыбается женщина. — Я такие путешествия раза по четыре в неделю делаю. У нас ведь зона военного конфликта, и это — самый необходимый товар». Из Цхинвали до военной базы подбрасывает таксист, метров за 500 до цели водитель категорически отказывается ехать: «Прошлый раз так завяз в этой грязи, что еле вытащили». Хлюпаю до КПП. Встречая меня, знакомый офицер тут же уводит за угол: «Здесь у нас все очень строго, муха не пролетит, а вот если обойти с другой стороны, там — заходи кто хочет». Надо сказать, что центральная военная база № 4 российских войск в Цхинвали выглядит вполне прилично: дощатые салатовые домики, с виду похожие на теплицы, поблескивают на солнце новенькими жестяными крышами. Отдельная столовая, оснащенная вентиляцией, свои полевые кухни, есть даже отдельная казарма для семей военнослужащих. Но так было не всегда. — Сюда мы переехали только в декабре, — рассказал капитан 693-го полка Дмитрий*. — До этого в палатках жили, там за холмом — ветер и мороз, приятного мало. Сейчас там учения проходят, — машет он в сторону пригорка, откуда вразвалочку спускается группа солдат, больше похожая на цыганский табор: кто с кипой вещей, кто с банками, кто с телевизором на плечах. — И в чем же состоят учения? — удивленно спросила я. Читать далее |
[319x240]Российская психиатрия остается карательной, и Вадим Чарушев является лишь одним из многих, кто госпитализирован в психиатрические больницы, не совершив никаких противоправных действий. В целом карательные функции российской психиатрии неотделимы от особенностей нашей системы психиатрических учреждений, от их связи с государственным аппаратом и силовыми структурами, направляющими туда людей, от их закрытости и удаленности, от отсутствия общественного контроля за их деятельностью и общедоступных данных об их количестве и числе койко-мест в них. Сколько людей, на каких основаниях и в каком психическом состоянии находятся в российских психиатрических больницах — неизвестно.
[252x185]
[313x313]