его не понять ни сердцем, ни разумом, ни жопой.

черт меня дернул посмотреть фотографии
черт меня дернул смотреть то, что не надо
черт меня дернул периодически заходить туда куда ваще не следует
вот вечно сама залезу куда-нибудь и потом злюсь
интернет это очень скверно

ты совсем уже не интересуешься моей жизнью, а я зачем-то все еще интересуюсь твоей

невероятно тяжело управлять отношениями, когда с самого начала знаешь, чем они закончатся, но не знаешь, какими они будут вцелом.
невероятно тяжело управлять собой, когда пришел конец, а он такой, каким ты его и представлял.
невероятно тяжело.

Ну как тебе объяснить – что вот уже много дней
Я лечу себя алкоголем. Лицо мое все бледней,
Того и гляди – на висках засветлеет проседь,
Хочется просто взять, и все к черту бросить.
Он не просит встреч. Он вообще ничего не просит.
А потом наступает кромешная тишина. Ночь нависает над ней,
И от этого в моем городе холодней.

Ну как тебе объяснить – я спокойная, как бетон,
Если понять, принять все его «потом».
Спокойствие во мне плещется, дразнит, длится…
Я сижу напротив, таращусь в чужие лица,
Но Тепло его – проникает мне в ребра спицей
Он вскинет бровь, – я воздух хватаю ртом,
И взгляд его – буравит меня винтом.

Ну как тебе объяснить – что он без конца говорит,
А мне хочется слушать. Четырнадцать «Маргарит»
Разносят меня. Я делаюсь все пустынней:
В полвторого ночи, где воздух в стакане стынет,
И нет ничего – ни дрожи, ни пустоты нет.
Я смотрю на него: и в мыслях моих сборит,
И кровь кипит. И где-то внутри горит.

Но вот он поглядит – и купол небес синеет.
Вот он обнимет меня – и я становлюсь сильнее.

Остыла ссора,мысли как хрусталь.
Не тронь меня,я чувствую - сломаюсь.
Ты хочешь знать каков финал?
Счастливый,я не ошибаюсь.

Оставь меня,пусть я проплачу ночь.
И не ищи для наших встреч предлоги.
Ведь,даже времени нам не помочь -
Мы слишком разные дороги.

Ночами я прятал в колени голову –
Не плакал, а просто сидел, грустил
И думал о том, что было бы здорово
Об этом начиркать толковый стих:

Меня называли словами разными,
Но грубые были честней других –
Они заставляли обиду спазмами
Сходить с занесённой вперёд руки.

Меня называли уродом, падалью
За то, что я часто желал спасти
Людей, для которых секунды падали
На мрамор землёй из одной горсти.

Меня не любили, и я не требовал
Ни власти, ни страсти, ни чьей любви –
Пусть жил по закону, но жил я слепо… вам
Скажу, что не делал слащавый вид.

Ночами лишь прятал в колени голову –
Не плакал, а просто сидел, грустил
И думал о том, что, знаешь ли, здорово
Тебе посвятить самый лучший стих!

averen

Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания,
а ненависть - силой того отвращения,
с которым ты помнишь свои обещания.

И тою же мерой, с припадками ревности,
тебя обгрызают, как рыбы-пирании,
друзья и заботы, источники нервности,
и все-то ты знаешь заранее...

Кошмар возрастает в пропорции к сумме
развеявшихся иллюзий.
Ты это предвидел. Ты благоразумен,
ты взгляд своевременно сузил.

Но время взрывается. Новый обычай
родится как частное мнение.
Права человека по сущности - птичьи,
а суть естества - отклонение,

свобода - вот ужас. Проклятье всевышнее
Адаму, а Еве напутствие...
Не с той ли поры, как нагрузка излишняя,
она измеряется мерой отсутствия?

И в липких объятиях сладкой беспечности
напомнит назойливый насморк,
что ценность мгновенья равна Бесконечности,
деленной на жизнь и помноженной на смерть.

Итак - подытожили. Жизнь - возвращение
забытого займа, сиречь - завещание.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания...

Эта девочка знает, когда приходить – выверяет точно,
Смотрит кошкой в глаза, дышит влажно, тепло и сочно,
Проникает сквозь кожу, влезает в халат и тапки,
Не поможет никто – ни Отец, ни психолог Рабкин.

Это девочка-«бля-а», это девочка «будьте-нате»
Поливает твой фикус растопленным льдом кровати,
Гладит пса, затевает любовь на твоём рояле,
Голой пяткой стуча тили-тили да трали-вали.

Для неё нет табу, это девочка «ёлы-палы»,
Это девочка «белые-тапочки-в-вазе-каллы»,
Это девочка «ф-фак!», это девочка «всё, приплыли»,
Это девочка «мама, плачь-на-моей-могиле».

У неё сквозь мурчанье -- шипенье гюрзы и кобры,
Она любит «бои без правил» и соки «Добрый»,
Это девочка «сеть-охота-капкан-путина»,
Это девочка «крест-и-кол-но-не-гильотина»

Всё больное твоё -- для неё разлюли-малина,
Ей по-кайфу сжигать тебя, выводя из сплина,
Это девочка «фурункулёз-отмиранье-тканей»,
Это девочка «лучше-б-ты-умер-в-своём-Афгане».

Это девочка «контрацептив-шоколад-и-йогурт»
Выгибается так, что от зависти дохнут йоги,
Уходя, прижимается сонно, роняет: «чао...»,
И ты льёшь валерьянку в стакан с недопитым чаем.

А потом режешь вены, ныряешь в духовку с газом,
Зависаешь на люстре, цианистый пьёшь из вазы,
Вылетая в окно, костеришь проходящих мимо:
Что, опухли, придурки, от телека-чипсов-пива?

Это девочка «снос парашюта порывом ветра»,
Это девочка «дёрни кольцо на пол-сотни-метрах»,
Это девочка «взрыв, харакири-на-землю-кишки»...

Что, бывало и хуже? Ну, спи...
Будешь жить, братишка...

Ирина Парусникова

датская рулетка - старинная азартная игра.
придумал её один датский принц.
в игру можно играть одному,
с партнёром или всем миром вообще.
правила запредельно просты.
утром, после сна, прежде чем открыть глаза,
игрок должен вспомнить то,
ради чего ему стоит просыпаться.
если вспомнил - значит, выиграл.
если же не вспомнил - значит,
игра проиграна и просыпаться не имеет смысла.
выигравший получает в награду день жизни и то самое,
ради чего он, собственно, затеял этот день.
проигравший в датскую рулетку больше не просыпается.
(Константин Арбенин)

Она...

Она подводила глаза черным, разбивала сердца и много курила. Она всегда добивалась того, чего хотела. Ее боялись слабые люди, ненавидели женщины и хотели мужчины.
Все думают, что у нее было очень, очень много мужчин. Но никто не знает этого наверняка. Все думают, что она никогда не плачет и никогда не спит. Но никто не знает этого наверняка.
Она почти никого не любила, но кoгдa это случилось, она была искренна, и отдалась вся, без остатка. Как дура. Как женщина.
Но кoгдa OH cделал ей больно, она безжалостно стeрла eгo с лица земли, вычеркнyла из своей жизни, но осталась в Его, каждый раз встречаясь с ним читала презрение в его глазах....презрение и страх, глупый страх любить ее...не дорос

Раньше за этой маской скрывалась нежная, мягкая и пушистая, но жизнь поменяла белое на черное. Теперь она такая до мозга костей.
Она больше никогда не заплачет. Снова затянулась. Она может все. Все к чертям!!!
Она может не подводить глаза черным и может даже не курить. Но она - сильнее. Слухов, предателей, обстоятельств. Она идет по улице с гордо поднятой головой. Ей в след шепнут: "Сука!". А она не обернется. Она просто ухмыльнется, и ускорит шаг, не замечая тех, кто попадает к ней под каблук.
Это не месть. Это образ жизни.
Может быть, когда-нибудь кому-нибудь удастся ее приручить: она бросит курить, начнет смотреть под ноги и ударится в готовку... В этом месте Она ухмыльнулась, с силой потушила сигарету о подоконник и закрыла форточку.

Просто ты - это "радуга в моей голове".
Помнишь ты говорила, что хочешь мая?
А я напишу и имя твое дам новой главе.
Буду отправлять смайлы и "Я скучаю".
Просто, пойми [черт, пойми же!],
что я люблю. Это не детское, не алкоголь,
не шутка. Я, наверное, перестаралась уже.
Мне до поцелуев пьяных дорогой прямой.
А у тебя мальчик, и ты его даже любишь.
Пишешь мне правда, что лучше бы с крыши..
Черт, ты все же счастлива с ним всегда будешь.
"Радуга в моем сердце..." Я люблю тебя, слышишь?

Ты так скуп на слова, ибо всем обо всем понятно.
Пусть идут по бордюрам, а ты рассекаешь лужи.
А душа… неземного оттенка в стерильных пятнах.
И такая на ощупь, что хочется влезть поглубже.

Ты кончаешь так громко, что в стену стучат соседи.
Ты мечтаешь так тихо, что Бог ничего не слышит.
Я, конечно, из тех, кто тебя постоянно сердит:
Ты обходишь людей, что к тебе столь не ровно дышат.

Я касаюсь твоих настроений банальным Эго,
Ненавидя себя за минутно - слепую слабость.
В двух шагах от зимы набираю в ладони снега:
Я держу его так, как ребенок лелеет сладость.

Виртуозно играешь на струнах души и нервах.
Ставишь подпись под важностью строк неизменно кровью.
Это чувство к тебе я храню в потайных резервах.
Это чувство, что я берегу, я зову… привычкой

Julber

Ты-холодное море в его ладонях, ты с ним вместе, но он в тебе не утонет, спорим-год пройдет-он потом не вспомнит твое имя, твой номер, твой голос, взгляд... Ну, а я-его тень, его бремя, его награда, я не просто здесь, я не просто рядом, я уже пол жизни почти ряд к ряду сторожу его, хоть он сам не рад. Я почти что ангел его, хранитель, только я со своею прытью все вершу по (небесному ли?) наитию, что мне крылья не выдадут и в залог. Ты, конечно, чаще его целуешь, но скажи-ты в правду так сильно любишь, ну как я-свою жизнь ради сна его ты погубишь, чтоб он просто спать бы спокойно смог? Чтоб он просто жил, ни о чем не зная, чтоб не нервничал, что тебя обманет, чтоб небо-только в его кармане, чтоб дышать только им одним? Чтобы тихо, мирно сидеть и видеть, что он может просто тебя обидеть, что он может возненавидеть-но останется вечно тобой любим?

Я его растила, как Кай свои розы, от ветров охраняла и от мороза, я губами со щек я его смыла слезы, я касалась медленно, не дыша. Он несется на полной-прямо в пекло, он не может быть добрым и примерным, он умеет так раскалить все нервы, что из тела просится прочь душа. Ты, конечно, им околдована, это точно, просто он такой- из чудес сколочен, с ним так жарко проходят ночи, мне ли, девочка, этого не понять. Только он всё равно исчезнет, тебе будет казаться, что это бездна, только ты потом всё равно воскреснешь и сумеешь заново всё начать.
Ну, а я останусь с ним до конца столетий, и однажды он всё поймет, заметит, он же знает сам, что лишь он в ответе-за меня, что с ним была столько лет. Ну, а я устало прижмусь губами, и снова сбудется между нами, и в милиардный раз разожжется пламя...
и собой заполнит весь белый свет.

Она когда-нибудь не придет.
Ты будешь жадно искать её спину, ты помнишь-козырек её низко сдвинут, ты помнишь-футболка задом и наперед.
Ты будешь нервничать, смотреть на стрелки, не понимая,
и ждать-когда в двери мелькнет её силуэт,
и сядет, каждому слову взахлеб внимая-и будет слушать твой вечный бред.
Она должна. Она обязана быть без пяти двенадцать и верить тебе, как никто, когда ты решишь солгать.
Она должна молиться и дожидаться, когда ты-снисходительно-соизволишь поцеловать.
Всегда так было. Без опозданий. Без перерывов и выходных.
Безумный ворох её признаний-ты ни гроша не отдал за них.
Её глаза-два стеклянных шара, в них- "Я люблю тебя" и огонь.
Ведь ты же помнишь-она дрожала, едва ты тронешь её ладонь.
Ведь ты же помнишь-она скучала, едва оставишь её на миг.
И как, сжимая всю боль, молчала, хотя из горла так рвался крик.
Как раздевалась неторопливо, собачий взгляд - оголенный стан...
И видит Бог-да, она любила и знает Бог, ты её прогнал.

Ты держишь ее за руку, хотя уверен в том, что она сука. Сука до последнего и ты бы крикнул это ей в лицо, но держишь за руку, потому что боишься ее. Опасная сука. Она не из тех, кто смог бы просто уйти, она хоть и кошка, но только забирает с собой все, что ей принадлежит, а значит уже и ты в ее власти. Сука. Как же приятно было бы сказать ей кто она на самом деле, но только невозможно понять где она сейчас- рядом или нет, это непостижимо даже тебе.
Ты называл ее «своей маленькой девочкой», а она оказалась полной сукой, невыносимой до такой степени, что в голове и внутри все разрывается. Ты спрашиваешь у своего Бога «Господи, почему она? Почему я попался в эти сети, почему я не могу не смотреть, как она извивается, Господи, почему именно я?»
Твой Бог молчит, как и молчит все вокруг. В глазах у нее стекло. Как будто она нанюхана коксом. Как будто она сумасшедшая, она постоянно оглядывается.
Ты заметил еще давно, что она необычна и красота ее не та, что описана в книжках. Сука. Она пленит своим взглядом, манит руками, пахнет так сладко, что даже не вериться, что кто-то изобрел этот запах и он ей так подходит…и как она пьет виски и как складывает губы, как развиваются ее волосы, как поднимает свой взор к небу и таинственно улыбается, как любит пройтись после клуба пешком до дома, ведь в центре для нее нет ничего не знакомого. Ее знают все и никто. Она сука. СУКА с большой буквы.
У нее тысячи фотографий и она всегда разная. Никогда не узнать, что у нее в голове, никогда даже нельзя быть уверенным, что она полностью твоя, ведь в мобильном столько неизвестных тебе имен. Она постоянно нужна всем и никому. Она по-детски наивна. Сука.
Ты не можешь отказать ей. Ты подаришь ей весь мир, чтобы только она подарила тебе свою улыбку. После этого ты вновь назовешь ее «своей маленькой девочкой», но про себя ты всегда помнишь, что она Сука.
Она будет слать тысячи сообщений разным людям, заигрывать, извиваться среди похотливых мажорных парней, чтобы они думали, что она с ними, но она мысленно с тобой…и ты, глядя на это, все так же отчаянно думаешь, как Эта Сука прекрасна.
Она курит, выпуская кольца дыма, как же прекрасно она выдувает две тонкие струйки дыма. Тянет виски из горла и держит при себе таких же сук. Ты понимаешь, что голова кружиться при виде ее. Ты не можешь не смотреть…она пленит.
Она знает столько вещей, что даже теряешься в ее мыслях. Она бескрайне обаятельна и нравится всем твоим друзья, она душа всех компаний, но без души, ведь она продала ее Дьяволу за туфли Prada. Душа без Души. Сука. Она все и она ничто.
Но на самом же деле, он всего лишь актриса, такая же хорошая, как в Голливуде. Она всего лишь человек, который играет себя. Ведь либо ты себя играешь, либо тебя играют, не так ли?
Она всего лишь девушка, хрупкая и беззащитная,но всемогущая, которая всегда ответит и постоит за себя и если драка-то до последней капли крови, если секс-то до слов любви. Она всегда добивается всего сама. Она часть мира, которую она рисует. Она художница и одиночка. Волк. А ты называешь ее Сукой. Смешно даже.
Она всегда ходит одна и все помнит, каждое слово, каждый поступок. Она рисует смешные картины про любовь и море, она любит сигареты и любовь до последней капли крови.
Она видит то, что многим даже не снилось и так красиво поет. А ты вторишь про себя Сука, ведь ты ее совсем не знаешь.
Она выдумала себя, ту себя, которую ты видишь.
Она катается на качелях и когда плачет ее душа- плачет небо, а когда она улыбается, солнышко играет с ее лицом разными бликами и «зайчиками», ведь она улыбается так, как никто не умеет, так искренне и по-детски.
Она всегда будет скрывать другую себя, что ты всегда был с сукой, чтобы ей больше не причиняли боль, чтобы она всегда манипулировала вами, глупыми мужчинами и поедала вас глазами. А на закуску сойдет и виски с сигаретами, ведь так больно курить одну за одной, когда нет сил даже встать и идти.

он приходит когда у тебя потолок заплёван
он приходит когда ты готова убить любого
кто напомнит тебе о времени года\суток
он приходит когда забываешь как бьют посуду

потому что в твоих стаканах утихли бури
он всегда не в себе он смеётся и много курит
он слегка утомлён бесконечными after-party
и глаза у него такие что можно спятить

он приходит и ты забываешь про сон и пищу
он не ищет любви он давно ничего не ищет
он садится напротив гитару берёт и разом
твоя жизнь накрывается медным гремучим тазом

это мальчик «пиздец» это мальчик «сушите-вёсла»
это мальчик «плевать-я-хотел-что-случится-после»
это мальчик «сегодня-здесь-завтра-в-Амстердаме»
это мальчик «шизофрения-не-за-горами»

у него то пожар то потоп то медные трубы
он бывает пронзительно нежным но чаще грубым
он молчит запивает твои откровенья чаем
выгибается раненым тигром когда кончает

он целует твою ладонь говорит спасибо
ты встаёшь на дыбы ты как будто висишь на дыбе
он уходит и ты сползаешь по стенке на пол
опрокинув стаканчик ядрёных сердечных капель

он уходит и ты понимаешь что это финиш
собираешь себя по частям и опять половинишь
четвертуешь рыдаешь роняешь себя с балкона
каменеешь у зеркала как Медуза Горгона

это мальчик «привет» это мальчик «какая-жалость»
это мальчик «я-не-припомню-где-мы-встречались»
это мальчик «таких-не-любят-таких-стреляют»
это мальчик «пиздец»
ты жива ещё???

п о з д р а в л я ю...

Ирина Парусникова

нет, ничего особенного
просто были смс, которые перечитываешь перед сном
стоя под дождем можно было набрать, сказать 'мой день - фигня'
и услышать 'не грусти, малыш, ведь я так люблю тебя'
наконец вдохнуть, улыбнуться и ответить нежной правдой
по-тихому слинять с пар, провести весь день в твоем мэйл-агенте
'знаешь, это волшебство такое. я могу тебя всегда обнять. а ты всегда обнимешь тоже'
изображать, что не умеешь открывать машину, чтобы ты сам
обиженно-шутливо надувать губы, ожидая самых нежных извинений
показывать язык на 'ты много куришь', 'ты ничего не ешь', 'ты почти не спишь'
и улыбаться на 'сейчас по попе получишь', а потом 'м-м-м..'
захватить обе пачки на кухню к кофе, One и обычный
- ты принц! я знала! - нет. просто так суждено было. и так будет!
перестать дышать, потому что очень крепко обнимаешь
сидя на подоконнике ждать 'ангельские глазки' - так быстрее
верить всем обещаниям не потому, что дура, а потому, что очень хочется, чтобы было правдой
быстро ползать по постели, прячась, быть пойманной и сдаться в плен
искренне отвечать на 'я так по тебе соскучился'
в спешке не справиться с ремнем на джинсах
забыть свои обиды, чтобы не тратить на них время
говорить, что мы в детстве думали - у нас все будет по-другому
'жаль, что тебе не так повезло со мной, как мне с тобой'
пропускать сквозь пальцы волосы, когда ты лежишь у меня на животе
и мечтать, чтобы скорее повернулся и поцеловал
лежать только на твоем плече, не забыв 'тебе не тяжело?' - 'нет, маленькая моя' с улыбкой
провожать, долго стоя в коридоре, не пускать, прижиматься
жмуриться от твоих слов и поцелуев
смотреть, как посылаешь воздушный последний, закрываешь дверь
еще много-много-много всего
и не знать, что ты from time to time трахаешь другую

пока играет музыка

Девочка перестала пить на ночь кофе, согреваться водкой, сгоряча целовать в засос.
Девочка хороша и анфас, и в профиль, без причин смеется и, наверное, видит тебя насквозь.
Девочка нынче в кресле сидит, не плачет, не слагает песен, не хрипит о счастье и не воет ввысь.
Девочка понимает, что ужин начат, что жребий брошен, чуть-чуть потерпишь - и заебись
Станет всё и, надеюсь, что даже скоро, а если не станет - веришь, девочке все равно.
Девочку третий раз увезли на скорой, пятый раз увели из дома, повели даже раз в кино.
Легче, поверь, не ждать и не портить нервы - ты далеко не первый, кто ее пытался свести с ума.
Девочка обучилась теперь манерам, говорит о погоде: «Ах, прелесть - пришла зима».
Девочка вновь привыкла не верить в сказки, все как обычно – закуска, пиво и на капот.
Девочка как картинка: make-up не смазан, сапоги на шпильке, «всем спасибо, свободны», да только вот
Девочка так устала писать о прошлом, скоро полночь, глаза слезятся, завтра надо сдавать отчет.
Девочка понимает, что жребий брошен, засыпает быстро, только ищет твое плечо.
Девочка научилась расправить плечи, если взять за руку - не ускоряет шаг. Девочка улыбается всем при встрече и радостно пьет текилу на брудершафт.
Девочка миловидна, как октябрята - белая блузка в тон, талисман в кулак.
у нее в глазах некормленные тигрята рвут твой бренный торс на британский флаг
То есть сердце погрызть - остальное так,
Для дворников и собак.

А у девочки и коврик пропылесосен (или пропылесошен?), плита бела.
Она вообще всё списывала на осень, но осень кончилась, а девочка не ожила.
Девочка выпивает с тобой с три литра, смеется, ставит смайлик в конце строки,
Она бы тебя давно уже пристрелила, но ей всё время как-то всё не с руки,
То сумерки, то попутчики - дураки,
То пули слишком мелки.

У девочки рыжие волосы, зеленая куртка, синее небо, кудрявые облака.
Девочка, кстати, полгода уже не курит, пробежка, чашка свежего молока
Девочка обнимает тебя, будто анаконда, спрашивает, как назвали, как родила.
Она тебя, в общем, забыла почти рекордно - два дня себе поревела и все дела.
Потом, конечно, неделю всё письма жгла.
И месяц где-то спать еще не могла.

Девочка уже обнимает других во снах о любви, не льнет к твоему плечу.
Девочка уже умеет сказать не "нахрен", а спасибо большое, я, кажется, не хочу.
Девочка - была нигдевочкой, стала женщиной-вывеской "не влезай убьет".
Глядишь на нее, а где-то внутри скрежещется: растил котенка, а выросло ё-моё.
Точнее, слава богу уже не твоё.
Остальное - дело её

любовь зла - полюбишь и козла*. (с)

*козел - в данном случае, некий мужской объект с рогами =)

Однажды ты проснешься и поймешь, как она тебе дорога, но когда этот день придет, она будет просыпаться с тем, кто это уже понял

Марго

Марго!.. Имя горит на его губах, готовое сорваться возгласом безмерного удивления, но он стискивает губы... Неужели это она та самая женщина, чьи стоны он заглушал поцелуем, чьи влажные губы, впивались в его губы, та женщина, которая, словно хищный зверь, бросалась на него в ночном мраке? Он не отрывает взгляда от ее губ. Да, и скрытность и упрямство сродни им, этим резко очерченным губам, но не он ли знает их другими? Он вглядывается в ее лицо, словно видит его впервые. И впервые осознает, ликующий, потрясенный, счастливый, чуть не плача от восторга, как прекрасна она в своей гордыне, как пленительна в своей таинственности. Его взгляд вожделенно прослеживает крутой излом ее бровей, погружается в холодную глубину ее серозеленых сердоликовых глаз, ласкает бледную, прозрачную кожу ее щек, заставляет сжатые сейчас губы мягко раскрыться для поцелуя, обегает ее светлые волосы и в стремительном падении охватывает ее стан. Нет, до этой секунды он не знал ее. Когда он встает из-за стола, колени у него подгибаются. Он упоен ее красотой точно хмельным вином.



Стефан Цвейг

( отрывок из новеллы " в сумерках" )

Просто друг никогда не видел, как ты плачешь.
Настоящий друг успокаивал тебя не раз.
Просто друг не знает полного имени твоих родителей.
Настоящий друг знает даже их телефон.
Просто друг приносит торт или цветы на твой День рождения.
Настоящий друг помогает всё приготовить и убрать.
Просто друг не любит, когда ты звонишь ему ночью.
Настоящий друг спрашивает, почему ты так долго не звонишь?
Просто друг, приходя к тебе, ведёт себя как гость.
Настоящий друг сам открывает холодильник и всё достаёт.
Просто друг хочет, чтобы ты был(а) вместе с ним.
Настоящий друг хочет быть вместе с тобой!