[375x500]
Снег сыпал уже восьмые сутки, а все также затянутое небо не оставляло ни малейших надежд на хорошую погоду. Казалось, что тучи обозлившись на весь мир, решили все-таки воплотить свою кровожадную месть. Вьюга лихо, посвистывая, гнула к земле молодые ели, а снег все сыпал и сыпал…. Я уныло возвращалась в логово, снова не удалось чем-то разжиться, не то что бы для себя, так хоть бы для своих волчат.
К Варяжской горе хмуро трусила молодая волчица, ее шкура уже давно плотно облегала скелет, так что ребра, казалось, скоро прорвут тонкую прослойку кожи.
На подходе к пещере меня настигло нехорошее предчувствие, как будто я куда-то спешила, а лихо уже обогнало. К большому огорчению, этот проклятый снег за секунду заметал следы и надежно цементировал запахи, а иначе,… а иначе волчата, по крайней мере, не сидели бы голодными. Когда я подошла к логову я наконец-то поняла, откуда было это нехорошее предчувствие, но как я предполагала было уже поздно.… Над серыми трупами троих детенышей склонились двое мужиков-охотников.
Я даже не знаю, что пришло быстрее волна жгучей боли или же всепоглощающая ненависть. Не было времени для того что бы рычать вызывая этих подонков на бой, да и не заслуживали они этого. Ненависть прокатилась от кончика хвоста, выставляя, как иголки каждую шерстинку, ссыпая остатки замерзшего снега. Я собралась как пружина, совершая мощный и короткий прыжок на спину одного из этих…этой падали. Неуклюже вскинув руки, он упал, даже не успев пикнуть, в его горле забулькал, вырываясь наружу горячими ударами алой крови неоформленный крик. Но второй, второй все-таки успел вскинуть ружье и выстрелить в упор в дикую, обезумевшую волчицу. С такого расстояния не промахнулся бы и слепой, не то что привычный ко всякому мужик. Но может ли один выстрел остановить безутешное горе матери в едином миге потерявшей своих первых детей, или хотя бы ненависть к убийцам?
Оглушительный выстрел, остановил в прыжке, он отбросил меня к противоположному краю тесной пещеры. Мужик перезаряжал оружие, что бы добить зверя, а я подползала к нему, что бы хотя бы вцепиться в ногу врагу, скорее вопреки, чем благодаря затухающим остаткам жизни в ослабевшем теле. Мужик выстрелил, и по его округлившимся глазам я поняла, что видимо что-то не состоялось. Я подползала ближе и ближе, он попятился к выходу и, обернувшись, застыл. Не зная кого, больше боятся надвигающейся волчицы, или девушки, которая стояла у него за спиной. «Ведь поговаривали в селе о ведьме этой проклятущей, что оборачивается она по ночам рысью дикой и сманивает детей со дворов. Может, и врут бабы, да кто их нелюдей знает, вон и волчицу защищает, небось…» - додумать мужик не успел. «Вон» - тихо, но внятно проговорила девушка, пропуская мужика из пещеры и провожая недобрым взглядом зеленых глаз. Девушка подошла к зверю задумчиво погладила по боку. «Ты уж прости, подруга, - прошептала ведьма.
Девушку, нежданно появившуюся в логове, я знала. Не раз мы с ней встречали в лесу, но признавая силу друг друга, всегда разминались своими дорогами. Однажды она помогла мне, залечив перебитую лапу, но сейчас, похоже, она была не в силах мне помочь…. Я заглянула в ее глаза моля о мести, не за себя, а за малышей.
Волчица взглянула на меня глазами цвета холодной воды, и в них читалось только одно: желание крови. Я собралась с силами и обхватила морду зверя прислонившись лбом. Вдохнула запах крови, на секунду увидев как из последних сил, бьется ее сердце. Я заглянула в глаза зверя и сказала: «Я не могу дать тебе жизнь заново, ты уж прости, у тебя есть время до рассвета завершить свои дела, а потом рана откроется снова. Ты меня поняла?» Волчица согласно кивнула и вскочив на ноги легким бегом ушла в лес.
Было далеко за полночь, как по селу со скоростью молнии разнеслась весть. О том, что Оборотниха, упыриное отродье, напала на Гудзя Прошкинова и Федота, загрызла Гудзя, а Федот ей шиш показал, взвыла она дико, да тут луна полная осветила ее, силой проклятой напитав, расхохоталась она премерзко и как погнала она его, да только у креста при селе оторвалась еле бедный ноги унес. Само собой о браконьерстве в княжьем лесу умолчав. Порешило тогда село идти и с первым лучом солнца хату вместе с ведьмой распроклятой жечь, а то сидит бельмом на глазу да людей честных со свету сводит. Да только не дожил Федот до рассвета и не помогли ему ни железные засовы, ни ставни…. Вышел он перед сном скотину запереть и не успел даже рукой до щеколды дотянуться, как вспрыгнула на него серая тень дикого зверя…
Ведьма ехала на каурой кобылке прочь от родного дома сожалея лишь о том что сгорят редкие травы которые она как раз досушивала над печью… Да только травы дело наживное, а после сегодняшнего поступка, она понимала что возвратится в село она уже не может… И что если не уже, то с рассветом будет полыхать ее уютная избушка
Читать далее...