[448x336]
Гулянье на масляной в Москве исстари бывало на Москве-реке и на Неглинной, которая протекала около западной стены Кремля, где теперь Александровские или Кремлевские сады; обе эти местности лежали, как и теперь, против хором или дворцов царских, обращенных к ним своею лицевою стороною; на Москву-реку выходил большой дворец, а на Неглинную речку Потешный. Как на той, так и на другой местности строились катальные горы для увеселения народа до самого конца XVШ столетия (1790 годов), а на Москве-реке, кроме гор, бывали конные ристалища и бега рысистых лошадей. Московские старожилы помнят, что на берегах Неглинной, против Потешного дворца, занимаемого Московским комендантом, не только на масленице, но и в праздники бывали довольно сильные кулачные бои, в которых принимали участие московские купцы и даже чиновники.
Говоря о чисто русских забавах на масляной, нельзя не упомянуть об удовольствиях или развлечениях, которые перешли к нам из-за моря, почему русской народ долго их называл заморскими, например, петрушки, комедии с паяцами, райки, карусели и шарманки.
Начало этих увеселений относится к царствованию Алексея Михайловича, но главным насадителем иноземных забав на Руси был Петр I. При нем, во время масленицы, начали строить балаганы и карусели на площадях и целые поезда маскированных ездили по московским улицам. Бояре и боярыни, считавшие прежде за великой грех наряжаться (здесь достаточно вспомнить Боярина Гвоздева, который при Иоанне Грозном решился лучше умереть, чем надеть на себя маску), повинуясь воле Петра, усердно рядились и переодевались по несколько раз в день.
В 1722 году после Нейштадтского мира, Петр Великий дал в Москве невиданной до того маскарад, начавшийся в четверг сырной недели, когда съезжал большой поезд из Всесвятского села, где собрано было с вечера множество судов разного вида и разной величины, полсотни саней, запряженных разными зверями. Этот маскарад окончился великолепным фейерверком и пиршеством. В продолжении четырех дней московского карнавала участвовавшие в нем особы переменяли по несколько раз свои костюмы.
После кончины Петра Великого прекратились маскарады до воцарения Императрицы Елизаветы Петровны, которая любила наряжаться, так как к ней очень шел мужской наряд, о чем свидетельствует даже Императрица Екатерина I I. В царствование Елизаветы I Петровны масляничные катания были в любимом ее селе Покровском, в саду которого в зимнее время устраивали постоянные катальные горы, и с них-то катались не только придворные дамы, но и сама Императрица, съезжавшая, «стоя на лыжах».
Императрица Екатерина II также любила народные забавы и после своей коронации справляла на масленице в Москве трехдневный маскарад на городских улицах, сочиненный актером Волковым (который простудился во время этих праздников и умер), под названием «Торжествующая Минерва».
Сумароков сочинил песни и хоры. Составились важные и смешные отделения. Так, на высокой колеснице изображался Парнас, Аполлон, Музы. Здесь видели Палладу со шлемом на челе и копьем; у ног ее сова с математическими инструментами. Далее являлся Бахус с Силеном, с вакханками, под балдахином и т.д.
Горы и балаганы при Екатерине II устраивались на Москве – реке против Воспитательного дома. Катальные горы строились с затейливыми башенками, на которых развевались разноцветные флаги, а вдоль гор, вместо барьера, в два ряда стояли елки, а между ними статуи изо льда и снега.
Первое место на масленице занимали, конечно, блины (в Святом писании млины), которых обычай позволял есть до пересыта, упиваться до недвижности. Но запрещалось употреблять в пищу: poraтых, крылатых, рылатых и носатых животных, исключая рыб-водоплавок, икры, нежнорозовой семги и блестящей алмазами вязиги.
Масленицу на лубочных картинках изображали в виде румяно-толстой бабы, сидящей на сковороде с двумя ухватами и с высунутым из рта помелом, вместо языка.
А на фотках мои кулинарные извращения;)
[448x336]
[336x448]
[448x336]