Закончился день, отшумел карнавал,
Лишь радио тихо на кухне поёт.
И ты уж сопишь, ты, наверно, устал,
А я буду слушать дыханье твоё.
И снова мечтать, что так будет всегда,
Что каждую ночь буду нежно согрет,
И в знак благодарности в краешек рта
Тебя целовать ещё тысячу лет...
(Zippo25. Ещё тысячу лет)
[699x524]
Угрюмая псина залезла мне в душу.
Чего ей там надо? Гоню её тщетно.
И всё как-то мимо, и снова простужен,
И время, как ветер, летит незаметно.
Сменяются дни - черно-белые снимки.
Я в мыслях порой за окном на карнизе.
Красивая сказка о двух половинках -
Вот всё, что спасает меня в этой жизни.
(Zippo25. Псина)
[544x698]
Он не был так стар, как дедуля из сказки,
Не знал слова "невод", а брал напролом.
Но в том весь кошмар, что он смог, и прекрасно,
Меня зацепить очень прочным крючком.
И я (вот карась!) вопрошал о желаньях,
Был предан ему наяву и во сне.
Я мог бы пропасть, но я верил, однажды
Захочет он то, чего хочется мне.
Меня он ласкал, как зверушку мальчишка,
И день ото дня мою преданность грел,
Порою гнал в шею, но в том-то вся фишка -
Крючок из меня доставать не хотел.
А время летит, вот уж сказке конец бы,
Но видно не знает он меры ни в чём.
И прочно сидит, словно якорь железный,
Крючок этот грёбанный в сердце моём.
(Zippo25. На крючке)
[200x500]
Никто до конца не просёк эту фишку,
Все склонны судить, не пытаясь понять,
Откуда берутся такие мальчишки,
Которые с куклами любят играть?
Наверное, в детстве их мало лупили,
Поэтому вырос в семействе урод.
Историки пишут: и в древности были
Плохие мальчишки, бравшие в рот.
Они по природе своей бесполезны,
Из них ни мужик, ни отец, ни солдат.
Их лица невинны, улыбки прелестны,
Но в мыслях у них вопиющий разврат.
Стыдить их напрасно - они рассмеются.
И есть сообщения даже о том,
Что если плохого мальчишки коснуться -
Наутро проснёшься таким же, как он.
И что с ними делать, наука не знает.
И даже Господь сторонится ребят.
Хорошие мальчики в рай попадают,
А эти мальчишки - куда захотят.
2009
(Zippo25. Плохие мальчишки)
[529x699]
В одном саду расцвёл цветок,
Строен и красив без меры,
Лепестки, как нежный шёлк -
Все цветы затмить сумел он.
Обратившись гордо к солнцу
Говорит: "Пусть свет твой льётся
Лишь только в сторону мою!
И рядом птицы пусть поют!
Когда в саду твои лучи,
Сияю так же я, как ты!
А если облако закроет,
Скажи дождю, чтоб его капли
Меня украсили росою!"
Но вдруг он замолчал внезапно...
Он замолчал, увидев в далеке
Шмеля, что приземлился на цветке.
Шмель упивался сладкою пыльцою
И умывался свежою росою.
Цветок смотрел и молча ждал,
Но вскоре он шмеля позвал:
"Лети ко мне! Меня узнаешь,
Лишь только около меня
Парить ты будешь наслаждаясь,
Твоим нектаром буду я!
Подобен Солнцу я, смотри,
Как льют в саду мои лучи!
Горю я словно в небе звёзды,
Росой украшен, посмотри, я - Роза!"
Неторопливо шмель летал,
А приближаясь он сказал:
"Зачем тебя мне узнавать?
Зачем нектар твой восхвалять?
Ведь похвала нужна не мне,
Тебе нужна, вот и иди ко мне..."
Цветок воскликнул: "Если б мог!
Но не могу, ведь я - цветок!"
Шмель облетел его вокруг.
"Да! Ты - цветок, мой бедный друг.
Цветёшь в саду, не видя мира,
И думаешь, что на земле один ты
Прекрасен и не повторим
И всеми лишь один любим."
Цветок смущённо вдруг воскликнул:
"Я видел всё!" Он громко крикнул:
"Я знаю солнце, дождь, росу,
Я вижу небо, звёзд красу,
Я слышу ветер, пенье птиц,
Я вижу много разных лиц!"
Шмель перебил: "Не тропись,
В потоке слов остановись!
Ты знаешь чудеса лишь те,
Что сами вдруг пришли к тебе."
Теперь цветок шмеля прервал:
"Ах! Лучше б я тебя не знал...
Ты лишь один сказал об этом.
Я с солнечным общаюсь светом -
Оно всегда по небу бродит
И тем подобных не заводит!"
Шмель прокричал: "Ты мало знаешь!
Ведь ты со мною не летаешь!
А солнце, целый мир любя,
Боится огорчить тебя,
Оно одно, наверно, знает,
Что ты самим собой лишь занят!
Лишь о себе ты всем напомнишь,
А про друзей ты разве вспомнишь?!
Хоть раз ты Солнце похвалил?!
Ему ты разве говорил,
Что благодарен его свету,
Которым на земле согрет ты!
Да! Красота твоя искусна,
Нектар, наверно, тоже вкусный.
Не будь его в чём будет польза
От прелести твоей, хоть ты - и роза?
Открою я тебе секрет,
Чтоб оградить тебя от бед -
Красой привык к себе ты звать,
Но красоту легко сорвать.
И солнца луч пробьётся вновь к тебе,
Когда в хрустальной вазе на столе
Стоять ты будешь и молчать
И с грустью сад свой вспоминать.
Запомни! Будь чуть-чуть скромнее.
Пусть тебя солнце твоё греет,
Пусть ветер твой с тобою кружит,
Пусть ночью с тобой звёзды дружат.
Свободен будь! Расти! Цвети!
И всех в своём саду люби!"
Шмель закружился, зажужжал
А улетая прокричал:
"Я прилечу к тебе однажды
И, если понял ты меня,
Ты мне поверь, что свою жажду
Нектаром чудным утолю
И буду восхвалять и полюблю!"
(Влад Л. Роза и шмель)
[600x517]
Sade - Babyfather (Live on the Tonight Show with Jay Leno)
Снято вживую на телевизионном шоу Джея Лено (Tonight Show with Jay Leno) 12 апреля 2010 года.
[512x288]
Старик! Я видел чудеса не раз,
Но мог ли я тогда предположить
Всё то, о чём я ведаю рассказ?!
Я на траве лежал не знаю сколько,
Уставясь в потемневший небосвод,
Я отдыхал, я был без сил настолько,
Что дальше продолжать свой путь не мог.
Чуть позже над собою я услышал
далёкий, но понятный разговор.
Направил я свой взор немного выше -
Там звёзды меж собой вели свой спор.
Одна из них в объятьях вечной тьмы
Сказала с грустью: "Кто есть в мире мы?
Блуждем в многоликом мирозданьи,
Во мраке, словно призраки в изгнаньи..."
А ей звезда другая: "Замолчи!
Другие есть в миру страданья -
Сметенье, страх и нестерпимость боли.
Ты светишь и не знаешь этой доли!"
Ещё одна звезда сказала: "Да,
Огромная из всех одна беда -
Любовь неразделённая, вот это
Проблемой будет, остальное - суета!"
Раздался чей-то вздох глубокий:
"Да... У любви пожалуй путь нелёгкий!
Всё мимолётно, но и он не вечен,
В страданьях этот путь или беспечен.
Когда настигнет час разлуки,
Улягутся все эти муки.
И двух сердец освобожденье
Куда важней, чем их забыенье!"
Я слушал их небесный диалог,
Не сознавая, как понять его я мог!
Потом луна блеснула в небе ярко:
"От ваших разговоров стало жарко!
Вы б не шептались, не кричали,
А ненадолго замолчали!"
И тут же голос её стих
И небосвод на миг притих.
Через мгновенье понял я,
Что звёзд кольцо вокруг меня
Пока небесный свод молчал,
Мой голос в тишине звучал.
Одной звезде я говорил,
Что вместе с ней сто раз бродил
Я в многоликом мирозданьи,
Блуждая с ней в её сияньи.
Другой звезде сказал я так:
"Да, были муки это факт -
Сердца в застывшем состояньи
Безжизненны в своём молчаньи..."
Я вдруг умолк, подумать страшно было,
Когда я видел звёзды пред собой,
Они молчали. Боль мне грудь сдавила -
Неужто говорил я сам с собой?!
Да что же это, думал я, за грёзы?!
Моё воображение шагнуло через край?!
Но тут я понял, то был мой хрусталь,
Через него я слышал эти звёзды!
Пока я говорил, он был горячим
И, обжигая грудь мою, горел,
Но лишь я замолчал и он тот час же
Искрить не стал, потух и охладел.
А звёзды стали далеки и неприступны.
Я встал и протянул к ним свои руки:
"О звёзды, путники небесного потока!
Коль в ваших силах то, о чём прошу,
Поведайте мне путь, что я ищу,
И смилуйтесь, мне подсказав дорогу!"
Мне небосвод ответил: "Невозможно!
Ты сам найти свою дорогу должен!"
И лишь одна звезда, вдруг засверкавши,
Блеснула освещая мне тропу.
О, ты, со мною столько раз блуждавший,
Иди вперёд, тебе я помогу!
Но я лишь освещу ночную мглу..."
Я шёл. Меня звезда спросила:
"Скажи, какая в мире сила
Тебя ведёт в пути сейчас?"
И я поведал свой рассказ.
"Тебе скажу я по секрету,
Что я иду сейчас по свету
Лишь в поиске того, что мило,
Того, что сердце полюбило.
Вот так всё это было...
Однажды в тишине услышал песню,
Но кто поёт не ведал я.
Я голоса не знал чудесней,
Он волновал всю душу у меня!
Я шёл на зов чудесного мотива,
Всё дальше шёл, неведая куда,
Всё громче слышал голос я красивый,
Всё больше трогал он меня.
Так я прошёл определённый путь,
Дойдя до моря сел, чтоб отдохнуть.
Не слышал больше я тот голос,
Внезапно стих у моря он...
И вдруг я вижу, дивный образ
Предстал тот час же предо мной!
Звезда! Я многих целовал,
Но только в тот лишь миг узнал
Объятий нежное сплетенье,
Вселявшее в меня сметенье!
У моря ночью в тишине
Я ангела прижал к себе
И словно лепестки у роз
Ласкал шелка его волос.
Забыл я мыслей нахожденье,
Обвитый нитью наслажденья.
А поцелуй его украдкий
Лишь он в ту ночь был самым сладким!
В объятьях растворился он
И больше я его не видел.
Страдать я начал с этих пор
И сам себя возненавидел!
За то, что отпустил тогда
Я милый образ навсегда.
А путь мне указал мой странник,
Идти туда, где мой избранник!
Не знаю сплю я иль в бреду
Но верю , что его найду!"
Старик спросил: "Ты прыгнул?" - Да!
Представь, то лёд был, вовсе не вода!
Меня сковали волны, словно цепи
И понесли неведомо куда.
Мне мука холода была в сравненье с адом,
Я до сих пор охвачен этим хладом.
Всё дальше меня волны уносили,
Я слышал кто то впереди ревел.
Представь мой страх пред тем, что я узрел -
То омут был и тяжкий мой удел.
О жуть! О ужас! О коварная волна!
О память прошлых мимолётных дней!
Я в страхе перечислил имена
Всех демонов и злобных их детей!
Уже я видел пасть водоворота,
Уже открыл он мне свои ворота,
Но вдруг меня одна волна шальная
Приподняла на верх, от бед спасая.
Какое испытал я наслажденье
Познав в тот миг - миг своего спасенья!
Она меня через воронку ада
Перенесла как будто на руках
И я подумал, неужели страх
Как верный спутник вечно будет рядом?
Едва я минул вход водоворота,
Который после вспоминал не раз,
Как вдруг моей руки коснулся кто-то.
Какой-то юноша вокруг меня кружился,
Потом сказал: "Держись, принц, за меня!"
И, не противясь этой просьбе, я
За юношу тот час же ухватился.
Как мчится по степи лихой гонец,
Так он поплыл, как истинный пловец.
Он видно обитал в речной долине,
Сын той прекраснейшей из нимф.
Его черты лица я помню и поныне
И силу рук и крепость его мышц.
Мы с ним приплыли к новому потоку -
Там было море и шумел его прибой.
"Расстанемся", - на брег он указал рукой, -
"Туда твой путь, а мне пора к истоку..."
С его спины я, как с дельфина, слез,
А он в кружении обратно повернул,
Проплыл немного и в волну нырнул
И, растворяясь в ней, он в миг исчез...
Уже один я плыл по морю дальше,
Спокойней и теплей была волна.
Я вышел из воды в какой-то чаще.
О, милый берег! Его обнял я,
И, трепетно припав, руками нежно
Траву и землю я ласкал любя...
Он начал говорить...
Тень
... Я в эту ночь
Явился, чтоб душе твоей помочь.
Увидев, что она в плену страданья
И боль, что нестерпимо бьёт в груди,
Пришёл осуществить твои желанья.
Но знай, я только укажу пути,
А ты по ним пойдёшь и сам добьёшься
Того, что хочет сердце обрести.
Я не приемлю, если в тяжкой доле
Любовь страдает, словно зверь в неволе.
Эдвин
Бессилен я пред собственным бессильем,
В душе такая смута, хоть беги.
Взлететь бы мне, ах, если б были крылья!
Тень
Полёт на крыльях ты не торопи,
Не знаешь ты ещё всей правды суть.
Иной тебе поведаю я путь.
Твоё величье, имя, положенье
Не стоит ставить перед НИМ в сравненье!
Эдвин
Я тайный смысл твоих речей не понял...
Так кем же я пленён, скажи?
Он, как и ты, виденье просто что ли?!
Тень
Нет, не виденье, но и не такой, как ты.
Ещё не знаешь ты, какая сила
Тебя своей красой пленила.
Не сын небес он и не сын огня,
Морской стихии он дитя!
Нет, не русалка, так бы было легче
Свою судьбу нести и быть иным.
Земля и море встали между ним,
Сопреничают, кто удержит его крепче.
Его отец - владыка бездны синей,
А мать - простая девушка с земли,
Когда у них родился их Анри,
Не могут поделить его доныне.
В груди моей кольнуло очень больно
И я сказал: "Неужто речь твоя
Правдива?" И, пав без сил невольно,
Я вдруг заснул, не помня сам себя...
Недолго спав, проснулся я с рассветом
Когда макушки ели за окном
Едва задело солнце нежным светом,
Я осмотрелся. Там же где и раньше
Стояла тень, взирая на меня.
"О, что за мука? - вдруг подумал я, -
"То был не сон, а, значит, пытка - дальше..."
Ещё сильней тоска мне грудь стесняла,
Как будто кто-то надо мной вершил
Свой замысел, судьбу мне изменяя.
И я сказал решительно и смело:
"Я успокоюсь лишь тогда всецело,
Когда бушующее море и земля
Анри отпустят из такого плена.
В своей любви великие невластны,
Но я хочу обогатить свой дух
И, отказавшись от былых заслуг,
Пойти во след за обликом прекрасным.
Когда в моей душе такие страсти
И совладать с собой не в силах я,
Мне ясный свет любви дороже власти!"
Я замолчал и только вздох глубокий
Услышал я у самого себя...
Тень
Ну что ж, иди, но знай что путь отмечен
Тебе нелёгкий, но я помогу.
Возьми хрусталь, тебе с ним будет легче...
Я в воздухе увидел бледный камень,
Дрожал оттенками искрящейся росы.
Надень на шею. - Мне сказал мой странник, -
Его вернёшь, когда вернёшься ты.
Иди к скале, что высится средь елей.
С неё стекает бурный водопад -
Лишь этот путь ведёт к заветной цели.
Но помни, если остановит тебя страх,
Заставив со своей тропы сойти,
И лишь хоть раз отступишь ты на шаг,
Ты никогда не повторишь пути!
Я замолчал, а мне старик уныло:
"Скажи мне Эдвин, что же дальше было?"
И я пошёл, гонимый чей- то властью,
К каскаду вечно ледяной воды,
Обуреваемый неведомою страстью
Своей непредначертанной судьбы.
Я встал над бездною бурлящего потока.
Стоял ли я вот так когда-нибудь?
Я добровольно прыгнуть в эту пропасть
Пришёл и созерцаю страшный путь.
Безумство мыслей пронеслось каскадом...
Какой кошмар меня на крыльях взмыл
Пред гибельно ужасным водопадом?!
Мой странник, видно, страшный демон был.
Я ночью, видно, бредил в снах безумных,
Виденье не давало мне уснуть
И лишь отчаянье мне указало путь,
И то была не тень, а лишь затменье
Ума и сердца полное сметенье...
Невольно я рукою тронул камень.
И тут меня настигла злая мысль,
В душе моей сомненья пронеслись -
Кто мне сказал, что я его избранник?
Откуда знаю, что Анри в печали
Лишь мною бредит, обо мне скучая?
Я мог в любви коварно безответной
Пропасть, как в страшной бездне этой!
Но я стоял, не в силах отступить.
Ведь я пришёл, раз так, тому и быть!
Старик мне руку сжал ещё сильнее
И в этот миг боль обожгла мою ладонь.
Он молча посмотрел, кивнув не раз,
Что я могу продолжить свой рассказ.
И я продолжил.. Лишь ушёл Андрэ,
В своих страданьях снова я погряз.
Эдвин после ухода Андрэ
Опять один. И сладостно и больно
Мне осознать, что я в плену огня.
Блаженный свет и я его невольник
И дум иных нет в сердце у меня.
Безумствую в любви с ненаречённым.
Я обручён с другой, чей ясный взгляд
Гласит, что я навеки обречённый
С ней рядом быть, и нет пути назад.
В плену своём блуждаю я потухший,
Я позабыл о том, что меркнет свет,
О том, что утром голубой рассвет
Встаёт и пробуждает мир уснувший.
Пока я думал о своей печали,
О муках сердца и его борьбе,
Взирая в пустоту ночной вуали,
Я очертания увидал в полутьме -
За мною наблюдал незримый образ
"Кто ты?!"
"Я - тень", - сказал негромко голос...
И этот голос был приятен мне.
"Зачем ты здесь, на благо иль на худо?
Свои поведай замыслы, молю!
Какое пред собой я вижу чудо?
А может я безумен или сплю?"
Я замолчал и он хранил молчанье.
Мои слова застыли на устах
И в этот миг почувствовал я страх.
Тот, кто во тьме был, шевельнулся вдруг
И пуще прежнего во мне взыграл испуг...
Принц Эдвин в своей комнате
О, что за мука мне терзает грудь!
Когда бы я не знал, откуда пытка,
Тогда легко сумел бы я заснуть!
Стук в дверь
Войдите!
Входит Андрэ
Не спишь ты, Эдвин?
Эдвин
Нет, не спиться что-то!
Но от чего не спишь и ты Андрэ?
Ночь нынче лишь ко сну располагает...
Андрэ
Прости меня, что в поздний час врываюсь.
Есть дело у меня одно к тебе.
Позволь отплыть в Испанию мне завтра -
Моя сестра выходит замуж за Ломбье.
Эдвин
Ломбье? Как странно это слышать -
Другое имя называл ты мне!
Но это в прошлом, я так понимаю...
Ну что ж, им счастья я желаю
И - в добрый путь - желаю я тебе!
С тобой в разлуке быть мне непривычно,
Но свадьба - повод погулять отличный!
Проведай отчий дом и землю,
Которую покинул ты давно.
Тебе сейчас самой судьбой дано
Уехать срочно и не медля...
Ты здесь ещё? Но я уже скучаю
И с нетерьпеньем возвращенья жду.
С тобой прощаться больше не могу.
Иди, Андрэ, тебя я отпускаю!
Андрэ
Какая этой ночью непогода!
С тобой позволь поговорить немного
Хочу спросить я, Эдвин, почему
Ты мрачен был до моего прихода?
Вуаль печали вижу. Что с тобой?
Не огорчён ли ты своей судьбой?
Или враги тебя оклеветали?
Или твои глаза смотреть устали
На то, что происходит в этом мире
В который мы случайно все попали?
Эдвин
Скажи мой друг, ну что за наказанье,
Себе я выбрал?! В этом ведь всё дело.
Ах, если бы душа не только бы хотела,
Но и могла осуществить свои желанья!
Андрэ
Не понимаю, что сказать ты хочешь
Мне этим непонятным изреченьем.
Тень тёмную, темнее самой ночи,
В твоём я каждом увидал движеньи.
Не прячь страданья под немой вуалью,
Поведай свои думы мне иль тайну.
Эдвин
Ты вправ, Андрэ!
Не ты ли самый верный друг мне,
Единственный из всех моих друзей,
Что даже милость сотни королей
И слуг, что добросовестно мне служат,
В сравненье не поставлю нашей дружбе?!
Ты хочешь, чтобы я тебе открылся?
Всё очень просто! Просто я влюбился...
Андрэ
Влюбился?! Так испей любовь до дна!
Не понимаю принц, что за беда!
Эдвин
Судьбой не мне ОН дан, мой верный друг,
Я - не ему... Вот и замкнулся круг!
Меня нечаянно пленил он
И сломлен мой неколебимый дух.
Его глаза - не знать, не видеть мне бы...
Они прекрасней, чем любой топаз!
Да что топаз?! Поверь, что даже небо
Не обладает цветом его глаз!
В садах померкнут перед ним все розы,
В полях не вырастет подобного цветка,
Мне светлый взгляд его милей, чем звёзды!
Как миф явился мне сын рыбака!
Не знал я робости до этого момента,
Не знал печали в собственных глазах...
Да, многим красота дана, но этой
Лишь ангелы владеют в небесах!
Поверь, такого не видал я дива
Ты знаешь, даже тень его красива!
Андрэ
Ну, это ты сказал уже с излишком...
Остынь мой милый и влюблённый друг!
Да это, ваша светлость, уже слишком...
Не мало знал я у тебя подруг,
Но, чтоб такие были откровенья,
Впервые слышу от тебя я вдруг.
В речах твоих опасное признанье,
В глазах искрит сильнее, чем в огне...
Очисть свой разум! Что за наказанье!
Вся ночь сейчас пренадлежит тебе.
Пойдём, повеселимся, пьян ты будешь
И в миг красавца своего забудешь!
Эдвин
О, мне б найти хотяб один изъян!
Мой разум утомлён его виденьем...
Куда пьянее?! Я и так уж пьян!
Андрэ
Свою тоску разбавишь ты весельем!
Твои мечты , мой друг непостижимы...
Ведь мифы для людей недостижимы!
Эдвин
Смеёшься ты,
Под маской друга враг скрывался?!
Тебе доверил тайну я и что,
Всё это время ты лишь издевался?!
Но пусть весь мир со мною будет в ссоре,
Но остужу свой пыл я лишь тогда,
Когда бескрайнее иссохнт море!
Андрэ
Что ты влюбился - это право ново,
Но ведь, и правда, это не судьба!
Не ты ли скован в крепкие оковы
С принцессой Глорией?
Прекрасный распустиышийся цветок!
Неужто разлюбить её так быстро смог?
Эдвин
(Влад Л. Сын рыбака. 16 марта 2010 г. - ...)
* * *
Закат, что озарял не только море,
Но и души моей незримой тень,
Я ждал, как раб, который ждёт в неволе
Своей свободы долгожданный день.
Ко мне подсел старик и, сжав мне руку,
Сказал: "Как только первая звезда
Проснувшись начинает путь по кругу
небесной сферы, так и ты сюда
Приходишь на отвесный склон, гонимый
Своим желаньем или чьей-то силой...
Скажи, поведай мне, наследник трона -
Какой удел постиг тебя, чтоб ты,
Отбросив в сторону державную корону,
Шёл каждый день на свет немой звезды?
Что видишь ты в закате долгожданном,
В который с упоеньем смотришь ты?"
Я посмотрел на старика, увидя
До боли мне знакомые черты.
"Старик! Неужто ты не знал, не видел!
Не ведал тыйны той средь суеты,
Которую открыл мне странник света?
Ведь ты участник был в легенде этой!"
Старик ответил: "Помню, тот явился
Однажды мне и он сказал тогда,
Что я узнаю от тебя сполна
Всё то, чему я иногда дивился!"
И я сказал: "Раз такова судьба,
Я расскажу..." И я ему открылся!
"То было так..."
Sade - Morning Bird
Слова:
Музыка:
Альбом: Soldier Of Love (Epic, 2010)
Sade - Bring Me Home
Слова:
Музыка:
Альбом: Soldier Of Love (Epic, 2010)
Sade - Soldier Of Love (Live at the David Letterman show)
Снято в живую на телевизионном шоу Дэвида Леттермана (David Letterman), 9 февраля 2010 г.
[410x231]
Sade - Soldier Of Love (Live at the Today Show)
Снято в живую на телевизионном Today Show, 9 февраля 2010 года.
[308x231]
Йон Парелес (Jon Pareles)
ЛОНДОН
Когда какой-то человек с радиостанции спросил Шаде, что она делала все эти 10 лет между альбомами, она ответила ему: “Я была в пещере и лишь выкатывала валуны из неё”.
Она усмехнулась, когда проверила [какие-то] квитанции, забравшись с ногами на кушетку в своём григорианском доме в северном Лондоне пососедству с Айлингтоном.
Январский дождь хлестал деревья за окном гостиной на втором этаже, расположенной над грациозно изгибающейся лестницей. Шаде, стройная, одетая в чёрные штаны и чёрный свитер с V-образным вырезом, создала её больше уюта, подбавив дров в потрескивающий горящий очаг. Интервью об её новом альбоме Soldier of Love (Epic) – лишь шестом её студийном альбоме со времён её дебюта в 1984 году и который должен выйти во вторник – растянулось в четырехчасовую беседу.
“У меня абсолютно нет должного реального восприятия времени”, - рассказала 51-летняя Шаде, Хелен Фолашаде Аду, родившаяся в Ибадане, Нигерия. Её отец был нигерийским преподавателем экономики в университете, а её мама была английской медсестрой, которая растила её в провинциальной Англии после того, как пара развелась. Живой голос Шаде даже ниже, чем хриплый альт в её песнях, покоряющих [своим] изяществом балладах, альбомы с которыми были проданы по всему миру в количестве более 50 миллионов копий.
Хиты Шаде, такие как Smooth Operator, No Ordinary Love и The Sweetest Taboo, звучали повсеместно на протяжении 1980-х и 1990-х, мурлыча из радиоприёмников и создавая расслабленную атмосферу в бесчисленных лаунж-залах, ресторанах и магазинаж. Шаде появилась в эпоху музыкального видео (её дебютный альбом Diamond Life вышел спустя год после дебютного альбома Мадонны), когда многие поп-звезды были уверены, что для продвижения в карьере им необходимо максимальное содействие СМИ. Вместо этого Шаде ушла в тень, позволяя лишь своим песням раскрывать себя. Это решение, которое, возможно, в конечном итоге, делает её более интересной. Поклонники не забыли ее; на прошлой неделе предварительные заказы поставили Soldier of Love на второе место по продажам на Amazon.
Но когда [все] музыкальные дела были разрешены, в 2002 году Шаде смогла также укрыться в своей "пещере", когда она и её группа завершили турне в поддержку своего альбома 2000 года - Lovers Rock. Она исчезла со сцены, обложек журналов, рубрик светской хроники и других мест [пристального] внимания к знаменитостям, хотя она всё-таки внесла свой вклад, записав песню, в благотворительный DVD 2005-го года, Voices for Darfur.
“Большинство артистов - более интересные персоны в своей общественной жизни, нежели в человеческом плане, но я бы сказала, с Шаде дело обстоит наоборот”, - рассказала Софи Мюллер (Sophie Muller), подруга, с которой она познакомилась, посещая Центральный колледж искусства и дизайна им. Св. Мартина, и которая [впоследствии] стала режиссёром её видео Soldier of Love и сделала фотографию для обложки альбома. “Она полностью - не для массового потребления.”
Мюллер добавила: “Так или иначе, идея стать исполнителем и создавать музыку [неразрывно] связана с тем, чтобы быть международной личностью. Она приняла смелое решение и не должна делать иные вещи. Это не то, что о ней думают, решение, по типу, ‘пусть будет побольше тайны; Это - исключительно её собственный путь.”
Шаде запланировала встречу со своим менеджером после нашей беседы, зная, что он хотел бы попытаться склонить её к большему количеству усилий по промоушену. Но она, вероятно, [пока] отложила [их].
“Я люблю писать песни”, - рассказала она. “Но с другой стороны я нахожу это немного трудным, полностью раскрывать себя таким способом, что, в основном, и предполагается в музыкальном бизнесе, эти ожидания и давление, которые действуют на Вас. Некоторые люди любят такое вылизывание и всё, что ним связано. Но я, получается, не из тех людей.”
Как раз тогда, когда она работала над “Soldier of Love”, сказала она: “Я пошла на риск с небольшим трепетом. Я не стремилась вернуться и снова получить признание.”
Она сказала, что хотя её жизнь в последние несколько лет и была “бурной поездкой по американским горкам”, но она “фактически, сейчас вполне счастлива.” [Новый] альбом, вчастности, это “очищение от всего того, что имело место”, сказала она. “Так или иначе, в альбоме есть довольно много из истории моей жизни. Не всё это обо мне, но частички меня там есть.”
В манере общения Шаде присутствуют легкий смех и естественное чувство юмора. Но она опасается быть “черезчур откровенной” с прессой; она оберегает частную жизнь людей, близких ей, прошлую и настоящую.
Сдержанность для Шаде - это черта характера и стратегия в написании песен. “Это привычка, в некотором смысле, подобная колдовству”, - рассказала она. “У Вас есть так много того, чтобы Вы хотели отразить в них. Но это не должно являться только лишь
В рамках промоушена своего нового альбома Soldier Of Love Шаде согласилась дать единственное интервью, на основании которого в английском журнале The Sunday Times была опубликована данная статья.
Шаде появляется из своего провинциального уединения
Она - самая успешная британская соло-исполнительница, но она до сих пор остаётся очаровательной загадкой. Шаде появляется из своего провинциального уединения, чтобы рассказать, что в глубине души она остаётся девчонкой-сорванцом, лазающей по деревьям
Роберт Сандал (Robert Sandall)
Шаде так оберегает свою частную жизнь, так опасается чрезвычайного внимания прессы, что её друзья - каждый из которых также избегает шумихи - прозвали её Хови, по имени Говарда Хьюса (Howard Hughes). Самая скрытная британская исполнительница 1980-ых сохранила такую сдержанную [по отношению к прессе] позицию со времён её хита Smooth Operator - один гастрольный тур за 14 лет - так что, когда мы встречаемся в Лондонском офисе её звукозаписывающей компании, чтобы услышать песни из её нового альбома Soldier of Love, я - единственный человек в комнате, который встречал её прежде.
Прошло 10 лет с момента выхода её последнего альбома Lovers Rock, предложенного [вниманию слушателей] в 2000 году. Несмотря на это или, возможно, из-за этого, авторитет, которым она обладает, весьма ощутим. Она - самая успешная соло-исполнительница, которую когда-либо давала [миру] Великобритания: за свою карьеру, растянувшуюся на 27 лет, она продала больше чем 50 миллионов копий альбомов. И больше половины тех копий были проданы начиная с середины 1990-ых, когда Шаде почти исчезла из вида. С тех пор она появилась лишь несколько раз — и данное интервью - единственное, с глазу на глаз, на которое она сейчас согласилась.
Как это ни парадоксально, но сама по себе она открыта, доброжелательна и мягка - она великодушно позволяет мне войти в её просторный григорианский дом в озеленённом северном Лондоне - и готова смеяться над собой. В отличие от её песен, которые часто исполнены внутренней печалью и сожалением, её речь перемежается живой и очень "английской" самоиронией. Она рассказывает мне о рисунке-граффити её самой, который её гитарист Стюарт Мэттьюмэн увидел в Нью-Йорке. Над её очаровательным изображением какой-то остряк написал примечание: “Эта сука поет, когда она этого хочет”. Шаде находит это забавным. Это вполне убедительно подводит итог её карьеры. Она создаёт музыку по своим собственным правилам.
Она рассказывает мне, как, заметив недавно постер для альбома Lady Gaga The Fame Monster, она задалась вопросом: “Почему я не могу быть так рассержена тем, что являюсь известной?” Она - непростая, амбициозная женщина. “В плане творчества я имею сильное желание и возвышенные стремления. Я не хочу делать что-либо, кроме лучшего, что я могу сделать”, - говорит она. К тому же она с презрением относится к промо-суете [музыкальной] индустрии, несмотря на понимание того, что трудно заполучить симпатию общественности, если Вы игнорируете её.
Она познала оборотную сторону известности - “не ту сладкую и радужную, которую любой ожидает” - очень рано. Поскольку её альбомы продавались миллионами по всему миру, папарацци забирались на деревья вокруг её Лондонского дома, чтобы сделать её интимный снимок. Слухи об её личной жизни изводили её, даже такие забавные, как сообщение о том, что она собиралась купить Футбольный клуб Фулхэма. “Я пришла с мысли, что те записывающие устройства, которые используют журналисты, должно быть, перемешивают то, что Вы говорите, подобно блендеру. Это ужасно, эта точка зрения, что, если что-то кажется простым, то в этом непременно должно быть что-то смешное.”
Во время одного изнурительного допроса журналистом некоего женского таблоида о сердечных делах в её жизни - который, как мы увидим [далее], был не совсем честным - она разрыдалась и поклялась там же и тогда же прекратить вообще все интервью. “Возникало ощущение, будто Вы открываете себя каждому, даже тому, с кем Вы когда-то сидели рядом в автобусе. Почему Вы должны делать это?” Точно так же она не хотела представать в образе “эдакой представительницы рафинированной жизни”, хотя она и не сожалеет об этом. “Когда музыка затмевается внешним видом, её абсолютно не воспринимают правильно”.
Она не выглядит сильно постаревшей за время своего долгого отсутствия. Накануне её 51-го дня рождения её лицо не излиновано [морщинами] и она всё ещё изумительна. Более высокая в реальной жизни, нежели она кажется на сцене (её рост приблизительно 5 футов 8 дюймов) с большой округлой головой, широко посаженными глазами и локонами черных как уголь волос, она обладает экзотическим очарованием, о котором, как она утверждает, не заботилась [специально]. “Люди всегда имеют обыкновение спрашивать, ‘что чувствуешь, когда видишь своё лицо на обложке журнала?’ Но для меня это вообще ничего не значит. Я действительно не