Слушать этот музыкальный файл

The Beatles - The fool on the hill

Настроение сейчас - грустное и задумчивое

Накой чёрт нам, спрашивается, хранить историю? И главное, для кого?! Если уже народ считают таким быдлом, что его можно и не спрашивать... :-(

http://www.rian.ru/moscow/20090710/176909234.html

А Российскую Империю нам эти властолюбивцы не вернут: единоросы, преемники КПСС могут только отдалить нас от благородной старины.

Никакая история им не нужна, можете мне поверить...

Слушать этот музыкальный файл

Посвящается памяти Муслима Магомаева.

То, что сегодня произошло - не просто грустное событие, умер один из величайших певцов Советского Союза и всего мира. Для меня Муслим Магометович всегда оставался эталоном эстрадного и оперного певца, я люблю его песни с детства. Трудно и не хочется верить, что его больше с нами нет.

На днях услышал по радио замечательную песню Сергея Трофимова.
Пишу по памяти кое-что из того, что запомнил:

О, моя дорогая Зизи,
Я пишу вам из русского плена.
Здесь чудесные люди,
И, в этой связи,
Шлите выкуп с доставкой мгновенной.

Я вложил капиталы отца
В их завод по штамповке покрышек -
И теперь должен денег в четыре конца...
И какому-то Гоге за "крышу".

...

И такая во мне глубина,
И такое во мне осознание,
Что могу я послать всю Вселенную на
И нагадить в общественном здании.

Вылетайте же, Богом кляну,
Из варяг в эти чёртовы греки,
А не то я со временем в этом плену
Стану русским. А это навеки!

Дорогие читатели, подскажите, где можно скачать эту песню. Буду очень благодарен.

Слушать этот музыкальный файл

Посвящается всем родителям и детям...

Слушать этот музыкальный файл

Отличная песня, не правда ли? Когда азербайджанец исполняет русскую песню - это интересно... А как исполняет здорово! Вот, слушайте, детки, и помните, какой у нас был интернациональный Советский Союз!

Предлагаю вашему вниманию очередной замечательный рассказ Аркадия Аверченко:

Индейская хитрость

После звонка прошло уже минут десять, все уже давно сидели за партами, а учитель географии не являлся. Сладкая надежда стала закрадываться в сердца некоторых — именно тех, которые и не разворачивали вчера истрёпанные учебники географии... Сладкая надежда:

— А вдруг не придёт совсем.

Учитель пришёл на двенадцатой минуте. Полосухин Иван вскочил, сморщил свою хитрую, как у лисицы, маленькую остроносую мордочку и воскликнул деланно испуганным голосом:

— Слава богу. Наконец-то вы пришли. А мы тут так беспокоились — не случилось ли с вами чего.

— Глупости. Что со мной случится...

— Отчего вы такой бледный, Алексан Ваныч?

— Не знаю... У меня бессонница.

— А к моему отцу раз таракан в ухо заполз.

— Ну и что же?

— Да ничего.

— При чем тут таракан?

— Я к тому, что он тоже две ночи не спал.

— Кто, таракан? — пошутил учитель.

Весь класс заискивающе засмеялся.

«Только бы не спросил, — подумали самые отчаянные бездельники, — а то можно смеяться ходь до вечера».

— Не таракан, а мой папаша, Алексан Ваныч. Мой па¬паша, Алексан Ваныч, три пуда одной рукой подымает.

— Передай ему мои искренние поздравления...

— Я ему советовал идти в борцы, а он не хочет. Вместо этого служит в банке директором — прямо смешно.

Так как учитель уже развернул журнал и разговор грозил иссякнуть, толстый (хохол) Нечипоренко. решил «подбросить дров на огонь»:

— Я бы на вашем месте, Алексан Ваныч, объяснил этому глупому Полосухину, что он сам не понимает, что говорит. Директор банка — это личность уважаемая, а борец в цирке...

— Нечипоренко, — сказал учитель, погрозив ему карандашом. — Это к делу не относится. Сиди и молчи.

Сидевший на задней скамейке Карташевич, парень с очень тугой головой, решил, что и ему нужно посторонним разговором оттянуть несколько минут.

Натужился и среди тишины молвил свои слова:

— Молчание — знак согласия.

— Что? — изумился учитель.

— Я говорю: молчание — знак согласия.

— Ну так что же?

— Да ничего.

— Ты это к чему сказал?

— Вы, Алексан Ваныч, сказали Нечипоренке «молчи». Я и говорю: «молчание — знак согласия».

— Очень кстати. Знаешь ли ты, Карташевич, когда придет твоя очередь говорить?

— Гм, кхи, — закашлялся Карташевич.

— ...когда я спрошу у тебя урок. Хорошо?

Карташевич не видел в этом ничего хорошего, но при¬нужден был согласиться, сдерживая свой гудящий бас:

— Горожо.

— Карташевич через двух мальчиков перепрыгивает, — счёл уместным сообщить Нечипоренко.

— А мне это зачем знать?

— Не знаю... извините... Я думал, может, интересно...

— Вот что, Нечипоренко. Ты, брат, хитрый, но я ещё хитрее. Если ты скажешь ещё что-либо подобное, я напишу записку твоему отцу...

— «К отцу, весь издрогнув, малютка приник»,— продекламировал невпопад Карташевич.

— Карташевич. Ступай приникни к печке. Вы сегодня с ума сошли, что ли? Дежурный! Что на сегодня готовили?

— Вятскую губернию.

— А-а... Хорошо-с. Прекрасная губерния. Ну... спросим мы... Кого бы нам спросить?

Он посмотрел на притихших учеников вопросительно. Конечно, ответить ему мог каждый, не задумываясь. Иванович посоветовал бы спросить Нечипоренку, Патваканов — Блимберга, Сураджев — Патваканова, а все вместе они искренно посоветовали бы вообще никого не спрашивать.

— Спросим мы...

Худощавый мечтательный Челноков поймал рассеянный взгляд учителя, опустил голову, но сейчас же поднял её и не менее рассеянно взглянул на учителя.

«Ого! — подумал он. — Глядит на Блимберга. А ну-ка, Блимберг, раскошелив...»

— Челноков.

Челноков бодро вскочил, захлопнул под партой какую-то книгу и сказал:

— Здесь.

— Ну? Неужели здесь? — изумился учитель.— Вот поразительно. А ну-ка, что ты нам скажешь о Вятской гу¬бернии?

— Кхе. Кха. Хррр...

— Что это с тобой? Ты кашляешь?

— Да, кашляю, — обрадовался Челноков.

— Бедненький... Ты, вероятно, простудился? — Да... вероятно...

— Вероятно... Может быть, твоему здоровью угрожает опасность?

— Угрожает... — машинально ответил Челноков.

— Боже мой, какой ужас! Может быть, даже жизни угрожает опасность?

Челноков сделал жалобную гримасу и открыл было уже рот, но учитель опустил голову в журнал и сказал совершенно другим, прежним тоном:

— Ну-с... Расскажи нам, что тебе известно о Вятской губернии.

— Вятская губерния, — сказал Челноков, — отличается своими размерами. Это одна из самых больших губерний России... По своей площади она занимает место, равное... Мексике и штату Виргиния... Мексика одна из самых богатых и плодородных стран Америки, населена мексиканцами, которые ведут стычки и битвы с гверильясами. Последние иногда входят в соглашение с индейскими племенами шавниев гуронов, и горе тому мексиканцу, который...

— Постой, — сказал учитель, выглядывая из-за журнала. — Где ты в Вятской губернии нашел индейцев?

— Не в Вятской губернии, а в Мексике.

— А Мексика Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

Enjoy

Этими соображениями с Вами поделится русский писатель-юморист Аркадий Тимофеевич Аверченко...

РАССКАЗ ДЛЯ «ЛЯГУШОНКА»

Редактор детского журнала «Лягушонок», встретив меня, сказал:
— Не напишете ли вы для нашего журнала рассказ?
Я не ожидал такой просьбы. Тем не менее спросил:
— Для какого возраста?
— От восьми до тринадцати лет.
— Это трудная задача, — признался я. — Мне случалось встречать восьмилетних детей, которые при угрозе отдать их Бабе Яге моментально затихали, замирая от ужаса, и я знавал тринадцатилетних детишек, которые пользовались всяким случаем, чтобы стянуть из буфета бутылку водки, а при расчётах после азартной карточной игры, в укромном месте, пытались проткнуть ножами животы друг другу.
— Ну да, — сказал редактор. — Вы говорите о тринадцатилетних развитых детях и о восьмилетних, отставших в развитии. Нет! Рассказ, обыкновенно, нужно писать для среднего типа ребенка, руководствуясь, приблизительно, десятилетним возрастом.
— Понимаю. Значит, я должен написать рассказ для обыкновенного ребёнка десяти лет?
— Вот именно. В этом возрасте дети очень понятливы, сообразительны, как взрослые, и очень не любят того сюсюканья, к которому прибегают авторы детских рассказов. Дети уже тянутся к изучению, жизни! Не нужно забывать, что ребёнок в этом возрасте гораздо больше знает и о гораздо большем догадывается, чем мы предполагаем. Если вы примете это во внимание, я думаю, что рассказец у вас получится хоть куда...
— Ладно, — пообещал я. — Завтра вы получите рассказ.
В тот же вечер я засел за рассказ. Я отбросил всё, что отдавало сюсюканьем, и старался держаться трезвой правды и реализма, который, по-моему, так должен был подкупить любознательного ребёнка и приохотить его к чтению.

Редактор прочёл рассказ до половины, положил его на стол и, подперев кулаками голову, изумлённо стал меня разглядывать:
— Это вы писали для детей?
— Да... Приблизительно имея в виду десятилетний возраст. Но если и восьмилетний развитой мальчишка...
— Виноват!! Вот как начинается ваш рассказ:

ДЕНЬ ЛУКЕРЬИ

«Кухарка Лукерья встала рано утром и, накинув платок, побежала в лавочку... Под воротами в тёмном углу её дожидался разбитной весёлый дворник Федосей. Он ущипнул изумлённую Лукерью за круглую аппетитную руку, прижал её к себе и, шлёпнув с размаху по спине, шепнул на ухо задыхающимся голосом:
— Можно прийти к тебе сегодня ночью, когда господа улягутся?
— Зачем? — хихикнула Лукерья, толкнув Федосея локтем в бок.
— Затем, — сказал простодушный Федосей, — чтобы...»

Ну, дальше я читать не намерен, потому что, я думаю, от такого рассказа вспыхнет до корней волос и солдат музыкальной команды.
Я пожал плечами.
— Мне нет дела до какого-то там солдата музыкальной команды, но живого любознательного ребёнка такой рассказ должен заинтриговать.
— Знаете что? — потирая руки, сказал редактор.— Вы этот рассказ попытайтесь пристроить в «Вестнике общества защиты падших женщин», а если там его найдут слишком пикантным, отдайте в «Досуги холостяка». А нам напишите другой рассказ.
— Не знаю уж, что вам и написать. Старался, как лучше, избегал сюсюканья, как огня...
— Нет, вы напишите хороший детский рассказ, держась сферы тех интересов, которые питают ребёнка десяти-одиннадцати лет. Ребёнок очень любит рассказы о путешествиях — дайте это ему со всеми подробностями, потому что в подробностях для ребёнка есть своеобразная прелесть. Вы можете даже не стесняться фантазировать, но чтобы фантазия была реальна — иначе ребёнок ей не поверит, — чтобы фантазия была основана на цифрах, вычислениях и точных размерах. Вот что дает ребенку полную иллюзию и что приковывает его к книжке.
— Конечно, я это сделаю, — сказал я, протягивая руку редактору «Лягушонка». — Через два дня такой рассказ уже будет у вас в руках.
И я, обдумав, как следует тему, написал рассказ:

КАК Я ЕЗДИЛ В МОСКВУ

«Недавно мне пришлось съездить в Москву. В путеводителе я нашел несколько поездов и после недолгого размышления решил остановиться на отходящем ровно в 11 часов по петроградскому времени. Правда, были ещё два поезда — в 7 часов 30 минут и в 9 часов 15 минут по петроградскому времени, но они не были так удобны. Для того чтобы попасть на вокзал, я взял извозчика, сторговавшись за 40 копеек. Ехали мы около 25 минут, и на вокзал я приехал за 16 минут до отхода поезда. Известно, что от Петрограда до Москвы расстояние 604 версты, каковое расстояние поезд проходит в 12 часов с остановками или 10 часов без остановок, т.е. 60 вёрст в час. Мне досталось место № 7 в вагоне №2...»

В этом месте редактор, читавший вслух мой рассказ о путешествии, остановился и спросил:
— Можно быть с вами откровенным?
— Пожалуйста!
— Никогда мне не приходилось читать более скучной и глупой вещи... Железнодорожное расписание — штука хорошая для справок, но как беллетристический рассказ...
— Да, рассказ суховат, — согласился я. — Но самый недоверчивый ребёнок не усомнится в его правдивости. Читать далее...

***

На улице.
– Дядь, дай закурить?
– А волшебное слово?
– А в глаз?

***

Неудачник приходит к психиатру:
– Доктор, дело тронулось! Сегодня я уронил бутерброд, и он упал маслом
вверх!
Доктор берёт из рук пациента бутерброд, долго его изучает
и говорит:
– Да нет, батенька, просто вы его не с той стороны намазали.

***

Муж пьяный возвращается домой, жена ругается, почему опять выпил
так много.
– Да, немного, взяли только бутылку на троих.
– Почему же ты такой пьяный?
– Двое не пришли.

Рад приветствовать Вас в своём блоге, посвящённом русскому языку и русской литературе.
[показать]