Эпиграф: Со мной никогда не случалось
ничего лучше тебя...
БГ
Как потопаешь -
туда тебе и дорога...
В. Дмитриева
Сами понимаете:
если вы нашли в каком-то из героев до боли знакомые черты,
это еще ничего не значит.
Огромные спасибо:
Наталье Сергеевой,
Алексею Плесовских,
Марии Хамзиной,
Александру Лазареву,
Эльвире Ольман,
Максу Габышеву
и вообще всем процитированным людям.
* * * * *
"...пока не шагнешь с карниза", - Тин невесело усмехнулся. Сам он не
считал это выходом, но ведь было же: Шаша, Ран, Клетка... Снова воспоминания
затопили черной смрадной волной; Тин, как всегда, не сразу увернулся от нее.
Глотнул "Балтики", чтобы разбавить сухоту в горле, поставил бутылку на
прежнее место. Она, стукнув о каменные плиты постамента, довершила гармонию
открывавшегося отсюда вида.
Тень от памятника Ленину, под которым сидел Тин, уходила наискось
влево, и луна освещала стоящее напротив здание с колоннами - администрация
области. С этими нелепыми колоннами Тину всегда хотелось сотворить то же,
что сделал в свое время Самсон - толкнуть в разные стороны, чтобы все это
развалилось к чертям...
- ... ... к чертям собачьим! - донеслось справа. Четверо крепких парней
в джинсах-"трубах" и спортивных костюмах, громко и нецензурно куря, прошли
мимо. Один, краем глаза заметив Тина и две пивные бутылки, определил:
- Эй, чувак, тебе же много на одного!
- Делиться надо, - подтвердили "пацаны", развернувшись в обратную
сторону и неторопливо приближаясь.
- Ты че один сидишь?
- Настроение такое, - нехотя ответил Тин, определяя: драться хотят или
просто так. Он мог и подраться. Тряхнул головой, рассыпав по плечам длинные
черные волосы, блеснув серьгой в левом ухе. Иногда в нем просыпалось это -
бравада не бравада - ну, подходите, братья наши меньшие по разуму, вы правы
- я не такой, как все.
- Оп-па, мужики, глядите - неформал! - радостно воскликнул "пацан", по
виду - самый младший. Тин отметил про себя, что остальные не очень-то
воодушевились.
- Короче, чувак, ты прикидываешь: у "моей" денюха сегодня, дак я
добрый, - сообщил первый. - Давай чисто вместе бутылочку - за ее, как бы,
здоровье там, все дела...
- Я же говорю, настроение не то.
- Ты че, лох, что ли? - снова не утерпел младшенький.
- Нет, - Тин неторопливо удовлетворил его любопытство. - И потом, -
пробка с чмоком слетела с последней бутылки, - на всех уже все равно не
хватит.
Он спокойно отхлебнул прохладной пенящейся жидкости и уверенно оглядел
"пацанов".
- Пойдемте, короче, че мы паримся, - наконец решил "добрый".
Они ушли, оставив после себя два окурка. Тин, поежившись от вечернего
сентябрьского ветерка, засунул руки в рукава своего пушистого свитера. Потом
вытащил руку и поставил одному из окурков щелбан. Тот улетел, захватив по
дороге товарища.
"Живут же... они, - подумал он, не решаясь все же на слово "люди". -
Живут себе в свое удовольствие. Не мучаются глобальными вопросами
мироздания, не читают Кастанеду, не слушают БГ и не презирают Категорический
Императив. Чего ж мы-то вечно не как все? Чего-то надо нам, ищем чего-то...
Да кабы нашли, а то - не находим и уходим. Майк, Моррисон, Башлачев. Ран,
Шаша, Клетка...". Снова - прозрачный и будто виноватый Шаша; исковерканный
Ран, которому тесно было в этом деревянном ящике, - изломанные пальцы его
словно хотели выбраться наружу; и Клетка... Тин торопливо отправил внутрь
себя еще несколько глотков, пытаясь залить эту боль, желая, чтобы она пошла
паром и исчезла, как почти всегда, но было, видимо, поздно.
... Странно было видеть Клетку в платье, тем более белом. Еще более
странно было ее лицо: спокойное, умиротворенное какое-то. В изголовье стояла
бабка, держа в руках огромную фотографию, где Клетка ослепительно улыбалась.
Фотография была сколько-то-летней давности, и Клетка там была еще не Клетка,
а Орка - девочка-панк, - и ирокез с зелеными прядями, и булавка в ухе... Но
все равно это больше походило на Клетку, чем то, что лежало перед толпой
родственников и друзей, перед окаменевшей от горя матерью...
- Тин... Костя...
- А?.. Что?.. - он невидящими глазами скользнул по толпе. Маша Кара
осторожно теребила его за рукав.
- Пойдем... Ты же не поедешь на кладбище?
Тин мотнул головой и потянул Кару в сторону реки.
Там они сидели и молчали, долго, и Тину легче делалось от того, что
можно так сидеть и не говорить ненужных слов. Но чуть только
Читать далее...