[423x568]
Все, надоело болтать и разглагольствовать, давайте будем образовываться. Итак, загадка…больше историческая, но с политическим уклоном.

26 февраля 1848 года, т.е. ровно 160 лет тому назад, в стольном городе Лондоне, 29 летний еврейский юноша Мозес Мордехай Леви опубликовал свой собственный писательский труд. Причем издание имело такой успех, что наложило отпечаток на умы и поныне живущих людей. Не мудрено, к 29 годам наш автор успел закончить университет, изучив философию, историю и юридические науки, и даже имел намерение стать профессором, также успел он побывать журналистом и редактором газеты Rheinische Zeitung в г. Кёльн, через которую призывал к отмене цензуры, да и порой вовсе, открытым текстом, к революционному свержению прусской монархии и замене её Демократией (!).

Какому правительству это понравится? Даже нашему нынешнему тоже не понравилось…бы. Ясен пень, газету прикрыли, и наш герой, оставшись не у дел, увлекся политэкономией, о чем впоследствии многие потомки явно пожалели. Его высылали из Германии, из Франции, попытка осесть в Брюсселе не увенчалась успехом, и в конце-концов выбор пал на Лондон. Ну любил наш герой европейские столицы, что поделать. Там в Лондоне, примкнув к тайному пропагандистскому обществу «Союз коммунистов» и по их заказу, он и опубликовал свой один из самых первых по-настоящему громких трудов.

Так вот вопрос. Кто был этот человек? Под каким именем он вошел в историю и как называется сей труд? А нука убрали шпаргалки, справочники и и википедии всякие)) Попробуйте так.

Для помощи - несколько заметок о нем его современников:

— тип, крайне замечательный и по внешности. … он имел, однако же, вид человека, имеющего право и власть требовать уважения, каким бы ни являлся перед вами и что бы ни делал. Все его движения были угловаты, но смелы и самонадеянны, все приемы шли наперекор с принятыми обрядами в людских сношениях, но были горды и как-то презрительны, а резкий голос, звучавший как металл, шел удивительно к радикальным приговорам над лицами и предметами, которые произносил.

- Первое впечатление .. было самое неприятное .. Но вскоре мне суждено было встретиться с ним на водах в Карлсбаде .. Вне своего обычного антуража этот великий человек становился простым и даже благодушным собеседником, неистощимым в рассказах, полным юмора, готовым подшутить над самим собою. (М. М. Ковалевский)

- Он, очень хорошо знавший Бакунина, который чуть не сложил свою голову за немцев под топором саксонского палача, выдал его за русского шпиона. Он рассказал в своей газете целую историю, как Ж. Санд слышала от Ледрю-Роллена, что, когда он был министром внутренних дел, видел какую-то его компрометирующую переписку. Бакунин тогда сидел, ожидая приговора в тюрьме и ничего не подозревал. Клевета толкала его на эшафот.

- На это Он сказал <на заседании международного комитета >, что он меня <Александра Ивановича Герцена> лично не знает, что он не имеет никакого частного обвинения , но находит достаточным, что я русский, и притом русский, который во всём, что писал, поддерживает Россию; что, наконец, если комитет не исключит меня, то он, со всеми своими будет принуждён выйти (А. И. Герцен )