Ты родилась в летний дождливый день, теперь во время дождя к тебе будет приходить высокий дядя с русыми как пепел волосами и рассказывать сказки, а за окнами на всех скрипках миров петь Ветер...
Первые лучи солнца на асфальте, это как фон моего днева: серый в оранжевую полоску;)
Когда я нервничаю я что нибудь жую и напеваю
История Димы закончилась Хэппи Эндом(надеюсь в жизни тоже)
А еще нельзя никогда оглядываться, цедить сквозь пальцы все уже случившиеся моменты, так ты никогда не сможешь проити свой путь, просто будешь постоянно топтаться на месте.
Поэтому с этого дня никаких воспоминаний и сожалений, ведь еще столько надо успеть, например перевернуть этот мир)))
[700x525]
Я смотрю на потолок, а вижу небо... Нет это не фантазия, это моя реальность... Жаль что лишь немногие могут разделить ее со мной... Это как в отзвуке шагов слышать музыку...
[700x525]
Сегодня меня встречало летнее солнце и парнишка с гитарой) прямо на выходе из метро... Разве это не счастье? Только вот все окружающие потом смотрели на меня как на идиотку потому что я улыбалась и подпевала плееру) И плевать на них, это моя капелька радости и если они не способны ее понять, меня это глубоко не волнует...))) Пойду на пруд в парке возле дома, продлю это утро)
Мне кажется этот голос дает мне мечту, эти ощущения можно сравнить со счастьем,с теми моментами когда Он был рядом, может быть это просто странная игра моего мозга... Я лелею надежду услышать его в живую, но даже если нет, все равно в электронике для меня это тоже похоже на какое то волшебство... Только вот я боюсь разочароваться и в нем, даже не в человеке... А всего навсего в голосе...
[604x453]
Мы с Ветром гуляли по Питерским крышам и ловили убегающие сказки...
Жаль что это был только сон...
Я не хочу взрослеть...
Я делаю глупости, значит это еще я...
Я до сих пор собираюсь жить вечно...
В очередной раз учусь не о чем не сожалеть, почти получается...
Это просто севшая батарейка в плеере...
[604x453]
Он милиционер...
Он не смотрит больше на звезды...
И не верит в Ветер...
Потому что никто этого не поймет...
И он не перезвонит...
Он уже дугой...
Он сам сказал...
А мне больно...
Мы с ним когда то были так похожи...
Мне так одиноко,что хочется переломить весь этот мир...размочить его в слезах ангелов, а затем как из глины попытатся слепить сказку...
[604x398]
Страшная цыфра 22, хочется тишины и безумства, до сих пор хочется бегать по лужам. Снова не та остановка, последняя эллектричка, психодел звезды, я первая в ожидании поезда ложусь на платформу, а люди вокруг такие же сумасшедшие, вместе с Ведьмой кричим грузовому составу проезжающему мимо... вот так и начались мои 22, а в Москве спустя 3 дня в раннее утро пятници нас встретил дождь...
[525x700] Сашка)
[525x700] Ведьма)
Когда то тут текла вода...
Это был самый тихий понедельник... последняя электричка, час ночи, Новоерусалимская, психодел звезды... Глупые обиды, тишина, все это можно назвать побегом. Знакомство с омоновцами, севшая батарейка, стреляние телефонов, и вот наконец то знакомое лицо. Безумная радость, скорость, непроглядная тьма, и до боли звенящая тишина...
Утро началось со звуков бьющегося стекла и мятного чая, хорошо и спокойно, память наконец то не рубит жесткими мыслями и хочется послать все к чертям и просто жить только ради себя, солнце пески и вода... Действительно безумный песчаный карьер, тишина, она потом еще долго будет меня преследовать, пешком до ключа, мимо реки, в заводи шумят бобры, холодная обжигающая вода, до станции еще долго, чувствую как загар прилипает к лицу, а камушки безжалостно врезаются в ноги, маленькие мальчики с мотороллеров посылают воздушные поцелуи, забавно... Такая тишина что не хочется возвращатся, но рельсы уже отчитывают километры, 10 мы уже прошли пешком, осталось еще сто... бегаем от контролеров, вечерние солнце, никому не нужные сигареты, звонки, батарейка на чужем телефоне тоже начинает садится, и вот она Москва, такая странная, что даже кажется что совсем чужая, не ждет и не встречает, смеемся всем на зло, даже в вагоне метро тишина, только мы выдаем что то про аномалии, камера слежения над мусорным ведром, затерянная Атлантида где-то в Марьино, Лохнесское чудовище в Сычах... Это был самый тихий и самый безумный понедельник. Теперь я понимаю, это так легко сбегать, уходить в тишину... к звездам, что бы не слышать и не видеть ничего, мне ведь тоже иногда бывает больно...
просто хочется поделится идеей... реальность не так жестока как могла бы быть, считайте что это всего лишь сон главного героя...
Я не знаю где это было, и в какое время, я даже не смею об этом догадываться. И вроде бы все было хорошо, там не было ни наркотиков, ни маньяков, там было много парков и зелени. И все казалось таким безоблачным, картинка меняется передо мной роддом. Что в этом страшного и неестественного? Ведь рождение это так прекрасно. А вот что, новорожденного измеряют, рост, вес, все как полагается, в ротик ему вставляют вещицу похожую на градусник, через какое то время она начинает пищать, подходит медсестра, смотрит.
-Люсь, у этого 2489 часов.- раздается голос медсестры, к ней подходит другая.
-А мать его кто?
-Мать, да где ж ее разберешь, толи швея, толи посудомойка.
-Значит, не купит сыночке жизнь.
Картинка меняется, ошарашенный происходящим до этого я не способен сразу понять что происходит. Двое в медицинской форме собирают какие то датчики и медикаменты и удаляются, на асфальте лежит раненный мужчина, он дышит, глаза его открыты, ему больно.
-Эй! – кричу я в след медикам. Один из них оборачивается.
-Чего тебе?
-Куда вы? Ведь он жив, его еще можно спасти.
-У него осталась 47 минут, этого даже на бинты не хватит, да и зачем тебе бинты если все равно помирать.
-Но как же так?
-Просто, или ты у нас такой сердобольный,- оборачивается другой мед брат – что готов поделиться с ним своей жизнью, или купить таблеток продлевающих ее срок? Что в принципе одно и тоже.
-Но…- они молча уходят, я стою
О любви…
Любовь это самое жестокое и кровавое убийство под твою любимую песню, переплетающуюся с голосами ангелов. Любовь неотделима от музыки и смерти, но любовь это не смерть, это именно убийство, и чем больше ты любишь тем кровавей окажутся твои руки. Любовь это не глоток воздуха это хрип агонии и последний взгляд на солнце. Любовь это осечка превратившаяся в затяжной полет. А знаете любовь это всего-навсего маленькое слово которое не способно передать хотя бы часть этих ощущений…
О себе…
Я снова густо крашу ресницы надеясь, что в их тени никто ничего не сможет разобрать…
Я снова ищу птицу в небе и забываю про то что в моих руках…
Я снова рвусь к свободе, забывая о том что у нее и без меня хватает своих дел.
Я снова вижу сны.
Вновь только я и музыка, и вновь только мы друг друга понимаем.
О жизни…
Да будь она неладна.
О смерти…
Мы не умрем, вся вечность на дороге перед нами…
Что было…
Не нужно говорить, оно того не стоит
Мне нравится как сбивается твое дыхание когда ты целуешь меня в уголки губ, это даже немного похоже на счастье… Мне нравится твой взгляд когда ты смотришь на меня и пытаешься угадать о чем я думаю, или когда говоришь что у меня слишком хитрые глаза. Мне нравится что ты сильный, что ты смог бы меня заставить делать что либо… Мне нравятся твои большие руки и как ты переставляешь меня как куклу. Мне нравится хотя бы то что ты меня не считаешь той куклой. Мне нравишься ты, Но мне безумно не нравится что я все еще люблю Его…
Вся правда где-то между строк,
О ней твердим мы неустанно.
Один слепой, немой пророк
О ней узнал, и как не странно,
Пытался людям прокричать,
Но был непонятый толпою,
Пытался правду показать,
А все сочли смешной игрою...
Немая тень, слепая ночь
И солнце скрылось на рассвете...
Не смог он нам ничем помочь
Единственный на этом свете.
-Ну что ж, терять людей я больше не намерен…- сказал высокий мужчина в фуражке Балтийского флота. Вокруг стояли его люди, да пусть он и не знал их всю жизнь, пусть они и не были его лучшими друзьями, но он чувствовал ответственность за каждого из этих парней.
Уже два огонька потухли где-то между этой холодной гладью и такими же холодными звездами, а это значило что еще никто не добрался до заветной цели. На одном из судов случилась беда, нельзя оставить, нельзя бросить и действовать надо быстро. А вокруг лишь холодное море, звезды и темнота. Ни одного сигнала и ни одной зацепки, надо искать вплавь. Двое уже не вернулись, плыть в холодной воде да еще с зажженной сигаретой в зубах как с маячком не так уж и просто.
Виктор аккуратно сложил свой китель, поставил рядом ботинки и небрежным, но уже таким знакомым всем жестом поправил волосы.
-Ну ребятки не поминайте лихом, если и мой огонек потухнет не свидеться нам больше…- Он закурил папиросу, посмотрел на небо и улыбнувшись чему то своему резко прыгнул в холодную мерцающую гладь. Звуки брызг были единственным звуком нарушавшим тишину этой злой ночи. Мужчины на палубы стояли и молча наблюдали за ритмично отдаляющимся огоньком. Он был как светлячок в лесной глуши темной ночью, вот его накренило влево, затем вправо.
-Не доберется.- вздохнул старый моряк. А остальные стояли и смотрели на огонек и пустоту медленно поглощающую его.
Огонек замер, дружный вдох и уже будто бы никто не дышит, напряженные взгляды и тишина.
Одно неуловимое движение, как толчок, и уже нет светлячка, папироса потухла…
Виктор облизывает опаленные фильтром губы и плывет дальше, нельзя подвести, нельзя оставить, нельзя сдаться самому. Слабость подобна смерти. Слабость и есть смерть.
На палубе стоят все те же люди и прислушиваются к тишине, кому то слышится последний вздох, кому то звук воды рассекаемой сильными руками, вглядываться бесполезно, вокруг одна чернота…
А Виктор плывет, на горизонте темнота сгущается, быть может это и есть то судно, а быть может и нет…
-Мама, прости меня за все…- он украдкой перекрестился, холодная вода, руки и ноги уже почти не слушаются, вот еще пара гребков, вздох и еще один рывок, снова вздох…
Озябшие руки находят что-то твердое, вот он из последних сил подтягивается, и вот уже под ногами родная палуба, море это истинная его стихия, без моря он никто.
Надо подать сигнал своим, папироса за ухом и коробок отсыревших спичек в руке.
Первая попросту ломается, вторая вспыхивает и тухнет.
-Огонек- кричит самый молодой из команды.
-Да, не бреши ты щенок.- сплевывает табак на палубу самый старый моряк, он то прекрасно знает как бывает обманчива надежда. Даже его жену когда то звали Надежда, больше он не верит ни этому имени, ни этому чувству.
Третья, последняя.
На палубе корабля дружный вздох облегчения, нет это им не кажется, действительно, горит, ровно, в этой непроглядной тьме можно сказать ярко.
-Молодец, сынок…- бормочет себе под нос старый моряк и начинает отдавать приказ плыть на этот светлячок.
А Виктор со вкусом затягивается и смотрит на звезды, до этого дня он даже не подозревал как они красивы…
Ну коли я добралась до сюда, немного о новогоднем...
Вот и пришел новый 2009 год. Много чего с его начала я смогла понять, Боже, Дед Мороз, Санта, Ёло Пуки, спасибо что меня окружают понимающие, не зацикленные на себе люди, спасибо за то что они бояться потерять меня не меньше чем я их. Спасибо...( Сложно в печатном виде выразить все то тепло которое я пытаюсь внести в это слово)
Так же я надеюсь что все проблемы, все отрицательное останется в прошлом году. Думаю в прошлом году всего этого уже хватило на долгое время. Так что да здравствует все новое, чисто, светлое и может быть так необходимое.
Что же еще, наверное пару слов о себе, иногда мне кажется что я люблю весь свет и иногда что ненавижу, в общем я не особо изменилась, да и в ближайшее время не собираюсь. Я до сих пор в восторге от Джен Эйр, сейчас перечитываю, раз так уже... ну больше двадцатого...
О 2009, я конечно не знаю чего от него ждать, но уже два хороших события он мне несет, свадьба сестры и рождение племяшки, надеюсь что и остальные не подкачают. В общем, да здравствует Новый год, Дед Мороз, я была хорошей девочкой)))