It's raining, it's pouring and I sleep on a bed of stones... 07-07-2008 00:09
Это небо, разрываемое драконами-молниями на неровные лоскуты. Это небо падает, давит, душит. В легких застыл цемент, мешая им расширяться и сужаться. Все очень просто. Человек, в сущности, набор мышц, сокращающихся в определенном порядке. Набор мышц и нервов, и жидкости по вкусу. Чистая химия и физика. Когда сжимаешь кулак, сокращаются мышцы руки. Чтобы сделать шаг, нужно последовательно сократить и расслабить мышцы ног. Улыбка - не боле чем растянутая лицевыми мышцами кожа. Все настолько просто, что слишком сложно. Какая-то одна клетка, выродившаяся в этот комок мяса. Потомки этой одной клетки, стремящиеся поделить неделимое, усложнить простое, вывернуть наизнанку прекрасное. Эта единственная клетка, как бы она презирала все это. За то, что обычная тишина леса стала невыносимой, за то, как ее растирает в пыль грязные звуки ложных голосов. За пластик на тех берегах, где пили воду большеглазые олени. За забытое понятие сладкого одиночества. За шуршание страниц книг, потерявших всякое значение. За растоптанных богов, которые никогда не лгали. За то, что шум дождя мешает им спать. Кто-то опять недопонял слово "эволюция"?
Итак, летняя сессия сдана, одна пятая квеста под названием "МГЛУ" пройдена, с завтрашнего дня мне уже нельзя продавать Родину можно ходить по клубам, и вообще, у меня наконец-то каникулы! Жизнь налаживается))))
Мой поезд опять пропустил нужную станцию и снова ползет по кругу железных нитей. Они то ныряют в туман, то тонут в обыденности пейзажа. Вагон затянут дымкой солнечных квадратов. Здесь тихо и душно. Внутри меня, я знаю, есть мерзкий паук, раковой опухолью раскинувший сети по темным закоулкам души. Мерзкий, черный, блестящий десятком фасеточных глаз, черной волосатой рукой обхватывающий мысли и вплетающий в них свой яд. Он шепчет мне в улитку уха, изнутри, впиваясь ядовитыми жвалами в поддатливую плоть. Ты всегда хуже всех. Так вот, девочка. Ты уже взрослая, знаешь? Пора бы уже знать, что сердце - это только небольшой набор сокращающихся мышц, гоняющих по веточкам сосудов сок с эритроцитами. Оно может болеть только когда что-то не так с самими мышцами. Все остальное - это та серая масса в голове, раздираемая электричеством. Там сидит твой паук, там катается по кругу твой поезд. Это она посылает электрические импульсы в твой язык, заставляя тебя садистки плеваться бритвами слов, наточенной до остроты скальпеля правдой. Это она заставляет тебя наслаждаться лицами людей в такие моменты и понимать, что ты законченная мазохистка, потому что люди не любят боль. Ты ведь знаешь, как это опасно - говорить маленьким богам что они всего лишь чьи-то поделки, выкинутые на задний двор по истечении срока годности. Твоя правда делает их ложь сильнее. Делает их сплоченнее, жестче. Каждое новое слово - еще одна игла тебе под ноготь, маленькая мазохистка, но ты стонешь от удовольствия и облизываешь пересохшие губы в сладостном удовольствии, когда еще один объект твоих хирургически точных надрезов лопается гнойником, расплываясь горячей белесой жидкостью, источающей вонь болезни и смерти. Ты смеешься, когда тебя бьют ногами. И боишься доброты до криков и агонии. Вечно одно и то же. А в зеркале - только паук со своим презрением, в зеркале ущербное дитя, вечно "чужое", но думающее, что может когда-нибудь оно станет "своим", и презирающее эти мысли. Слишком слабо. И паук все растет. И ты знаешь, что если ты зальешь ванную темной венозной кровью, забрызгаешь асфальт под окном смесью костей, внутренностей и глупостей, всем будет так же хорошо. Кто-то будет ругатся с кем-то, где-то кто-то родит еще одного пожираетля кислорода, а тебя закатают в черный мешок и отправят на свалку человечества, прикроют белой плитой сверху, чтобы не вылезла, и забудут. Облака не повернут в другую сторону, на мир не упадет комета, и человечество продолжить замусоривать мир и дальше. И из-под могильного камня ничего не сделаешь. Поэтому так страшно. Поэтому поезд опять по кругу.
Что ж, экзамен, которого я больше всего боялась, оказался полной лафой. Для меня, по крайней мере. Зато сегодня я прислушалась к ноющуму зубу и сходила к стоматологу.... Прощай нервы в этом зубе((( А вообще, я там чуть не заснула. Мерзкое это ощущение. Не больно, просто неприятно. А над головой лампы крестом... Воодушевляюще так. добрый доктор с чудесным русским именем Майкл Бёрн и не менее правильным русским произношением дал направление еще на 3 зуба. Эх... Сдам историю, ДР отпраздную и пойду сдаваться....
В этом кусочке моего мира в раскаленном воздухе плавятся рельсы, разбегаясь вдали. Поезда мчаться прочь, куда-то туда, но не желают возвращаться оттуда. Ветер убегает вслед за ними, позабыв принести прохладу. Вокруг бродят такие же застывшие в духоте времени клочки материи. Небо режет осколками облаков, растерявших свою акварельную мягкость. Если закрыть глаза - становится холодно. Там, в темноте, умирает огонь, догнивая на черной массе угля. Слова, неожиданно горькие, такие обычные, и в своей обычности болезненные, оседают холодными каплями на деревьях, тлеют на конце сигарет, уносятся с дымом в небо, словно в попытке древних людей донести свои молитвы до какого-то бога. Эти слова кажутся тяжелыми, они падают с губ расплавленным свинцом. Это странно - слышать их от тех, кого еще где-то в душе помнила ребенком. Эгоистичные, резкие, угловатые дети умерли где-то, когда-то, а я, кажется, пропустила похороны. Пустующие места были заняты женщинами, такими пугающе мудрыми, с тяжелой ношей слишком обычных проблем. Когда это из ваших глаз вырвали сладкий эгоизм беззаботности, заменив лекарственно-противным взглядом уставших вековых деревьев, подпирающих тяжелый купол неба? Холодную темноту разрывает темно-зеленая гусеница, передвигающая свои лапки по раскаленной стали. Сегодня опять разлетающиеся провода в окне, и деревья, уносимые ветром назад. Мой поезд опять встал не на те рельсы. Но обратно - уже нельзя. Я знаю - я сама буду такой же. Это больно. Это страшно. Но ничего. Как-нибудь переживу.
Вместо того, чтобы готовиться к зачету=[01-06-2008 20:59
Я люблю метро за то, что иногда в вагоне едут такие люди, что хочется вынуть фотоаппарат и сделать сотни снимков. Как они умудряются быть такими красивыми, порой даже без макияжа? Обожаю разглядывать людей в метро. Да, я извращенка^^.
Сегодня идеальный день для музеев. Мерзнуть под дождем снаружи, затем , отстояв очередь, зайти наконец-то в теплые объятья выставочных залов. Тут любое искусство кажется невероятно интересным и не возникает желания побыстрее уйти. А уж если учесть что пошли мы на выставку "Самураи" в Кремле... Я вернулась культурно просветленная) Просветленная настолько, что заснула в метро... Но от витрин с кимоно , а уж тем более от витрин с мечами, оторвать меня было сложно. Мечи, а там не только катаны, но и тати, и короткие ножи, копье оми, доспехи, ножны к ним, впечатление производят. Этакие старики, в свое время купавшиеся в роскоши, помнившие шорох шелков в императорском дворце, запах крови в смену эпох, старики, сытно устроившиеся на гладкой белизне, наблюдающие, как их потомки пытаются сохранить что-то из былой славы. Теперь же они столь же холодно поблескивают из-за стекла, безразличные к сотням любопытствующих, на шелке в форме горы Фудзи. Меч-тати 11 века, идеально гладкий и ровный... Вспомнить страшно мечи на Руси в 11 веке... До 21 июля может еще как-нибудь схожу, благо студентам всего 50 рэ. К тому же теперь у меня есть ярки шапка и перчатки в полоску и я попробовала жаренных каштанов) А вот невесту, особенно ее платье, в такую погоду было невероятно жаль.
Этот город дышит ложью. Пожирает сам себя в тошнотворном сером шуме резины и железа. Заковывает себя в пластик и бетон. Этот город, где люди даже наедине с собой не снимают маски. Трудно дышать. Легкие отвергают грязную массу слов и взглядов. Не то, чтобы все было плохо. Я видела будущее. Оно было цвета черного металла, оно проглатывало смех и улыбки. В нем люди были лишним элементом. В тишине стекла и холоде серебристых поверхностей - кому нужна жизнь? Чувства стекают в узкие полоски между трупно-белым кафелем. По коже пробегает дрожь, и хочется бежать, бежать прочь из этого холода и тишины, от пустых взглядов молчаливых человекообразных фигур, в безысходном молчании ожидающих чего-то. Так страшно, что почти больно. Так страшно, что забываешь себя. Когда-нибудь жалкие остатки тебя вколотят в бетон, сравняют одинаковыми башмаками с остальными. Я видела будущее, там, в одиночестве. Было 22:30. 11 минут до прихода поезда. 11 минут опущенных ресниц. 11 минут в безжалостном свете мертвенно-бледных ламп. Я была там лишняя.
23 серия Ergo Proxy закончена. Я все еще перевариваю. Это одна из тех вещей, которые не переворачивают мир, не выдергивают землю из под ног, но дают хороший пинок мировоззрению, оставляя болезненно-глубокую вмятину. На память. На очень долгую память. Переварить. Месяц подождать. Пересмотреть.
Где-то вдалеке тонет в облаках акварельный закат. Серый асфальт за окном машины похож на закованный в лед океан. Пальцы скользят по шершавой бумаге, по неожиданно любимым буквам. Аппетит приходит о время еды, и то, что казалось пресным, но полезным, неожиданно расцветает радугой вкусов, дразнит кисловатыми гранями разум. Воздух пахнет людьми. В голове звенят голоса, теплые и горьковато-сладкие. Самые любимые. Этот вечер - еще один камешек в основании моей души.
За два дня можно сделать многое. Ноги болят, конечно, но я довольна. В четверг обматерили за то, что не додумалась посмотреть, переходя дорогу, не едет ли кто по встречке. Ну подумаешь - сплошная линия? Когда человек торопится, можно и по встречке. А вот пешеход сам виноват. В России надо головой вертеть во все стороны. Потом была долгая изматывающая прогулка по магазинам (подарки покупать это просто застрелиться), потом 20 минут дома и срочно ехать в бильярдную. Хочется упасть и умереть, но вечер был приятным. Я начала находить в этой игре некое очарование. В полутемной зале неспешно гонять шары по зеленому сукну, разговаривать и попивать мартини с соком. А потом прогулка домой в хорошей компании. Что еще можно пожелать? С утра даже умилилась, просмотрев парад. Может даже гордость где-то была. Кстати, Владимир Владимирович, если вы действительно рассказали Дмитрию Анатольевичу анекдот (судя по смеху), знайте: вас спалили((( Причем 1ый канал.... Тополь-М впечатлил. На картинке в учебнике он выглядел маленьким, но вблизи.... Умереть и не встать. А потом - пять часов гулять. Сначала в Новодевичий монастырь, с заездом на Парк Культуры, то есть в Шоколадницу туда, неспешная прогулка по дорожкам монастыря, разглядывая могилы с до боли знакомыми именами. Склеп Волконских, здесь скромный камень декабриста Муравьева, красавец Давыдов, историк Соловьев, Трубецкой... Не меньше половины учебника истории. И на задворках свалены в кучу бомбы, пушки 2ой мировой и 16го века. Вот такой краткий экскурс в историю. Затем пешком до Воробьевых гор. Машин нет, тихо, хоть и прохладно. Красота! Милиционеры толпами, все палатки закрыты, вокруг гуляют такие же спокойные люди. Вот бы всегда так было.
В кафе сразили ем, что вместе с заказанным чаем принесли блюдце с конфетками и сухофруктами. В первый раз такое...
Так что, спасибо Нескафуне за вчерашний вечер (меня надо вытаскивать))), спасибо родителям и сестре за сегодняшний день))
Вот только люди отводят глаза, когда видят людей с орденами....[699x524]
Вот такой маленький склад)) Там еще авиационные были...[699x524]
Кто-то разорвал облака и небрежно раскидал лоскуты по больной синеве неба. Кто-то сегодня приходил и уходил. Двери хлопали металлическими вскриками, но в их пустоте мне чудилась насмешка. Слишком много слов. Фраз. Предложений. Мыслей. Не моих. С Л И Ш К О М М Н О Г О. Это не я. Пахнет мокрыми волосами. С пяди скатывается капелька и, обжигая кожу, оставляет прозрачный шрам на руке. Люди все такие же. Вечно не могут чего-то. А ты можешь. И я тоже могу. Только не они. Страх перед шагом в неизвестность ужаснее самого шага. Риск. Страх. Грудная клетка сминается в объятьях панических мыслей, осколки ребер вырывают воздух из легких. Так ведь? Почему-то сейчас мне не страшно. И со мной бывает. Так, чтобы до боли, чтобы до крови на губах и красных полумесяцах на ладонях. Но сейчас - тишина. Солнце брезгливо уползло за горизонт, оставив догнивать обрывки сегодняшнего дня. Мои слова не ложатся в ровный столбик, а предпочитают прыгать кляксами на противной белизне листа. Вроде бы нет многого из того,что можно было сказать. Вроде бы нет многого из того из того, что могло превратится в целый, плавный поток фраз. Как всегда - рваный ветер и затихающий гром вдали. Даже дождь ушел сегодня.
Молодой человек, что стоял на остановке у м.Сокольники. Скорее всего вы никогда не прочитаете этого. Но. Сегодня вы сделали одну девушку счастливой. Когда вы повернулись и нагнулись завязать шнурки. Этого я не забуду всю жизнь. На смертном одре буду вспоминать. В тяжелейшие часы депрессии это будет сглаживать черноту дней. Ваши трусы. В умилительную поросячье-розовую клеточку. И в такое же сердечко. Спасибо. Просто спасибо. You made my day.^_^ Но я честно не сфоткала....[показать]
Сегодня родной мой универ устроил мне инфаркт. Причем, что называется, на расстоянии. Как раз когда я получила возможность поизображать пингвина в толпе у эскалатора и всласть понаступать на ноги тех бедолаг, что имели несчастье оказаться возле меня, у меня зазвонил мобильный. Кряхтя и тихонько ругаясь, я вытащила его из кармана, выдернула наушники и буркнула "Алле". Номер не определился. "Елена?" - Вежливо вопросил телефон. Вспомнив первую страницу своего паспорта - там вроде было написано это имя - я обреченно согласилась с мудрым голосом. И правда - Елена. "Вас беспокоят из деканата". Здесь вышеописанная Елена на пару секунд выпала из реальности, как замороженные отходы производства в открытый космос из шаттла. В голове судорожно носились мысли, состоявшие исключительно из многоточий, восклицательных знаков, и запятых. Скучковавшись, они образовали одну - "Меня выгоняют?!". Паника удвоилась, был подключен отдел, отвечающий за память. "Я прогуляла всего 18 часов!", "По латыни у меня трояк!!!", "Может что с фонетикой?!!" проносилось в голове. Однако голос был неумолим. "Вы ведь на платном отделении?" Паника удвоилась. "Что, платные места решили сократить?!" - вопили все части тела, отвечающие за предчувствие наступления того самого, который нам всю жизнь отравляет. "Угу" - был мой ответ, стоивший мне немалого мужества. "А вы знаете," - вкрадчиво поинтересовался голос: "Что если вы оплатите 2ой курс до 15го июня, вы получите скидку 3%!" На этот раз выпала я надолго. Вместо мыслей была глубокая черная пустота. На секунду промелькнули девушки в магазинах. "Акция! Купи 2 ни черта не нужные хрени и получи скидку на третью такую же!" Вспомнился билбоард на МКАДе, потрясший мое хрупкое здравомыслие: "Купи квартиру и получи кепку в подарок!" "Вам нужно зайти в деканат. И известите родителей". Гудки. Вдогонку улетает мысль "А ручку с надписью "МГЛУ" в подарок?!". Меня толкают в бок. В конце концов, что люди имеют против здорового смеха человека, который услышал самую удивительную вещь за свои неполшных 18ть?