Ты любишь дождь? А я его ненавижу! Эти мелкие моросящие капельки, холод, пробирающий до костей и пронизывающий ледяной ветер - все это вызывает лишь тоску и уныние. А еще заставляет вспоминать. Задачка на сообразительность: сколько весят воспоминания? Поверь, очень-очень много. Особенно если их хватит на пару сотен человеческих жизней. И попытка все это вспомнить подобна самостоятельному вырыванию ноющего и шатающегося зуба. Больно и противно. Но необходимо. Поэтому, начну наконец свой рассказ.
Почему-то всегда принято начинать свои истории с самого детства. Ну скажите, кому может быть интересно, во сколько лет я начал ходить, какие проказы вытворял и какие наказания получал? Правильно, никому. Но от традиций отступать - себе дороже, в этом я успел убедиться за свою чрезвычайно долгую жизнь.
Итак, я родился около трех тысяч лет тому назад. Думаю, был дождь. Но не такой, какие бывают сегодня. Тот дождь не мог выжечь вам глаза, если вы вдруг позабудете свои защитные очки. И киборги могли его тоже не бояться. Главным образом потому, что в те времена
еще не было киборгов. Да, да, вам конечно же трудно это представить, но были времена, когда киборгов еще не существовало.
Не будем отвлекаться. Свою мать я вспомнить не могу. Поэтому не буду вам врать с описанием ее черт. Главное, что мать у меня была, остальное - мелочи... Нет, ну хоть убейте, не могу я вспомнить из своего детства ничего достойного упоминания. Поэтому давайте сразу перейдем к юности. Тем более, юность моя длилась три тысячи лет.
Когда мне исполнилось шестнадцать, мне крупно не повезло, как я тогда решил. Я попал под имперский призыв. Просто началась очередная война, кои в те времена начинали по любому поводу. И империи требовалось пушечное мясо. Парадокс, пушек не существовало, а мясо для них уже требовалось. Бластеры и импульсники нам тогда заменяли мечи, вилы и косы. Примитивно? Может и так. Зато очень и очень больно. И страшно. Особенно, если тебя, неопытного юнца, толком не умеющего и меч то держать, в первом же бою в неразберихе протыкают насквозь копьем собратья по оружию. И оставляют умирать. А ты в ужасе пытаешься затолкать кишки обратно в живот, потому что не можешь поверить в то, что ты сейчас умрешь. Ты кричишь, но тебя никто не слышит. На тебя наступают ноги врагов и союзников, заставляя корчиться от боли и блевать кровью. А ты все не гибнешь. И только через шесть часов, которые растянулись для тебе в целую вечность, наполненную болью и собственными отчаянными криками, приходит воин и милостиво добивает тебя копьем в сердце. Никогда бы не подумал, что смерть может принести такое облегчение.
А потом я проснулся. Не в том смысле, что мне это все приснилось. Просто я умер, а потом проснулся, восстал, воскрес - назовите это, как вам больше нравится. Я открыл один глаз, а другой уже был открыт - в этот момент его с усердием выклевывал ворон. С тех пор я терпеть не могу птиц.
Знаете, в тот момент я не задавался никакими вопросами. Просто встал и побрел куда глаза глядят. Вообще-то я долго не мог поверить в то, что воскрес - я решил, что очутился на том свете. Сомнения помогла рассеять стрела, пущеная одним из воинов, хоронящих своих погибщих в бою друзей, как только я поднялся на ноги. То-ли он подумал, что я зомби, то-ли просто был в стельку пьян - не знаю. Но стрелял он метко, да и лук у него был хороший - стрела насквозь прошила черепную коробку. Вот когда через пару дней я снова проснулся, мне пришлось признать, что я именно воскрес. Ведь нельзя же умереть в загробной жизни и снова в ней воскреснуть. Бред какой-то получается!
Надо было как-то жить дальше. Домой мне идти было нельзя - времена были суровые, и за дезертирство сразу же отправляли на плаху. Поэтому вышел я на дорогу и просто побрел по ней. Все дороги ведут в Рим, верно. Но вот только по пути попадаются и другие города, поменьше. В одном из таких поселений я и осел. Нашел неплохую работу и просто жил. Жил, пока не умер. Вообще, мне просто катострофически не везло - я умирал как по графику, раз в месяц. Госпожа Смерть не любит проигрывать, поэтому брала реванш за реваншем. В тот раз я был раздавлен повозкой некой особы благородных кровей. Та настолько опечалилась, что устроила мне пышные похороны за свой счет. И была очень удивлена, когда во время пограбальной процессии я открыл глаза и улыбнулся. Настолько удивлена, что мне пришлось удирать из города что есть мочи от преследовавшей меня толпы, скандирующей что-то вроде "Смерть нечисти!"
И так повторялось без конца. Я уже привык менять города, подыскивал несложную работу, да такую, чтобы не на людях была -- так был выше шанс умиреть тихо и без свидетелей.
Что со мной только не вытворяли! Пытаясь срезать кошель с пояса на рынке, попадали ножом в почку, случайно подсыпали отравы в питье. Однажды даже оклеветали и отрубили голову. Но я был не по зубам Смерти. Раны заживали, конечности отрастали заново. Правда, восстановление требовало все больше и больше
Читать далее...