Они стояли молча.
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.
Он на миг прикрыл глаза и поцеловал её. Нежно.
Она в эйфории.
К голове прилила кровь. Вот оно чуство.
Он-Я люблю тебя, зай.
- я тебя тоже.
- сейчас 23:43. Я запомню эту дату на всю жизнь. И ты запомни.
- Зачем?
-Запомни. Просто.
-Ладно.
-Странно. Вчера ты мне говорила, что все твои чувства ко мне были обманом.
-Я была не права.
- я тебе не верю.
-А ты поверь.
Она прикрыла глаза и вспомнила вчерашний кошмарный скандал в комнате. Она ведь была на грани. Он тоже. К чему это? Ведь уже не первый раз. И вот они стоят сдесь, на крыше девятиэтажки… Зачем он её позвал сюда?
-я без тебя не смогу.
-сможешь. Мог ведь раньше…
-Ты меня изменила. Всю мою жизнь. Ты – моя жизнь.
-Молчи. Немогу больше.
-Вот. Опять.
-Что опять!?!?
И вот они опять ссорятся. Из за чего? Да не из за чего. Просто.
-Хватит. Я уже из за тебя немало пережила. Хочу тебе сказать кое-что. Давай расстанемся. Так будет лучше и мне и тебе. Давай?
-а 7.5 минут назад говорила, что любишь меня.
-пойми…
-не пойму.
*глупая ухмылочка на его лице*
*она в ярости…*
Она подходит к нему. Сильно много эмоций. И гнев и любовь. С ярости она ударяет его по лицу.
-Всё кончено, милый.
Она сказала это так. Для острых ощущений. Осталась вполне довольна собой. Ведь она знает. Завтра они помирятся. И всё пойдёт заново. «А я ведь люблю его. Странно. Зачем трепать его нервы? Это было в последний раз.» который раз говорит она себе.
Он уходит. Спускается по лестнице, заходит в лифт…
.
Она продолжает стоять на крыше. Думает –Люблю или нет? Зачем это всё?...
Закуривает сигарету. На пачке написано «Минздрав предупреждает! Курение…»
Она рассеяно читает надпись. Её не волнуют такие мелочи.
Смотрит вниз. Высоко. Полная луна отражается в стёклах соседнего дома.
-Красиво…

- А давай наперегонки до горки? – предложил он ей, предвкушая победу.
- Неа. – отказалась она – Воспитательница сказала не бегать. Попадет потом.
- Струсила? Сдаешься? – подначил он ее и засмеялся обидно.
- Вот еще. – фыркнула она и рванула с места к горке.
Потом они сидели в группе, наказанные, под присмотром нянечки, смотрели в окно как гуляют другие и дулись друг на друга и на воспитательницу.
- Говорила тебе – попадет. – бурчала она.
- Я бы тебя перегнал обязательно – дулся он – Ты нечестно побежала. Я не приготовился...
- А спорим я быстрей тебя читаю? – предложил он ей.
- Хахаха. – приняла она пари – Вот будут проверять технику чтения и посмотрим. Если я быстрее – будешь мой портфель до дому и до школы таскать всю неделю.
- А если я – отдаешь мне свои яблоки всю неделю! – согласился он.
Потом он пыхтел по дороге с двумя ранцами и бурчал:
- Ну и что! Зато ты не запоминаешь что читаешь и пишешь медленнее. Спорим?...

- А давай поиграем. – предложил он – Как будто бы я рыцарь, а ты как будто бы дама сердца.
- Дурак. – почему-то обиделась она.
- Слабо? – засмеялся он – Слабо смущаться при виде меня? И дураком не обзываться тоже слабо.
- И ничего не слабо. – повелась она – Тогда вот чего. Ты меня тоже дурой не обзываешь и защищаешь.
- Само собой – кивнул он – А ты мне алгебру решаешь. Не рыцарское это дело.
- А ты мне сочинения пишешь. – хихикнула она – Врать и сочинять – как раз рыцарское дело.
А потом он оправдывался в телефон:
- А не надо было себя как дура вести. Тогда никто бы дурой и не назвал. Я, кстати, и извинился сразу...

- Ты сможешь сыграть влюбленного в меня человека? – спросила она
- С трудом. – ехидно ответил он – Я тебя слишком хорошо знаю. А что случилось?
- На вечеринку пригласили. А одной идти не хочется. Будут предлагать всякое.
- Нуу.. Я даже не знаю.- протянул он.
- Слабо? – подначила она.
- И ничего не слабо. – принял он предложение – С тебя пачка сигар, кстати.
- За что? – не поняла она.
- Эскорт нынче дорог. – развел руками он.
А по дороге домой он бурчал:
- Сыграй влюбленного, сыграй влюбленного. А сама по роже лупит ни за что... Влюбленные между прочим целоваться лезут обычно…

- Что это? – спросила она.
- Кольцо. Не очевидно разве? – промямлил он.
- Нибелунгов? Власти? Какая-то новая игра затевается?
- Угу. Давай в мужа и жену поиграем. – выпалил он
- Надо подумать. – кивнула она.
- Слабо? – подначил он.
- И ничего не слабо. – протянула она - А мы не заигрываемся?
- Да разведемся если что. Делов-то. – хмыкнул он.
А потом он оправдывался:
- А откуда мне знать как предложения делаются? Я ж в первый раз предлагаю. Ну хочешь еще раз попробую? Мне не слабо.

- Сыграем в родителей? – предложила она.
- Давай. В моих или в твоих? – согласился он.
- Дурак. В родителей собственного ребенка. Слабо?
- Ого как. – задумался он – Не слабо, конечно, но трудно небось..
- Сдаешься? – огорчилась она
- Не,не. Когда эт я тебе сдавался? Играю, конечно. – решился он.

- Усложняем игру. Ты теперь играешь в бабушку.
- Правда? – не поверила она.
- 3900. – кивнул он – Пацан. Слабо тебе в бабушку сыграть?
- А ты в данном случае во что играешь?
- В мужа бабушки. – засмеялся он – Глупо мне в бабушку играть.
- В де-душ-ку. Как бы ты тут не молодился. – засмеялась она – Или слабо?
- Куда я денусь-то...

Она сидела у его кровати и плакала:
- Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?
- Угу. Похоже что так. – ответил он – Неплохо поиграли, да?
- Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.
- Спорное утверждение. – улыбнулся он и умер.

В палате не было никого. Мирно попискивали всякие приборы, которых было больше чем пыли на старом шкафу стоявшему в самом дальнем углу. Все они изо всех сил пытались удержать жизнь в 16 летней девчонке.

Она летела по тоннелю, светлому и широкому, откуда-то раздавался смех, а с верху слышался добрый голос, который звал ее к себе. Она повиновалась, и, поднимаясь вверх, к голосу она подумала, что ей удалось – она умерла. Эта мысль вызвала у нее грустную улыбку. Голос спросил:
- Зачем ты это сделала?
- Я не хочу больше жить…
- Почему?
- Жизнь потеряла смысл, я больше никому не нужна, да и я не испытываю особой тяги ни к кому.
- Но почему ты думаешь, что никому не нужна?
- А кому, по-твоему, я нужна?
С удивлением для самой себя она обратилась к нему на «ты», но ей почему-то показалось, что голос улыбнулся на это.
- Друзьям.
- Покажи хотя бы одного?! Им всеравно, что со мной происходит! В течение 3 месяцев мне никто не позвонил, звонила я. Когда я плачу все делают вид, что ничего не случилось, когда смеюсь, все просят перестать. Если я влюбляюсь, мне находят миллион отрицательных черт, и им все равно, что этим они делают мне больно! Им вообще плевать на меня, по крайней мере, до тех пор, пока им не нужно что-либо от меня!
- Хорошо, а как же родители?
- Мама… да ей больно оттого, что я сделала, но поверь, в глубине души она только рада. Она слишком носилась со мной, хотя никогда не понимала, а теперь она вздохнет с облегчением. А папа… ему будет все равно. Раньше я думала, что он меня понимает, что доверяет мне… но теперь то я вижу, что ему просто плевать! Плевать где я, с кем я… вообще на меня.
- Я не буду тебя переубеждать, просто пройди по этому коридору и зайди в каждую комнату. Не бойся, они тебя не видят и не слышат, но это поможет тебе многое понять.
Она еще сама не понимала зачем, но пошла. Коридор был длинным и темным, из разных комнат доносились смех, голоса, музыка, а в одной было темно и тихо. Она зашла в нее. На окне сидела девушка в черном и тихо бормотала: « Опять, опять, опять, опять…. Зачем она это сделала? Почему и она так поступила со мной? Почему?!» Девушка схватила хрустальную вазу и бросила в стену. Сухие черные розы разлетелись по полу, осколки хрусталя, как обломки чьей-то жизни, со звоном падали и разлетались по углам маленькой комнатки. Девушка обхватила голову руками и громко закричала, давая выход нестерпимой боли, а потом опустила голову на колени и тихо заплакала.
Она стояла, потрясенная увиденным. Это была ее подруга, ей захотелось подойти и обнять ее. Поколебавшись с минуту, она сделала пару шагов в ее сторону, потом провела ладонью по волосам, что бы привлечь к себе внимание, но в ужасе отшатнулась – рука прошла сквозь. Слезы навернулись ей на глаза, но она сдержалась и вышла из комнаты.

В палату вошла девушка с красными волосами. Она подошла к кровати и взяла ее за руку. Она молча смотрела на свою полу живую подругу, потом наклонилась к ней и что-то прошептала. Выходя из палаты, она обернулась к ней и сказала «Обещаю!», потом тихо закрыла дверь и вышла.

Она продолжала свой путь. Она прошла уже много комнат, в которых видела родственников, знакомых, бывших парней, людей, которых когда-то считала своими друзьями, одноклассников и учителей, много кого. Большинство из них холодно говорили «Дура! Это в ее стиле». А что еще можно было ожидать от людей, которые ее никогда не понимали?
Почти никто и никогда не понимал девушку, которая всегда одевалась в черное, любила кладбища и мало с кем общалась. Ровесники списывали это на готику, модное, как все считали, направление, а взрослые просто отмахивались, считая, что это максимализм и, что он скоро пройдет. Это было ни то и ни другое. Просто она была одна и никому не доверяла, а ее лучшими друзьями были плеер и лезвие. Конечно же, было несколько людей, с которыми она общалась, они себя наивно называли ее друзьями. Но их общение было односторонним. Она была готова ради них на все и всегда им помогала, но на ее просьбы никто не реагировал. Их выполняли, только если нет неотложных дел или занятия по интереснее, но она привыкла и почти ни о чем никого не просила. Большую часть времени она проводила в одиночестве, тихо плача. Но плакала она не оттого, что одна, просто она любила, очень сильно любила одного человека, который однажды ушел от нее, а она так и не смогла его позабыть. Собственно из-за него она и попала в этот коридор, это из-за него она вскрыла вены.
Ей уже порядком надоело это брожение по комнатам, так как ничего необычного и удивительного она там не видела. Родители и родственники плакали, все осуждали ее поступок, хотя в глубине души каждый винил себя, а не ее. Все реагировали именно так, как она и предполагала, и тут, она с радостью поняла, что осталась последняя