
ОБ ЭТИКЕТЕ В ЯПОНИИ.
Японская пословица гласит: "Хито-но фури-о митэ дзибун-но фури-о наосэ" -
"Соразмеряй свои поступки с действиями окружающих" (букв.: "Смотри, как
ведут себя окружающие, и исправляй свое поведение"). В ней выражена
врожденная, издревле присущая японцам тактичность, постоянная мысль о том,
как ты выглядишь в глазах окружающих, не доставляешь ли ты им неприятности
или неудобства своим поведением, манерами и т. д.
Эта черта характера японцев отмечена уже первыми европейцами, которым
довелось общаться с ними. Обратимся к свидетельству нашего
соотечественника, возьмем "Записки флота капитана Головнина о приключениях
его в плену у японцев в 1811, 1812, 1813 годах", опубликованные в 1816
году. В них говорится: "...в обхождении японцы всякого состояния
чрезвычайно учтивы. Вежливость, с которой они обращаются между собою,
показывает истинное просвещение сего народа... Мы никогда не видели, чтобы
они бранились между собою или ссорились, хотя жили и беспрестанно
находились с японцами, которые не были из лучшего состояния..." "Горячо
спорить почитается у японцев за великую неблагопристойность и грубость.
Мнения свои они всегда предлагают учтивым образом со многими извинениями и
со знаками недоверчивости к своим собственным суждениям, а возражений
никогда ни на что открыто не делают, но всегда обиняками и по большей
части примерами и сравнениями..."
Почти два века минуло с той поры, но все так метко сказанное флота
капитаном Головниным актуально и поучительно и для сегодняшнего
путешественника по Японии.
Разумеется, этот путешественник может отметить все сказанное, но не
считать обязательным для себя и даже начать посмеиваться и иронизировать
по поводу поведения японцев, как это делает, например, французский
писатель Жан-Пьер Шаброль в своей книге "Миллионы, миллионы японцев..."
(М, 1971). У Шаброля, европейца до мозга костей, многие черты
национального характера японцев, особенности быта вызывают насмешку и даже
раздражение. Хотя пишет он с чувством юмора и как бы иронизирует над самим
собой, в его интонациях явно ощущаются непонимание японцев и, как он сам
признается, чувства "француза, растерявшегося среди странных иностранцев".
Он подтрунивает над поведением японцев на деловой встрече в вестибюле
токийской гостиницы. "Оба сгибаются пополам, - пишет Шаброль, - застывают
на месте и опускают головы настолько синхронно, что похоже, будто один
человек репетирует поклоны перед зеркалом. Они выдерживают паузу, стоя под
прямым углом, - хоть проверяй с угольником в руке! - и не шелохнутся...
Потом, как бы невзначай, приподняв веко, украдкой бросают взгляд, чтобы
обоим выпрямиться одновременно. При малейшем несовпадении они снова
сгибаются пополам. Выдох! Вдох! - ничего себе работенка для брюшного
пресса! Так и есть, просчитались на волосок - отставить! Еще небольшое
усилие - ать! два! Казалось бы, пустяк, но за день, жизнь, века это
накладывает отпечаток на людей, на весь народ".
Шабролю никак не удается языковой контакт с японцами. Он пишет: "Мне все
труднее скрывать недовольство "интерпретациями" - это слово очаровательно
двусмысленно - моей дамы-менеджера. Я никак не могу к ней привыкнуть. Не
далее как вчера она меня неприятно поразила. Я спросил, как сказать
по-японски "нет".
- Сейчас узнаю...
Добрых четверть часа она обсуждала этот вопрос с присутствовавшими
японцами, призвала на помощь других, за которыми сходили... Ответа я так и
не добился".
Его озадачивает объяснение, которое дает ему в связи с этим его друг -
француз, долго проживший в Японии. "Руссо, которому я рассказал этот
анекдотический случай, не выразил ни малейшего удивления.
- Существует множество способов сказать "нет" в зависимости от
обстоятельств, собеседников, темы,- объяснил он.- Они вместе думали, как
лучше тебе ответить, что больше всего подходит в этот момент, на этом
месте..."
Неизменная вежливость японцев вызывает у Шаброля неожиданную реакцию:
"Все эти изъявления вежливости заставляют вас вторить им, ставят
чужеземцев как бы в подчиненное положение, над которым подтрунивают японцы
("Эти большие белые, ха-ха!").
Мне хочется заорать: "Хватит! Нечего надо мной издеваться!".
Думается, что по сравнению с нашим современником Шабролем 180 лет тому
назад Василий Михайлович Головнин проявил в понимании японцев больше
объективности и мудрости,
Читать далее...