В "Деньгах" вышла еще одна моя статья - КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ МИРОВОГО МАСШТАБА. Я не совсем уложился в заданный объем и формат "Коммерсанта", в результате статья получилась слишком большая и несколько "литературная". В общем, ее подредактировали, к чему у меня претензий нет и быть не может. Однако, если кто-то захочет увидеть исходный вариант, я его здесь выложу.

Кроме того, хочу дать ссылки на все статьи, которые вышли у меня в "Деньгах" за последние месяцы.

ИТАЛИЯ ДЛЯ ПРОЖИВАНИЯ - о покупке недвижимости в Италии

ЛИТВА В ПЕРЕВОДЕ НА МЕТРЫ - о покупке недвижимости в Литве

ЛУЧШИЙ ВРАГ МИКЕЛАНДЖЕЛО - об архитекторе Донато Браманте

ТЕХНИКА НА ГРАНИ АТЛАНТИКИ - о том, как дальняя гражданская авиация "убила" океанские лайнеры

МОНЕТИЗАЦИЯ ИЗЯЩНЫХ ИСКУССТВ - об искусстве и арт-рынке

ДОЛЬЧЕ ВИДНО - о жизни эмигрантов в Италии




P.S. Так как меня об этом попросили, выкладываю авторский вариант статьи. Еще раз хочу подчеркнуть, что у меня нет ни малейших претензий к редакции журнала "Деньги" за правку, так как я просто не вписался в заданный объем и отчасти в формат издания.

И «ЛУЗИТАНИЯ» ПЛЫВЕТ…
7 мая 1915 года британский суперлайнер «Лузитания» был торпедирован немецкой подводной лодкой U-20 недалеко от побережья Ирландии. Это событие сыграло в истории куда большую роль, чем гибель «Титаника», но его столетний юбилей, как ни странно, проморгали. Потопление «Лузитании» привело Америку, до того лишь стригшую купоны с Первой Мировой войны, к вступлению в нее. США отказались от политического изоляционизма и стали все быстрее переходить к мессианству. Многие также скажут, что с этого дня принесение в жертву мирных граждан ради достижения военных целей стало нормой жизни.
ЛУЗИТАНИЯ
В конце XIX – начале XX века лидерство в пассажирских перевозках через Атлантику захватили немцы. Их корабли один за другим брали приз «Голубая лента Атлантики», вручаемый самому быстрому судну. Однако в 1906 году британская компания Кунард Лайн спустила на воду два однотипных корабля: сначала «Лузитанию», а через несколько месяцев «Мавританию». Сперва лидерство по скорости захватила «Лузитания». В 1907-1909 годах она владела Голубой лентой, несколько раз обновив рекорд и, в конце концов подняв его до 25,65 узла (47,50 км/час). В 1909 году пальму первенства перехватила «Мавритания», установив рекорд в 26,06 узла (48,26 км/час), и он продержался до 1929 года.
И «Лузитания», и «Мавритания» были необычайно популярны, и с началом войны их не стали переделывать во вспомогательные крейсера, под что «Кунард Лайн» получила от правительства на льготных условиях колоссальную ссуду в 2,6 миллиона фунтов стерлингов. Судя по всему, правительство тогда просто не подумало, так как из-за огромных размеров (длина 240 метров, водоизмещение 38 тыс. тонн) и колоссального расхода топлива лайнеры мало подходили для этой роли. В результате в начале войны «Лузитания» и «Мавритания» продолжали ходить через Атлантику.
В свой последний рейс «Лузитания» отправилась 1 мая 1915 года.
ТЫЛОВАЯ ВОЙНА
Америку часто воспринимают как естественного союзника Великобритании, между тем, это не совсем так. Среди американцев больше потомков немцев и ирландцев, чем коренных англосаксов, которые занимают только третье место. Да, немцы быстро ассимилировались, и уже второе поколение обычно забывало о своих корнях, но об ирландцах этого сказать нельзя. Ненависть к британцам, не раз фактически подвергавших их голодному геноциду, они пронесли сквозь века. Говорю это уверенно как человек, раз чуть не огребший в нью-йоркском ирландском баре за слишком чистый британский акцент. Что уж там говорить о начале XX века, когда Ирландия еще не обрела независимость?
Но и остальное население не рвалось воевать в Европу. Америка того времени в качестве государственной политической религии все еще исповедовала изоляционизм, и считавшие такой подход провинциальным президенты Теодор Рузвельт (1901-1909 годы) и Вудро Вильсон (1913-1921), ничего не могли с этим поделать. Были добровольцы, которые самостоятельно отправлялись за океан, но в массе своей американцам до этой европейской военной забавы не было никакого дела. Одновременно они извлекали из этой бойни колоссальную выгоду, поставляя оружие и боеприпасы, а также давая кредиты.
В 1910 году государственный долг США составлял 2,6 млрд долларов. К 1914 году он еще увеличился. Долги, как и все остальное, можно считать по-разному, и максимальная цифра здесь доходит до 7,2 млрд долларов.
После войны Америке должны были все бывшие союзники. Сколько именно? Обычно фигурирует цифра «около 10 миллиардов». Однако к июню 1919 года долг вместе с процентами достиг 24,262 млрд долларов. При этом за годы войны национальное богатство США выросло на 40 процентов, доля США в мировом производстве превысила 50 процентов, наконец, в стране оказалось сосредоточена половина мирового золотого запаса, а доллар стал главной денежной единицей. Никогда еще мир не знал такого быстрого обогащения одного государства. А вот Европа оказалась на грани банкротства, что касалось как побежденных, так и победителей.
Президент Вудро Вильсон, один из основоположников американского мессианства, хотел вмешаться в европейские дела поактивнее, но в 1915 году это выглядело абсолютно невозможным.
А в это время дела на фронтах Первой Мировой шли далеко не блестяще. Германия и Австро-Венгрия, особенно первая, уверенно давали отпор превосходящим силам России, Франции и Англии. Антанте позарез нужен был новый мощный союзник. Понятно, что таковым могли быть только США, и европейская дипломатия, прежде всего, британская, делала все возможное, чтобы заставить Америку принять более активное участие в войне, но Америка пока, что называется, «не заставлялась». Она прекрасно себя чувствовала и так.
И КОРАБЛЬ ПЛЫВЕТ
22 апреля 1915 года в пятидесяти американских газетах было опубликовано следующее объявление:
«Внимание!
Путешественникам, которые намереваются пересечь Атлантику, напоминают, что Германия и ее союзники находятся в состоянии войны с Великобританией и ее союзниками, что зона военных действий включает воды, прилегающие к Британским островам и что в соответствии с официальным уведомлением, выданным Имперским правительством Германии, суда, идущие под флагом Великобритании или ее союзников, подлежат уничтожению в этих водах, и путешественники, плывущие через зону военных действий на кораблях Великобритании и ее союзников, делают это на свой страх и риск.
Имперское посольство Германии
Вашингтон, округ Колумбия
22 апреля 1915 года»
Так получилось, что в некоторых газетах это объявление было опубликовано непосредственно под объявлением о следующем рейсе «Лузитании» из Нью-Йорка в Ливерпуль.
Германия с самого начала войны поставила мир перед фактом, что будет пересматривать любые правила, если они ее не устроят. Немцы первыми стали использовать подводный флот в стратегических масштабах и топили все, что плавало вокруг Великобритании, а не только военные корабли. Сами подводники быстро превратились в своего рода спортсменов-экстремалов, готовых отправить на дно хоть Ноев ковчег, если это выведет их на первое место в «рейтинге». Каждый капитан знал, на каком месте он сейчас находится и был готов на все, чтобы подняться еще хотя бы на ступень.
Война отрицательно сказалась на пассажиропотоке через Атлантику. Так, билеты в 3 класс были распроданы едва на треть. Чтобы свести концы с концами, компания Кунард Лайн резко сократила команду. Например, оставшиеся кочегары могли обслуживать только 19 паровых котлов из 25. Кроме того, запасы угля были сокращены с 7 до 6 тысяч тонн. Это означало, что в рейсе «Лузитания» будет в состоянии развивать скорость не более 21 узла (38,9 км/час). Таким образом, компания подвергала своих пассажиров дополнительной опасности, хотя вряд ли она это в полной мере сознавала.
Субмарины были тихоходны. Хорошая надводная скорость составляла 15 узлов (27,8 км/час), а подводная – 9 (16,7 км/час). И многие полагали, что подводным лодкам не угнаться за судном, идущим со скоростью более 20 узлов. То, что лодки ни за кем не гоняются, а сидят в засаде в разных морских «угольных ушках», которые не минуешь, знали немногие, а те, кто знал, полагали, что хорошее быстроходное судно, идя противолодочным зигзагом, то есть, постоянно в рваном режиме меняя курс, не даст подводной лодке выйти на ударную позицию. То, что немецкие подлодки топили все больше кораблей, пока еще никого ни в чем не убеждало. Точно так же до «Титаника» относились к айсбергам. А на весну 1915 года судно вроде «Титаника» еще ни разу не становилось жертвой подводной лодки.
И все же, как всегда бывает перед катастрофой, находились люди, которые то ли что-то предчувствовали, то ли просто боялись больше других. Некто Эдвард Б. Бовен, крупный торговец обувью, в последний момент отказался плыть на «Лузитании», а у многих из тех, кто поднялся на борт судна, что-то щемило в душе. Таких людей хватало, и остальные пассажиры избегали их компании. Когда один из таких беспокойных несколько раз высказал идею, что неплохо бы матросам провести тренировку по спуску шлюпок на воду, к нему подошли другие пассажиры и попросили прекратить эти разговоры, «чтобы не нервировать дам». Ну, конечно, пусть лучше дамы утонут, чем будут нервничать. Неизвестная опасность всегда страшит меньше, чем известная. Вот айсберг – это да. Это понятно. А подводная лодка – это что такое? Да ей только траулеры топить, когда те раскидывают сети.
Наступило 7 мая. Пассажиры и команда «Лузитании», наконец, увидели землю. Это была Ирландия. Все почувствовали облегчение. До берега было чуть больше 20 км. Люди были бы куда менее спокойны, если бы знали, что с 1 мая, когда «Лузитания» вышла из Нью-Йорка, в этом районе немецкие субмарины потопили 23 судна! Самое интересное, что об этом не сообщили и капитану Тернеру. Зато сообщили совершенно неправильные, невесть с какого потолка взятые координаты ближайшей подлодки. Между тем, лодка была гораздо ближе к «Лузитании», чем думали.
Одним из орудовавших в этих водах был тридцатилетний капитан-лейтенант Вальтер Швигер, типичный амбициозный подводник-спортсмен своего времени, на своей лодке U-20. За последние дни он, не побрезговав мелочью, потопил небольшой парусник, пару пароходов и сухогруз. Еще один пароход от него ушел на большой скорости, а британский крейсер «Джуно», избежал торпедного удара, применив противолодочный зигзаг. В общем, яркой победы у Швигера пока не было. Когда он издали увидел приближавшуюся «Лузитанию», он глазам своим не поверил и решил, что это два парохода, идущих рядом. Вскоре стало ясно, что пароход только один, зато какой!
В какой-то момент капитан Тернер изменил курс, отворачивая от отмели, и Швигер испугался, что не успеет выйти на перехват, но затем «Лузитания» пошла по прямой. Причин для этого было три. Во-первых, как уже говорилось, капитан Тернер был уверен, что поблизости не было подлодок. Во-вторых, он считал, что идти зигзагом стоит только тогда, когда ты лодку уже увидел. В-третьих, он занимался именно в этот момент тем, что определял точное местоположение, а для этого корабль должен какое-то время идти прямо и не меняя скорость. Не надо винить капитана Тернера. В мае 1915 года у него еще не было тех знаний, которые появились в результате тогда еще только предстоявшей гибели его корабля.
Тем временем U-20 с максимальной для себя подводной скоростью в 9 узлов (16,7 км/час) шла на перехват. Когда расстояние сократилось до 700 метров, Швигер пустил торпеду. Через 45 секунд она поразила «Лузитанию». Было 14.10 7 мая 1915 года.
И КОРАБЛЬ ТОНЕТ
Торпеду заметили, когда отвернуть от нее у 240-метрового судна не было уже никаких шансов. Удар пришелся в правый борт. Один за другим раздались два взрыва, к чему мы еще вернемся.
Судно сразу стало зарываться носом в воду и, что гораздо хуже, сильно завалилось на правый борт, что сделало спуск шлюпок с левого борта невозможным. В довершение всех несчастий матросы того подразделения, которое отвечало за спуск шлюпок, находились именно в том месте, куда ударила торпеда, и практически все погибли. Шлюпки стали спускать поспешно и неумело. В результате одни ушли в воду носом, а другие кормой, а пассажиры попадали с них в воду, как яблоки с яблони после порыва ветра. Но все-таки некоторые шлюпки удалось спустить нормально.
Как обычно в подобных ситуациях, люди повели себя по-разному, многие — на удивление достойно. Обладатель стомиллионого (где-то около 2 млрд долларов в нынешних ценах) состояния, представитель знаменитой семьи Альфред Гвинн Вандербилт, всю жизнь в свободное от бизнеса время охотившийся на женщин, на лис и гонявший на повозках, обгоняя паровозы, отдал свой спасательный жилет женщине с ребенком и собственноручно зафиксировал его так, чтобы уцелели оба. Сам он плавать не умел. Его тело не нашли.
Известный журналист, писатель и философ Элберт Хаббард в 1912 году написал со слов очевидцев душераздирающую статью о том, как пожилые супруги Исидор и Ида Страус на тонущем «Титанике» уступили другим места в шлюпках и остались умирать на корабле. Теперь Хаббард был на борту «Лузитании». Посреди всеобщего безумия он и его жена Элис ушли в каюту, взявшись за руки.
Известный театральный продюсер Чарльз Фроман не мог прыгнуть в шлюпку, так как у него была искалечена нога, и он с трудом передвигался с тростью. По словам выжившей актрисы Риты Джоливе, он, как и Вандербилт, помогал застегнуть спасательные жилеты на женщинах. Напоследок он сказал, что смерть – это самое увлекательное приключение в жизни, и ее не надо бояться, вскоре после чего его смыло с борта.
«Лузитания» затонула всего за 18 минут, к чему мы тоже еще вернемся. Температура воды была 11 градусов, и здесь развернулся настоящий апокалипсис. В XIX веке многие писатели делали себе славу великих психологов, подробно описывая разнообразные несчастья. Здесь бы им было раздолье. Люди цеплялись за все подряд, в том числе и друг за друга. Тонули сотнями. Кругом раздавались крики о помощи, обращенные то ли к людям, то ли к Богу. Голоса сливались со скрежетом разрушающегося корабля и шумом волн, образуя единый трагический звуковой фон. У многих не было жилетов, у других они были надеты неправильно, из-за чего они захлебывались, одна женщина, плывшая на какой-то доске, начала рожать. В это время часть спасшихся музыкантов на одной из шлюпок исполняла церковные гимны.
Пока корабль был еще на плаву, Швигер посмотрел в перископ и отказался от намерения выпустить еще одну торпеду по пытающимся спастись людям, о чем записал в своем судовом журнале. Ни тогда, ни позже он не испытывал сомнений по поводу содеянного. Он был сыном своего времени и своей страны, какой она тогда была, но не такой, какой она стала позже. Иными словами, он был немецким солдатом образца 1915, а не образца 1942 года. Зло пока еще не породило еще большее зло, но оно уже шло к этому.
Глубина здесь была небольшая, почти в три раз меньше длины «Лузитании». Судно уперлось носом в грунт, а его корма все еще высоко торчала над водой. Когда корабль окончательно ушел под воду, образовалась гигантская воронка, в которую многих затянуло, но некоторые сумели выплыть. Отдельные воронки образовали дымовые трубы. Одну женщину сначала затянуло в трубу, а потом, как катапультой, выбросило наверх. Потом ее, всю покрытую сажей, без единого светлого пятнышка, подобрала одна из шлюпок.
Потом стоны и крики стали стихать. Кто тонул — утонул. Несколько человек скончались уже в шлюпках. Над морем раздался одинокий вопль — это на руках у мужа умерла его жена. Потом раздался крик с другой шлюпки. Там на руках у сына умер отец.
И все это происходило совсем недалеко от берега, который был отлично виден! Помощь подоспела только через несколько часов. Спасти удалось немногих. Из 1959 человек, находившихся на борту, погибло 1198, лишь на триста меньше, чем на "Титанике". Разные источники указывают разное количество американцев среди погибших, от 124 до 135, но, в любом случае, их было достаточно для того, чтобы эта благополучная страна почувствовала себя потрясенной. Чужая война все-таки пришла к ним в дом.
И КОРАБЛЬ УТОНУЛ
В германском посольстве репортеров встретили с таким страхом, как будто они были бандой стрелков с Дикого Запада. Советник посольства, вообще-то совсем не идиот князь фон Хатцфельд Трахенберг, сказал о германских подводниках умопомрачительную глупость, которая вошла в историю: «Они не хотели никого убивать».
Бывший президент Теодор Рузвельт сказал, что немецкие подводники превзошли в жестокости всех пиратов былых времен, и, в конце концов, заявил следующее: «Мы не можем воздержаться от действий, ведь мы обязаны предпринять их во имя человечности… для поддержания собственного национального достоинства!» Он отразил общее настроение. Американский изоляционизм дал трещину, которая с тех пор только разрасталась. Он дожил до Второй Мировой войны, но терпел одно поражение за другим. Ну а на тот момент стало окончательно ясно, что Америка в войну вступит.
Президент Вудро Вильсон поначалу не был столь резок в высказываниях. В отличие от находившегося в оппозиции Рузвельта он должен был отвечать за свои слова, но, изучив реакцию общественности, вскоре стал посмелее. Его новые заявления были все более и более воинственными. Америку несло к войне, как бревно, упавшее в реку, несет в море. Последний оплот изоляционизма в американском правительстве, госсекретарь Уильям Дженнингс Брайн, подал в отставку. Нужен был только повод, и выживавшая из ума кайзеровская Германия его дала.
11 января 1917 года министр иностранных дел Германии Артур Циммерман отправил немецкому послу в Мексике Хайнриху фон Эккардту прелюбопытную телеграмму. В ней сообщалось, что Германия начинает неограниченную подводную войну, но при этом хочет, чтобы США оставались нейтральными. Однако, если они все-таки вступят в войну, Мексике предлагалось вступить в союзнические отношения с Германией и начать войну за возвращение своих бывших территорий, оккупированных США. Остается только догадываться, в каком сумеречном состоянии находилось имперское правительство, если вынашивало подобные планы.
Телеграмма была перехвачена британской разведкой и передана американцам. Сторонники войны получили, наконец, все, что им было нужно. 6 апреля закончился тот процесс, который был начат потоплением «Лузитании»: США объявили войну Германии.
Советские учебники любили сводить роль Америки в Первой Мировой войне почти к нулю, мол, США потеряли в ней всего 120 тысяч человек. Но для Америки, не привыкшей исчислять военные потери с точностью до пяти миллионов, это были колоссальные жертвы. За четыре года считавшейся чудовищно кровопролитной Гражданской войны 1861-1865 годов обе стороны конфликта потеряли около полумиллиона, а тут за год с небольшим — 120 тысяч. Однако Америка впервые почувствовала себя готовой платить такую цену за активную внешнюю политику. Американский изоляционизм стал быстро уступать место американскому мессианству, которое, между прочим, неплохо помогло СССР, когда США вступили во Вторую Мировую войну в Европе, несмотря на то, что уже воевали с Японией на Дальнем Востоке.
КОРАБЛЬ НА ДНЕ
Спасенные еще не доплыли до британских берегов, а в связи с гибелью «Лузитании» возникло множество вопросов. Например, почему корабль так быстро утонул, почему возник такой сильный крен на правый борт? Ведь когда погиб «Титаник», представители «Кунард Лайн» утверждали, что «Лузитания» и «Мавритания» после подобного столкновения с айсбергом остались бы на плаву. С креном разобрались быстро. У «Лузитании», в отличии от «Титаника» были не только поперечные, но и продольные водонепроницаемые переборки. Торпеда пробила правый борт, но не прошла насквозь. В результате водой заполнилось несколько отсеков справа — отсюда и крен. Перед самым погружением «Лузитании» вода выдавила-таки продольные переборки, и буквально на минуту «Лузитания» выпрямилась.
Однако были вещи и более интересные. И выжившие с «Лузитании», и Швигер отметили, что взрывов было два, при этом немецкий капитан утверждал, что выпустил только одну торпеду. В судовом журнале он высказал предположение, что причиной второго взрыва могли стать «котел, уголь или порох». Здесь для британского Адмиралтейства начались неприятности, потому-то его представители и настаивали на том, что торпед было две. Тот факт, что «Лузитания» перевозила 4,2 млн винтовочных патронов и еще кое-какие невзрывные части боеприпасов, скрыть не удалось. Так, может быть, это сдетонировали патроны? Они относились к «полуконтрабандным» товарам. Но, возможно, британцы, прикрывшись пассажирами, перевозили что-то куда более серьезное?
Вообще с пассажирскими лайнерами на войне происходили странные вещи. В 1916 году на мине подорвался переоборудованный в госпитальное судно лайнер «Британник». Это было судно однотипное «Титанику», но построенное позже, и в нем были учтены недочеты конструкции последнего. Тем не менее, если «Титаник» тонул полтора часа, то «Британник» - меньше часа, при том, что мина должна была нанести куда меньшие повреждения, чем айсберг. Тогда тоже высказывались предположения, что «Британник» перевозил не только больных. В случае с «Лузитанией» немцы всегда настаивали на том, что там были военные грузы, и это не они цинично потопили пассажирский корабль, а британцы цинично прикрывали военные грузы пассажирами.
Во время судебного разбирательства выживший капитан Тернер сначала говорил, что торпеда была одна, потом — что две. Через много лет после суда он признал, что торпеда была одна. Были сделаны попытки выяснить, что же все-таки было в трюмах «Лузитании», но они жестко пресекались судьей Джоном Бигманом. Вскоре после суда он ушел в отставку и назвал дело «Лузитании» «чертовски грязным». Адмирал Джон Фишер и первый лорд Адмиралтейства Уинстон Черчилль попытались сделать козлом отпущения капитана Тернера, но его оправдали. Было ощущение, что власти что-то скрывают, но, с другой стороны, то, что пассажирские корабли во время войны частенько перевозят военные грузы, было секретом Полишинеля.
Сразу возник и другой вопрос, волновавший всех еще больше: как такой корабль, как «Лузитания», мог идти в районе, где за несколько дней немцы потопили 23 корабля, без всякого эскорта? Тут же возникла теория, немедленно обозванная конспирологической, что британцы сами подставили «Лузитанию» под удар, чтобы вовлечь Америку в войну, и заявление Черчилля о том, что у них нет эсминцев сопровождать пассажирские корабли, мало кого убедило.
На самом деле, конспирологии в этой теории не так уж много. Если кто-то скажет, что британские адмиралы звонили по доисторическому мобильнику Швигеру и сами выводили его на цель, то да, это, конечно, бред. Но действовать можно и куда тоньше. А еще проще было НЕ действовать.
У Артура Конан-Дойля есть такой бизнес-приключенческий роман "Торговый дом Гердлстон". Там среди бессовестных бизнес-операций, осуществленных Джоном Гердлстоном и его сыном Эзрой, описана и такая: Гердлстоны возят товары на очень ветхих судах.Из контекста совершенно ясно, что старый Гердлстон просто ждет, когда они утонут, чтобы получить страховую премию. Менее лицемерный Эзра подбивает отца нанять кого-то и пустить хотя бы одно из этих судов на дно, но отец возражает, что это уже преступление, а вот в том, чтобы «не мешать естественному ходу вещей», нет ничего плохого.
Так, может быть, и лорды Адмиралтейства просто не мешали естественному ходу вещей, в котором были кровно заинтересованы? На войне какой-нибудь командир дивизии может обречь на верную гибель сотни людей ради отвлечения противника от направления главного удара, как в повести Юрия Бондарева «Батальоны просят огня». Ради аналогичной цели командующий армии жертвует десятками, а то и сотнями тысяч жизней. Лорды Адмиралтейства могли счесть, что можно пожертвовать несколькими сотнями жизней ради вовлечения США в войну, и тем спасти сотни тысяч жизней. Тем более, что для этого просто надо было ничего не делать.
Поблагодарим Бога, что он не ставит нас перед таким выбором.
Александр БЕЛЕНЬКИЙ