Вся окружающая действительность решила начать издеваться надо мной. Смотрю на свои тонкие кеды, месящие выпадающий и тут же тающий снег, новые лужи при этом ложатся поверх старых вчерашних...ежели не это всемирный потоп, то вы мыслите в совершенно ненужных мне масштабах.
Я привыкла не бывать дома по двое суток, спать в чужой кровати до пяти утра, а до того смеяться до коликов в животе в полчетвертого утра. Привыкла пить кофе в чашке, нюхая при этом вкуснейший вишневый дым. Привыкла проводить обеды-ужины на работе в наушниках...ешь тирамису "Zott" за 45,5 из "Патерсона", слушаешь Патрика Вульфа...

я не знаю чего я жду, но моя жизнь почти что идеальна. я практически могу делать все, чего мне хочется...и в моем мире все же есть люди, которых бы мне совсем не хотелось терять.

полтора часа на остановке - это холодно. больше никак. сверху падают хлопья облаков, пропущенных через исполинскую мясорубку, а небо в свете фонарей такое апокалептически-красное...я не знаю, кто убил облака, но у него явно идеально-красивые руки...как у Джима Джармуша...и...у тебя. Я поднимаю лицо, ловлю кусочки облаков с привкусом солоноватой, почему-то моей крови...мне бывает тяжело, но этого никто не видит.

заберите меня из Сертолово. от них.

в сумке обитает "Mother Night" Курта Воннегута, "Солпадеин" и лейкопластырь для изрезанных контролькой пальцев. в голове и того меньше - отголоски просмотренных недавно кинолент и слова людей, вроде бы желающих добра. а в кедах всего-то вода.

мне так сильно ничего не нужно после тех твоих слов.
потому что ты больше никогда не придешь.
[640x510]

...Что часть на Париж отпущенных строк
На лирику я растранжирю.(с)

Их Париж: круассаны и бусы размером с гланды,
В тонком кружеве светлых чулок и кофейных слез.
Его любят безумно, так яростно ждав команды,
Что теперь он не просто вечен, а слишком врос
каждой маленькой девочке в сердце с мечтой об Аде,
но, конечно, пока не считающимся за Ад -
О любви, о готовности жить и погибнуть ради
И о сроках длиннее чем вечность почти в стократ.
Они верят в парижские улицы, сны и ветер,
они, словно Русалочки, впаяны в каблуки,
И, бесспорно, для них уготован один на свете,
кто над сердцем их не занесет никогда руки.
Они ищут свое. Идеальное. Дай им, Боже,
поскромнее запросов и нервы, что ваш вольфрам,
дай не знать про бороздки, что слезы творят на коже...
У тебя есть в запасе, раз нЕ дано было нам.
Их французские души, Парижские преисподни,
Их наивные мысли ни к месту - как кринолин.
Дай им дольше остаться такими же, как сегодня...

Я была, как они...но любила всегда Берлин.

перводекабрьское

уходишь в 22 с работы и направляешься совсем не домой а пешком до озерков. Несешь по дороге несусветную чепуху вроде "медик-педик", учишься пользоваться банкоматом, с таким лицом будто только что сконструировал перпектум мобиле) мартини во фляжке, тупеж, сидишь в полуразвалку на пустой скамейке поезда, болтаешь про перепрошивку мобильников. Господь, да разве я когда-нибудь интересовалась подобным?
Приезжаешь в Обухово, снова мартини в фляжке, в интернет по старенькому IBM ноуту) Кристиний надрался...кто-то выпил почти всю бутылку. ржач среди ночи, уже точно не помню над чем.
9:30...нах нам упало это японское кино? спааать
13:40 пора вставать
15:00 манная каша с шоколадом. Привет, Шурик, мы уже почти в чашке!)
16:00 наконец чашка, посиделки вчетвером: Дю, Шурочка и Лу)
разговоры обо всем на свете, поиски узких черных галстуков...)
потом магазины, забыли купить колечко для моего брутал пирса. звонок Лиды в 19:00.
"Ты должна выйти сегодня"
макдоналдс. салат цезарь и кофе-гляссе
поезд, полупустой, к 22 на Просвет.
играли с Женей в магазин)
товар: ящики-ящики-ящики...
Куча скрученых контролек, пальцы в порезах, лренгит, разговоры шепотом, час туканов в 7 утра, заводная корова:

"Не забудь меня - любимую игрушку,
Если ты идешь гулять, (звук сдувающегося шарика)
Положи с собою рядом на подушку,
Если ты ложишься спать!" раз 20))

надетая на голову корове корзина, книга сверху - мерзкое животное двигает всю конструкцию!
-А давайте они у нас будут книги развозить?!

забытый в тумбочке размен, минус три тысячи в сейфе)) Олег выбегающий из подошедшей маршрутки:
-С ночи?
-ага. в Сертолово
-а я из Сертолово)

залипон внутри.
я без пяти минут ночной кассир.
с января официально.

З.Ы. начитавшись разных постов, я очень воодушевился. поскажите от чего штырит, друзья-наркоманы?))
[показать]

Я уже закрываю дверь - ничего не бойся.
Этот ветер, ломающий ставни, грызущий снег,
Совершенно не верит, что нынче пока что осень,
Но не тронет твоих чуть заметно дрожащих век.
Это нужно теперь - я ему завещаю числа
и бесчисленность скрытых за ними кусков меня.
Он один, к сожалению, видит в них много смысла
И поэтому часто стучится к исходу дня.
Я смотрю на тебя. Прозапас, ибо точно знаю -
Ты уйдешь очень скоро, и вечность, присев на край
моих снов, обнимая, шепнет: "Родная,
На черта тебе сдался настолько ужасный рай?"
Я, уже растворяясь, отвечу: "За кофе с хлором,
за промозглые ночи, за боль пересохших уст,
за мои догонялки с виляющим коридором,
за худеющий город, за эту палитру чувств...
За твои океанные взгляды и за созвучье
в переливчатом хрусте поломанных позвонков,
за бесспорное право в мученьях дойти до ручки
и за знание правды, что, все таки, есть любовь.
Позабудем, забудемся. Я закрываю двери,
Он стирает мне слезы с замерзшего вмиг лица,
А ты шепчешь слова...Я не верю тебе. Не верю!
Хотя буду любить безнадежно и до конца.
Это страшная сказка - я порвана в ней на части,
я шепчу свои тайны борею, а людям вру.
Нет, ты только живи. улыбайся. люби. будь счастлив.
Я убью всех, кто станет мешать...я сама умру.

на улице - Ад, в котором забыли включить отопление.
в горле - истеричные рыдания
в ушах - это сумасшедшая песня.
почти что круг, но на порядок выше.
читай - спираль.
...без тебя...


"В теплых ладонях разбитые стекла
Все сильнее сжимай,
Первым поцелуем до кровоподтека
Закричать заставляй себя
Забывать заставляй себя
Знай что, знай что между ударами сердца
Твоего сердца лишь пустота...."
[525x700]

Да здравствуют покинутые!
Здравствуй,
Мой первый Бог, затмивший все вокруг.
Я так хочу казаться беспристрастной,
Но в ужасе шепчу: "Уже не друг...
уже совсем не та, кто нынче важен...
В осколках умирающего сна
уже давно...мучительно(!) не ваша...
беспомощная...выпита до дна."
О боже! Как сжигающе! как больно!
Я не хочу! Зачем мне быть живой?
Смотри на небо - кончилось? Довольно!
К чему же мне бессмертье не с тобой...
Глаза покрылись красной паутиной
В подкорке, в междуреберье - болю.
В полупустой, недышащей гостиной
на стенах: "Dear Val, I live for You!"
Мучительно люблю, преоткровенно,
сверхневозможно и того сильней.
И часть тебя всегда течет по венам
того, кого ты вычеркнул из дней.
Я не уйду...Узоры на предплечье -
Всего протест. Мы дышим через раз...
Я вам прощаю даже бесконечность,
Что мною будет прожита...без Вас.

Настроение сейчас - опа

Суточной нормой боли
Станет твое "пока".
Знали бы мы пароли,
Чтобы гнать облака.
Выдуманы улыбки,
Полночи, полудни...
Тихо! Забудь ошибки,
С вежливостью распни.
-Лучше б меня не стало!
-Лучше б забылись "Мы"...
Впившейся в одеяло
В внутренностях тюрьмы
Нужно одно лишь слово
В партии с Кем-То-Там.
Глупо, Смешно, Бредово(!)
Верить своим мечтам.
Только мои смешные
Перед сплошной стеной,
В глупой войне, в могиле
О бок идут с тобой.
Я научилась боли
Через желанье стать
Чем-то важней и боле,
Чем нежеланье лгать -
Это мои поступки -
Вежливость к палачу...
О!

не бросайте трубки,
Если я вдруг молчу...

как и все я когда-нибудь задам себе абсолютно бесполезное направление в поисках лучшего.
и буду идти. долго-долго.
а потом подойду к краю света, взгляну на темное небо и пойму, что там, черт их дери, абсолютно такие же...ТЕ ЖЕ САМЫЕ! звезды.
и тогда я, наконец, пойму насколько в самом деле огромная, всепоглощающая, непоколебимая и абсолютно бесполезная штука - Вечность.
архипроклятая гипержизнь.
[310x247]

Галлопирующая истерика в разговорах с собой.

Вот и все, мой родной. Ненавидишь. Болю. Неважно!
Это было не с нами, раз незачем для тебя.
Я уже ничего не умею, а город влажный
Провожает меня подворотенками. Любя.
В поперечном сеченьи и линия станет точкой.
Я клянусь, что мои города - на моей крови.
Я пыталась уйти, чтобы лечь на тебя лишь строчкой,
Но ты сам меня звал к себе (и теперь зови...).
Я так сильно боюсь, я так сильно несовершенна -
Я свяжу себе руки, чтоб вдруг не задеть души.
Я уже растворилась в простуженности Вселенной
И отдам всю себя, только ты, только ты дыши.
Расстреляйте словами. Моими же. все напрасно.
Канцелярскими кнопками в вены - зонты в песок.
Все у всех. Обязательно будет. Отменно. Классно.
А мне светит холодное дуло в пустой висок.
И внутри головы сотрясается, как от страха,
И никто в самом деле не хочет вдруг умирать.
Это временно. Это пройдет. Это станет прахом.
Ты - ничтожество! Ты - его боль! Перестань дышать!
[320x240]

она неслышно ступала по асфальту, стараясь не напугать дремлющих в его недрах птиц, визжащих от боли каждый раз, когда очередной рисковый парень за баранкой резко лупит подошвой тормоз, обдавая дорогу кипятком плавленного воздуха.
она собирала улиток с чернильно-серой поверхности мокрого шоссе, сажая их на дрожащие кусты.
она прибегала раньше на час в скуку серых учебных коридоров и рисовала пастелью солнце в малюсеньком альбомчике.
она верила во всю мировую ерунду вместе взятую и даже в ту, что придумывала сама.
ее поначалу радовали толпы, потому как стук сердца приятно резонировал с их шумом.
ее носили на руках, а она принимала это как должное.
она была совершенно свободна. и совершенно не нужна кому-то сильней других.

Он пришел в сентябре, когда ей стало совсем не за что держаться.
она ходила по карнизам, не держась и сидела на подоконниках многоэтажек.
Он был тем, кто смог действительно помочь ей.
Он стал первым, в ком она осмелилась нуждаться.
время отчаянно рубило головы все новым и новым дням, а она танцевала на их могилах, потому что каждые новые похороны неотвратимо приближали счастье.
дурманящий буквенно-словесный вихрь закружил ее с такой силой, что она уже вряд ли могла бы остановиться.
она была счастлива.

все могло бы кончиться в мае.
в жарком, уже по-летнему сумасшедшем. ровно в его апогее, в день выразительно-бледной Луны.
когда Он вдруг выдохнул: "не люблю", к чему-то прибавив "увы".
она прекратилась. земля под ногами потеряла плотность и сплавилась с воздухом.
она плотно подсела на успокоительное, крепкий алкоголь и аптечные ништяки.
она использовала все, чтобы забыть, кто она такая.
она стремительно худела, исчезала, испарялась.
она любила Его через край. сверх-бесконечно.
она была бледнее рваных бессоницей простыней, пропитанных ее собственными слезами.
говорят, ей чертовски шло умирать. дыхание из последних сил особенно прекрасно.
она пила как проспиртованный деревенский тракторист в середине января.
она писала Ему письма, которым не было суждено достичь адресата, запаковывала их в бутылки из-под коньяка пускала их в волны разгоряченного воздуха с крыш десятиэтажек.
она мечтала о смерти...

ее не отпустили.
она решила поджарить им ощущение надежности - пошла работать в магазин, как бы сложно не было это в таком состоянии.
она зарылась в книжную пяль и собственные мысли, бродившие в голове за долгие 12 часов рабочего дня.
она стала спокойней, влюбилась в Бродского, впала в кому.
больше ничего лишнего, лишь тихая тупая боль, бьющая невыносимыми разрядами в минуты, когда Он напоминал о себе, короткими фразами на экране ее телефона.
она безукоризненно улыбалась людям. безукоризненно лгала себе.

прошел год. наступила осень.
она не узнала себя. уже настолько бледная и тонкая, что сквозь нее можно было наблюдать рассвет.
время совсем кончилось, продалось этому поначалу ненавистному магазину, спасшему ее сердце от разрыва. она работала по 25 дней в месяц, говорили - лучше и усерднее многих. это не особо ее беспокоило, она привыкла быть первой во всем, за что бралась.
но она ощущала себя безумной. свихнувшейся. когда все вокруг думали, что она успокоилась, забыла, из глубины вырывались пьяные истерики. она тонула в слезах изнутри.

и тут в октябре, который она ненавидела более всех остальных месяцев, Он пришел.
пришел неожиданно, когда она уже поверила, что это невозможно.
пришел и показал ей, что ей чертовски было из-за чего убиваться.
подарил слабую, полубольную надежду. подарил почтичтожизнь!
она рвалась пополам. она уже давно стала взрослой, сильной и понимала, что Он хочет поиграть, понимала, что скука - сильнейший раздражитель, заставляющий порой втаптывать в грязь.
она прощала его заранее, заблаговременно и за все сразу.
мертвая тишина на пороге армагеддона покрывала ее сердце своим ледяным дыханием.
она никогда не боялась боли. она к ней чертовски привыкла.
в те же несколько дней врачи наперебой твердили ей об осторожности. о невозможной близости смерти.
она слышала слезы матери по ночам пробивавшие редуты хлипкой деревянной двери и штурмующие тишину коридоров.
она бездействавала. гораздо хладнокровнее чем герои "Стены" Сартра, но качественно также.

холодным ноябрьским утром после очередной встречи ее окружили буквы. ее начали душить слова, Его слова, как уже случалось не однажды. все миллиарды, триллионы Его букв ей сложились в три коротких "я тебя ненавижу".
ее вечно холодные руки тряслись, рассыпая монеты, клавесином отзывавшиеся со дна монетницы.
она виновато глядела на людей, глазами, так и нетерпевшими стать истоками двух рек.
она прочитала.
"я тебя ненавижу"
она оставив очередь, вышла в зал. сняла со стеллажа канцелярский нож и на глазах обезумевшей толпы покинула магазин. в полукоме добралась до туалета. захлопнула дверь. безвольно сползла на пол.
еще раз, будто все еще не веря, бросила взгляд на экран телефона.
он молчаливо соглашался с Ним.
она улыбнулась.
и дважды вскрыла себе вены.
на ее руке можно Читать далее...

.
в поперечном сечении

-Может, я уже поеду? а то прямо тут засну...
-Езжай, конечно.
-Ты не обидишься?
-Нет.
-Правда?
-Не обижусь) езжай домой спать.)

Чтобы увидеть тебя мне хватает нескольких секунд, а видеть тебя - уже счастье. какие тут могут быть обиды.
<3

Ниоткуда с любовью, надцатого мартобря,
дорогой, уважаемый, милая, но неважно
даже кто, ибо черт лица, говоря
откровенно, не вспомнить, уже не ваш, но
и ничей верный друг вас приветствует с одного
из пяти континентов, держащегося на ковбоях;
я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих;
поздно ночью, в уснувшей долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне --
как не сказано ниже по крайней мере --
я взбиваю подушку мычащим "ты"
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты,
как безумное зеркало повторяя. (копирайт) кто же еще...

если я умру где-нибудь далеко от дома, меня найдут и опознают по твоим следам в выгоревшем дотла сердце...

люблю.

Настроение сейчас - ='((

это просто невыносимо - жить в этом мире без тебя. проводить тут время в одиночестве шатаясь под ледяным ноябрьским ветром. говорить себе: "Я выдержу, я уже большая, мне нужно", смахивая при этом слезу.
это просто титанически сложно - читать в ответ пустоту. хотя...даже не читать - всего лишь придумывать хотя бы ее, хотя бы какой-то ответ.
я даже не могу сказать как это - лежать под одеялом, скрывшись от мира и чувствовать, что рыдания вот-вот тебя задушат.
я почти физически ощущаю как рвется мое сердце и как хрипит пробитая душа. постоянно дико ноют вены на руках. постоянно холодно. всегда.
впереди ледяная вечность или быстрая смерть от разрыва левой мышцы.
меня не устраивают подобные варианты, но меня не спрашивали.
я настолько безумно, всепоглощающе, абсолютно люблю тебя.

тук-тук...тук-тук...тук-... ... .. .
молчи.

раз-два. оно бьется где-то внутри.
три-четыре. вы даже не обращаете на него внимания.
пять-шесть. подумаешь - всего-то одна из многочисленных мышц организма!
семь-восемь. только когда мы волнуемся оно дает о себе знать.
девять-...когда-то оно остановится.
навсегда.

Миокардиодистрофия - это заболевание миокарда, возникающее вследствие изменения его обмена веществ и сопровождающееся дистрофией и нарушениями функций сердечной мышцы.
Осложнением дистрофии миокарда является развитие тяжелых форм сердечной недостаточности. Высок риск возникновения инфарктов.

а мне всего-то 19...

ТИШЕ!
пожалуйста, не мешайте мне вспоминать звук его голоса...

Параглайдом боль вмиг заслоняет мне небеса,
Я на скорости света влетаю в кромешный мрак.
У Надежды, Любви и Смерти - твои глаза,
У меня - остановка сердца, у сердца - рак.
Ты - мое жестяное Солнце чужих ночей.
Сквозь дороги асфальта, умывшиеся дождем,
Сквозь весь воздух, которым все дышат, а он ничей
Мы с тобой, может быть, и не за руку, но пройдем.
Ты вернешься, когда я устану и ждать, и звать,
Когда тень моя так истончится, что микромир
Ее примет к себе, когда я перестану спать
И затру себе пальцами веки почти до дыр.
Ты вернешься, когда это станет горой руин,
Я забуду согреться за несколько долгих дней,
И почти бесконечность стряхнув со сведенных спин,
Мои ангелы с дрожью узреют мой апогей.
Ты вернешься - они, как один, пистолет к виску,
Лишь качнут головами и вдруг устремятся ввысь.
Я допью из большого стакана всю их тоску
И скажу: "Мой бесценный, я жду вас шестую жизнь..."
Власть границ, заключенная в слове - всего предлог,
За которым не лезут в карман, а глядят наверх.
Я кричу в темноте, злясь на клетчатый потолок...
Я тебя не люблю... Я тебя бесконечно сверх.
1.11.2008

[показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать] [показать]

осторожно, подкат ест мозг!!!

ОБЛЯ!