Да, Игорь Ларионов 20 лет назад… Вообще-то предполагалось разместить эту тему в начале декабря, но не сложилось)))
Что послужило «информационным поводом»? Ларионов как игрок. К тому же день рождения у него был 3-го декабря, тогда в СЭ ещё вышла статья-интервью с ним в 2 частях, а на канале 7ТВ в один день увидел, как он вбрасывает шайбу в начале игры «Детройт» - «Ванкувер» и матч плейофф НХЛ-93 «Монреаль»-«Квебек». Конечно, приятно было посмотреть и на нынешнего Ларионова, и на Каменского с Гусаровым 15 лет назад, и услышать комментарий как всегда не равнодушного и эмоционального Владимира Дехтярёва с его неизменным «Монреаль Кэнэйдиэнс» и «дваноооооль», да и квебекский «Колизей» теперь можно вспомнить не только из-за «Рандеву-87» :) Но, наблюдая за тем, как в указанном матче пускают «бабочек» «святой» Патрик и странно спокойный для вратаря-тафгая Рон Хекстолл или как широко практиковались тогда в НХЛ (если уж будущий обладатель КС того сезона этим не брезговал) «российскомолодёжно-суперлиговские» зацепы клюшкой соперника, стало интересно, что бы об этом, а точнее, об НХЛ, мог сказать Профессор…
Да, хорошо было бы сравнить мысли Ларионова нынешнего - состоявшегося в хоккее и признанного всем хоккейным миром человека, удачливого винодела и вполне счастливого семьянина с мыслями, скажем, Ларионова 20-летей давности – уже зрелого мастера, человека, фамилией которого обычно и называют сильнейшую пятёрку в истории мирового хоккея, увенчанного всеми возможными титулами и признанного, к тому же, лучшим хоккеистом Союза как раз в сезоне 1987/1988. Изменилось ли что-нибудь в его оценках или нет? Не реально? Но попробовать-то можно. Ларионов тем и отличается, что всегда мог выразить свои мысли на бумаге…
Вот, наконец, и то, ради чего всё это затевалось: статья Ларионова «Мы ехали побеждать» в журнале «Спортивные игры» №6 за 1988 г., сс.14-16 (самые интересные для меня места выделять не буду – расставит акценты и найдёт что обсудить (или к чему придраться) каждый сам))). Полный текст ниже, добавил только результаты матчей...
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
МЫ ЕХАЛИ ПОБЕЖДАТЬ…
«По-моему, на Олимпиаде в Калгари Игорь Ларионов провёл один из лучших своих турниров». (Из телерепортажа Е. Майорова)
---------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
...Через несколько минут должна была начаться одна из последних тренировок перед вылетом в Канаду. Ко мне подошел корреспондент журнала «Спортивные игры» и попросил вести краткий дневник в ходе Олимпиады. Я согласился. В один из первых дней в Калгари я вспомнил о данном обещании. Даже взял в руки ручку и лист бумаги. Написать же ничего не смог... Голова была занята совершенно другим. Но вернувшись в Москву, я постарался восстановить в памяти все мои мысли и ощущения в ходе олимпийского турнира. Конечно, какие-то впечатления, быть может, будут нарушать хронологию событий. Но если бы я вел дневник, я бы писал в нём именно так...

7 февраля. Сегодня вечером вылет в Канаду. Состав опубликовали в газетах. Мы, правда, знали его ещё 5 февраля, сразу после возвращения из Финляндии. Домой не отпускают. К ребятам на базу приезжали жены, родители. Ко мне тоже жена и родители приехали. Желали победы. Обычное вроде дело, а со стороны посмотреть — как родительский день в пионерском лагере. Ну, да ладно, не привыкать...
Всей командой ездили на ЗИЛ, к Могиле неизвестного солдата — венки возлагали. Правда, в отличие от предыдущей Олимпиады мы не надели парадную форму нашей делегации. Решили пойти в красно-серых спортивных костюмах. В конце концов, мы спортсмены, а не купцы, чтобы в меховые шубы рядиться. Да и нелегко в них — как со свинцовым поясом на тренировках...
На последнюю тренировку, сегодня утром приехала телепередача «Взгляд». Поставили нашу пятёрку в кружок, попросили шайбой пожонглировать. Подурачились немного, хоть какое-то разнообразие...

8 февраля. Наконец-то прилетели. Черт подери, кто же это назвал наш рейс прямым? Какую газету не откроешь: «Аэрофлот» организует чартерный (читай — прямой, особый, беспосадочный) рейс советских олимпийцев до Калгари». Так вот этим самым чартером садились и в Гандере, и в Монреале, а уж потом — в Калгари. Сидели в аэропортах, пили «Кока-Колу», ждали, пока самолет «отдохнёт». Правда, говорят, на следующий день наша делегация действительно прямым рейсом летела...
Запутался в часах, не знаю, в какую сторону переставлять. Вроде бы сейчас в Калгари утро. Из аэропорта — сразу на аккредитацию. Сфотографировали, вручили пропуска. Потом поехали в Олимпийскую деревню. Разместились быстро, в номере на восемь мест. Вернее говоря, в четырехкомнатном номере, где в каждой комнате — по два человека. В нашей «коммуне» было так: я поселился с Крутом, Макар с Бычком, а Филя и Кася жили по одному в комнате. Возможно, кто-либо другой написал бы «Крутов, Макаров, Быков...», но в жизни мы называем их именно так. Да и сам я «прохожу» под именем Ларсон или Ларик.
Впрочем, обжиться как следует не удалось — улетели в Саскатун на товарищеский матч с канадцами.

10 февраля. В Саскатуне мороз — минус 38! К этому матчу специально приурочили открытие Дворца спорта. Зал заполнен— заняты все 10 тысяч мест. Зачем им в этом городе такой большой дворец — не знаю. Ведь всего-то юниорская команда будет здесь хозяином. Да, а в Воскресенске хоть матч «Всех звезд» устраивай — все равно больше трёх с половиной тысяч не войдёт.
Чувство какое-то перед матчем тяжёлое, играть надо, а спать хочется. Да тут ещё сама встреча часа четыре длилась. Играли-то ведь на ... бетоне. Лёд очень тонкий, вот коньки в нем дыры и делали. Судьи то и дело игру останавливали, снегом пробоины замазывали. Проиграли 2:3, да к тому же Кравчук и Кожевников травмы получили. Как водится в таких случаях, собрание после игры было. Маленькое такое, часа на полтора. Что говорили, почти не помню — я ведь протокол не вёл. Запомнились только слова Тихонова: «Возьму всем билеты и отправлю обратно в Москву». Но настроение не испортилось. Мы ведь профессионалы и должны готовиться к Олимпийским играм, а не к товарищеской игре. Пусть думают, что у нас не всё в порядке...

13 февраля. Было собрание всей олимпийской делегации. Председатель Госкомспорта СССР Грамов поздравил Славу Быкова с рождением сына, Игоря Стельнова — с днем рождения. Выбрали капитана всей олимпийской команды — Славу Фетисова. Он должен был нести флаг на параде открытия, но в это время мы готовились к первому матчу с норвежцами. Так что парад я не видел, даже в повторе по телевизору.
Перед началом турнира тренировались, спокойно готовились. Правда, как других спортсменов культурной программой нас не баловали. Геннадия Хазанова до хоккейной сборной не допустили. Предположили, видимо, что Хазанов может расслабить игроков смехом, излишне развеселить. А потом их, дескать, не соберёшь.
Первая игра на любом турнире. всегда сложна. Даже если играешь с Норвегией (5:0). На одном коньке не объедешь, ведь это не 1972 или 1974 год, когда по двадцать шайб забрасывали. Все команды подтянулись. Не особо обрадовал проигрыш одного из главных конкурентов — сборной Чехословакии (1:2 немцам). Надо надеяться только на самих себя.

15 февраля. Выиграли у австрийцев (8:1). Претензий у Тихонова не было. Так, указал лишь на мелкие нюансы. Да и какие могут быть претензии, если команда победила с крупным счетом?
Все расписано буквально по минутам. Тренировки, отдых, еда, собрания. По-моему, этих собраний за мою хоккейную карьеру было больше, чем игр... Каждый вечер Вова Крутов, Слава Фетисов и я устраивали «моцион» — совершали прогулки по Олимпийской деревне. За её пределы — ни шагу. Не завидовал членам других наших команд, которые могли осматривать город. Меня это абсолютно не волновало. Мы приехали выигрывать. Вот главная цель. Всё остальное — по боку.
Ходили с ребятами по Олимпийской деревне, иногда с телефонного узла звонили домой. Общались с игроками других команд. С Гердом Трунчкой из сборной ФРГ, канадцем Крисом Феликсом, Душаном Пашеком, который говорил о том, что осенью с разрешения Чехословацкого союза хоккея начнёт играть в «Миннесоте». Много болтали с поляком Ежи Потшем, который играл ещё на олимпийском турнире 1976 года в Инсбруке! Вот только со скандинавами контактов не было. Нелюдимый они всё-таки народ...
Сегодня праздник у сборной Чехословакии — с большим трудом победили американскую команду (7:5). Идем вечером с ребятами, а тут вдруг Ян Старши нас приглашает праздник этот отметить. Конечно, отказались. Интересно, думаю, а своих игроков за стол он тоже приглашал?
Ходим спокойно по деревне, болтаем. Я почему-то Сараево вспомнил, да и последующие чемпионаты мира. Вернее, не сами игры, а такие вот прогулки. Эх, лучше бы не вспоминать. Юрзинов команду каким-то нездоровым азартом заводил. Напряженно как-то было все, скованно. Не так пошёл, не так улыбнулся, не так завернул... Все эти прогулки коллективные, командные. Чтобы показать на улице, что идёт «дружный, сплоченный коллектив единомышленников». Нужно этот коллективизм в игре показывать, а не на прогулке, когда «ледовую дружину» тренер выводил погулять как стадо баранов. Мы втроем с Круговым и Фетисовым, если нам надо, выходили прогуляться в 9 часов вечера. А в 10 часов уже ложились спать. Но «по расписанию» все должны гулять в 10. Приходил Юрзинов, поднимал нас. Что делать: вставать, одеваться или лишний раз ругаться? И эмоции, которые необходимы в игре, выплёскиваются не на то, что нужно. А потом, в решающий момент, эмоций этих иногда и не хватало.

17 февраля. Этот день запомню надолго. Матч с американцами (7:5). После двух периодов — 6:2, игра сделана. И вдруг они в начале третьего как побегут! Шайбу к нам в зону вбрасывают — и все вперед. Не ожидали мы такого напора. Я где-то прочел, что «в начале третьего периода Тихонов дал отдохнуть первой тройке». А пока, дескать, она отдыхала, американцы забивали голы. Не припомню я, чтобы нас с игры снимали. Зато помню, что при счете 6:5 началась лёгкая паника. Американцы чуть шестой гол не забили. Как раз моя смена на льду была. Вижу, шайба мимо меня летит, и в штангу! Фу, повезло!
После матча собрание было. Да непростое, с участием руководства всей олимпийской делегации. Больше чем половина игроков команды получила приличный разнос. Досталось динамовцам (Светлов-Семёнов-Яшин), четвёртой тройке (Ломакин-Черных-Могильный), проигравшей свой микроматч 0:3. Нас, правда, не ругали, хотя кто-то сказал, что много, дескать, пропустили — 3 шайбы. Да, но мы забили 6! Словом, для всей команды хорошая встряска получилась, я бы сказал — нужная.
Чуть позже Евгений Майоров задал мне «провокационный» вопрос: «Почему ваша пятёрка играет как надо, а остальные лишь при сём присутствуют?». Я ответил, что не тренер, чтобы оценивать игру остальных. А что касается ошибок... Так ведь это Олимпиада, единственный в своем роде турнир для любого спортсмена. Ответственность-то какая! Как же обойтись без ошибок?

19 февраля. Все идет своим чередом. Выиграли у сборной ФРГ. Впрочем, я в этом и не сомневался — мы эту команду всегда обыгрываем. И все-таки победа эта важна — чувствую, что два очка могут оказаться «финальными».
Опять смотрели по телевизору матчи чемпионата НХЛ. Очень интересно! Идёт Олимпиада, а на каждой игре трибуны ломятся от зрителей. Неважно, какая команда играет — первая или двадцать первая. Недавно смотрели матч «Всех звезд» лиги — отличный хоккей! А сегодня в каждом выпуске новостей одно и то же смакуют: «Эдмонтон» против «Питтсбурга», Гретцки против Лемье. И оба они травмы в этой встрече получили. Раз десять, наверное, показали, как бросает по воротам защитник, Лемье накатывается на ворота, и шайба, отскочив от клюшки вратаря, попадает Марио в нос. А у Гретцки травма и вовсе случайная. У борта двое атаковали Курри, и он, падая, задел клюшкой глаз Уэйна.
Конечно, в НХЛ играть непросто. Но нет такой психологической напряжённости. 80 матчей — сегодня проиграл, завтра выиграл. Я, конечно, не имею в виду Кубок Стэнли. А у нас на Олимпиаде каждая ошибка может стать решающей.

21 февраля. Может смешным показаться, но был уверен, что победим сборную Чехословакии. Матч этот — «золотой», то есть в финале учитываться будет. Особо никто друг друга перед игрой не подбадривал, все сосредоточены были до крайности. И, когда в первые семь минут забили два гола, сразу все ясно стало.
Судил швейцарский судья. Здорово судил, вопросов не возникало. Вообще, на турнире судейство было отменным, даже не припомню, когда такое было в последний раз.
Ну, вот, добрались и до финала. Правда, можно считать, что финал уже начался и мы имеем 4 очка. Формула эта помогает случайностей избежать. Играй мы по такой системе с профессионалами (на КК-87)— не проиграли бы.

24 февраля. Перед финальными играми впервые окунулись в атмосферу Олимпиады за пределами деревни. Команду привезли в Накиску, посмотреть скоростной спуск среди женщин. Очень интересно! Впервые своими глазами горные лыжи увидел, скорости — сумасшедшие!
Снова хоккей смотрели. «Миннесота» — «Торонто». У нас так скучно даже в первой лиге не играют. В «Торонто» 37-летний Салминг выступал. Представил себе Пашека в новой компании. С таким уровнем игры «Миннесоты» ему там невесело будет...
Итак, финал. Матч с Канадой (5:0). В прошлом году в Вене (на ЧМ) тоже с канадцами финальный тур начинали. Только сейчас эта игра практически ничего не решает. Для нас, во всяком случае. Выиграем два оставшихся матча, и — чемпионы. Но все-таки важен психологический нюанс. А канадцам просто отступать некуда. Последний шанс.
Команда, конечно, не самая сильная. Но ведь и мы не такие могучие, как несколько лет назад. Наша пятёрка играла на всех уровнях, имеет громадный опыт. Мы-то можем себе сказать: «А с кем, собственно говоря, играть-то?» Но ведь большинство игроков нашей сборной так сказать не могут. Канадцы обыгрывали и наши молодежные сборные, и вторые сборные, и сборные клубов. Так что до шапкозакидательского настроения далеко.
Первый период— 0:0. Как ни странно, но лишний день отдыха выбил нас из колеи. Другая-то группа так и продолжает через день играть, а мы с ритма сбились. Организм привык, и сегодня у него по «расписанию» — день отдыха. Да тут ещё канадцы приклеились к нашей тройке, что клещами не оторвешь.
Ну вот, наконец забили. Теперь полегче будет. Теперь они вынуждены вперед идти. Но и мы без оглядки на рожон не лезли. Строго в обороне действовали. Это игроки вместе с Тихоновым ещё до матча решили — к чему «ломить стеною»?

26 февраля. Готовимся к игре со шведами. Урывками смотрели на телеэкран, где финны проиграли чехословацкой сборной. Значит, сегодня должно все решиться! Хорошо, что в матче со шведами, «обидчиками» нашими. Но если проиграем, то чемпионы — они. Я понял, что у нас появился шанс, которого больше не представится. Его нельзя упускать, лучше сделать дело досрочно, чем потом психовать у телевизора, ожидая, что кто-то нам поможет.
Почему-то вспомнил Кубок Канады. Конечно, там уровень мастерства всех команд повыше был, чем на Олимпиаде. Но турнир есть турнир, хотя и остается в памяти надолго. А Олимпиада — дело особое. Дух соперничества выше здесь, а не на Кубке Канады. Здесь защищаешь честь страны, государства, здесь престиж, политика...
Как именно победили (7:1), вряд ли вспомню. Радовались все, Серёжу Мыльникова благодарили. Вот уж действительно — не было бы счастья, да несчастье помогло. На последней тренировке в Москве Белошейкин получил травму — разрыв связок ноги.
Нам, игрокам, неважно, в принципе, кто стоит в воротах — Мыльников или Белошейкин, Петров или Сидоров. Важно, чтобы голкипер стоял в воротах серьезно, переживал за команду. А в Белошейкина мы не верим. Он может одну игру сыграть блестяще, а несколько завалить. Ведь последний гол от шведов в Вене (на ЧМ) — на его совести. Ни с того, ни с сего он вдруг рванулся на перехват, и Сандстрём буквально остолбенел, когда понял, что оказался с шайбой перед пустыми воротами. Вот она решающая ошибка. Лучше бы уж со Швейцарией десять банок пропустил.
Серёжа Мыльников здорово отстоял, надёжно. Даже вопроса не возникало, чтобы его заменить. А ведь он лишь за два месяца до турнира приступил к тренировкам после операции...
После игры со шведами в раздевалку Хазанов пришел, поздравил нас. Поздравил и Третьяк, он вообще после каждого матча к нам приходил. Всё! Мы — олимпийские чемпионы!

28 февраля. Неужели ещё надо играть? Разве мы не все доказали? Ведь вершина уже пройдена...
Сразу после игры с «Тре Крунур» шведы просили нас обыграть финнов. Почти все игроки просили. Ведь для них нет ничего хуже, чем видеть именно финнов выше себя в турнирной таблице.
К последнему матчу никак не готовился. Знал, что предстоит матч, который для нас ничего не решал. Трудно было себя настроить. Тихонов наставлял: «Команда сильная». Но все наставления я пропускал мимо ушей. Мыслями я был уже дома, где угодно, только не на льду. Ни мне, ни моим друзьям эта игра ничего не давала. Ну, проиграли (1:2), ну и что? Радоваться надо, ведь мы — олимпийские чемпионы! Быстрей бы домой!

2 марта. «Быстрей домой» вновь вылилось в 25 часов. В Шереметьеве нас, конечно, встречали. Не только хоккейная команда прилетела, но и большая часть делегации — 300 человек. Не обошлось без очередной «радости» от «Аэрофлота». Все вещи выгрузили на улице. Сумки у всех одинаковые, рядом люди ходят — бери и уноси. Два часа мы ходили, в темноте свои вещи искали. Наконец, нашли.
Встречали нас и журналисты. Не было у меня мстительного чувства: вот, дескать, вы писали, что мы плохо играем, а мы выиграли. Это дело журналиста — писать, это его работа. Просто, быть может, надо писать глубже, и не делать трагедии из того, что проиграли одну шайбу канадцам (опять о КК-87). Да о том, что с такими кошмарными условиями подготовки юных хоккеистов, когда не хватает льда, коньков, клюшек, мы ещё умудряемся сохранять ведущие позиции в хоккейном мире. Вот ведь что удивительно! Да что говорить о мальчишках, когда даже игрокам сборной присылают из-за рубежа бездарные клюшки, которыми и играть-то невозможно.
На следующий день после прилёта — встреча в Министерстве обороны. Почти всех чемпионов-армейцев повысили в звании. Фетисов и Крутов теперь майоры, я — капитан. Приятно, конечно. Пожелали нам дальнейших успехов. А я подумал — следующая-то Олимпиада в 1992 году состоится. Сколько же нам тогда лет-то уже будет?
-----------------------------------------------------
...Церемония награждения олимпийскими медалями была, как и полагается, торжественной. Нашим хоккеистам золотые награды вручал президент Международного олимпийского комитета Хуан-Антонио Самаранч. Первым в шеренге стоял Игорь Ларионов. Ему первому Самаранч по-русски сказал: «Поздравляю...»