Настроение сейчас - прекрасное, но отчего-то я устал...

Всё, мне надоело. Пора прикрывать лавочку. Всем спасибо, кто читал и комментировал.

Торжественно заявляю (ведь это очень важно, не правда ли?), что этот дневник протянул семь месяцев и двадцать пять дней.

Изредка некоторые стихи выкладываю здесь
st-brand-89.livejournal.com или хз как там пишутся эти адреса.

Попробовал дописать один июльский стишок.

***
Плуг погружается в землю, чтобы извлечь часть её жизни,
и насекомые, черви, что в бороне копошатся,
заняты денно и нощно клешнями и лапками тем же.
Птицы за плугом летят и берут от земли насекомых.
Хлеб, что лежит на столе – он и валун, и земля.
Солнце ползет по ветвям, будто тянут его из болота,
Выпятив глазки свои, за светилом стремится улитка.
Сосны как мачты скрипят, и, исполнившись силы, ветрила
всё понесли, распоров бороной океан, в новый день.
Косарь сегодня на поле жнёт земляные снопы.
Всё возвратится однажды к земле, чтобы стало возможным
снова в неё погрузить жаждущий жизни плуг.

июль 2007, январь 2008
[700x525]

Слушать этот музыкальный файл

Когда я был маленький, я часто слушал кассету с песнями Петра Лещенко, и очень любил почему-то именно эту песню. А потом, году в 1996-м, кассету зажевал магнитофон. И я очень рад, что снова ее нашел!

Слушать этот музыкальный файл

Пётр Лещенко, 1930-е

Слушать этот музыкальный файл

мощный орган!

***
Тонкий слог касается сухой полыни.
Церковь белая искрится на снегу.
Радость ласточек в дороге не остынет.
Их случайно встретить вряд ли я смогу.
Слышен смех нематерный, как иней.
Дядька бегает по снегу босиком.
Всё беззвучно, но как будто слышно:
на верфях, где строят странный дом,
светят с неба пламенно всевышне
много маленьких синиц колоколов –
то ли пение… а может быть из снов.
Если веришь – это существует:
чистый смех и птицы в тишине,
музыка бессмертно торжествует.
Свет в незыблемом и крохотном окне.
Золотая рыба с длинными строкáми,
гравированными древним на боку
с непонятными забытыми словами.
Там доверчиво зимой читаем лето.
В нашем озере икарушку спасут.
Что ж он, маловерный, не пошел?
Он имел в виду, наверное, не это,
это переводчик плохо перевёл.
А однажды солнечным простором
разбудив нас, будто сквозняком,
воедино схлопнут рой историй,
и от радости мы к брёвнам припадём.
Мы очнёмся и узнаем дом –
мачтами скрипящий, как на море,
в поле накренившийся фрегат.
Вспомним, наконец, о мире том…

…Белая дорога на зелёном.
Десять вёрст лежат на трёх китах.
Стадо поднимается по склону.
Псы борзые мчатся в облаках.
[640x480]

Слушать этот музыкальный файл

Великая песня Алексея Хвостенко в нашем кустарном исполнении.

***
Стекло в рассохшемся окне
стучит, озвучивая ветер.
На тусклом небе, как дорога на земле,
над лесом жёлтая лохматая полоска,
и к озеру спешит поставить сети
сосед крестьянин в дождевой просвет.
В том тексте пасмурном случайное тире,
чуть отдохнули вымокшие доски,
и снова водяные навостряет розги
колючий ветер, что-то о погашенном огне
рисуют резко капли на окне.
***
[535x400]

***
Зима, земля-гравюра как кора;
и символ Троицы на землю лапка птицы
невольно с каждым шагом ставит неизменно.
А где-то далеко весенняя пора,
и добрый Патрик с клевером в руках
ирландцам проповедует блаженно.
***

Сегодня утром видел из окна следующую сцену. Во дворе дерутся две большие собаки. Стоит лай, рык и визг. Мужик (явно с похмелюги, видимо хозяин одной из собак) ходит за перемещающимся по двору орущим и грызущимся клубком и страшно и громко орёт на собак матом, пытаясь разнять их. Когда лезет разнимать руками, чёрная собака огрызается и на него тоже.
Можно подумать, что на собак сильнее действует "Фу, б***!!!!" чем простое "Фу!!!"

Таким воскресным утром вспоминается конечно же Башлачёв:

В рабочий полдень я проснулся стоя,
опять матрас попутал со стеной,
я в одиночку вышел из запоя,
но - вот те на! - сегодня выходной.
А время шло не шатко и не валко,
горел на кухне ливерный пирог,
скрипел мирок в хрущёвке - коммуналке,
и тапочки мурлыкали у ног.
Сосед Бурштейн стыдливо бил соседку -
она ему наставила рога.
...

***

Топор лежал,
и слышался от топора
негромкий, но высокий и тяжелый звук
заточенного толстого металла
и в тишине безветренной давил на слух;
и чайка острая, что низко над землёй летала,
по-видимому, знала этот звук
и плачем диким отвечала.

***

Година лета.
Ласточкин хвост.
Быстрые отблески.
Гроза распета.
В дом сквозняки
тихо крадутся.
Во весь свой рост
будто бегут
в поле черёмухи,
с бурею вместе
в окна стучать.
На озере зыбь
щекочет чешуйчато
все отражения.
Остров тревожится.
Вёсла и выпь
резко и жалобно
чаек зовут.
Озеро вздыбится,
буря нагрянется
бронзовым ветром
в окна стучать.
Что с ними станется
когда пронесётся
знает дорога
да топкая гать.
Ждать уж немного.
Едем, качаются
в поле черёмухи.
Тихо крадутся
в дом сквозняки.
[668x500]

VI
Rex Sebastianus Undecimus hospitalissimus et clarissimus esset. Nos pollucebat, de terris nostris nos interrogabat et de dominiis vastis suis nobis narrabat.
VII
Cum gracias rege ageremus, ille dicebat: "Estis advenae boni. Si fuessetis malevoli, pisces vos non permitterint. Illi nunquam errant".
[250x291]

Настроение сейчас - estoy cansado

***
Сегодня за полчаса до выхода на семинар Леонида Костюкова решил распечатать и прочитать там одно своё летнее стихотворение. Так получилось, что в компьютере его не было, и пришлось восстанавливать по памяти. А оно взяло и переписалось!
***

Едем; качаются в поле черёмухи.
Тихо крадутся в дом сквозняки.
Будто бы лошади тянут постромками.
Быстрые отблески близкой грозы.
Озеро вздыбится, буря нагрянется
бронзовым ветром в окна стучать.
Остров тревожится. Что с ними станется
знает дорога да зыбкая гать.
Едем; качаются в поле черёмухи.
Тихо крадутся в дом сквозняки.

(август и ноябрь 2007,
деревня Дьяконовское и Москва)

***
На семинаре был справедливо отмечен дух Некрасова.
И еще одно замечание, для меня необычное - о том, что стихотворение слишком сжато, недостаточно распространено. "Ослаблен модуль восприятия" - кажется, так сказал Л.К. Попробую спасти этот стих еще раз! А пока приведу первоначальный, августовский вариант.
***

Едем; качаются
в поле черёмухи,
тихо крадутся
в дом сквозняки.

Ветер меняется,
шёпотом замерло,
звери попрятались
в гнёзда, в траву.

Озеро вздыбится,
буря нагрянется
бронзовым ветром
в окна стучать.

Едем; качаются
в поле черёмухи,
тихо крадутся
в дом сквозняки.

Будто бы лошади
тянут постромками
тёмные отблески
дальней грозы.

[523x699]

птица киви, расскажи
как под Богом ходят

мы увидим, как ножи
падают в колодец

кажется, что у вещей
что-то не в порядке

дома не найти ключей,
потерял перчатки

мир как будто самовар,
распаявшись, стонет

где-то может быть пожар
иль корабль тонет

но когда трамвай с утра
вовремя подходит

думаю, что я не прав:
верно всё в природе

лучше так, по мелочам -
не было б пожара

чтоб не оказаться нам
на борту кошмара

киви - добрый человек:
две ноги, без крыльев

а живет какой уж век
беззащитной былью

1) Прочитал "Собрание стихов" Ходасевича. Очень, очень понравилось, хотя заметно, как он исписывается к середине двадцатых годов. И тем не менее он гений, по-моему.

Обо всём в одних стихах не скажешь,
жизнь идёт волшебным, тайным чередом.
Точно длинный шарф кому-то вяжешь,
точно ждёшь кого-то, не грустя о нём.

Нижутся задумчивые петли,
на крючок посмотришь - всё желтеет кость.
И не знаешь, он придёт ли, нет ли,
и каков он будет - долгожданный гость.

Утром ли он постучит в окошко,
иль стопой неслышной подойдёт из тьмы
и с улыбкой, страшною немножко,
всё распустит разом, что связали мы.

1915

2) 31-го в среду в наших огах на Зелёном был открытый семинар Аркадия Штыпеля. Клёвый дед! Фотки у Alexander Corvus. Спасибо, что тоже пришёл!

Был мамонт рыж.
Даже оранжев.

А в субботу наведался в те же оги на семинар прозы к Леониду Костюкову. Интересно и весело. Много читали. Теперь придётся ходить и к Кубрику, и к нему! Так оно и лучше. Теперь в неделе станет два интересных дня.

Настроение сейчас - хорошее, потому что только что написался этот стишок

Утро в Балуево

Почти осенним чередом
менялись небеса беззвучно;
черно, бревенчато и тучно
лежал, ленясь проснуться, дом.

На запотевших окнах таял
восхода яблочный лимон,
шептал, отпугивая сон,
иль нет, он пел: «поставить чаю».

Штаны забились в сапоги,
боясь росою уколоться,
и доски мокрые колодца
уже виднелись впереди.

Но палка сломана была,
ведро, конечно, соскочило;
пока вода его не скрыла,
оно светилось как луна.

Досада за неосторожность:
что положился на авось?
А всё ж отлично занялось
то утро, несмотря на сложность!

Всё завершилось превосходно:
ведро достали, чай попили,
и печь гудит, как пароходный
котёл, над крышею дымы.
И, глянув в небо, видим: плыли
не облака, а дом и мы.

3 ноября 2007 г.

[699x523]
[699x523]

IV
Postero die advenimus in urbem incognitam, quae stabat ad aquae. Circum fuit solum aqua.
V
Cum decederemus nave nostra, accipebamur ad crepidem custodibus urbanis. "Salvete, viatores honesti, - exclamaverunt, - Rex noster vos expectat!"

I
Ad maria fictionum naviganti, multas terras mirificas videbam.
II
Primo, cum amicis ad occidentem progredientibus, mare viride trajecimus. Illam mare pisces inhabitabant qui frontes humanas habebant.
III
Unus, nobis raptus, dixit:
- Navigate longius! Videbatis miracula multa!
Cum maxima admiratione illum promisimus.

Вот и очнулись,
вот и опали
талые листья,
ветер не знает,
окна открыты.
Стаей безоблачной
птицы совьют
сон алконоста.
Ветер забылся,
ветер упал.
Эхо деревьев.
Флаг песнопений
пристально шепчет
шум тишины.