Ежегодно на Острове Свободы отдыхают более 2 миллионов туристов, и международной визитной карточкой Кубы почти сто лет является Варадеро, город вечного солнца и бесконечного праздника.
Варадеро — это не совсем город, это специальная туристическая территория в провинции Матансас на полуострове Икакос (название произошло от разновидности кактуса, распространённого здесь), вдающемся в океан на 20 км (ширина его всего 1,2 км в самой широкой части).
У нас было множество причин посетить Кубу, но одна из самых важных — красивые кубинские пляжи, с 1992 года находящиеся в списке самых чистых пляжей мира по версии ЮНЕСКО. В первый же день мы решили познакомиться с ними.
Кубинское время отстаёт от российского на восемь часов. Поэтому к четырём часам утра по местному времени мы (и даже я, сова и соня) чувствовали себя вполне выспавшимися и готовыми к подвигам. Отель ещё спал. До завтрака было далеко. И мы решили пойти взглянуть на пляж. Накануне был дождь, поэтому мы посомневались, стоит ли купальники надевать, – вода наверняка холодная.
От отеля до пляжа совсем близко. Взяли фотоаппарат и пошли. Пересекли дорогу, за которой начиналась зелёная зона. Пальмы, кустики, за ними шумел океан.
Плакат предупреждал: ходи по дорожкам, выбрасывай мусор в урны. Порадовало, что собаки и машины на пляже запрещены.
Отель, в который нас нежданно-негаданно поселили, оказалось, имеет свою непростую историю, тесно связанную с историей Варадеро. Это один из старейших отелей курорта.
В 1926 году фабрикант Ирене Дюпон купил практически весь полуостров Икакос, заплатив по 4 сентаво за квадратный метр территории. Он создал здесь инфраструктуру, разделил землю на участки и начал продавать их по 120 песо за метр. Позднее цена дошла до 1500 песо, потому что желающих было очень много. Так появился курортный посёлок.
Один из участков был приобретен госпожой Родригес Кастельянос де Паркет. Сначала она хотела построить на нём дом для своей семьи, просторный и красивый. Проектировался он в модном в то время стиле «бунгало» – с арками, разноуровневыми крышами, террасами. Внутри планировалась красивая деревянная отделка. Но ещё на этапе строительства замысел поменялся.
Куба поселилась в моём сердце давно, ещё в детстве. Тогда было модно любить Кубу. И мы её действительно любили.
Ещё бы! Первое (и единственное) социалистическое государство в западном полушарии. Харизматичный Фидель. Мужественные барбудос.
Че тогда ещё не был иконой, даже наоборот.
- Поедете в Красное?
- А что там?
- Музей.
- А почему бы и нет. Всё на месте не сидеть…
Вот с такой мотивацией отправились мы в село Красное-на-Волге. Ничего о нём не знали. Думали, поглядим на пыльный маленький сельский музей при школе или доме культуры. Поэтому то, что мы увидели там, изумило, ошеломило, потрясло. Но обо всём по порядку.
Красное-на-Волге – посёлок в Костромской области, райцентр. В нём около восьми тысяч жителей. Но село это имеет богатую историю. Оно гораздо старше первого документального упоминания о нём. Археологические изыскания и исследования культурного слоя говорят о том, что люди жили здесь ещё до Х века. Местность на берегу Волги была слишком хороша, чтобы долго пустовать.
Название села связывают с событиями прошлого: по преданию, здесь произошла битва с врагами, в которой пролилось столько крови, что Волга текла кровавая и земля стала красной. Согласно другой версии, места здесь были "красны", "красивы". По третьей версии, посёлок получил имя благодаря красоте продукции местных народных промыслов, которыми издревле славился.
Красное-на-Волге всегда было большим и зажиточным. Первое упоминание о нём в документах относится к 1569 году, когда оно принадлежало Годуновым. В 1592 году в селе появился Храм Богоявления, построенный Дмитрием Ивановичем Годуновым по благословению первого российского патриарха Иова. В начале XVII века к Богоявленской церкви были пристроены два придела, а в конце того же столетия возведена колокольня. Храм стоит до сих пор и является уникальным памятником шатровой каменной архитектуры XVI века.
Древнюю Кострому – одну из жемчужин «Золотого кольца России» – мы посетили дважды: с организованной экскурсией по «святыням» от нашего санатория и самостоятельно в день отъезда, когда до автобуса было слишком много свободного времени. Постарались увидеть, запомнить, проникнуться. Но, как всегда бывает в городах с богатой историей, увидели много всего: древнего и новопристроенного, достоверного и вымышленного.
По преданию, Кострома основана князем Юрием Долгоруким в 1152 году в процессе колонизации Поволжья. Город расположился в 330 километрах от Москвы на левом берегу Волги рядом с впадением в неё рек Костромы и Сулы (сейчас реки Сулы уже нет: она течёт в трубе под улицей Пятницкой). А вот что за название такое – Кострома – до сих пор точно определить не могут.
Одни считают, что слово "Кострома" финно-угорского происхождения, якобы в каком-то из диалектов этой языковой группы есть слово "кострум" - "крепость". Другие поддерживают славянскую этимологию, утверждая, что на Руси (правда, неизвестно, когда и где именно на Руси) в народе бытовал праздник бога (или богини, род-то вроде бы как женский) Костромы, справлявшийся в начале лета (то есть Кострома - это ипостась Ярилы). Ещё есть сторонники исконно русского происхождения слова, утверждающие, что название городу дало используемое в местных говорах слово "кострома" - солома, прутья (ну есть же, например, город Грязи, почему не быть Прутьям?). И даже подводят некую идею, мол, из соломы и прутьев делали ритуальную куклу к славянскому празднику, которую сжигали потом на костре или топили в реке. Есть и более экзотические версии. Слова «castra» или «castron» (соответственно, по-латыни и в итальянской огласовке) означают "крепость", почему бы не предположить, что римляне заложили… Или пофантазировать, что жило в этих местах некое древнее, но уже исчезнувшее племя, которое могло называться "кострома" или как-то похоже. У каждой версии есть сторонники и противники, а истина затерялась в веках.
В общем, как и множество русских городов, Кострома носит певучее и непонятное название. А сам город объявлен колыбелью российских царей Романовых, символом кондовой российской патриархальности, хранителем провинциального уклада жизни и изначальных национальных традиций. Впрочем, это миф. Костромичи сейчас живут так же, как и все наше народонаселение. В типовых коробочках и сетевыми супермаркетами. Исключение только старая часть города.
В центре города, как и положено, на брусчатке «нулевой километр», а по совместительству и солнечные часы. Их обрамляют три высказывания: «Время – ткань, из которой состоит жизнь», «Время – движущееся подобие вечности», «Всё настоящее – мгновение вечности».
На этом бы и остановиться. Но по краю часовой розетки ещё одна надпись: «Лета 2007 в год 855-летия града Костромы на память благочестивого народа в ознаменование воссоздания Сусанинской площади с памятником царю Михаилу Федоровичу Романову и крестьянину Ивану Сусанину костромскими зодчими забит сей гвоздь».
А вот с этим неувязочка вышла. Площадь-то воссоздали, а памятник царю с коленопреклонённым Сусаниным…
В двадцати пяти километрах от Костромы в Судиславском районе расположена удивительная усадьба Следово, связанная с известным в этих местах дворянским родом Карцовых. Карцовы прославились ещё при Иване Грозном, были приближёнными к царскому двору и занимали видные государственные посты в Санкт-Петербурге и Москве. В родословной Карцовых (позднее Карцевых) известны контр-адмиралы, генералы, учёные, дипломаты, врачи и учителя. Карцовы были в родстве с П.И. Чайковским, декабристом Вяземским, поэтом Лермонтовым и другими деятелями русской культуры. В родстве с ними были и немецкие фамилии: Бенкендорфы, фон Лагены, фон Лагсы, Шульцы, Бэры, Гессели.
Посреди плоской, унылой, бескрайней, высохшей от зноя астраханской степи есть три посёлка – Верхний, Средний и Нижний Баскунчаки, получившие своё название по близлежащему озеру. В Верхнем Баскунчаке крупный железнодорожный узел, в Среднем добывают гипс, а Нижний лежит на берегу озера, где добывают соль. К нему и лежит наш путь.
По обе стороны дороги типичные степные поселения – с деревянными или кирпичными одноэтажными домами под шиферными крышами, с резными наличниками, с поливными садами и огородами. Издалека видно эти деревушки – деревья есть только в них, поэтому они кажутся тёмно-зелёными оазисами. Удивительно, что даже в этих местах живут люди. И степные иссушающие ветра, и злое солнце, разгуливающее по безоблачному небу, им нипочем. И неплохо живут: гуляют по просёлочным дорожкам мамы с колясками, дымят пылью мотоциклы с мотороллерами, выставляют напоказ вдоль трассы излишек урожая селяне. Как и везде в России.
А вот кладбища, то тут то там подступающие к трассе, впечатляют. На одном погосте и кресты, и столбы, и пирамидки со звездами, и каменные полусферы киргизских мазаров. Вот эти мазары больше всего и поражают. Настоящие мавзолеи, правда, сложенные из силикатного кирпича и жести. Издалека они похожи на купола обсерваторий или храмов.
Покинув приют на берегу озера, мы отправляемся в деревню Вершинино – центр Кенозерского сельского совета и Плесецкого сектора парка. Нас встречает зелёный экологический флаг.
Деревня раскинулась на узком песчаном наволоке Кенозера у подножия моренной гряды. На склоне высокого холма – Никольская часовня, символ Вершинина.
Иногда за красотой и тайнами далеко ехать не нужно, они под боком. Вот и в нашем районе расположена настоящая жемчужина – Кенозерский национальный парк, природный и историко-культурный комплекс площадью 141354 га, образованный в 1991 году, а в 2004 году включённый во Всемирную сеть биосферных заказников под защитой ЮНЕСКО. Он находится в юго-западной части Архангельской области на стыке Плесецкого и Каргопольского районов, его западная граница проходит по границе с Республикой Карелия.
Слухи о чудесном Кенозерье время от времени доходили. Особенного доверия они не вызывали: каргопольская Швейцария, настоящая сказка, живая история, «Северный экватор». Но когда подвернулся случай (9 «А» решил отпраздновать свой выпускной на Кенозере), я даже обрадовалась: появится возможность проверить самой.
Путь от Плесецка до Вершинино около 180 километров, и дорога занимает примерно 4 часа. Путь в лесах не кажется утомительным. И наконец мы въезжаем в парк.
И сразу начинаются чудеса.
26 декабря, когда все люди уже усиленно готовятся к Новому году, я вдруг поняла, что немыслимо устала ото всего и мне срочно нужно как-то переключиться. И поехала в «однодневку» по родной области, в Пинежские пещеры. («Что тебя понесло-то туда? - недоумевали близкие, хотя потом отступали. – Ну, съезди, посмотри».) Группа из нашего города ехала, я «присоседилась». Когда ещё случай подвернётся?
Расстояние от нас до Пинеги по прямой дороге 376 км (время в пути 6 часов 16 минут). Но зимой мало кто по ней ездит. То заносы, то гололёд, а дороги в глубинке – ещё та песня. Поэтому путь предстоял через Архангельск (505 км, 13 часов 47 минут, как до Кубы). Сначала поезд, потом автобус.
Автобусная дорога от Архангельска сначала была спокойной. Пока не начался Пинежский карст — выходы горных пород на поверхность в среднем течении Пинеги. Местность поменялась до неузнаваемости: появились глубокие каньоны, неприступные скалы, автомобильные серпантины. Такое впечатление, что ты в горах Кавказа или Балкан, но уж никак не в болотистой Архангельской области.
О том, что это всё-таки родина, напоминают леса. Вековые ельники, сосняки и лиственничники с берёзовыми перелесками. Они припорошены снегом. Так и просится эпитет «дремучие», но он был бы неверен. Леса не дремлют, а обступают, нехотя постораниваются, лихо сбегают в овраги и взбираются на холмы, между которыми петляет дорога, как река в берегах.
Гид-лодочник, чтобы порадовать туристов, поймал щуку. Очень быстро и очень большую!
Великая русская река Волга широка и нетороплива. За свои 3688 километров она меняет облик кардинально – от узенькой речушки до заболоченной дельты.
Вот в эту дельту мы и отправились с «Туром выходного дня» на лотосы и другие красоты поглядеть.
Выезд поздно вечером. Путь до Астрахани неблизкий. Но, как обещали продавцы туров, за ночь в автобусе выспимся, приедем бодрыми и отдохнувшими.
Когда Бог создавал землю... Не один экскурсовод начинает этой легендой свой рассказ туристам в разных странах мира. Но именно Болгарии она как нельзя лучше подходит. На небольшой территории (110 994 км²), размеры которой в пять с лишним раз превышает одна Архангельская область (587 400 км²), щедрой рукой разбросаны природные красоты. Горы, леса, долины, ущелья, реки, озера, море, пещеры, горячие источники... Не описать всего, чем богата эта солнечная страна. А заботливые болгары украшают свою родину: сажают сады и виноградники, строят добротные дома и возводят храмы, добывают природные ископаемые и производят машины, растят детей и гостеприимно встречают туристов из разных стран.
Что меня удивило в Болгарии?
Самое главное отличие между нашими народами в том, что прошедшие через 500-летнее османское иго, социализм и интеграцию в ЕС болгары остались нацией. Они гордятся тем, что они славяне, болгары. Они любят свою историю, культуру и свой язык не на словах. Ни один праздник не обходится без народной музыки, песен и танцев. Народные промыслы до сих пор живы. Национальные костюмы (или хотя бы их элементы) есть почти у каждого.
Болгары знают и почитают своих предков, сохраняют их быт. Ни одна прялка, ни одна фотография не пропадает. Хоть на украшение интерьера кафе, да сгодится.
Помню, давным-давно, в детстве, один мой знакомый, сын циркачей, выросший на манеже, рассказывал, как он с цирком ездил на гастроли в Болгарию. Рассказы о загранице, тогда ещё диковинные, врезались в память. Один из его рассказов касался еды.
«Едят болгары очень мало. Придёшь на ужин – тебе дадут огромную, как таз, тарелку. Положат на неё две котлетки, такие малюсенькие, что хоть в микроскоп рассматривай. На гарнир никаких тебе макарошек. По счету: пять горошинок, две оливки, полпомидорчика, огурчик без кожи. И всё это припорошено тёртым сыром. Никакого чая, никакого компота. Они даже не знают, что такое компот. Что пьют? Вино. Все пьют вино, и даже дети. Иногда лимонадом разводят. Но пьяные на улицах не валяются, как у нас. А ещё пьют воду. Простую воду. Поэтому они все худые. Я там так наголодался, что до сих пор никак не отъемся»…
То ли парнишка приврал ради красного словца, то ли растущий организм требовал больше еды, но вынесенные из детства рассказы оказались далеки от истины.
Поездку в Белослав мы не планировали. Более того, мы вообще ничего не знали об этом городе. Лишь когда купили экскурсию к Вбитым камням, узнали, что по пути будет экскурсия в музей в Белославе. Ну хорошо, посмотрим, вдруг интересно.
Город этот расположен недалеко от Варны в удивительном месте - по обе стороны от глубоководного канала Варна – Девня, между Белославским и Варненским озерами, в долине между несколькими холмами. Поэтому нам пришлось переправляться на пароме.
Автобус сворачивает на стоянку, окружённую густыми зарослями. В одном месте у просеки стоит несвежий стенд: «Региональный исторический музей Варны. Объект «Побити камъни». Туда нас и ведут.
Но сначала нам предстоит прослушать лекцию об этом уникальном месте. Начинается она в административном резервате, совмещённом с магазинчиком сувениров (он обложен камнями, чтоб соответствовать месту), продолжается под навесом.
Мы слушаем не очень внимательно. Отчасти потому, что всё рассказываемое мы уже прочли в Интернете, а отчасти от желания идти уже к самим камням.