В комнате стоял шкаф, диван и спёртый запах. Остальное было беспорядочно разбросано. Всё вокруг немного намекало и доставляло. И тучи за окном как бы говорили нам, что происходящее лучше скрыть от посторонних глаз. А по большому счёту, ничего пока что и не было. В самом деле, как ещё можно пролить свет на то, что скрывается за этими буквами?
Михаил вышел из ванной, вытираясь алюминиевой кастрюлей. Сегодня он собирается зайти к Егору после обеда, чтобы обсудить одно дельное дело. "Твоё дело такое дельное", - говорил Михаилу вчера его друг. Но живот, у которого на этот счёт мнение особое, пробулькал Михаилу что-то про завтрак, а ноги непроизвольно понесли на кухню к холодильнику. Рука машинально его откупорила, а глаза увидели внутри нечто белое. И больше ничего. "Всё уже съедено" - в ход наконец пошли мозги Михаила.
Сходить с утра за покупками у Михаила было ритуалом. Каждый день он брал с полок ближайшего супермаркета первые попавшиеся продукты и в тот же день старался их употребить. Неудивительно, что холодильник Михаилу служил лишь украшением кухонного интерьера, наряду со стиралкой, плитой, столом и прочими занятными предметами.
Но Михаил - тот ещё гурман. Сегодня в его меню туалетный утёнок, пена для бритья, презервативы с пупырышками, потёртые б/у джинсы и немного туалетной бумаги. Схватив всё это в охапку, молодой человек поспешил наружу, в очередной раз попытавшись открыть дверь магазина не в ту сторону и постучав себя по голове оторванной ручкой.
Дома Михаила встретил привычный творческий беспорядок, ведь у него полно увлечений. Сегодня он полдня скрупулёзно считал ворсинки в ковре, не спеша потягивая из горла свежий туалетный утёнок. А потом нацепил свои единственные башмаки и в чём был - в трусах и дырявой майке, почесал к Егору, живущему в соседнем городе.
Егор знал привычки Михаила. И к приходу своего закадычного друга подготовился основательно - положил на подоконник в гостиной шапочку для плавания, выкрутил из люстры лампочку и включил по телевизору настроечную таблицу. А когда часы пробили пять, Егор пошёл выгонять из гаража своё зубило, выпрыгнув на улицу прямо из окна - как он и любил. По пути он вспоминал, куда же собирался поехать. А Михаил был уже на подходе.
- Ну, как там наше дельное дельце? - спросил при встрече Михаил, поправляя яйца.
- Михан, я договорился. Надо драпать! Заседание вот-вот начнётся! - поторопил его товарищ.
Они сели в Егорову покоцанную восьмёрку. Двигатель ревел, но стрелка спидометра едва переваливала за 50.
- Поднажми, тебе нужно ехать очень шестьдесят! - воскликнул с надрывом Михаил.
Егор поднажал так, что педаль акселератора превратилась в бесформенную лепёшку. Но старая колымага, груженная Егором и Михаилом, была неподкупна. В отчаянии Егор выбил стекло приборной панели и рукою оттянул непослушную стрелку до конца шкалы, но и это не помогло раззадорить автомобиль. Никто из друзей не вспомнил, что у покоцанной восьмёрки после первой есть ещё какие-то передачи. Проехав пару кварталов, товарищи бросили злополучный транспорт и побежали дальше на своих двоих. Но, почувствовав усталость в ногах, Михаил быстро понял, что до шестидесяти-то так тоже не разгонишься. Не знаю, какой бес его попутал, но Михаил предложил Егору совершать сложное движение:
- Я буду бежать по дороге, а ты, Егор, становись на меня и беги по мне. Мы оба бежим по тридцать, но твоя абсолютная скорость будет все шестьдесят. Окей?
Легко сказать. Встать на Михаила было ой как непросто. Ещё тяжелее оказалось пытаться бежать по нему. Но Егор был не промах и сразу сообразил, в чём дело.
- Миха, а возьми ты эту чёртову улицу всю и неси на себе, когда побежишь, чтобы я по ней тоже мог бежать.
Но улица не поддавалась усилиям Михаила. Все его старания увековечились в разбросанных вокруг комьях асфальта и паре вырванных фонарных столбов.
- Егорка! Я знаю, что делать! Давай я тебя туда запущу, чтобы ты пошёл по баллистической траектории.
Предвидя возможные последствия, Егор пытался сопротивляться; отнекивался, можно сказать, всеми правдами и неправдами. Но раз время поджимает, то...
- Ладно, Мих, даю ключ на старт. Но если со мной потом что-то случится, обещаю, я сделаю с тобой кое-что на букву "у"!
Михаил осторожно ухватил Егора за левую ноздрю и стал раскручивать вокруг себя, как метатель молота. Ноздря при этом вытянулась в подобие верёвки, за которую Михаил и отослал Егора куда-то наверх. Пребывая в полёте и вправляя выпавшую ноздрю, Егор понял, что биться о землю с такой высоты без парашюта будет несколько больновато. Чтобы остаться целым и невредимым, Егор накопил в ампуле прямой кишки немного газу и выпустил его вниз перед самым приземлением, замедлив своё падение реактивным импульсом. Он знал, что так работают двигатели мягкой посадки у спускаемых аппаратов. Жопа после этого, конечно, ныла, да
Сегодня мне надо было пораньше выйти из дома. Я напялил винтовку, зашнуровал сумку, накинул на голову башмаки, схватил в охапку брюки и потихоньку поплыл в офис. Волны что-то сильные сегодня... так что первые два километра плыл кролем. Но то ли я плохо выспался, то ли вода в море стала какая-то необычно густая, силы меня почему-то быстро покинули. Я осмотрелся. Удивлению моему не было предела. Никогда не приходилось видеть, чтобы обычные люди, такие же как я, ходили по воде пешком! Я попробовал встать. Несмотря на сильное волнение моря, мне это удалось сделать. Попытался сделать пару шагов. Оказывается, это намного легче, чем грести лёжа руками и ногами.
Остаток пути до офиса показался мгновением... я сел на задницу. В ушах гул, как от кучи новых компов, видать, завезли к нам новых сотрудников. Глаза мои невольно ведёт куда-то в сторону... там всё куда-то исчезает... опять появляется, опять пропадает... так проходит несколько минут. Тут вдруг все компы одновременно вырубаются. Движение глаз прекращается. Какая-то тётка орёт что-то насчёт следующей остановки... наверное, это секретарша из соседнего отдела... она что ли компы все повыключала? Как-то тихо вдруг стало... секретарша опять что-то орёт... про двери что-то... ах, да, у нас ведь в туалетных кабинках вторую неделю двери на шпингалет не закрываются... а теперь она всех видимо предупреждает, что мастер приходил и двери починил.
Сзади что-то прошипело. Я почувствовал, что компы опять включились и меня даже пододвинули на кресле к моему месту рабочему. Система загрузилась мгновенно... новые обои... блин, не могу разглядеть, всё куда-то уносит, глаза ведёт в сторону... не обнаружив на привычном месте клавиатуры и мышки, я решил подозвать своего админа.
- Павел Анатольевич!
Реакции ноль. Все как сидели так и сидят, работают. Кричу ещё громче:
- Павел Анатольевич!!!
С соседнего кресла кто-то поднялся. Пытаюсь разглядеть лицо. Нет, это не он. Смотрю по сторонам. Какие-то непонятные компы нам поставили... мышек нету, клав нету, обои, окна постоянно куда-то в сторону едут... вообще фигня какая-то...
- ПАВЕЛ АНАТОЛЬЕВИИИИЧ!!!!!!!!!
В офис кто-то вошёл. Неужто админ... щас спрошу, в чём тут дело, что за компы такие непонятные нам поставили. Какой-то Павел Анатольевич внимательный сегодня. Даже костюм новый надел. К каждому подходит, что-то проверяет... бумажки какие-то... хм... подходит ко мне и что-то говорит. Сначала что-то про брюки, потом что-то предъявить просит. Я спрашиваю:
- Павел Анатольевич, а... что это... за компы... у вас... такие?
- Что, простите? - отвечает админ. - Билет ваш предъявите, - эту фразу мне удалось расслышать достаточно ясно.
- Так что... чтобы компами пользоваться... билет ещё нужен?
- Причём здесь компы вообще?! Вы пользуетесь общественным транспортом, у Вас должен быть билет на проезд!
Ничего не понимаю. С каких это пор компьютеры причислили к общественному транспорту? Начинаю бормотать что-то невнятное... пытаюсь сам себя понять... вроде немного получается... присматриваюсь к админу. На меня смотрит совершенно посторонний человек.
- Так я на работе у себя сейчас или где? Где системный администратор?
- Молодой человек, Вы в электричке едете. А я - контролёр. Так что за проезд извольте заплатить. И брюки свои наденьте, что Вы их в руках-то держите?
Внутри меня что-то брякнуло. Я почувствовал, что произошло ужасное и непоправимое... мне стало стыдно перед собой, перед начальством, перед коллегами. И я принялся торопливо натягивать на себя брюки. Ни денег, ни документов при мне не оказалось... неужели меня опять заберут в дурдом...
Петя спрашивает у Коли:
- Володь, сколько сантиметров ты весишь?
- Как, как... нормально! - ответил Боря.
- Так ты в Калифорнию ездил?
- Да нет.
- Что, правда? И как?
- Ты прикалываешься?
- Нет. Ну так как, эээ... в Пенсильвании-то?
- А мне по Алабаму. Сейчас вот вздремну немного.
- Ну вздремни, только за дорогой смотри.
- Обязательно. Кстати, завтра я позавтракаю завтрашним завтраком.
- Охренеть. Воха, да ты ясновидец!
Петя отложил косяк и стал наблюдать за засыпающим слева от него Колей. Вдруг он заметил, что закрыв глаза, Боря перестал следить за дорогой, и уже совершенно не смотрит, куда едет.
- Володя! Воло-о-одь! - тормошит он Борю, - ты же за рулём!
- Ну да, - пробормотал Коля, - не в туалете же. Всё, дай мне поссать.
- Ну ладно, ссы в трусы, как обычно.
- Ты меня рассмешил, - печально пропищал Боря.
- А ты пищишь! - заметил Петя.
- Признаюсь тебе, положа руку на сердце, - Коля взялся за мошонку, - у меня в роду одни пиписки.
- Эээ, ты руки-то в руле держи!
- Петя, рулить я могу, - Вова как всегда невозмутим.
- Ну ладно, рули давай.
Прошло ещё некоторое время, после чего Петя внезапно обнаружил рядом с собой какой-то новый предмет.
- Слышь! А что это такое посреди салона?
- Эээ... на движок похоже...
- Вов... ты вообще-то в аварию попал.
- Что, серьёзно?! А мы уже скоро приедем? Кстати, никак не найду свою левую ногу.
Бывало, на свою беду
Я ел съедобную еду.
Тогда трубач трубил в трубу,
А ты жуй нижнюю губу.
Достану глаз из головы.
Хоть блюда новые новы,
Твоя зелёная сопля,
Увы, не стоит ни рубля.
Теперь теперешних терпеть,
Ведь перец весь тебе тереть.
Петель пятьсот намылишь ты,
Устав от жизни пустоты.
Иди, раз так зудит в заду.
Зато не ждут тебя в аду.
Уже в морщинах и седой
Броди мощёной полосой.
Вот так вот. Что наша жизнь? Абсурд!..
Несмотря на то, что 24-битный true color позволяет отображать по 256 градаций для каждого канала, такая точность цветопередачи не всегда удовлетворяет нашим потребностям. Когда речь заходит о протяжённых, слабо выраженных градиентах, какие часто можно наблюдать на снимках ясного неба, довольно легко обнаружить перепады яркости в виде полос (т. н. color banding). Однако же, метод упорядоченного дизеринга, который давно применяется для улучшения качества изображений с индексированной палитрой (чаще всего 8-битных или 4-битных), оказывается полезен и в случае приведения изображений с глубиной цвета более 24 бит к стандартному для мониторов 24-битному виду.
Глаз очень чувствителен к переходам яркости, и это демонстирует приведённый ниже рисунок, на котором изображён обыкновенный серый радиальный градиент. Изначально он был создан в 48-битном формате с 65536 градациями яркости. Левая половина картинки демонстрирует отображение с приведением каждого пикселя к ближайшему значению безо всякого дизеринга, в то время как правая была предварительно обработана наложением bayer-матрицы 4x4. Легко заметить, что чередование оттенков заметно только на левой половине. На правой же мы имеем совершенно гладкий градиент, выдающий незначительные артефакты дизеринга лишь при сильном увеличении. Следует отметить, что профессиональные дизайнерские рабочие станции, оснащённые мониторами, поддерживающими глубину 36 бит, обладают схожей точностью цветопередачи и поэтому практически лишены banding-артефактов.