Не пойму: отчего, почему

Стала чаще его вспоминать...

И никак не осмелюсь ему

Я об этом открыто сказать...!

Не пойму: отчего, почему

Я стремлюсь его взглядом найти?!..

Мне бы выйти на встречу ему,

Да боюсь разойдутся пути.

Не пойму: отчего, почему

Я покой потеряла и сон.

Ничего не скажу я ему,

Может сам догадается он?...

Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит -
я желаю тебе добра.

Это значит, моя награда,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,
и не надо моей тревоги,
и не надо, чтобы в дороге
мы рассветы с тобой встречали.

Может счастье недолгим было,
и о многом забыть пора... ???
Я люблю тебя!
Это значит -
я желаю тебе добра...

Значит, как мне тебя покинуть,
как мне память из сердца вынуть,
как не греть твоих рук озябших,
непосильную ношу взявших?

Кто же скажет, моя отрада,
что нам надо,
а что не надо,
посоветует, как же быть?

Нам никто об этом не скажет,
и никто пути не укажет,
и никто узла не развяжет...
Кто сказал, что легко любить?

"О ней..."

Пробило десять. В доме тишина.
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!

Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!

"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?

Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней -
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.

Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той - радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.

Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ - ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".

И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считался,
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.

В часы невзгод твердили ей друзья:
- Да с ним пора давным-давно расстаться.
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!

Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!

Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.

Пробило полночь. В доме тишина...
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?

Любовь приносит радость на порог.
С ней легче верить, и мечтать, и жить.
Но уж не дай, как говорится, бог
Вот так любить!

***

Мы любим тех, кто нас не любит,
Мы губим тех, кто в нас влюблен.
Мы ненавидим, но целуем,
Мы не стремимся, но живем.
Мы позволяем, не желая,
Мы проклинаем, но берем,
Мы говорим и забываем, о том,
Что любим - вечно лжем.
Мы безразлично созерцаем,
На искры глаз не отвечаем
Мы грубо чувствами играем
И не жалеем ни о чем.
Мечтаем быть с любимым рядом,
Но забываем лишь о том,
Что любим тех, кто нас не любит
Что губим тех, кто в нас влюблен...

***

Есть в мире у меня своё:
Дела, успехи и напасти,
Мне лишь тебя не достает
Для полного людского счастья...

Пустым обещаньям и сказкам не верьте,
И Спас не спасет от сумы да тюрьмы,
Но жизни на свете чуть больше, чем смерти,
И света на свете чуть больше, чем тьмы.

И пусть испытанья сулит нам дорога,
Пусть новым прогнозом пугают умы,
Но дьявола, все же, чуть меньше, чем Бога,
И света на свете чуть больше, чем тьмы.

Пусть спорят закат и рассвет в поднебесье,
И старые догмы затерты до дыр,
Меж черным и белым все ж нет равновесья,
И это приводит в движение мир.

Пусть зло проползло из столетья в столетье,
И небо опять закрывают дымы,
Но жизни на свете чуть больше, чем смерти,
И света на свете чуть больше, чем тьмы.