Я так долго молчал, что на вашем месте, стал бы подразумевать во мне другую, пусльсируюущую настоящей кровью, жизнь. Или, что я наконец-то сдох.
Три года, черт, три долгих года я не был собой. Мне больше не хотелось кричать, мне не хотелось писать, даже молчать о чем-нибудь, казалось неестественным. Меня стерли: люди сделали серым, друзья - скучным, любимые – узким. Мне так хотелось сказать « я, по-настоящему, счастлив», да! Только забыл, как писать это слово, разучился его говорить, перестал видеть.
Умолял, не запирай меня! Не покидай меня, не забывай меня… Будь с мной, моя гуляющая муза. И она ушла, свернула за угол, расправив плащ легким движением рук, оглянулась, напоследок, в дождь, и показалось, что ее карие глаза цвета морского янтаря, потухли.
Спой мне во сне, муза, закажи в свой хор бас и баритон, я возвращаюсь к осени, из любви и тепла, холоден и зол.

Это осень, мать ее, просто осень. У фонарных столбов стелами " за любовь к пиву ", расставлен Велкопоповицкий Козел. Замерзшие руки плотно обтянуты чужой кожей. Помнится в детстве в одном октябре мамочка, милая мамочка давала ответы на простые вопросы:
- Почему листья грустно падают и исчезают?
- Потому что так должно быть осенью.
- Почему ветер такой злой, рвется из ладоней прочь?
- Скоро наступит зима, и все замерзнет.
Любимая мама, тогда ты подбирала не те слова. На чувство долга давно не существует спроса. Я должен кому-то быть в августе, где тепло рвется из ладоней. Я должен, плотно закрывая глаза, видеть ее лицо и глаза. Но сейчас осень. И образы в памяти опадают как листья и тают в дожде.

bittersweet symphony = солнце, ветер и звенящая легкость; тонкая дуга равновесия мира и себя.
вот так просыпаешься посреди недели поздней ночью от звуков в голове, и не уснешь, пока не скажешь ее ключевых слов.

маленькими лавинами сходит с крыш снег, осколками мечты разбиваются
о дорогу радужные сосульки, время быстро тает на руках снежинками,...
ночью в теплых домах спят люди, те, кому не нравится снегопад и пробки,
те, кто любит эту медленную непредсказуемую зиму, и те, кто боится темноты.
им тоже приходится спать до утра, и хрустальные игрушки,
ворующие свет уличных фонарей, охраняют их хрупкий сон.
медленно течет сквозь ладони ветер, искрится на ресницах снег,
ладони, как и раньше, как в детстве мерзнут...
всюду, куда не дотягивается дыхание - холод,
и я по-прежнему не знаю, где тебя искать...
есть ли ты, в этом совершенном для меня мире?

наша беда - слова, истраченные впустую.
их становится больше, нас самих меньше.

Слушать этот музыкальный файл

../

Слушать этот музыкальный файл

./.

Слушать этот музыкальный файл

..

Слушать этот музыкальный файл

.