Мы ангелы в поношенных лохмотьях.
Мы демоницы с нимбом в рюкзаках.
Мы чересчур светлы, когда облиты кровью,
И слишком дерзкие в гостях на небесах.

Забудь осенний дождь и зимний холод,
И сердца боль закрой ты на замок.
Я слишком стар...Я слишком молод.
Я не один, но вечно буду одинок.

Спокойной ночи, серая Москва.
Усни, забыв себя во сне.
А утром объяви, что ты жива
И снова выживать готова в суете.

Лишь 43 удара серца в час.
Зашкаливает стрелка пустоты.
И небо будет песни петь о нас
И иногда дарить цветные сны.

Похоронить. Начать себя с начала.
Заставить свою душу жить, как в старь.
Но оснований, чтоб забыть тебя так мало..
Молю: "Ударь меня, больней ударь"

Мне слишком страшно жить тобою.
Дышать от слова к слову неспеша.
Сдавать позиции без боя
И прикрывать на все глаза.

Мне слишком страшно быть собою,
И я уже не верю в чудеса.
Когда уйдешь, забыв меня такою,
Наступит новой старой жизни полоса

Я знаю каждому своя награда.
И мне достанется когда-нибудь она.
Ну а пока, вокруг меня ограда.
Прикована тобой - живу одна.

Ты знаешь, солнце голубое!
И в озере вода черна!
Но красно сердце молодое,
Когда ОНА весною влюблена.

И все закончилось красиво.
И нет ни слез, ни горечи, ни зла.
И улыбнемся мы друг-другу мило,
Ведь я уже немножко снова влюблена.

Уйди. Оставь меня. Не надо...
Постой, забудь, что было с гореча!
Останется в душе обид осадок...
И не сгорит потухшая свеча

высчитываем время по таблеткам,
И дышим воздухом из целофана.
Мы будем жить, прикованные к клеткам,
Пока залечиваем собственные раны.

Сегодня за окном дождь – мягкий и теплый. Он так уныло рвался в мое окно ночью, так приветливо будил меня утром и так игриво затихал, когда я собиралась выйти на улицу. Моя скромная одежда ни чуть меня не смущает. Ну да - обычные джинсы, любимый вязаный свитер, удобные кеды и черного цвета плащ, все это в комплекте с утянутым на затылке пучком волос и длинными, тяжелыми сережками из перламутра. Весеннее, скромное солнышко, любимый трек из плеера и, как самое яркое пятно образа – мой зонтик. Он такой радостный – рыжий. Эта вещь, хранилась очень бережно – была завернута, убрана и забыта. Долгих три года она пылилась среди других кусочков памяти, наверное, в тайне мечтая быть обнаруженной. И она нашлась – в запале очередного гнева я вышвырнула своего любимого, подаренного тобой, плюшевого любимца в кладовку. А после, вся в слезах, с растекшейся тушью и трясущимися руками наткнулась на странный сверток. Так, я нашла часть себя. И столько моментов, воспоминаний, улыбок, переживаний, мыслей о ком-то очень дорогом и далеком… столько было соленых дождей под этим светящимся зонтом, даже тогда, когда на небе было солнце.

И вот теперь я медленно иду под моросящим дождиком, а зонт покоится на моем плече. Дорога мне давно знакома и мои ноги идут сами по себе, а мысли летают где-то вокруг, отдельно от головы. Все как-то по странному спокойно и уютно. На лицо все чаще и чаще попадают капельки прохладной воды, а люди с недовольными лицами стараются ускорить свой шаг. А мне все равно – я уже почти пришла, осталось метров сто, не больше….

И тут я увидела тебя. Такую грустную, немного боязливую и по смешному мокрую. Ты стояла там, совсем одна и смотрела куда-то мимо меня, а капля текла по твоей щеке. Я не знаю, что это было – дождь или слезы, но становилось нестерпимо грустно видеть тебя такой. Мне даже немного стыдно стало, что у меня так все спокойно, что меня греет мой рыжий зонт и солнечное настроение. Страшно, правда, мне было немного страшно, когда я, оглянувшись, пошла к тебе. Что я тебе скажу? Я тебя не знаю, но в моем кармане обнаруживается маленькая шоколадка, а ты все равно одна. Через двадцать секунд становится ясно, что ты растеряна не меньше меня, но все-таки улыбнулась. Это всегда приободряет. А потом капли, капли, жалость, непонятливый взгляд.. Я быстро отворачиваюсь и иду туда, куда и собиралась, возвращая наушник на его законное место. У самых дверей я все-таки разворачиваюсь и вижу тебя, стоящую под раскрытым рыжим зонтом… и ты улыбаешься, ты увидела его, бегущего к тебе на встречу.

Пятнадцать минут шатания между продуктовых полок, стояния в очереди, и я снова оказываюсь на свежем воздухе. Знаешь, ну конечно ты знаешь, как пахнет город во время и после дождя. У него неповторимый аромат, словно старый, раритетный парфюм из коллекции Создателя, непонятным образом попавший к нам, грешным людям. Дождь кончился, исчез, растворился в нашем сознании, и только этот запах, да небольшие лужицы напоминают, что он вообще был. Как и тебя… тебя тоже нет, нет и частички моей рыжей, озорной души. Будем считать, что я её тебе подарила. Вот так – подарила «себя» незнакомому человеку, легко и просто. Мне не жалко, не грустно, не обидно. Может быть, когда-нибудь, я буду вспоминать, что ты была вторым человеком, которому я подарила частичку своего сердца. И в отличие от него, тебе оно пригодилось. Что ж, я рада. До глубины измученной души рада, и по щекам катятся именно слезы радости. Этот день практически закончен, новый круг пройден. Завтра будет другой, похожий на этот….

Я подскакиваю от неожиданности, когда чья-то рука опускается мне на плечо. Обернувшись, я вижу твою счастливую улыбку и красивого, молодого парня, держащего тебя за талию… И ты со светлыми глазами протягиваешь мое рыжее сердце. Это был последний раз, когда я видела вас. Восстановив дыхание, я поняла одно – все, все возвращается в свое русло, на круги своя, но только отныне ЕГО там больше нет, как наверное. Никогда не было и меня.. А завтра обещали солнце.

Отмечу ярким маркером на лобовом стекле,
Что все что с нами было неслучайно,
Что тихо плакал дождь в моем окне,
Когда я умерла от горечи прощанья.

Возможно я мала и чересчур глупа.
Возможно вся история была во сне.
Тогда зачем же все, как в ситечке вода?
И почему так звезды плачут в вышине?

Мне страшно, что стрела амура найдет когда-то и тебя,
Что в сердце станет холодней, чем в серединя февраля,
Что с каждым днем, за каплей капля, не станет места для меня,
И что в конце концов, на публику играя, я буду улыбаться уходя.

Твоя душа- большое государство,
И каждый сантиметр мне знаком.
Когда придет ОНА к слепому царству,
То я останусь просто глупым чудаком.

Минуты молчанья острее ножа.
Трепещется сердце от боли.
На руку упала живая слеза,
Слеза холодеющей крови.

И вечер проходит в немой тишине,
И ночь отвернется украдкой.
Что стало причиной- утонет в вине,
Оставшись всего лищь загадкой.

« Пока». Такое короткое слово. Под него сердце бьется в совершенно другом ритме. Всего 4 буквы, а сколько раз именно они разбивали судьбы… всего 4 буквы…



Солнце медленно покидало землю, лениво зевая, но все же, изредка одаривая всех своих подопечных, невероятно теплым взглядом и ласковыми лучами. Алая ненависть, казалось, уже сменила свой цвет на более блеклый, и теперь по небу был разлит апельсиновый сок без сахара. Легкий ветер весело осматривал все вверенное ему пространство, не забывая заглянуть в каждый отдаленный уголочек, и удостовериться в состоянии его хозяйства. Полевые цветы уже попрощались друг с другом, и как обычно закрыли свои бутоны на ночь, но парочка трудолюбивых насекомых все ещё пыталась найти одинокий и скучающий цветочек, чтобы хоть как-то скрасить его существование. Тихая песня птиц заполняла собой время, умиротворяя душу и поражая разнообразностью мотивов…. Одинокая фигура, сидящая на пригорке у обрыва, была смутно очерчена, но все же с легкостью можно было утверждать, что это девушка. Силуэт прижал к себе ноги, положив, голову на колени, и устремив взгляд куда-то вдаль, старательно изучая все оттенки заходящего солнца. 5 минут, 10…девушка не меняет своей позы и только редкие движения, чтобы убрать свои солнечные волосы, с которыми забавлялся ветер, говорили о том, что она ещё не уснула. Создавалось впечатление, что непостоянство и даже легкие признаки взбалмошности являлись неотъемлемыми частями образа, которые могли существовать отдельно, но в совокупности давали уникальную картину. Красота и грусть… почему-то неразлучно следовали за этой девушкой, не давая отдохнуть ни от одной, ни от другой, а лишь душили, вынуждая искать убежище там, где нет никого, кто мог бы оценить физическую красоту и подарить душевную боль. Это был не первый закат, который она здесь встречала. Вот уже на протяжении недели именно это место привлекало девушку, и каждый раз она делала одно и тоже: просто сидела, общаясь с природой, а ветер в знак благодарности уносил её слезинки куда-то далеко, оставляя на память лишь мокрые дорожки, которые вскоре исчезали. И так продолжалось… продолжалось… продолжалось….
Мгновение и в руках что-то зашуршало. Беглые взгляды по листу бумаги, а потом горечь обиды, выраженная в диком крике. Ещё пара минут и спокойствие, теперь уже полное. Лишь только беспорядочное движение рук заставляло, почему-то оранжевую бумагу, трансформироваться и вскоре на свет появился…. Самолетик. Такой обычный бумажный самолетик, с которыми дети играют во дворах, представляя себя пилотами, и запуская в путешествие под названием «жизнь». Девушка долго рассматривала этот кусочек бумаги, доводя до идеала все изгибы и линии. С очередным порывом ветра, бумажное чудо покинуло теплые руки своей хозяйки, отправляясь на поиски новой жизни. Кружась и вертясь, оно, несомненно, двигалось к какой-то неведомой никому, кроме него цели. Полет и свобода. Яркое пятнышко разрезало пространство, оставляя за собой приторный запах женских духов, очевидно, что автором этого письма была модница, обильно пользовавшаяся парфюмом. Теперь это не имело значения… А самолетик все продолжал кружиться, доверчиво следуя ветру, и все ближе и ближе приближаясь к голубой глади реки. Немое ожидание и, наконец, столкновение. Силуэт усмехнулся, и как-то несмело пожал плечами. И бывает же такое: в самом простом и незамысловатом событии, как полет самолетика, девушка увидела всю свою жизнь. Она сидела и сравнивала себя с тоненьким кусочком бумаги, чью радостное и легкое существование изменило голубое море…. У самолетика это была вода, а у неё… его глаза, когда-то теплые, а сейчас такие же холодные, как и горная река.
Теперь, намокшая бумага никогда не поднимется в воздух, а она не сможет расправить свои крылья и полететь навстречу счастью. Хотя, в судьбе реки тоже произошли изменения… подумайте, ведь если убрать самолетик из воды, то вы обязательно заберете частичку стихии, всего пару капелек, а она уже навсегда изменится. Это точно так же, как и эта рыжая девчушка вошла в сердце, словно нож с разномастными зазубринами… и если вытащить его оттуда то сердце, никогда не оправится от кровоточащих ран. Скорей всего, самолетик и река навсегда слились в одно целое, как бы отчаянно они не сопротивлялись…..
Девушка слегка вздрогнула от порыва холодного ветра, а может просто от какой-то душевной обиды. Тихо, почти беззвучно позади неё, по четкой траектории, приминалась зеленая трава: кто-то не спеша, приближался к силуэту, словно, боялся спугнуть. Пару минут сохранялась тишина, а потом его такой родной, мягкий голос робко оповестил о конце молчания.
- А я тебя искал….
-…..
- Что случилось?- молодой парень обеспокоено смотрел на девушку, которая сейчас ещё больше сжалась, напоминая замученного котенка. Однако девушка похоже и не собиралась отвечать, упорно всматриваясь в даль и ловя последние лучи заходящего солнца.
- Только не молчи… тебя кто-то обидел? Скажи мне, и ему не сдобровать….
-…,- девушка лишь только Читать далее...

Забыты все слова, все обещанья.
Расставлены все точки, наконец.
Пришло мгновенье для прощанья.
И только для мечты плохой венец.

Уходят с каждым днем надежды.
Я позабуду скоро образ твой.
Не будет больше ничего, как прежде.
И все прошло, и ты теперь чужой

Наш мир - немое зазеркалье.
Я знаю все оптический обман.
И скоро кончится слепое ожиданье,
И догорит надежды целофан.

Мы встретимся - я точно знаю это.
Пусть все твердят, что нам не по пути.
Пусть долго мне встречать с мечтой рассветы,
Но счастье "вне тебя" смогу найти.

И вот тогда, пройду легко и беззаботно,
Оставив на прощанье запах свой.
Но не узнав, подумаешь вольготно,
Что только свет в глазах немножечко родной.