.1. Дело было так. В МИФИ училась в самые последние «махровые» годы застоя: с 1980 до 1986. Последние два года правления Брежнева. И Андропов, Черненко, наконец, Горбачёв. Время общественно гнилое и безнадёжное. Если не считать, разумеется, надежды, что так темно бывает только перед самым рассветом. Тем не менее, студенческие годы обычно ну никак не зависят от того, какая общественная слякоть вокруг. И мы отрывались по полной программе. Танцы дискотечные и бальные, песни под гитары и в хоре. И КСП, разумеется, с выступлениями Никитиных, Клячкина, кажется, и кучки каких-то очень громких имён в этой области. Выступления режиссёров кино и актёров театров, какие проходили в МИФИ одновременно в актовом зале основного корпуса и в пяти общежитиях пяти факультетов... И постоянные приглашения в другие ВУЗы то на выступления авторов «Крокодила», то на создателей классных мультяшек, то ещё куда-то. Например, на выступление некоего йога. Или на лекции по истории искусства. Или ж на лекции Лотмана. Каждый вечер – не менее семи роскошных предложений. И при том – учились, и гуляли, и балбесничали, и спортом занимались. В общем, культурное богатство – совершенно неописуемое. А вот лидировал в этом по популярности – Клуб Любителей Театра (КЛТ) во главе с Юрой Милюковым. И не знаю почему. Но мы работали в самих театрах и получали возможность купить билеты в такие театры как Ленком, Таганка, Современник и в другие. На самые труднодоступные спектакли. Типа «Мастера и Маргариты» на Таганке (кстати, сей мне спектакль мне вааще не понравился), «Тиля» в Ленкоме (а вот этот – совсем другое дело – хорош был!). Были и на самых первых «Юноне и Авось», на огромном количестве лучших постановок Москвы первой половины 80-х. Балет. Меньше оперы. И к своим 21, к началу 1985 я была театром избалована и накормлена по самые уши. Весной друзья пригласили впервые на Юго-Запад вроде весной на «Гамлет». Сказали, что это восьмилетие чего-то, и «Гамлет» будет идти 4 часа. Типа полная постановка. Идём - так идём. Выйдя из зала, я как-то поняла, что только что увидело лучшее театральное явление в жизни. Сейчас можно сказать по-умному, что в этой постановке были выпуклость и равновесие основных трёх элементов, важнейших для театра: движения, декораций и звука. Когда никакой из элементов не мешал другому, они естественно в меру и как-то удивительно органично были талантливы. Когда гениальность и чистота Шекспира - перекликалась с искренней гениальностью Виктора Авилова. Когда напряжённость и загадочность трагедии – легла на динамичность режиссуры Беляковича. Когда отчаянность сюжета счастливо сочеталась с самоотдачей всех актёров. Гибельность средневекового подхода ума легла на нестандартную хрупкость и тонкую силу Офелии. И так далее, и так далее. Но это я сейчас такая умная. А тогда, тогда я вышла из зала с ясным потрясением от того, что же это такое – ТЕАТР. И прошлые годы (в театр меня водили с 7 лет), все спектакли и постановки – оказались почвой и базой, что ли, для восприятия этого спектакля. Кстати, я с тех пор ничего лучшего не видела в театре. Правда, особо много не смотрела потом – так, десятка 2 или 3 спектаклей. Но это всё – было совсем не то. Совсем. Нечто такое вскрыла внутри, такое показала та постановка «Гамлета» на Юго-Западе, что современный театр меня как зрителя потерял. Но «леди сходит, кабриолет едет быстрее!».
2. Постановка имела следствия в моей жизни. Ещё раз - я перестала много ходить в театр. За 20 лет с того времени посмотрела меньше спектаклей, чем за прошлые 7. Экономия! А во-вторых, в третьих, и в четвёртых, случилось кое-что ещё. Моё детсадовское увлечение рисованием у меня продолжилось образованием в художественной школе. А к окончанию школы мне пришлось убедиться, что в СССР нет таких художественных школ, ВУЗов или Академий, которые помогли б мне раскрыть то, что могло бы стать моим творчеством. Ну, классическую базу я получила. Но то, что хотелось выразить, никак не ложилось на все те приёмы, походы, стили, да и на преподаваемые идеи. Все говорили, что мне надо учиться 1) живописи в Японии, 2) графики в Европе времён Возрождения, 3) композиции в школе русских иконописцев типа времён Андрея Рублёва, 4) а скульптуре - у пещерных гениев.... В общем, победила трезвая мысль о нормальной профессии – и «Т» факультет МИФИ, ну, и диплом в «ФИАНе», работа в медицинских клиниках и лабораториях Москвы, и т.д.. А живопись – типа как хобби. Но всё прорвал «Гамлет» на Юго-Западе. После него не было возможности НЕ рисовать. И ничего, что меня не учили тем приёмам графики, какие явно тут требовались, а отсылали к Дюреру. Плевать!! Внутреннее движение было больше, чем память о том, что не сумею сделать то, что рвётся. И сумела. Недельки за две появились 9 листов графики – как бы разворота этого спектакля внутри меня. Из персонажей были там Гамлет и Офелия – такие, как в спектакле. А сюжеты … они и соответствовали постановке Беляковича, и ткани пьесы Шекспира, и нет. Они были зеркалом, что ли. Ясным, внятным. И была важна
Читать далее...