Пересмотрела Полное затмение вчера. Все-таки Рембо не человек, он передвижной ад на колесиках. Или без колесиков.
Для такого можно все бросить, всех бросить, глушить абсент, поджигать женщин, терпеть, как вбивают нож в руку. Можно все. Это абсолют. И absolution, возможно.
Ах, сахар, зачем мы это делаем, не скажешь мне, что за вечные неизбежные игры, мы так старались быть искрениими, ну кто же был искреннее нас, но вот видишь, как мы далеко, и как мы молчим, так очевидно и отчаянно, удерживая себя - не писать, не писать первым, не звонить, выдержать, выиграть, *выиграть*.
но в эти игры не выигрывают, сахар.
потому что ты - ты позвонишь, когда не выдержишь.
а я позвоню, когда захочу.
и все это ничего не значит, сахар, ничего.
потому что в эти игры - не выигрывают.
диалоги по теме:
- Я не понимаю. Какой тогда смысл в этих играх, если в них нельзя выиграть?
- Цель другая. Цель в них - не выиграть.
- А что тогда?
- Причинить друг другу побольше боли.
- И людям это нравится?
- В это играют миллионы лет. Нет игры с большим призом.
А мне, знаете, сегодня снилась сказка про эскапизм. Практически про рыцаря и принцессу.
В сказке была черная ауди, погоня в виде милиции, попытка успеть в самолет на рейс в Гонконг, на который мы опоздали на 10 минут, нервное ожидание в очереди за билетами в провинциальном аэропорту, вопрос «когда ближайший рейс куда угодно», подозрительная кассирша, сбивчивый мой шепот «Погоди, ни Одесса, ни Ялта нам не подойдут, там же юрисдикция та же», усталость в голосе человека в черном свитере, когда он говорил «Сан-Франциско. Спроси Сан-Франциско. Или на крайний случай Шотландию».
И мое счастье при мысли, что все закончилось, что все можно начать сначала в солнечном Сан-Франциско.
Если размышлять логически, то это, видимо, манифестация подсознательного желания, чтобы меня спасли/похитили в новую жизнь из моей привычной выстроенной и упорядоченной. Классический сюжет просто.
А все равно грустно, что я проснулась раньше, чем мы улетели. Мне кажется, я была бы очень счастлива, пусть даже во сне.
Смотрю на себя в зеркало утром и думаю - "хотелось бы мне так выглядеть вставая на работу после пьянствования ночь напролет и двух часов сна".
и только через секунду до меня доходит, что я, собственно, так и выгляжу.
вспомнилось, как детей учат кататься на велосипеде. держат за багажник, сзади, пока ты не перестаешь бояться и не начинаешь верить, что можешь ехать, ты не упадешь, тебя держат, тебя поймают.
а потом оглядываешься назад, и видишь как тот, кто держал тебя, стоит далеко позади.
гордится тобой.
и ты тоже чувствуешь гордость, восхищение, пьянящую всепоглощающую радость от того, что ты смог сам, ты не упал, ты _едешь_. и только где-то в глубине (вспомнишьчерездвадцатьлет) таится огорчение, что тебя все-таки отпустили.
поймала себя утром на мысли, что крайне редко улыбаюсь. как отпадает необходимость - так и перестаю.
не окончательно, конечно, но уже редко, определенно редко.
хм.
Сон такой снился…как в тех стихах – «мы стоим и сдыхаем медленно, по частям» (с). Ощущение неизбежного финала, знание, что ничего больше чем это уже не будет, что вот здесь, в этом богом забытом – все, что вот это все что нам осталось, здесь, сейчас, вот этот бред.
Это не так уж страшно было.
И ты рядом, настолько счастливее, чем до, как из далекого прошлого, пока ничего еще не было. Здесь, зная, что будет, ты снова идешь так легко, почти светишься, и я так счастлива этим, что, наверное, это самый правильный финал.
Поворот. Еще поворот. Шампанское.