ДНЕВНИК
Алексея Клеверова ученика 6-б класса 206 средней школы
г Ленинграда
Мама и папа, очень прошу, не читайте больше мой дневник - я ведь знаю, как и что у меня лежит - вечно все в столе перевернуто. Не обижайтесь, пожалуйста. Алеша.
[показать]
18 апреля 198. г.
Старый дневник кончился. Завожу новый. А вместе с ним постараюсь начать новую жизнь. Только, наверное, опять не получится. Но - попробую, чем черт не шутит.
Если подвести итоги старой жизни, то ничего веселого. Школа, самбо, начал писать стихи, стал немного больше думать. И все... Как жить дальше - не знаю. [показать]
19 апреля 198. г.
Школа. Осточертело. Все ходуном. Девчонки кокетничают с мальчишками, мальчишки им делают гадости, учителя орут. Географичка сегодня опять ругалась матом, уши вянут. Я не выдержал, встал и сказал, что у нас так не принято, вышел из класса и пошел домой, благо, мама, наконец, сделала мне свой ключ. На душе тошно. Завтра, небось, вызовут к диру - чистка будет.
Дома пообедал. Больше писать нечего. Сажусь читать Достоевского, "Идиота" - литрэч как-то хвалил, сказал, что там самый лучший герой в мировой литературе. Посмотрим. Правда, он еще сказал, что нам пока рано.
Ну, ладно, до завтра. [показать]
20 апреля 198. г.
К диру не вызвали, наверное, географичка испугалась, что ей придется отвечать за свое поведение. Все равно - отношения испорчены, и в лучшем случае годовая будет "3". Жаль, хотел дотянуть без троек.
После школы пошел на самбо. Глебов переборщил сегодня - сломал руку Шевчуку. Перелом открытый. Шевчука увезли на "скорой". До этого он страшно орал и корчился. Я стоял, смотрел, сострадание было, но больше любопытство: что он чувствует? Занятие прекратилось, так как ЧП. Пошел домой, и чувствую: руку ломит, чуть не до крика. Дома слопал две таблетки анальгина.
Сажусь читать "Идиота". Вчера начал. Туго идет, не врубаюсь. Что там хорошего? [показать]
21 апреля 198. г.
Ночью приснился стих. Записываю, как есть, ничего не меняя.
Мне приснилось в бреду: война.
На войне с обеих сторон поставили пушки.
А на пушки вскарабкались всегда любопытные дети,
И детей никто не прогнал,
Ведь это так редко бывает, что одна пушка попадает в другую.
Но когда первая, все-таки, выстрелила,
Она попала в пушку, стоящую далеко-далеко,
А на ней сидел маленький мальчик
И смотрел как в него стреляют.
И он мертвым свалился на землю.
И это было очень легко:
Взял да упал.
И почему-то даже не было крови.
И странно: все пушки стреляли,
И все попадали в детей, не правда ли, странно?
А дети смотрели как их убивают,
И не боялись, а просто брали и падали,
И даже не успевали вскрикнуть.
И сон этот мне так долго-долго снился.
Он длился час, а может быть, целую вечность,
Пока не упал на землю самый последний ребенок,
И не было больше детей,
И взрослые, стоящие у пушек,
С недоумением оглядывали друг друга:
Какую, мол, глупость мы сделали.
А мне снилось, что все мертвые дети
С укоризной глядят на меня.
Не знаю, хорошо ли, плохо, покажу литрэчу. А сейчас побежал в школу. [показать]
25 апреля 198. г.
Не писал,
Я помню ее пятнадцатилетней девчонкой. Когда она входила в школу, мне казалось, солнце тускнело: она затмевала его. Она словно несла свою неимоверную красоту с неподражаемым достоинством. Каждый взгляд, каждая улыбка, все в ней было неповторимо! Вокруг было множество девчат: симпатичных и не очень - но она была красивой. Она словно светилась вся, словно самим своим появлением говорила: я лучшая! И таковой и была.
Помню ее красивые руки, тонкие пальчики. Еще улыбку...эту волшебную улыбку. И смех. То тихий, почти неслышный, а то звонкий, заливистый! Когда она хохотала, мне казалось все знали по ее смеху, над чем. И глаза помню. Выразительные и глубокие. Порой смотрю на нее на уроке, а она вдруг повернется, глянет и обожжет этим мгновенным взглядом. А потом смеется надо мной. Она была именно красивой, в самом глубоком смысле этого слова. В ней было что-то непохожее ни на кого, что-то тайное, волшебное. То ли она казалась чуть взрослей, то ли была чуть выше нас всех. Но не ростом, нет. Наоборот, она была маленькой, хрупенькой...Со спины ее можно было принять за кого-то другого. Но стоило заглянуть ей в глаза и казалось: даже закаты не могут быть прелестней. Раньше я никогда не замечал этой безумной привлекательности. В начальной школе она была не то чтобы хорошенькой. Даже можно сказать нелепой: слишком черные брови, слишком пылкий румянец во все щеки и кругловатое лицо. А потом она вдруг изменилась...незаметно лицо обрело правильную форму, румянец стал не ярким, а мягким, брови аккуратно легли над веками, ничуть не мешая красоте глаз.
Каждый день она будто играла какую-то новую роль. И играла так превосходно, что невозможно было понять, какая из масок настоящая, какая она на самом деле. Та веселая, безудержная, как вчера, или та холодная, спокойная, как сегодня? Казалось, она была актрисой театра своей жизни.
Но был у нее один недостаток: любовь. Почему недостаток, спросите вы? Потому что любовь ее была безответной. Потому что рядом с Ним, с человеком которого любила, она становилась совсем иной. Щеки вспыхивали тем детским румянцем, улыбка то появлялась на лице, то исчезала. Она вся расцветала, только глаза темнели под длинными ресницами. И тогда она словно роняла всю свою красоту, теряла всю свою силу, становилась маленькой, беспомощной. В эти редкие моменты, когда она не могла сдержать своих чувств, она снимала все свои маски, подчинялась Ему. Мало кто замечал эти мгновения, мало кто улавливал эти короткие, но ослепительные вспышки искренности в ней. Их видели только те, кто неустанно следил за ней то ли из любви, то ли из ненависти. А потом она вновь брала себя в руки, улыбалась и нельзя было и представить, что какую-то минуту назад она была слаба и безвольна.
Потом мы окончили школу. И встретились только через двадцать лет. За это время я так и не обрел семьи. Были у меня девушки, и симпатичные, и умные, и добрые. Были девушки гораздо лучше ее: тихие, искренние, честные, добрые. Которые были готовы на все ради меня. Только я не любил их. В них не было того огня. Они не умели бросаться такими вроде бы обычными, но острыми, обидными словами. Они не умели так смотреть и обжигать сердце одним только взглядом. Они не умели так вовремя и так едко произносить дерзкие шутки. Они не умели вызывать восхищение одним только поворотом головы, игрой локона, движением плеча. А она умела...
Помню, как она вошла в тот день в кафе... взрослая, усталая, как сняла капюшон, и как сердце мое дрогнуло. Прическа стала совсем другая, но ничуть не портила ее. Румянец вовсе пропал, но это не старило ее. Улыбка была все та же искренняя, движения все те же неповторимые, шаги все те же легкие. Она подошла к столу, поздоровалась со всеми, села недалеко от меня. Вечер шел полным ходом, мы ели, пили. И, когда произнесли тост, она протянула бокал, чтобы чокнуться со мной. Я поднял взгляд и мы встретились глазами. Какую неистовую боль я в них увидел! То, что я замечал в ней тогда только при Нем, сейчас было в
Картонная коробка, дырка для окна
Из фольги приклеены к стенам зеркала
Из пенапласта столик, стулья и кровать,
Из ваты одеяло, чтоб теплее спать.
Аккуратно сложены наряды в сундуках.
Засиял молоденький месяц в облаках.
Ночью спят все в доме, куколка одна
Вновь сидит, скучает у прорези окна
Куколке не спится, ей светиле вслед
Хочется стремиться, только крыльев нет.
Надоел ей домик, стулья, платья - все!
Лишь любовь хозяйки радость для нее.
Но выросла хозяйка, кончилась игра,
Взрослая история, новые друзья.
В коробку осыпаются лепестки от роз.
Куколка не плачет - нет у кукол слез...
— ты любишь своих родителей?
— не знаю. иногда люблю, иногда ненавижу. мне часто за них стыдно. а потом стыдно за то, что мне стыдно. за то, что получается, я — плохая дочь.
затягивается сигаретой.
— но можно ли стыдиться того, кого не любишь?
Андрей Кроликов
Истина всегда лежит на поверхности
и очень проста.
Но свойство человеческой психики таково,
что к простому мы зачастую идем архисложным путем,
копаем длинный и запутанный туннель,
перелопачиваем гору пустой породы, а
когда выходим на поверхность,
вдруг обнаруживаем,
что истина лежит в двух шагах,
присыпанная лишь тонким слоем пыли.
Это – как поиск пропавшего ключа. –
Перероешь дома всё вверх дном,
а к вечеру, вынося мусор,
вдруг обнаруживаешь его в замочной скважине
с обратной стороны двери.
Владимир Евплухин
Маэстро.
1. КОНЦЕРТНЫЙ ЗАЛ. ЗИМА. ИНТЕРЬЕР.
Пустой огромный зрительный зал. Часть кресел закрыта чехлами от пыли. На сцене стоит рояль, освещенный софитом.
2. СЦЕНА. ИНТЕРЬЕР.
Мужские немолодые руки переворачивают страницу нотной тетради и, плавно опускаясь на клавиши, начинают играть. Звучит музыка. На безымянном пальце потемневшее обручальное кольцо. Рукава темно-зеленого свитера подняты до локтя. Лицо в профиль. Прямой нос. Чуть выдающийся прямой подбородок. Выделяющиеся скулы. Высокий лоб и волнистые волосы. Голова слегка откинута назад, глаза закрыты. На рояле стоит стакан с водой и портрет женщины в вечернем платье. Лежат нотные листы.
За кулисами, затаив дыхание, стоит мальчик лет пяти. Он в темном свитере и коричневых в клетку брючках. Волосы светлые взъерошенные, рот слегка приоткрыт.
Руки перестают играть и берут с верха рояля другие ноты. Листы выскальзывают из его рук и разлетаются по полу около рояля.
Неподвижные лицо и плечи мужчины.
Мальчик выбегает из-за кулис. Садится на корточки и хочет собрать листы. Смотрит снизу вверх на отца.
Лицо мужчины, он слегка улыбается и отрицательно качает головой. Его рука опускается на клавиши и дает аккорд. Потом пальцы пробегают по нескольким октавам. Присоединяется вторая рука. Звучит музыка в испанском стиле. Неуверенно слева появляется детская ручка, застыв в сантиметре от клавиш, и чуть погодя присоединяется к рукам взрослого.
Вид со спины. Взъерошенные волосы мальчика и волнистые волосы отца. Камера удаляется. Мальчик стоит слева, он чуть ниже сидящего в инвалидной коляске мужчины. Звучит музыка. Около рояля лежат разлетевшиеся нотные листы.
Ирина Шемень
[показать]
[показать]
[показать]
Сказка про Квадратик
Жил-был человек. Этот человек всегда носил с собой фигурку с углами, через которую смотрел. Человек делал треугольник или квадратик из своих пальцев. И вообще, прямоугольники, треугольники и квадратики всегда были рядом с ним. Монитор, экран, окно, зеркало. А по ночам человек спал на квадратной подушке. А по утрам человек отпирал прямоугольную дверь, заходил в кубический лифт, выходил на квадратном этаже, и выходил из квадратного подъезда в бесформенный мир. Вот тут человек прибегал к помощи пальцев, сгибал их квадратиком или треугольником, и только тогда уже мог идти по улицам, пристально глядя в фигурку из своих пальцев. Знаете, почему? Потому что он не мог жить без угла зрения. А потом этот человек сломал руку, и попал в психушку. Потому что не смог делать одной рукой фигурку с углами. В психушке человек сразу выздоровел, но не стал в этом признаваться, чтобы его там оставили. Потому что решетки на окнах психушки были разделены на идеальные квадратики, глядя через которые человек понимал, что по-прежнему имеет угол зрения.
А наружи, по улицам, текли какие-то бесформенные психопаты. Держали руки в карманах. И даже сквозь карманы было видно, что пальцы этих психопатов валяются там бесформенной кучкой. Бесформенные люди, текущие по бесформенному миру.. Бесформенные облака, оплывающие радуги, разомкнутые горизонты, хаотично разбросанные звёзды, и прочий ужас бытия. Человек целовал квадратики своей решетки, и был счастлив спастись.
Шапошникова
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
Елена Кировская
Как убивают Россию.
Превозносить свою страну в ущерб остальному человечеству – это преступно. Но столь же преступно – не любить ее вовсе, предпочитая ползать перед Западом на карачках.
Разделяй и властвуй – сказано задолго до ХХ столетия. Умелая игра на национальных чувствах, разжигание низменных инстинктов – всегда использовались нашими оппонентами; мало кто знает, например, что бело-красный белорусский флаг, под которым марширует сегодня минская оппозиция, во время Второй мировой войны придумали немцы – специально для белорусских коллаборационистов.
Всё это уже в нашей истории было. «Народе! Знай! Москва, Польша, Мадяри, Жидва – це Твоi вороги. Нищ iх! Ляхiв, жидiв, коммунiстiв знищуй без милосердя...»
Это – из обращения того самого Степана Бандеры (июнь 1941-го), возносимого ныне на Украине как национального героя и отважного борца за свободу и независимость.
В 1991 году США приняли доктрину с названием «Геополитический плюрализм в постсоветском пространстве», которая требовала сохранения раздробленности СНГ вплоть до силового вмешательства, дальнейшего расчленения России и последующей колонизации постсоветского пространства.
Годом позже странами «семерки» принимается еще более циничный документ, под которым мог бы, не страшась, поставить свою подпись досточтимый доктор Розенберг. В нем говорилось о необходимости сокращения к 2005 году численности населения России на 30 миллионов человек. Были выработаны и механизмы достижения этой цели.
Самый подробный план уничтожения России как самостоятельного государства – «Гарвардский проект». На 1996-2000 годы ставил следующие цели: ликвидацию Советской Армии; ликвидацию России как государства; ликвидацию атрибутов социализма, вроде бесплатного обучения и медицинского обслуживания; ликвидацию сытой и мирной жизни в Ленинграде и Москве; ликвидацию общественной и государственной собственности и введение частной собственности повсеместно.
В соответствии с этим планом население России должно быть «сокращено» в 10(!) раз, а территория разделена на 40-45 самостоятельных политико-экономических зон и подготовлена для использования англо-саксонской расой.
Есть одно загадочное обстоятельство. Как минимум трое из чудо-рыночников – Гайдар, Чубайс и Авен (все со щекотливым пятым пунктом) – успели постажироваться в некоем Международном институте прикладного системного анализа, располагался каковой… в Вене. Причем происходило это еще в 1980-е годы.
Бывший вице-премьер и министр печати Михаил Полторанин объясняет эту загадку довольно просто. По его версии, все трое будущих министров были направлены в Австрию с ведома и при непосредственном участии КГБ.
К этому следует добавить, что эти же ученые молодые люди и примкнувший к ним Явлинский успели прослушать и курс семинара Римского клуба.
Как вышло, что зав. лаб. Березовский, член бюро райкома комсомола Ходорковский, ранее судимый товаровед Смоленский, непризнанный театральный режиссер Гусинский – в считанные часы оказались вдруг богатейшими людьми державы, хозяевами заводов, газет, пароходов?
Полторанин объясняет это чудо причастностью всех вышеперечисленных к вывозу за рубеж золотого запаса СССР. Официально эти операции оформлялись секретными постановлениями Совмина как внешнеторговые сделки – якобы под закупку продуктов. В реальности почти ничего в страну не возвращалось; скажем, после отправки в 1990 году 50 тонн золота высшей пробы, которое осело на счетах «Внешэкономбанка», назад, в СССР, поступило лишь несколько мелких партий туалетного мыла.
Тут уместно вспомнить исторический прецедент - один только адмирал Колчак, импортированный в Омск в вагоне английского генерала Нокса, умудрился щедро облагодетельствовать своих союзников захваченным им золотым запасом империи. В общей сложности адмирал передал правительствам США, Англии, Франции и Японии 8898 пудов золота, превратив таким образом интервенцию в прибыльнейшую коммерческую операцию.
В период 1989-1991 годов из страны тайно было экспортировано более 2 тысяч тонн золота – почти весь запас государства.
Зам. Секретаря Совета безопасности Борис Березовский (сексот КГБ с 1979 года, псевдоним «Московский») имел израильский и доминиканский паспорта. Вице-премьер и министр госимущества Максим Бойко - вид на жительство в США и родного папу – преподавателя одной из разведшкол ЦРУ. Такая же
Однажды Мастер рассказывал о гипнотической силе слов. Кто-то из задних рядов выкрикнул:
— Ты говоришь чепуху! Разве станешь святым оттого, что всё время твердишь: «Бог, Бог, Бог»? Разве станешь грешником оттого, что без конца повторяешь: «Грех, Грех, Грех»?
— Сядь на место, ублюдок! — отрезал Мастер.
Человека охватила ярость. Он разразился нецензурной бранью, и понадобилось немало времени, прежде чем он пришел в себя. С видом раскаяния Мастер сказал:
— Простите меня… я погорячился. Искренне прошу прощения за свой непростительный выпад.
Ученик тут же успокоился.
— Вот тебе и ответ, — подытожил Мастер. — От одного слова ты пришёл в ярость, от другого — успокоился.
Выпустите меня!
Выпустите меня отсюда! Мне здесь неуютно, мерзко, холодно. Это место не для меня. Отправьте меня куда-то еще, но только не оставляйте меня здесь. Здесь повсюду враждебные взгляды, крысы. Здесь воняет. Я помню этот запах – это ложь. Только она так смердит. Я знаю, я был в Раю, там пахнет также. Прошу вас, выпустите меня отсюда.
Я не хочу жить здесь больше. Здесь повсюду только угрозы, вопли, стоны и бессмысленные крики в никуда. Здесь нет никого, кто мог бы согреть, утешить, приласкать и нежно обнять. Здесь никто никого не слушает, все только громко врут друг другу в лицо. Здесь нет любви – все думают, будто знают, что это такое, но они не понимают значения этого слова. Все только кричат: «Я люблю, как умею! Я по-другому не умею любить!» Любовь не нужно познать, ее не нужно учить, по ней нет учебника, а все, что написано ранее – полная чушь. Любовь нужно ощущать!
Здесь очень много ненависти. Создается впечатление, что ее здесь культивируют. Она ощущается повсюду, сжимая горло своими усохшими, прогнившими, но очень сильными пальцами. Здесь есть еще одно – жалость. Странное чувство. Его все ощущают, переживают его, но ненавидят и презирают тех, к кому ее испытывают. Они говорят с презрением: «Ты жалок!» Или что-нибудь вроде «Когда к тебе испытывают жалость, это самое омерзительное».
Прошу вас, не бросайте меня здесь. Я здесь не выживу. Здесь плохо! Отправьте меня домой – в Ад!
Александр Хайд
Единственная женщина на Земле [показать]
Одна ученая дама по образованию физик-ядерщик решила изобрести новую нейтронную бомбу.
"Ещё одна бомба?" - спросите вы разочарованно
Нет, милые. Это непростая бомба. Это бомба с фишкой.
Действие её строго избирательно.
Она уничтожит только женщин.
Всех женщин на этой Земле.
А изобретательница останется единственной Женщиной в мире.
О, что это за жизнь начнётся.
Ведь тогда совершенно неважно будет,как Она выглядит, какой у неё характер, какой рост и вес.
Она, наконец-то, позволит себе прекратить сидеть на дурацких диетах и сможет поглощать в любых количествах любимый шоколад и мороженое.
А впрочем, Она, эта единственная женщина на Земле, теперь многое сможет себе позволить.
А если ещё точнее, Она сможет позволить себе всё!
Ведь теперь лучшие мужчины мира будут добиваться её благосклонности.
Богатейшие шейхи и самые известные артисты Голливуда будут толпами стоять у окон её дома
в надежде, что Она выглянет и помашет им рукой.
Да-а-а ... Просто дух захватывает от предвкушения такой жизни.
Малейшая её прихоть, малейшее её желание будут с радостью выполнены.
Самые модные кутюрье мира будут молить её об услуге надеть хотя бы раз их наряды.
А украшения...Эти лучшие друзья любой женщины.
Вы представляете, сколько таких вот друзей у неё будет?
В каждой столице мира для неё, единственной женщины на Земле, будут построены дворцы.
На всякий случай.
Вдруг Она захочет отдохнуть там пару дней?
А секс...О,какой секс будет у неё! Даже дух захватывает!
Каждый день новые мужчины. Новые ощущения и новая страсть.
И одно лишь будет отравлять её жизнь.
Лишь самая маленькая деталь. Так ...Совсем пустячок.
На всей Земле не будет ещё одной женщины.
Той, которая сможет ей позавидовать?
Или той, с которой можно будет обсудить все свои романы?
Или той, с которой можно будет выпить по рюмочке и выкурить сигаретку, устав от надоедливых мужчин?
Банкир