Настроение сейчас - Странное

Неделю назад поцелуй казался сущим пустяком по отношению к сегодняшнему. Семь дней назад это был поцелуй правого бока моей Девятки с левым боком Хонды. Сегодня – уже левого бока с человеком. С девушкой. Насмерть.

Я ехала по мосту, с правой стороны съезд на МКАД, с левой – озеро в десяти шагах. Светофор и пешеходный переход придуман тут не зря: отдыхающие часто переходили дорогу. Я снизила скорость, когда увидела желающих перейти на другую сторону. Хотя для них был красный цвет. Они шли, обнявшись, и, казалось, никого не замечали. По встречной полосе летел какой-то тип на тонированном Джипе, да так лихо, что, видимо, забыв, что в машине есть педаль тормоза, решил объехать влюбленную парочку и выехал на мою полосу. По причине кювета с левой стороны от меня я вывернула руль резко вправо. Парень успел отскочить, а девушка кувыркнулась от удара машины на пару метров и замерла. Навсегда.

Менты и скорая были вызваны. Оставалось ждать. Каждая минута была сродни острому ножу, режущему без наркоза. Духота сводила с ума. На улице толпилась куча народа, любопытствующих друг у друга, что случилось и охающих при каждом ответе. Парень (некогда влюбленный и счастливый) сидел возле своей бывшей любимой и рыдал навзрыд: «Она заплатит!» Он был легко одет: шорты, повязанная футболка на бедрах и сланцы.
Я не могла стоять в толчее, когда на меня некоторые тыкали пальцем и о чем-то шептались. Решила дождаться приезда ментов в машине. Когда садилась в Девятку, парень повернулся ко мне спиной. Он сидел на коленях. На его левой пятке я заметила татуировку. Подумала: «Странное место для тату», - но зацикливаться на этом не стала. В машине включила музыку и уставилась невидящим взглядом в лобовое стекло. На душе тяжело, а музыка легкая. На улице жарко, а в авто кондиционер (недавно поставила, и это было моей личной гордостью: простая Девятка внешне, но конфетка внутри). Меня раздражал гам за окном и успокаивало одиночество в своей машине…

Скорая прибыла на минуту раньше ментов. На меня даже не обращали внимания. Когда тело убрали с дороги и пробка рассосалась, меня и водителя Джипа повезли в отделение. Разборки.
Я кусала ногти, когда вошел молоденький лейтенант (или кем он там являлся), широко улыбнулся и посмотрел пристально мне в глаза. Жутко стало от такого взгляда. Холодок пробежал по спине.
- Сколько вам лет?
- Много.
- А выглядите на мало.
- Это комплимент?
- В какой-то степени. Вы родились в рубашке.
- Я? Вы что-то путаете?!
- Отнюдь. Дело в том, что Петр Васильевич (это водитель Джипа, как выяснилось) обрисовал ситуацию в точности, как и вы. Плюс – девушка, как и парень, была, что называется, под градусом. Парню повезло больше. Потом – они переходили дорогу на запрещающий сигнал светофора. И этому есть свидетели.
- И что?
- Что?! Вы можете идти домой.
- Совсем?
- Ну, совсем.
- А…
- Вы не виноваты!
- Кошмар. В смысле – хорошо. Неожиданно.

Эту историю я старалась не вспоминать. Становилось больно. Прошло много времени с тех пор. Я изменилась. Внешне: покрасилась в блондинку, сменила имидж. Я даже поменяла место жительства – сняла другую квартиру (свою продала, а новую пока не нашла). И только машину оставила старую. Зато поменяла номера. Зачем – не знаю. Наверно, чувствовала, что нужно. Хотя мне это не помогло…

Я встречала с работы маму. Она была с подругой. Нужно было отвезти их домой, а потом ехать на дачу к Сашке. Саша – это моя подруга с институтских лет. У меня есть машина. У нее дача. Вот и совмещаем интересы.
Мама села в машину на переднее сидение, ее подруга на заднее, и мы тронулись в путь. Дорога была свободна, светофоры зеленые, скорость большая. И вдруг мне наперерез выехала другая машина. Визг тормозов; крик пассажиров; скрежет сердца. За миллиметр до столкновения я успела остановиться. Вышла из машины и налетела на парня, весело поглядывающего на меня из Опеля, что секунду назад мог превратиться всмятку и помочь сделать то же самое моей машине:
- Ты соображаешь?
- Просто хотел с тобой познакомиться: вижу – обалденная девушка едет. Ну, как еще на дороге познакомиться?
- Придурок, а если бы я не сориентировалась вовремя или отвлеклась на что-то?
- Я же все видел, и если бы ты на меня конкретно летела, то свернул бы.
- Умник.
- Ты че на такой красивой машине ездишь? – Это он язвит: бока авто до сих пор помяты – нет времени в автосервис заехать.
- Не твое дело.
- Неужели не хочешь новую машину?
- Хочу, конечно. И не просто новую, а иномарку.
- Губа не дура, - присвистнул парень. – А кого в машине везешь?
- Маму.
- У тебя там двое сидят.
- И ее подруга.
- Их куда нужно отвезти?
- Слушай, дружок, давай я их по домам отвезу. Если хочешь, дуй за мной.
- Нет проблем, крошка.
Во дворе я подошла к его авто:
- Ну, вот мы и приехали.
- Залезай, поедем за машиной.
- Кому?
- Тебе. Ты же хочешь новую иномарку.
- А ты такой добрый, да?
- Ага, - по-моему, он улыбнулся. Зло.
Читать далее...

Настроение сейчас - Горечное

Телефон надрывался, а я тупо смотрела на определившийся номер и, понимая, что он мне ни о чем не говорит, думала, стоит ли отвечать. Любопытство пересилило и я спросила:
- Алло?
- Машка, привет, - прокричали из трубки. Голос был мужским, знакомым, но чьим именно, я не помнила.
- Привет. – Вопросов задавать не стала: некрасиво, если человек тебе звонит, надеясь, что его знают и помнят, а ты прямо сходу тормозишь, мол, не знакомы и все такое. Авось, в разговоре он расскажет что-то, что поможет мне его идентифицировать (эх, слово-то какое, без бутылки водки не выговоришь).
- Чем занимаешься?
- Да так, ничем.
- Ты меня узнала?
- Да, - с сомнением ответила я.
- Может, встретимся? Так давно не виделись!
- Ну, давай. А где? - Я не осознавала, кто возжелал посмотреть мне в глаза: много людей есть, с которыми не виделась аж полгода.
- Приезжай ко мне. – Во дела…
- Нет-нет, - сориентировалась я. – Погода хорошая, лучше встретимся у памятника Пушкину. – Почему-то мне вспомнилось это место, к тому же в кинотеатр можно сходить.
- А, хорошо. Во сколько?
- Часов в пять. Успеешь?
- Да, Машкин. Буду ждать. – Спрашивать, узнает ли он меня, не было смысла: конечно, узнает. Мучил вопрос: узнаю ли я?!
Мы попрощались, и мне на мобильный пришло сообщение. Подруга приглашала в кафе посидеть, поболтать. Я набрала ей:
- Здорово.
- Привет. Ты дома? – Любимый вопрос Женьки.
- Да.
- Ой, я тоже, перезвони на городской. – Она повесила трубку, хотя минуту могла бы висеть на телефоне – посекундная тарификация у меня идет после первой минуты разговора.
- Привет, - я перезвонила.
- Слушай, у меня столько информации есть, давай сходим куда-нибудь, - с места в карьер начала она. В этот момент мне поступил вызов на мобильник: старый знакомый Ваня.
- Жень, у меня звонок. Подожди. – Я открыла крышку телефона:
- Да.
- Привет, - Как всегда, медленно и громко пропел Ваня.
- Привет.
- Чем занимаешься? Я тебя не отвлекаю?
- Нет. Ничем.
- Может, встретимся? – И в этот момент меня озарила идеальная мысль: а почему бы, собственно, и нет?!
- Да без проблем.
- Давай на метро… - Начал Иван, но я перебила:
- Памятник Пушкину, в пять.
- Отлично, - поддержал он. На этом и договорились.
- Женя, ну что ж, - я вернулась к городскому телефону, - мысль неплохая. Только слушая меня внимательно: мне сейчас звонил кто-то из давних знакомых, я его не узнала, но мы решили встретиться. А только что я говорила с Ваней. Мы с ним тоже решили увидеться. И я сказала обоим одно и то же место. Так вот, давай посмеемся.
- Ты имеешь в виду, приедем туда и посмотрим, что они будут делать … Без тебя? – Догадалась подруга.
- Ну так!
- Двое – маловато. Давай еще кого-нибудь позовем.
- А ты авантюристка, - улыбнулась я. – Кого?
- Масю. – У нее что не парень, то Мася. Правда, так она называла только тех, кто ей нравился.
- Нет, он может обидеться, а тебе с ним еще общение пригодится.
- Да, точно.
- О, я сейчас наберу Олегу, подожди-ка.
На звонке десятом он сообразил:
- Машка, ты, что ль?
- Я, привет, Олег.
- Привет. Я после смены, спал, извини.
- Конечно-конечно.
- Ну, че хочешь?
- Увидеться, - как ни в чем не бывало ответила я. А он согласился. Что самое интересное, без промедления и нытья о том, что хочет спать.
- Женя, - я вернулась к подруге. – Все в ажуре. Он приедет.
- Отлично. Ты где их собираешь?
- У памятника Пушкину в пять.
- А мы будем недалеко в «Елках-палках» сидеть. Встретимся в четыре-тридцать.
- До встречи. – Как только мы положили трубки, сразу раздался звонок. – Алло?
- Здравствуйте, а Марию можно?
- Привет. – Мне уже было неинтересно, кто это, радовал просто голос: мужской, явно знакомый, любящий шутки. (У меня все друзья их любят, иных не водится. А если кто не любит, то на фиг мне такие друзья: нам шутка строить и жить помогает!)
- Привет, не узнал – богатой будешь.
- Поскорей бы, а то уже давно жду.
- Обещанного три года ждут.
- Ну-ну. Чем еще порадуешь?
- Может, встретимся? – Птичка сама летела в клетку.
- Отличная идея. В пять устроит?
- Давай в шесть?
- Нет, только в пять, больше не могу.
- Ну, хорошо, Маш, где?
- Пушкину памятник знаешь? Рядышком стой.
- Без проблем, красавица, пока.
Я начала собираться с улыбкой на губах: вечер обещал быть интересным. Четыре человека ждут меня, но видят друг друга. Наверное, обозлятся… Жуть. Какая я молодец, что живу играючи. «Она идет по жизни, смеясь…», - вспомнилась строчка из песни. По сути, именно эта строчка и относилась ко мне. А все остальное было если и правдой, то не чистой: в гостях, к примеру, я не чувствовала себя как дома, и ночами не ревела в подушку. А если и плакала, то не каждую же ночь, а так, что называется, по праздникам.
Глаза мои сияли ярче солнца, и все прохожие щурились. Хотя, возможно, я ни при чем. Но было весело думать, что именно при чем. И я думала.
- Привет, - я увидела Женю, уже ждущую меня за столиком. Странно, что она пришла раньше, а не Читать далее...

Настроение сейчас - Уморительное

Дверь, как всегда, была заперта на ключ; Аллочка боялась одиночества, и поэтому Игорь уходил на работу со связкой ключей. Вот и сегодня он устало залез в портфель, нащупал ключи и стал судорожно вставлять их в замки. В коридоре Игорь быстро снял верхнюю одежду и прошел в комнату.
- Ласточка, что же ты меня не встречаешь? – хрюкнул он. На диване сидела Аллочка. – Я так и думал, что ты слушаешь радио. Давай телевизор посмотрим. – Игорь взял пульт и включил TV, сев рядом с Аллочкой.
Прошло где-то полчаса. Голодный желудок давал о себе знать громким бурчанием. Игорь встал и прошел на кухню за руку с Аллочкой: она понимала его с полуслова.
- Вот те на! – Удивился Игорь. - Ты даже не завтракала. – Он чмокнул Аллочку в щечку, немного подумал и чмокнул в губки. Аллочка не ответила.
- Опять обиделась на мое опоздание? Ну, извини, я же не специально: работы по горло, устал до жути, голодный как волк… Да и ты, наверное, тоже. Садись давай, ешь. – Игорь поставил яичницу напротив Аллочки, сам сел, и стал уминать за обе щеки ужин.
- Ешь давай, ишь, взяла моду на диете сидеть, - проворчал Игорь, поглядев на Аллочку, - остались одни кожа да кости. Не выйдешь из-за стола, пока не съешь яичницу. Я пока чай налью. Сахара тебе, как всегда, кладу две ложки. На, дорогая.
После ужина влюбленные встали и пошли в гостиную.
- Что ты все молчишь да молчишь, Ласточка моя? Все обижаешься на меня? А я ведь только счастья тебе желаю. Я все готов сделать ради тебя, все! – Игорь улыбнулся и убрал локон волос с лица Аллочки. – А давай потанцуем. Боже, как мы давно не танцевали.
Игорь обнял за талию Аллочку, и они закружились под звуки медленной музыки, раздававшейся из телевизора по одному из музыкальных каналов. Постепенно их танец перерастал в нечто большее: объятья становились горячее, а тела жаждали друг друга. Игорь приблизился к дивану, и молодые рухнули на него в порыве страсти. Он стал жадно целовать целовать Аллочку, а она обвила его шею руками.
- Ты опять ледяная, сладкая моя, – прохрипел Игорь, - тебе не холодно? Неужели тебя не согревает мой пыл, мое желание, мои поцелуи? Неужели ты до сих пор сомневаешься в моей любви? Умоляю, не думай об этом. Мне сейчас хорошо, и тебе тоже должно быть хорошо, ты ведь не сопротивляешься. Прижмись ко мне покрепче. Я хочу тебя…
…Игорь лежал и курил сигарету, а Аллочка мирно улыбалась у него на плече, как, впрочем, и всегда после бешеного секса.
- Пошли в ванную, - сказал Игорь, затушив сигарету и напялив на себя халат. – Ну, Ласточка моя?! Ах, какая же ты ленивая. Давай я тебя отнесу. – Игорь взял на руки Аллочку, чмокнул в висок, улыбнулся и потопал в ванную комнату.
Вскоре в дверь позвонили.
- Я открою, - Игорек поскакал к двери. Пришел сосед:
- Чем занимаешься?
- Ничем, - пожал плечами Игорь.
- Опять с Аллочкой развлекался?
- Как догадался?
- Вид у тебя такой, будто ты только что двухсоткилограммовые мешки таскал. Она в ванной?
- Нет, в гостиной.
- Слушай, Игорь, а не надоело тебе все это?
- Что «это»?
- Ну, игра твоя с Аллочкой.
- Я ее люблю.
- Как, ну, скажи мне, как можно любить резиновую куклу?!

Настроение сейчас - Грустное

Он сидел на подоконнике и курил, с интересом глядя в окно. Что он там высмотрел, не знаю, но когда он вышел из комнаты, я ринулась на балкон. Ничего особенного не узрела и сделала вывод, что Макс любовался своей машиной. Купил он ее недавно, а потому лелеял, будто это цветочек аленький, бесценный и единственный. По-моему, с появлением авто мне внимания доставалось меньше, чем Ауди. И это бесконечно раздражало. Ссоры стали частыми посетителями нашего дома. Только на постель я и уповала, когда Максим уходил на кухню с гордым видом или включал телевизор, чтобы не слышать или не слушать меня.
Когда вечер приближался, он с обидой во взгляде ложился в постель, и я начинала к нему приставать. Поначалу он откидывал мою руку, потом говорил, что устал и ему не до чего, а спустя минут пять сдавался. Ну, а когда мои губы его сводили с ума, он уже не мог остановиться, и мы забывали о ссоре. После, лежа у него на плече, я пыталась заговорить о том, что поссорило нас, чтобы разобраться и больше не сталкиваться с проблемами такого типа, но Макс, кряхтя, говорил, что я «опять за свое» и «утро вечера мудренее», потом целовал в висок и засыпал. Так и оставались нерешенными наши ссоры, так как на утро он спешил на работу, а вечером мы снова ссорились. Хотя это сказано громко, пожалуй, правильнее выразиться – тявкались.
Я покусала губы и потопала искать Макса. Он сидел на кухне и играл с собакой, которую ему подарила на 23 февраля сестренка. Я была непротив, и сейчас мы усиленно придумывали ей кличку.
- Ты знаешь, я подумала, может, назвать ее Ксюшкой, - предложила я, глядя на пушистый комок в руках Максима.
- А может, нам развестись? И больше ни о чем не думать?
- К-как развестись? – Я побледнела.
- Ты плохо слышишь?
- Хорошо. Но почему?
- Я устал. – Макс встал и, не глядя на меня, ушел. Входная дверь хлопнула, и по моим щекам потекли слезы.
- Что он сказал? – Я взяла щенка на руки. – Что нам развестись? Он устал? Хорошее объяснение…
Вечером я ждала Максима, но он так и не пришел. На следующий день не позвонил. А когда я набрала его номер, он оказался заблокирован.
- Привет, - я все-таки смогла до него дозвониться (у него был второй мобильный для работы, номер которого я выпытала у нашего общего друга).
- Привет.
- Я не отвлекаю тебя?
- Ой, ты знаешь, отвлекаешь, давай потом созвонимся. – Он бросил трубку.
Я перезванивала в течение дня, но каждый раз слышала отговорки «занят», «убегаю», «готовлю» (он любил готовить), «жду звонка» и так далее. Бесконечное «не могу» для меня стали «не хочу». Но я не сдавалась. Я встречала его с работы и просила поговорить. Мы начинали разговор, но заканчивался он всегда одинаково: Макс кричал, что устал, и убегал прочь. Я приезжала к нему (он жил у родителей) и пробовала соблазнить. Он не поддавался, а если и так, то скоро приходил в себя, говорил, что все это ошибка и минутная слабость (я не совсем понимала, что значит «это»).
Я писала ему письма (на адрес родителей), но не уверена, что он их получал. Или читал. Я вообще потеряла уверенность в том, что нам есть что решить. Но продолжала искать мужа. На смски он не отвечал. На звонки изредка, но опять-таки пытался отделаться словом «занят».
Однажды я его, встретив совершенно случайно (по делам была в том районе, где живет его лучший друг), уговорила зайти в кафе. Он выглядел уставшим.
- Что-то случилось у друга?
- Да нет, - пожал он плечами, - просто он уехал, а мне доверил поливать цветы. Ты знаешь, с каким успехом я это делаю. – Я рассмеялась: это занятие единственное, которое Максу не под силу только потому, что он забывает об этом. Ничто не ускользает из его памяти и внимания, но цветы были исключением. Что подтверждало правило.
- Как работа?
- Нормально. – Максим заказал кофе и мясо. – Что ты будешь? - Спросил меня.
- То же самое. Как машина? – Скорее, я интересовалась из вежливости.
- Тебе не интересно, я же знаю. Что ты хочешь услышать? Что я передумал? Нет. Что я люблю тебя? Нет. Еще что-то?
- У тебя есть другая? – Ответил бы «да», и все мои попытки провалились бы к черту, я бы сама перестала бегать за ним, как девочка, я бы отдала его с легкостью, потому что… Это нелегко объяснить, но осознание того, что он ничей и при этом не мой губительно для моей психики. А его принадлежность другой женщине дала бы мне возможность не думать о нем, как об идеале – я не видела в нем ни одного минуса, и это меня убивало. Я желала найти минус. Минусик. Маленький. Никчемный. Незначительный. Но только не плюс!
Он ответил «нет». Так просто. Так легко. Так жестоко!
- Но почему? Я не нужна тебе? – Начала взрываться.
- Остынь. Я устал. Я не могу больше. Понимаешь, не могу.
- Не понимаю. Что это значит? Давай просто отдельно поживем, подумаем.
- Я уже подумал.
- И решил?
- И решил.
- Спасибо, что поставил в известность. Просто ошеломил таким фактом.
- Неужели ты не понимаешь, что мы не можем быть вместе?!
- Можем!
- Читать далее...

Настроение сейчас - Язвительное

…Он был счастлив.
Погода радовала отсутствием дождей и ласковым солнцем. Пожалуй, только сейчас он стал ценить теплые лучи, которые будили его. Раньше он просыпался и видел рядом любимого человечка, ставшего бесконечно родным и ощутимо нужным. Человека, казавшегося воздухом. Человека, ради которого он жил.
Геннадий сладко потянулся и улыбнулся. Птицы весело щебетали утренней трелью. Небо поражало синевой и полным отсутствием облаков. Легкий ветерок тихо колыхал ветки деревьев, одевшихся в зеленоватые пеньюары.
На столе стояла ваза. Хризантемы напоминали о Жене. При воспоминании об этом человеке по телу пробегали мурашки и в сердце селилась нежность. Геннадий чувствовал необходимость думать о Жене, потому что целый мир для него был связан с некоторых пор с этим именем.
Они познакомились пару месяцев назад. Не важно где и при каких обстоятельствах; важно – что они вместе, важно, что они рады этому, так как тридцать лет они искали друг друга. Благодарное время ожидания – ради отношений, сводящих с ума, ради влюбленных сердец, стучащих в унисон, ради света, манящего вперед – но уже не одиноко.
Геннадий легко вздохнул и встал с постели. Вчера вечером он получил телеграмму: Женя приезжает сегодня и просит встретить на вокзале в три дня. Странное сходство: они познакомились третьего марта в три часа. Цифра три стала их символическим числом.
Время стремительно подбиралось к трем. Пора собираться. Женя никогда не опаздывает.
Геннадий взял барсетку, бросил взгляд в зеркало и открыл дверь. Спустился по лестнице с третьего этажа и вышел на улицу. Весна будоражила. Хотелось любви. О, как он соскучился по ласке любимого человека, как же ему хотелось обнять Женьку, зацеловать и просто сказать «Я хочу тебя как никогда!» Не ради секса, а ради полного блаженства единения.
С этими мыслями Гена добрался до вокзала. Вовремя: как раз прибывал поезд. А в поезде Женя. Мечта, любовь, нежность и родство – в одном человеке. Оказывается, такое бывает.
Гена сразу увидел знакомые зеленые глаза. Их невозможно не узнать даже на огромном расстоянии: они светятся, они призывают к себе, они обещают рай. Это любимые глаза любимого человека.
- Привет, Женька. Ты не представляешь, как я рад, что твоя командировка все-таки завершилась. Тебя не было неделю, но для меня это было вечностью, - Геннадий обнял дорогого ему человека.
- Привет, родной, - ответил мягкий голос. – Я тоже соскучился и очень рад тебя видеть. Могу сказать больше: я готов сойти с ума, если в течение получаса мы не окажемся в постели.
- Я не дам тебе возможности быть сумасшедшим. Ты скоро будешь мне принадлежать полностью.
- О, да, я твой.

Он появился из ниоткуда. Невзначай. А я уже боялась, что он так же внезапно уйдет в никуда.
Взял меня за руку. Во всей Вселенной были только я, он и его глаза. Синие, как морская гладь. С огоньками, как всплески воды от дельфинов. Бездонные. Они обескураживают. Страшно смотреть в такие глаза – потому что знаешь, что влюбишься. Я тонула в них.
- Тебе холодно? – Спросил он с участием, глядя на меня. Голос с хрипотцой. Сильный, мужской, уверенный. И в то же время нежный, мягкий, спокойный. Бесконечно чувственный. Невероятно.
- Нет, - пожала я плечами.
- Ты дрожишь, - улыбнулся и обнял за плечи. Быть рядом с ним – это уже счастье. Дышать одним воздухом. Видеть его улыбку, говорящую так много и скрывающую еще больше.
Психологи говорят, если в человеке тебе нравится что-то из трех составляющих – глаза, голос или улыбка, - ты влюбляешься. Бог мой, они не сказали, что будет, если это все встретишь в одном человеке. Подобно удару молнии. Оазису в пустыне. Стуку в дверь, когда точно знаешь, что никто не придет. Звонку по телефону, когда его отключили за неуплату. Неожиданному взлету, а потом еще более ошеломляющему падению на американских горках. Это захватывает. Это стоит того, чтобы жить.
- Красиво, да?! – Я огляделась. Осень. Сухая. Теплая. Редкость. Деревья позолочены. Аллеи парка устланы цветными коврами. Вот пробежала белка. Шустрая. На ветке березы сидит стая птиц и о чем-то весело чирикает. Тишина, изредка нарушаемая шелестом листвы от легкого ветерка. И нашими шагами.
Мы шли, ни о чем не думая, но все понимая. Без слов. По взгляду. И движениям тела. Они говорят о многом, если внимательно смотришь на человека. Или просто хочешь знать. Они говорят о важном. Пустота ускользает и теряется где-то далеко в чернеющей гущи деревьев. Остается только то, что должно остаться. Что должно дать понять: ты нужен. Ты дорог. Ты любим.
Я сходила с ума. Я летела то ли вниз, то ли вверх, но остановиться уже не могла. Не хотела. Знала, что бессмысленно. Невозможно.
Мы вернулись домой. Это не его дом. Наш. Я чувствовала. Не сейчас, в будущем. Но наш.
Ужин при свечах. Его лицо в отблеске кажется загадочным. Я растерялась. Я не могла предугадать ни его следующего шага, ни жеста, ни слова. Впрочем, он молчал. Он смотрел на меня, как смотрят на огонь – никогда не надоест. Я сгорала под этим взглядом, жарким, желающим, нужным. Необходимым.
В бокале красное вино. Я сделала три глотка, а пьяна, будто это было три бутылки. Водки.
Ночь опустилась на плечи и одурманила так же неожиданно, как его руки. Теплота разлилась по телу. Одно прикосновение – и я пронизана насквозь желанием. Два – и я во власти неповторимого. И вечного.
Шелковая простынь мягко убаюкивает, а бессвязный шепот карает время за медлительность. Сладкие губы дарят бесконечную ласку. Руки изучают тело. Сердце – самая сильная часть человека, нежность заключена в руках. Если человек не нравится, к нему никогда не сможешь прикоснуться душой. Он касался. Я отвечала. Каждой клеточкой своего тела я осознавала страстное желание. Я его хотела бесконечно. Всего. Полностью. Без остатка. И он хотел. Невозможно скрыть желание. Такое желание, если оно вырывается из груди в виде стона.
Его спина, сильная, гладкая, притягивала. Магнит. Его руки будили интерес к неизведанному. Чудо. Губы испепеляли заживо. Больно. Невозможно просто быть рядом. Хочется стать одним целом. И даже этого будет мало. Чудовищно! Прекрасно! Непредсказуемо!
В темноте я не видела его глаза. Они, наверняка, закрыты. Они ловят блаженство…
Я куда-то лечу… Я принадлежу ему бесконечно. Навсегда. Он мой. «Да!!!» - вырвалось у меня, когда его рука скользила вниз от линии груди…
…И тут зазвонил будильник.

Как всегда невовремя!
Я потрясла головой. Так это всего лишь сон? Обман? Непростительно.
Холодный душ вернул в реальность. Мне надо ехать на работу. Потом я трижды прокляну пробки за их постоянство. Опоздаю. Получу втык от начальства. Пообещаю, что это в последний раз. До обеда буду болтать с девчонками о чем угодно, лишь бы не работать. А в кафе снова пойду одна, отдохну от разговоров. Вернувшись в офис, все-таки возьмусь за работу и сделаю ее всю. На неделю вперед. Если мне поможет желание. Но желание не появится. Оно меня всегда покидает где-то на полпути к работе: скроется в толпе прохожих и посмеется вслед. А я не пойду его искать. А зачем?!
Машина завелась со второго раза. Стартер барахлил. Надо заставить себя найти время его поменять, или я однажды останусь ночевать на работе, потому что машина имеет тенденцию ломаться в самых неподходящих местах.
Конечно, пробку я предвидела. Но пораньше выйти из дома поленилась. И попала в нее. В довершение ко всему, на левой полосе была авария. Время бежало, а движение стояло. Хоть бы раз наоборот.
Начальница только головой покачала, когда увидела меня. Сегодня ее день рождения. Наверное, поэтому не подошла, чтобы не портить настроение: бесполезно Читать далее...

***
Наивным раскладом карт,
Оплаканным мной от боли,
От чувств, что любили, что ли,
Играла на новый лад.
Ты младше, а я взрослей.
Но ты меня ставил круто,
Любя - не любя, как будто
Периодом мной болел.
Я верила. Все зазря.
Не важно, что ты подумал. –
Сон сладкий со мной придумал,
А сном жить всегда нельзя.



НЕЛЮБОВЬ
Перескажет сердце наизусть страницы
Нашей встречи и знакомства в мимолеты.
А потом ты перестанешь ночью сниться
И ложиться как сюжет на песни ноты.
И заблудят память поцелуи лета.
Дождь осенний смоет поступь, бывший милый.
А потом моя тоска умрет с рассветом,
Если чувства вдруг твои ко мне остыли.
Не расстроит телефон мой слух звонками.
На асфальте грязном лужи – мои слезы.
Ты придумал расстоянье между нами,
И оно на нелюбовь ко мне похоже.


МНЕ НЕ ХВАТАЕТ
Мне не хватает его восхищенья:
Взгляд исподлобья, немая улыбка.
Прошлость, имевшая в жизни значенье,
В тот момент станет глупейшей ошибкой.
Мне не хватает его баритона:
Нежности голоса, тона желанья,
Тембра, сливающимся с моим стоном
В такте движенья и ожидания.
Мне не хватает его настроения:
Шепот и губы, дарящие ласку.
Страстность, имевшая просто значенье,
Станет главой неотъемлемой сказки.


НОЧЬ
Ночь связала. А я не думала,
Что достаточно только ночи,
Чтоб влюбиться в тебя до одури
И писать тебе эти строчки.
Ночь пророчит. А я не верила,
Что пророчества могут сбыться,
Чтобы стала я суеверная,
Чтоб в полете мне не разбиться.
Ночь обнимет. А я не мыслила,
Что понравиться могу дико,
Чтобы баловать тебя мыслями –
До потерянности, до бзика.


***
Наша разлука превысила планку.
Слишком терпела отсутствие сна.
Вывернуть чувства б свои наизнанку,
Если нисколько тебе не нужна.
Я тосковать замоталась от скуки;
Губ позабытый давно странный вкус
Мне не хватает. И нежные руки
Вспомнить, желая, опять я боюсь.
Мучай кошмарами несостыковки.
Дрожью души мое сердце в обман,
Чтоб мне забыть тебя на остановке
С серым названием «Скорый финал».


И ЗНАТЬ…
Усталой тенью скользить за тобой.
Скучать и локти кусать от боли.
И знать: не будешь ты только мой.
А я не буду довольна воле.
Ложиться спать на твое плечо
Безликим светом луны печальной.
И знать: целуешь ты горячо,
В сердцах мечтая о новой тайне.
Гореть в огне твоих светлых глаз
Намеком памяти о мгновенье.
И знать: вовеки не будет «нас»,
Но будем «ты» и «я», несомненно.

Что такое любовь? Как ее отличить от влюбленности?
Когда ты смотришь на него и видишь себя в его глазах. Когда он держит тебя за руки, и резкие порывы дерзкого холодного ветра кажутся легким прикосновением нежности. Когда на всей земле есть только его улыбка и тепло рук, обнимающих тебя и сводящих с ума. Когда ты готова просто слышать его голос и ловить его взгляд исподлобья на тебя. Когда он твоя половинка.
Любовь часто путают с влюбленностью. Но влюбленность - это страсть, когда среди прочего ты видишь себя. А любовь - это чувство, когда среди отсутствия ты можешь найти его черты.
Каждый выбирает для себя то, что ему дорого.

Настроение не скажу, что ужОс, но не годится для побед и улыбок. Сижу и не знаю, чем себя занять, хотя, по сути, дел выше крыши.
Даже солнце за окном не радует.
Холодно.
И душевно, и физически.
Пусть эта полоса пройдет. Снова захочется быть счастливой и радоваться просто даже пению птиц. Ходить босиком по лужам (ну, если позволит наступающее лето), смеяться в голос и хотеть сворачивать горы (если сильно захотеть, их можно даже в Москве откопать).
Пусть солнышко не скрывают тучи
; пусть все дарят друг другу ; пусть люди и и просто .
И я знаю, что ТАК будет. Очень скоро. Потому что я верю.
[420x345]

Слушать этот музыкальный файл

А в этой песне я тону. В словах.

Слушать этот музыкальный файл

Красивая песенка.

[498x364]
Я бы хотела уткнуться в Его плечо, ощутить Его прерывистое дыхание, согреться объятием Его сильных рук... Но Он об этом не знает. Или не хочет знать. - Так проще. Так легче: не видеть доверчивую душу и не лететь к ней на крыльях любви. Только от этого люди иногда умирают((( Или умирает часть их.

Немыслимая, как странность, капризная, как ребенок, и переменчивая, как ветер.
[700x525]