У меня в глазах плачут звезды.
У тебя в глазах плещет солнце,
И ни края в них, и не донца.
Твои волосы — птичьи гнезда.
***
Ровный дощатый пол,
Солнечные полоски.
Платью подрезан подол,
Туфли слишком громоздки —
Пойду босиком.
***
На линейках — построения
И круги, как на нотном стане.
Поддаваясь озверению,
Станем жертвой в духовном сане.

В клетках тигры — глаза усталые.
Буквы там же, несчастные прячутся.
Паруса и глаза ярко-алые.
Да когда же они расплачутся?
***
Чистотой от дрожащих рук
Отлетят чудеса пустоты.
Чтоб повеситься — нужен сук.
Чтобы бросить себя нужен ты.
В темноте от пушистых ресниц
Не останется и следа.
Поглядишь на тебя — роем лиц
Отзывается пустота.
***
Мне вишневые сигареты
Не заменят вишневого рома.
И вековые портреты
Твоих неземных фотографий.
А капелька белого света —
Твоего недовольного вздоха.
***
Я совсем потерялась, что из этого нужно дописывать...

Глупо так, по бабски, но "уже не знаю, чего и делать". И к психологу не пойдешь, потому что придется рассказать им, а они уже своим друзьям всем пожалуются, даже если попросишь "не говори, ну пожалуйста, никому". А что там таить то? Да ничего, скажу, просто... Не буду же я говорить, что мне и им то самим стыдно это все рассказывать. Как будто маленькие, ну ей богу. Сказала, что кошмары сняться, так всем обзвонили. Теперь еще и пристают — ну что тебя беспокоит? Я как вам теперь скажешь.
А я уже устала, ужас как, от этого полгода, потому что каждую ночь, а теперь и каждый момент одиночества, "только бы не...". Не пожар, не наводнение, не несчастный случай, не авария, не эти чертовы болезни. Пожалуйста, только бы не. Страшно, тебе, расплачивайся, сволочь. Как представлю. Они наверное считают, что я даже не плакала. Что мне не... какое там жалко. Даже не знаю, как сказать.
И как-то закончились силы терпеть. Каждый вечер поскорее бы уснуть, чтобы не мыслить, а думается, думается, а потом сниться, а дверь закрыта, и пока дойдешь, пока до телефона дотянешься, далеко-далеко. А там и зеркало огромное около двери.
Я наверное впервые даже хочу пить. Чтобы хотя бы на три часа, чтобы не в одиночестве, чтобы отстало, чтобы заботы были прятаться от родителей, и вообще другое на уме. Там уже и не мои мозги будут, я знаю.
Вот оно, беззаботное детское существование.
Как ему везет, в его 6.

"— Вы хотите сказать, что гурия — это и есть этот самый суккуб? — Эжену-Оливье казалось, что отец Лотар занимается все-таки изрядной ерундой.
— Я хочу сказать, что дьявол, в общем, довольно часто выполняет свои обещания, — резко сказал священник. — Он говорит — ты получишь возможность иметь сношения с семьюдесятью двумя черноокими красавицами. Превосходно, думает человек, но ему не приходит в голову спросить: а будет ли мне от этого хорошо? Но когда одни из двенадцати врат этого примечательного места отворятся для него, будет уже поздно. Поздно будет кричать, когда одна черноокая красотка ухватит и пойдет ублажать так, что мало не покажется, а потом перекинет другой, а если не достанет силы развлекаться, придется есть особое мясо тамошних быков, весьма умножающее мужскую силу, да жевать побыстрее, потому что третья красавица уже тянет руки… И так — вечно, постоянное, непрестанное, жуткое совокупление с нечеловеческими существами, хоть умоляй, хоть кричи, ты ведь этого хотел? Ты считал это наградой? Ты пытался ее заслужить? Так получай, получай сполна!
— Вы в самом деле в это верите? — Эжен-Оливье споткнулся о разбитую шпалу, но удержался, не упал.
— Все, с чем мы сталкиваемся сейчас, давно описано, давно сказано. Вправду ничто не ново под луной. Кстати, о луне. Ты считаешь случайностью, что у нас солнечный календарь, а у них — лунный? Луна — мертвое светило в отличие от животворящего солнца. Все поклонники дьявола, во все времена, чтили луну.
— Вы считаете, что они поклоняются дьяволу? — Эжен-Оливье присвистнул было, но этот звук очень уж неприятно отозвался в угольной черноте.
— Я не могу это утверждать, коль скоро они сами этого не утверждают, — напряженно ответил отец Лотар. — Но как христианский священник я не могу не обращать внимания на то, что должно меня настораживать. Если мне говорят, что в раю человека встречают существа, весьма подходящие под описание суккубов, я должен спросить себя — а наверное ли это рай? Это больше походит на ад. Если луна выставляется главным символом некоей религии, как я могу не вспомнить о том, что от культа луны неотделим сатанизм?" Елена Чудинова "Мечеть Парижской Богоматери: 2048 год"

Одна и та же дурацкая идея каждый раз. Нет, ну что за нах.
Я чувствую, что чего-то не хватает. Прямо вот... А оказывается сна.
Но впереди два дня.
И вообще!.

А вот мне и не пофиг, а вот мне и не пофиг.
"А я тебя не слышу, а я тебя не слышу".
Подленько, господа.
Было бы не так грустно, если бы не всего 5 человек. Вот они откуда привычки к перепалкам, если вам угодно!
Это с ума сойти, так учиться. К концу года я натурально офигею.
Скорее каникулы, ну скорее же. Скоро я буду гавкать на всех и кусаться.

Во-первых я поняла, что взрыв на Пушкинской был именно тут. Не где-то там, какой-то взрыв, а именно тут, на этой самой Пушкинской, до которой от школы 7 минут. И где сейчас доска и свежие цветы.
Во-вторых я поняла, что нужно больше спать. Потому что это странно — выходить на станцию из электрички и честно не понимать, что делать дальше.
В-третьих я поняла, что мне абсолютно пофиг.

Снег — как свитер. Греет и колется. Щекотно...
Спать хочется, ужас как. Целыми днями. И как с этим борются? Энергетики? Или все-таки придется полюбить кофе?
Полюблю. Потому что... да неважно. Когда-нибудь.
Четко пройти мимо. Не в глаза, быстро, уверенно.
Угощают мороженым. Взрослею? Или это просто так складывается... Но это лучше, чем в неделю назад. Противно вспоминать до сих пор.
А мороженка вкусная. Спасибо.
***
Бэтмен все-таки потрясающий мультик. И чего они так детям нравятся?

Первый день весны. Как оригинально.
Но все-таки. И правда ведь — просыпаюсь под пение птиц. И утопаю в лужах.
А завтра пост начинается. Самоопределение?
Как заездили это слово, ужас просто.
И я тоже приложила к этому руку.

В понедельник грянет вступительный аккорд моего персонального ада. Начнется громкий и по своему красивый сонет, который продлиться неизвестно сколько долго. Как это тошнотворно.
И если бы был кто-то, кому можно рассказать о том, что происходит, было бы наверное легче. Хотя что, уж там.
Квадрат, он все-таки не круг, как-нибудь выпутаемся. Но видимо для этого придется напороться на один из углов. Не исключено, что кишками наружу.
Тошнотворно.

Масленица. А мне понравилось, да. Странно так - "я их в Салтыково первый раз увидела, раньше не замечала. А теперь они везде!"
И правда же везде. И правда же не замечали.
И синяки да ссадины от льдинок. Ну и что. А я коньки хочу. На день рождение попрошу. Нет, и вправду неплохо получилось.
***
А еще есть абсолютно страшные вещи. О которых я мало хочу говорить, но думаю постоянно, которые исходят от моих одноклассников. Действительно, а почему мы такой недружный класс? А это потому что любаполина...

Не могу спать на этом диване. Он красивый, рыжий, занимает мало места и неплохо смотрится — в общем я сама его выбирала. Только уже которую ночь, а точнее всякую ночь, как я на нем сплю, мне снятся кошмары. Я уже не могу, мне страшно засыпать и прекращать... не то, что молиться — просить.
Боже, как я виновата.
Сашенька, прости меня.

Радостно, улыбчиво, утренне, прекрасно, свежо, детско, добро, счастливо. С днем рождения, Даша.
Вечерне, забавно, сытно, долго, скучательно.
***
Резко за полгода я стала понимать почти все.
Уверенна, через год пойму глубже.
Старше?

Как в детстве мальчики за косичку, когда нет сил уже сдерживать и таить, а показывать нельзя, потому что неправильно поймут, посмеются, и глаза в пол, чтобы никто не видел больше, и на лестницу.
Так и я, точно так же, чтобы никогда-никогда и никто, да и не зачем, потому что всем ясно, что глупость, только мне одной нет.
Стерпеть и пережить, с зубным скрипом и покусанными пальцами, ободранными волосами и темными кругами.

Если чувствуем, то искренно.
+ еще один человек, желающий, чтобы я ушла. Не имею в виду учителей, хотя может и они уже.
Странно. Хочется топать ногами, плакать в чей-нибудь воротник и совсем не хочется уходить. И рассказать особенно некому — посмеются.

Есть уже три человека, которые меня "цепляют". Завораживают и не дают про них забыть. И не потому, что он мне нравится, а к ней я, скажем, ревную. А потому что есть в них что-то такое глубоко личное, спрятанное глубоко-глубоко, но торчащее с одного края. То, что никогда никому не рассказывается и фиг ты до этого доберешься. А хочется...

Мне показалось, я стала свободнее. Намного, в разы, как-то резко и главное правильно. Конечно, по сравнению с тем, что Нужно — это мало и почти не заметно. Как предлог.
Хотя... Если пойдет дальше так же, я разочаруюсь во всем. Но шесть дней есть шесть дней.
Я рада. Несмотря на этакую глупость, я довольна. И счастлива. И даже если бы не было значков по лингвистике и по столам. Просто потому что так много... Знакомого, но не родного и не своего. Я им завидую. Ужасно. Потому что они невозможно дружные, потому что Таня, Даша, Сева, Настя. Потому что светило, символ, карбюратор. А еще потому что гитара и мои несбывшиеся мечты. Несбывшиеся мечты это грустно, но тепло. Это хорошо, что я не такая, потому что иначе бы все воспринималось не так.
Все лучше, чем было. Еще чуточку и все-все получится.
***
Я не когда не думала, что такое возможно.
Вконтакте подтверждает. Страшно ломать стереотипы, но приятно, черт возьми!

Уезжаем. Завтра.
Кучи — тубус, рюкзак, cумка.
И не так радостно, как тогда, как хотелось.
***
И вообще все против нас. Минус 9б2, минус мальчик из 8б,минус Люда, минус Миша.
Да, зато Таня, зато, Анька.
И минус Полинка.
А под конец вообще прекрасно — Глеб заболел.
Ну и ладно. Мы как нибудь сами...

"Девочки, стойте."
" У вас даже губы не разжимаются, когда вы проходите мимо вашего учителя"
"Это неправда"
"Даже дети мне говорят,что... что вы стоите особняком"
" А ваше бескультурие..."
И ведь если бы правду говорила, только бы правду. Это же я вру. Смысла не вижу.
Повоспитывать, выжить?
Абсолютно отрешенное лицо и резко... вот так.
"Дети" уже на нас жалуются? Как всегда — в лицо страшно. "А вот Люба с Полиной...", да?
Мы даже в другом классе. Может мне ради вас еще и другую школу найти?
Не дождетесь, родные.
Если бы я ЕЙ что-то сделала... Дети!

Если бы все было так,
то твоя улыбка-ухмылка подтвердила бы все мои опасения.
И не было бы покоя больше и сны опять были бы на тему.
Как недавно, перед субботой. И тогда, когда нужно было отчитываться перед Белькинд.
И не важно, что эти неправдоподобно правдоподобные диалоги я себе придумала.
Важно, что асфальт пахнет той весной. Когда я не знала, что делать и действительно думала курить.
Глупая. Во всем: в надежде, в диалогах, в причинах и ожиданиях.
Чтобы только...

Сломали все-таки. С истерикой и непонятными слезами.
Спасибо, может и правда изменит к лучшему. Доберусь до идеала. И вроде такая мелочь.
А вообще могли бы и поаккуратнее. Больно ведь, блин.