Только уезжая, я могу чувствовать, как же я люблю Москву. Наконец-то завтра!
***
Тьфу ты. Не посмотрю на него вообще больше, вот!

Раскольников потрясающий. Мне его не жаль, мне он даже несколько противен, но: он так... так современно думал. Я боюсь, что во многом созвучно мне думал. Хотя, что уж. Созвучно, если честно.
Не гад, не гад он был. Козел. Правда-правда.
***
А в тебе есть капелька от Раскольникова. Не сомневаюсь, что и еще от тысяч книжных героев. Но от Раскольникова определенно что-то есть.

Вроде все отлично. Я свободна, несмотря на ожидающие меня прописи. Список литературы меня не тяготит — давно хотела почитать большинство из этого. Оценки конечно... Нет дневника — и как-то не ощущается, сколько четверок. Вернее я и не все оценки то знаю.
Но видимо прощай теперь спокойный длинный сон. По-моему уже две недели как всякая хрень снится, и не понятно, как с этим бороться. Успокоительные я категорически не хочу пить. Наверное надо отучаться думать и научаться получать положительные эмоции.
:)

Больше всего я боялась услышать в ответ на вопрос: "Ну что, нашел себе друга то?" — "Да, с Сашей тут играю..."

В голове расползшейся кучей свалены книги, не посчитаешь, сколько. Завтра буду делать шкафы и придумывать, как их все расставить: то ли по цвету обложки, то ли по высоте, то ли по толщине.
Боюсь, на подклейку корешков уже совсем нет времени.

Мне очень хочется написать о мае. Все-таки главный месяц в году.
Он абсолютно независимый. И сильнохарактерный. Не сказать, что плохой — нет. Правда никогда не знаешь, что от него ждать. Посмотрит долго и пристально — прячься, беги пока не поздно. Хотя поздно уже, куда от него денешься. Завертит, аж влюбишься в него. Как бы плохо это ни кончилось. А все равно — он сам все решает и ты тут не причем.
Веет от него чем-то языческим, недобрым таким. Но притягателен — страшно как. Как тучи, темные, дном черные просто, смотришь и ждешь, когда грянет, когда лопнут. А сердце скачет, томится, деться некуда, а в груди места не находится. Так и с ним. С первого дня ждешь, когда случится, произойдет наконец это самое страшное. Вдыхаешь этот пригрозовой воздух и выть хочется, крутиться, ногтями по стеклу водить. А не кричится, комок в горле.
Да и не верить ему нельзя — какой ему смысл врать? Хорошо, если предупредит, хотя и зачем ему? Вот и гадай — под ногами лопнет или уже за спиной.

Наступило лето!
Светлое, теплое, дождливое, лиственное, пыльное, босое, яркое, любимое.

Честно говоря, в алкоголе меня смущают только частичная потеря слуха\зрения\речи\... и похмелье.
Наверное должно быть что-то еще, да?

Как прекрасно! Я завидую сама себе и немного боюсь, что это больше не повторится.
Разрисованный буковками, цветочками, пожеланиями и Бабатом асфальт, фенечки на всю руку,самодельная змейка (правда уже не ядовитая) ,прелестная кофточка — спасибо. Я счастлива,даже более чем.
А рамка... Нет, ты конечно же была права — это шедевр. Спасибо, большое спасибо — я буду помнить о тебе всегда *можно считать меня всплакнувшей*.
У меня "очередной айпод", струны для гитары, акриловые краски... И, в конце концов, сбылась голубая мечта идиота — у меня теперь есть набор юного химика! И плевать на экзамен.
Цветы-цветы-цветы. Гербера, еще гербера, тюльпаны, сирень и розочки от ТГ.
Как же я всем благодарна, и как же....
Ну и в конце концов мне 15. А 15 — это почти 16. А 16 — это полусовершеннолетие)

Экскурсия по кладбищу(культовому или нет — неважно) оставляет странное ощущение. И даже не верится, что это не просто памятники им, а фактически по костям ходишь. Вот не зря башни молчания башнями молчания назвали?
К тому же интересно так, уже свыкнувшись с ролью Крупской, видеть ее "место захоронения". И место захоронения Михаила Калинина (пусть и Ивановича).
А мавзолей я себе не так представляла. Такое ощущение, что натурально царство мертвых. Из-за обстановки собственно: ступеньки-повороты-ступеньки. И мертвенно-бледные солдатики, как на подбор с вылупленными глазами. И вот Он — вечно живой, подсвеченный как колбаса в магазине. Даже страшненько немножко — вдруг дернется.
Нет, не поймешь — живой или не живой. Брр.
И перекреститься перед входом хочется. Непреодолимо.

Я хочу что-нибудь делать.
Писать, рисовать, играть на чем угодно.
От духовых до струнных.
К сожалению, ничего не умею и не могу.
Наверное — защита организма от подготовки к экзаменам.
***
А еще я поняла, чем отличается страна от государства.
"Государство никому ничем не поможет"
А страну я все-таки люблю.

Нашел, — —проговорил отец,щелкнув пальцами. — Гляди-ка, милый брат Тоби, — как ловко я восстановил смысл. — Но ведь вы исковеркали слово, — возразил дядя Тоби. — Отец надел очки — прикусил губу — и в гневе вырвал страницу.

Лучше бы я и не вспоминала, что такое болеть.
Ни есть, ни читать, ни спать, ни звонить, ни смотреть не хочется.
***
А все-таки Стерн — это прекрасно. Несмотря на то, что ко второму тому главный герой не родился.
Ерофеев чем-то Стерна напоминает.

Неожиданно. Я все-таки верила, что меня не заставят. Хотя формально — неужели заставили? Сама согласилась. Даже право выбора экзамена профильного дали. Что грустить то? Полная свобода. Но первые полчаса было определенно обидно.
Зато подготовилась. Зато я довольна собой. И если захочу — пойду 11 и сдам. Годовую все равно не испорчу, а эксперимента хочется. Подарите мне набор юного химика!
А из упрямства пойду на химфак. Как сладостно было бы: "-А зачем ты пошла в профиль? - Для общего развития". Но как невероятно глупо и детско. Аж смешно.
А вот лицо я ваше не забуду. Несколько дней точно. "Очень зря".
Нет, ну право — следовало ожидать.
***
Ах, фотографии.
***
Ах, Аня, как же, как же сложно понимать Вас и себя.
***
Да здравствует любовь!

Утро:
Миша, только не говорите сейчас: ему же n лет!
День:
-Мой муж козел!
-Как? Уже?!
Вечер:
Я пойду с другими!
Девочки, сколько можно уже обсуждать их чай!
-Меня зовут Адольф. Sprechen Sie Deutsch?
-No, french...
+полуторачасовая очередь, обещание неприятностей, книжки, кепка и странная музыка. И небо как акварельная бумага.
Ночь:
Непонятные билетики.
железо-стекло-бумага. Квадратики-полоски-шарики. Русский-украинский-немецкий-японский. Сетка.
Поэты. Реп, образы. Барышня и хулиган — футуристическая озвучка. Такого насилия мозг еще не претерпевал.
Москва. Практически только это и было целью, "дышать этим воздухом сырых городов".
Как же прекрасно!

Чувствую себя пьяноватой. Нет, натурально.

Потрясающая литература. Я давно не чувствовала такого удовольствия от чтения классики. Да, теперь я вынуждена признать, что действительно не понимаю. И что "Горе от ума" — вполне себе комедия.
А еще уже который раз ловлю себя на мысли,читая эти гениальные строчки, что это во мне есть. Такое горькое-горькое разочарование — аж реветь тянет. Не потому что не могу — тогда бы просто восхищение — а потому что не сделала. Потому что написали они, гении, великие, а не я. Дело не в том, что я претендую на звание великой и гения, а в том, что это могли быть мои строчки. Хотя это так не со всеми. Двадцатый век — это да.

Нет, несмотря на все — даже если и читала я далеко от идеала( а я знаю, что далеко), то самое важное я сделала. Я себя переборола. В очередной раз. Может и монолог Чацкого неплохо выйдет.
И все-таки как меня угнетает, то что лучше этого я ничего не написала. Да и это — смотрю сейчас и столько глаз режет, столько бы переделала.
И ни в коем случае не написала бы там про разведку. Неет.
А вообще все хорошо. Как-то от души отлегло, просветлело.
***
Наверное возраст такой — от любый слез плакать хочется. Даже кино и то... Глупости какие.
***
Нет, можно подумать перед тем, как написать ваш материал "так удивительно" похожий на мой, Вы мой не читали. И не говорили, ах, какой прекрасный материал. Тот, Полин, будем честными, так себе, а этот хорош.
И что теперь?

Да и зачем удивляться, что мальчики взрослеют позднее девочек? Какой смысл рано взрослеть тому, кто начал поздно говорить? Это было бы невероятно обидно — сказать в несколько раз меньше чепухи, чем окружающие. Такой человек должен был бы превращать эту самую чепуху в желчь и прочие едкости и колкости,делая общение с ним пренеприятнейшим делом.

"Боже милостивый, сделай так, чтобы с ним ничего не случилось и ничего никогда не случалось!..
Сделай так, господи, чтобы он, если даже и упал бы с крыльца или печки, не сломал бы ни руки своей, ни ноги. Если нож или бритва попадутся ему на глаза – пусть он ими не играет, найди ему другие игрушки, господь. Если мать его затопит печку
– он очень любит, когда его мать затопляет печку – оттащи его в сторону, если сможешь. Мне больно подумать, что он обожжется… А если и заболеет – пусть, как только меня увидит, пусть сразу идет на поправку…"
Венедикт Ерофеев "Москва-Петушки"