Из глаз моих – каменные слезы
Из уст моих – беззвучный крик.
Я память на останках розы,
Осыпавшейся на гранит.

Эта роза всего лишь жертва,
Такая же жертва, как ты и я.
Она, отважная, не испугалась смерти,
Как ты не испугался, и как сбежала я.

Вы с ней по жизни шли, как два героя,
Дарили миру свет и красоту,
А я лишь тенью кралась за тобою,
Неся в руках пожар, а в сердце пустоту.

И кончились вы с ней в одно мгновенье.
Тебя сокрыла белая плита,
А ей досталось лишь забвенье,
Да в сердце чьем-то отозвалась пустота.

Теперь я статуя из камня,
Ты только память, роза – прах.
В душе еще бушует пламя
И пламенем рождает слезы на глазах….

P.S.
И даже через тысячу столетий
Я буду помнить запах этих роз
И жизней наших пролетевшие мгновенья,
И тихий шорох облетевших лепестков.

Мрачная сказка

Положите на меня плиту
И держите ее, пока я не засну.
А засну, так не трожте меня, уходите.
Пусть душа моя спит, вы ее не будите.

Буду тихо смотреть из земли в небеса,
Колыбельную петь о разбитых мечтах.
Буду в звезды смотреть, буду выть на луну
И мечтать, как душа воспарит в тишину.

Это шутка, конечно, она не взлетит,
Будет плыть по земле полной старых обид
И вздыхать аромат диких роз,
Что политы дождем из страданий и слез.

В этом мире подлунном я как будто одна,
Лишь зайдет ненадолго старый друг Сатана.
Он придет с букетом из пурпурных роз,
Он сорвал их с земли самых сахарных грез.

Мы станцуем с ним танец, пройдем по воде,
И осыпятся розы на белой плите.
Сотворим проклятье из тысячи слов
И взлетим к луне, не чуя оков….

А солнце утром тихо встанет,
Рассеется мираж
И призрачный наш танец,
И сказка не о нас….

Недавно отвели меня в заброшенное здание с привидениями, прошарились там до рассвета, а призраков не обнаружили, только гопников каких-то. а потом мне признались, что обитает там призрак...пластикового стаканчика...*_* я прям фигею...видно такая у нас в городе готика...(((

Скажи, мой друг, зачем живешь на свет ты?..
И я скажу тебе, что ты живешь напрасно...

В колонках играет - Malice Mizer - Beast of blood
Настроение сейчас - смурное

Мне постоянно кажется, будто что-то проходит мимо...как песок сквозь пальцы. пытаешься удержать, но оно как назло убегает еще быстрей.... а еще я с содроганием думаю о старости и о том, что чего-то могу не успеть...хочу быть бессмертной, а еще все надоело...а время бежит...

Настроение сейчас - голова чего-то болит...

Прошел год.

Четыре…пять…шесть…. Вероника, закутанная с ног до головы в одеяло, считала капли на стекле. Небо, будто рассердившись на что-то, отгородилось плотной завесой серых туч и теперь изливало обиду на сонный город. Тяжелые капли дождя с глухим стуком падали на землю, деревья и здания, стекали по водосточным трубам и водопадом низвергались в каналы. Они стекали по пыльному стеклу, оставляя за собой неровные дорожки: «Как будто звезды оттаяли». Вероника раскрыла окно, впуская дождь и запах мокрой земли, а набирающий силу ливень закрывал от нее город.
На плите нетерпеливо засвистел чайник. Она улыбнулась, предвкушая, как неспеша выпьет чашку кофе или даже две. Что может быть лучше чашки горячего кофе? Только чашка горячего кофе, выпитая неспеша. Стрелки часов приблизились к девяти, но сегодня это не имело значения. Вероника улыбнулась, в памяти почему-то всплыл давний разговор: «Давай исполнять наши мечты…»
«Я начну с малого». Целый миг – пока она тянулась за банкой, стоявшей на самой верхней полке, пока открывала крышку, готовая вдохнуть бодрящий запах молотых зерен – она была почти счастлива…. При виде пустой банки хотелось тихо застонать. Счастье, готовое низвергнуть на нее свои лучи, в последний момент одумалось и, запахнувшись плотнее в плащ, исчезло вдалеке. «Я хотя бы пытался, а ты?..» - вспомнила она.
«Какая разница?» Холод, проникающий из окна, пробирал до костей. Закутавшись в одеяло, Вероника прижалась спиной к радиатору. Где-то за окном шумел дождь, убаюкивая усталую девушку. Она закрыла глаза и спрятала голову на коленях, ничего не хотелось. «И даже чая нет», - отстраненно подумала она.
Из оцепенения вывел нетерпеливый стук. «Я ничего не хочу, оставьте меня в покое…», - вяло подумала девушка. Будто подслушав ее мысли, посетитель застучал еще настойчивей. Как же ей это надоело! Почему ее не оставят в покое? Почему даже дома она не может остаться ОДНА?! Она резко вскочила и, отшвырнув одеяло, направилась к двери, намереваясь высказать все, что думает о придурках, которые шатаются по утрам, мешая нормальным людям наслаждаться одиночеством.
- Привет, а я думал, что опоздал, и ты уже на работе.
Он совсем не изменился, только волосы стали длиннее, и теперь он собирал их в хвост. И в глазах появилось что-то новое, будто бездна сжалась и превратилась в две ярких звезды. Он совсем не изменился, как будто и не было этих двенадцати месяцев.
- Эй! – он помахал рукой перед глазами, - ты меня не узнала?
Она моргнуло, но видение не исчезло. Значит, действительно вернулся.
- Узнала.
Он поежился:
- Брр, у тебя холодней, чем на улице. А почему ты еще не одета? Опять опаздываешь?
- Нет, я уволилась.
- Молодец! А кофе у тебя есть?
- Кончился, - тоскливо вздохнув, ответила она. Может она кофейная наркоманка?
Тем временем он откопал где-то старый плащ и офисные туфли.
- Надевай и пошли быстрее.
- Куда?
Но Михаэль уже не слушал. Накинув кое-как плащ, он схватил ее за руку и потащил к лифту.


* * *


В небольшом кафе, затерянном в переулках большого города, возле самого окна сидели двое. Она грела руки об чашку и смотрела на собеседника. Он медленно помешивал сахар в своей чашке и разглядывал ее руки.
- Ты вернулся? – нарушила молчание Вероника. Голос показался ей чужим, она откашлялась, - То есть навсегда?
Он поднял голову и улыбнулся.
- Значит, ты нашел мечту?
Он кивнул.
- И?
- Оказалось, что всю свою жизнь я мечтал разделить чашку горячего кофе с человеком, который может часами разглядывать звездное небо.
- А как же: «Мечтать надо о великом»?
- Что может быть величественней первого весеннего ливня и девушки в пижамных штанах, пьющей кофе в старой кофейне?
- Возможно, вид городской свалки в пять утра?
Он усмехнулся:
- Когда-нибудь я передам эту фотографию в ЮНЕСКО.
Она медленно отпила из чашки и мечтательно посмотрела в окно.
- Хорошо, когда мечты сбываются.


Ливень усиливался с каждой минутой, превращая соседние здания в нечеткие силуэты, смывая грязь с усталого города, размывая границы между реальностью и фантазией. Но там наверху, хотя этого еще не было видно, робко выглядывало солнце, разрывая лучами плотную завесу, обещая новый день и ясную ночь, чтобы каждый мог отыскать на небе Ту Самую Звезду.


Автор: Black Heaven

В колонках играет - The 69 eyes
Настроение сейчас - Gothic girl

Она задумчиво смотрела в окно, вяло постукивая карандашом по столу. Почему-то из этого окна город всегда казался серым и неживым. С плаката на стене соседнего здания задорно улыбалась девушка, размахивая телефоном и обещая, что именно с этим телефоном ее жизнь станет лучше. Вероника не верила ей. За свою жизнь она поменяла кучу телефонов, но так и не стала счастливее. Наверное, счастье кроется не в этом. Или она просто не умеет быть счастливой?
Размышления прервало негромкое покашливание у стола. Напротив возвышалась статная блондинка в деловом костюме. С минуту она пристально разглядывала девушку, но та лишь молча смотрела в ответ.
- Сегодня вы опять опоздали, - блондинка, наконец, прервала молчание, - Вы знаете, что бывает за опоздание…
- Штраф.
- Именно. Вы хороший специалист, и только поэтому вы все еще работаете здесь. Но будет ли смысл работать, когда ваша зарплата не сможет покрывать ваши штрафы?
Вероника молчала.
- Представьте, что наша компания – это воздушный шар. Каждый здесь занимается своим делом, но при этом действует сплоченно, потому что все прекрасно понимают, что стоит им бросить свою работу, как шар медленно, но верно, начнет падать. Возможно, ваше пребывание здесь и не мешает никому, но для того, чтобы шар мог подняться выше, необходимо сбросить балласт, - с этими словами начальница приблизилась к ней и вкрадчиво сказала, - Советую поскорей принять решение, пока компания не сделала это за вас.
Она отстранилась и холодно бросила:
- На вашем месте любой был бы счастлив, работая в такой крупной компании.
Менеджер ушла. Но приторно сладкий запах ее духов все еще стоял в носу, липким дурманом обволакивая мысли, мешая сосредоточиться. Вероника оглядела просторный зал, нескончаемые ряды столов, похожих друг на друга как две капли воды. Их хозяева тоже были похожи – белые рубашки, черные брюки и пиджаки с логотипом компании. Как будто их не нанимали со стороны, а отпечатывали на офисном копировальном аппарате, что стоял в углу. Никаких личных разговоров в рабочее время, обед строго с 13:00 до 14:00, каждый сотрудник обязан носить костюм, рабочее место должно быть в идеальном порядке и никаких сувениров или фотографий на столе…. Каждый шаг строго регламентирован, за любой проступок – штраф. Система. А человек в ней лишь винтик.
Она старалась не вставать из-за стола – что бы лишний раз не нарываться на штраф. Работать себе в убыток не стала бы даже она. Каждый рабочий день начинался для нее с переодевания в туалете. Веронике казалось, будто она не просто переодевается в другую одежду, но надевает маску, за которой ей предстоит прятаться весь день, укрываясь от тяжелых жерновов системы. Хочет ли она принадлежать ей? Вопрос в другом: может ли она позволить себе не быть частью нее?
«Любой был бы счастлив, работая в такой компании»…не так…окажись он частью системы». Если в этом заключается счастье, то, возможно, оно ей не нужно…



* * *


Сегодня он был другим – она сразу почувствовала это, как только подошла к его двери. Внешне все было как всегда – гора непрочитанных до конца книг (он всегда читал несколько книг одновременно, выхватывая текст кусками из той или иной книги), очередная группа времен потерянного поколения разрывала динамики, небрежно закинутая за голову рука и копна растрепанных волос, закрывающая глаза.
Глаза. Они всегда напоминали ей море во время штиля, когда кажется, что до дна можно достать рукой, хотя внизу тысячи метров, а там – еще глубже – бездна. Бездна, которая отсюда не кажется пугающей, но ты знаешь, что стоит уступить, как тьма затянет тебя, а ты смотришь в нее, и тебе хочется падать в нее бесконечно….
Вероника знала, как опасна эта тьма в его глазах, знала, что стоит ей поддаться, как чернота захватит ее, лишит покоя и, поиграв, выбросит, забрав на память кусочек души. Знала, но не могла не смотреть в нее.
- Привет, - она прислонилась к косяку и пристально посмотрела на него.
- И тебе не болеть, - насмешливо ответил Михаэль.
- Что случилось?
- А что должно было случиться?
Она пожала плечами. Пересекла комнату, по дороге сбив стопку книг и зацепившись за стул, чертыхаясь, забралась с ногами на подоконник.
- Как ты тут ходишь?!
- По стенам, но раз в неделю приходит домработница, и тогда не хожу вообще.
- Почему?
Он неопределенно повел плечом.
- Инстинкт самосохранения, наверно. А вдруг в пылесос затянет? Или скатает в коврик и вместе с мусором выкинет? Она когда приходит, так смотрит на меня, будто я здесь котят режу. Как будто не я плачу ей за работу….
Она усмехнулась и, подышав на стекло, стала что-то писать.
- Я уезжаю, - прервал он молчание.
Рука замерла, не дописав слова.
- На долго?
- Не знаю.
- Куда?
- Не знаю.
Резкое движение ладони и строки, аккуратно выведенные пальцем, исчезают. Тишина.
- Это все разговор на крыше. Знаешь, он неделю не давал мне покоя, пока я не понял, что не хочу, как тот Читать далее...

Чашка кофе. продолжение

- Смотри, первая звезда, - показал Михаэль.
- Угу, - кивнула она, отпивая из бутылки, - нужно загадать желание.
За день крыша старого дома нагрелась и теперь медленно отдавала свое тепло.
- Что ты загадала?
- Не скажу, а то не сбудется. А ты что загадал?
- Хочу найти мечту.
- Это как?
- Ну, все ведь о чем-то мечтают…
- А тебе не о чем мечтать?
- Сначала я думал, что было бы классно научиться играть на гитаре. Я купил гитару и два года разучивал аккорды, составлял композиции, но потом понял, что это не то. Тогда я подумал, что было неплохо увидеть что-то особенное, то, что никто до меня не видел. Я купил фотоаппарат и сфотографировал кратер вулкана в восточной Африке, северное сияние и городскую свалку в пять утра. Но и это все не то.
- Может, ты не там искал?
Он пожал плечами, откинулся назад и, зацепившись ногами за бордюр, повис над землей.
- Еще чуть-чуть и я полечу.
- Нет, еще чуть-чуть и ты упадешь, - теперь она тоже свисала с крыши. – Для того чтобы летать, не нужно падать.
Внизу спешили домой люди, гудели автомобили в вечерних пробках, медленно прогуливались влюбленные парочки – никто не обращал внимания на двух безумцев, свисающих с крыши старинного дома.
- Мне кажется, я могла бы подержать их в руках.
Он посмотрел на нее, в ее глазах отражалось ночное небо.
Странная. Еще более странная, чем он. Как оказалось, что в таком большом городе из всех девушек именно ее паспорт он нашел у входа в метро? И что было бы, если бы он прошел тогда мимо, или не смог найти ее дом? Не было бы тогда слегка разочарованного взгляда при виде потерянного документа и искреннего приглашения на “бутылочку пива, потому что кофе еще утром закончился”. Потом оказалось, что паспорт она сама выкинула “Почему?” – “Просто хотелось не быть собой”, что он ни фига не понимает в литературе и политике, но если в политике можно не понимать, то не понимать в литературе просто “культурное хамство”. А еще она может спать в кресле, свернувшись, словно кошка, обожает валяться на крыше его дома, рассматривая один и тот же кусок звездного неба и каждый раз находить там что-то новое. Иногда он не понимал, как она могла войти в его жизнь (а точнее, это он постучался в ее дверь в одиннадцатом часу вечера) так непринужденно, словно она была там всегда, не понимал, как жил до нее и как будет жить, если она исчезнет.
- Так о чем ты мечтаешь?
Она усмехнулась:
- О чашке горячего кофе.
- Ты загадала получить чашку горячего кофе?! - она кивнула.
Странная.
- Они обязательно сбудутся, - уверенно сказал он.
- Потому что это первая звезда?
- Нет, потому что мы верим.
- Я верила в Санта-Клауса, даже когда мне сказали, что его не существует. Но он от этого не появился. Не надо просить большего, чем ты можешь быть достоин.
- Напротив, если исходить из этого, то мечтать надо, как минимум, о том, как с помощью палки перевернуть мир. Потому что человек достоин действительного великого и способен только на великие вещи.
- И наверно поэтому мир катится черт знает куда….
- Мир катится в задницу, - назидательно сказал он. – Но только потому, что что-то всегда мешает людям совершать эти великие дела.
Она иронично изогнула бровь и усмехнулась:
- Что-то?
- Ну да, лень, например, или трусость, или смерть. Многие гении умирают еще в младенчестве, - философски заметил он.
- Наверно в этом заключается их гениальность.
- Возможно. Ты не задумывалась, почему большинство талантливых людей рано умирает?
- Что бы не успеть совершить какую-нибудь глупость, которая бы перечеркнула их гениальные поступки.
Он кивнул.
- Или потому что уходить надо за минуту до того, как начнешь утомлять.
- Жизнь – дрянная штука, гениям в ней нет места, зато серости хоть отбавляй.
- Но кто-то же создал человека, и не потому, что в тот вечер у него кончилось пиво, а антенна престала ловить кабельные каналы.
- Может, у него было помутнение рассудка?
- А может, это у нас помутнение рассудка? Построили себе теплые дома, быстрые машинки, навороченные телефоны и забыли о главном. Нагородили кучу хлама вокруг, так что даже себя не видим. Гонимся за призраками, мелкими идейками и пошлыми желаниями, а что бы оправдать себя, придумали какие-то нелепые правила, которым даже следовать не можем, - парень распалялся. – А в конце какой-нибудь старик лежит на смертном одре и даже вспомнить не может, чем всю жизнь занимался – все такое мелкое, суетное, что даже эмоций не оставляет. Может, только в юности и хотел на мопеде мир объехать!
Смешной. Искатель и романтик. Она никогда не могла понять, как в этом человеке сочетаются прагматичность и недоверие к миру с удивительной наивностью и верой в людей, идеи и просто в будущее. А он мог месяцами не выходить на улицу и не общаться с людьми, потому что «Устал от окружающей серости и пошлости» - «А еда?» - «А что еда?». Он лежал на крыше и рассуждал, что звезды – это слезы, которые должны были пролиться, но в Космосе холодно, и они застыли, не долетев до Земли. Он утверждал, что гравитация удерживает Читать далее...

В институте объявили конкурс на именную стипендию Потанина( этот дядечка раньше полпредом кажется был, а теперь в благотворительность ударился)...а я ведь не хотела учавствовать, но нет - заставили. в итоге дошла до финала, а там облом - чешите бороду, зато девка которая меня больше всех бесила получила таки стипендию,( она молодец, если честно), а я теперь сижу заливаю Lays газировкой и думаю, какая я тепая неудачница и умру даже не от передоза или потери крови, а от гастрита...(((
я знаю: если упал, надо подняться и идти дальше, но что делать, когда перед тобой ставят такую преграду, что кажется попал в тупик? иногда мне хочется просто выпасть из мироздания...достало все...

В колонках играет - тишина
Настроение сейчас - так себе

Хм, когда создавала этот днев, не думала, что что-то писать в нем буду, а теперь, похоже, втянулась....даже тестик прошла на принадлежность к субкультуре. Урря! я гот!!! и никто этого не отнимет!

В колонках играет - En Extremo - Vollmond
Настроение сейчас - тупиковое

…

Вероника потуже затянула шарф и, уткнувшись носом в воротник, спустилась в темное нутро подземки. В мгновение ее окутал липкий запах пота, перегара и дешевых духов, сквозь который пробивалась вонь немытых тел попрошаек и пьянчуг, которыми так изобиловали станции метро. Паразиты индустриального мира. Или просто раки отшельники? Кто знает.
Она закрыла глаза, позволив ногам вести ее по знакомому до каждой трещинки в полу маршруту – к вагону электрички. У перрона толпа сдавила ее, смяла и, накрыв, внесла в вагон, где милостиво ослабила свои объятия. Девушка приоткрыла глаза: уставшие, хмурые и некрасивые лица. Бледная, с сероватым оттенком, кожа обтягивала кости, провисала на щеках, истончалась до синевы под глазами, собиралась в складки в уголках губ. Женщины, старухи, девушки – одинаково стары. Косметика как панацея от времени уже не спасала. Глаза блеклые, прозрачные, стеклянные, словно бусины старинной бижутерии. Люди нового поколения. Homo Industrial. Вероника отвернулась к окну. «А где же я?..» - думала она, глядя в темноту проносившихся тоннелей. Но ее мысли прервал нетерпеливый писк телефона и гневный голос начальника. Опять опоздала.


* * *


Михаэль был просто другом. Не любовником, не «бывшим», он даже не был геем или каким-то -юродным братом, в котором принято теперь видеть в первую очередь друга. Он был просто другом. В том самом значении, которое еще воспевали Пушкин, Высоцкий и иже с ними. Конечно же, тот единственный раз интимной близости не считается. В чистую и незамутненную дружбу сегодня никто не верит, и Вероника не верила. И те минуты «просто секса» были скорее данью традициям. Все-таки надо соблюдать правила, по которым живет весь мир.
И все же Михаэль был другом – лучшим, или, точнее сказать, единственным. Как так получилось ни он, ни она не знали. Возможно потому, что он ни на что серьезное кроме дружбы годен не был, или потому что она слишком цинично относилась к окружающим и слишком глубоко прятала себя за всякого рода масками безразличия и бесчувственности. Или потому что ни один из них ничего большего предложить не мог.

- У тебя есть что-нибудь поесть? Я голодна, как…, - она попыталась подыскать сравнение, но, не вспомнив ничего подходящего, устремилась на кухню. Входная дверь так и осталась незакрытой.
- Там в холодильнике, кажется, было…, - лениво откликнулся парень.
Он прицелился – книга полетела в мусорную корзину, затем потянулся и пересел в кресло.
- Полковнику никто не пишет, - прочла, вошедшая в комнату Вероника, она повертела книгу, которую достала из корзины. – Чем тебе не угодил Маркес? – в другой руке она держала банку шпрот.
- Ничем. Просто там ему самое место. Привет, кстати.
- Привет. Ты ни черта не смыслишь в литературе. Маркес, между прочим, величайший литературный классик.
- Зато ты ни черта не смыслишь в жизни. А Маркес твой вообще пришелец.
- Все мы там были, - философски заметила Вероника.
Сколько она помнила, он всегда сидел дома – на диване, в кресле, за компьютером – и при этом умудрялся как-то зарабатывать себе на жизнь. Он всегда был в поиске, но, находя что-то, не останавливался, шел дальше, искал и не находил. Так в его квартире появились гитара и старенький Nikon, а во дворе стоял настоящий Harley Davidson.
- Это тебе Маркес сказал?
- Неа, так в библии написано и в ведах и еще черт знает где, - жизнерадостно отозвалась она.
Михаэль хмыкнул:
- Что ты там ешь?
- Шпроты, у тебя даже пиво закончилось…, - уныло ответила она.
- Этого добра у меня всегда хватает, ты просто искать не умеешь, - он закинул в рот рыбку и исчез в кухне.