Часть четвертая. У трактирщика
Koloyar
Вместе с волком, как будто с собакой.
Белоснежка прошла сквозь врата.
Покрутив перед стражником сракой,
И на "дудке" сыграв: "Та-та-та".
Город встретил ее, как родную,
Он не знал кто его посетил.
Как и деву любую другую
Град несчастный в себе приютил.
И трактирщик - дородный детина,
Зря ее ты впустил на порог.
И она, и ее животина
Для тебя обеспечат острог!
Но он только краснел и терялся,
Когда подле ее проходил.
Угодить ей он сильно старался:
И бесплатно кормил и поил.
Время позднее, ночь на подходе.
Но трактирщик не может понять:
"Здесь предмет вожделения вроде,
Как же, как ей об этом сказать?!"
Но вопрос разрешился собой:
Дверь открылась в халупу его,
На пороге стояла нагою
Белоснежка, вся, без ничего.
Подавившись своею слюною,
Захрипел и закашлял мужик.
"Ты в сравнении с моею женою,
Как свинья и божественный лик.
Ты прекрасна, ты божье создание!"
Околесицу страшную нес.
Понял он, что теряет сознанье,
И кажись закривил его нос.
Тут жена его - строгая дама,
Вдруг проснулась от жгучих речей.
Пятый раз как была она мама,
Мать 5 молодых сволочей.
Возмущенно и очень уж злобно
Задает она мужу вопрос,
"Ты кому это счас вероломно,
Про меня эту мерзость нанес?"
"Спи, родная, ты видно приснила...
Я и сам как давно уже сплю.
Этим сильно меня удивила.
Ты не пила настойку мою?"
Белоснежка за дверью стояла,
Вся прижавшись к стене нагишом.
И улыбка с лица не спадала,
В наблюдениях за малышом.
Тот пацан, что из братьев был младший.
Малышом то уже не бывал.
Он глядел: перед ним ангел падший,
Обнаженный, как древо, стоял.
И в двенадцатилетнем ребенке
Организм заиграл и запел.
Даже волк, что таился в сторонке,
Проявления эти узрел.
Паренек подошел, пуча очи,
Прикоснулся дрожащей рукой.
Напряжен и взволнован был очень
Ведь стоял перед девой нагой.
Она нежно взяла его руки,
Их на груди свои водрузив.
Он испытывал сладкие муки,
От напряга едва ли не взвыв.
А она улыбалась, с издевкой,
Щекоча ему ручками пах,
Предвкушая прекрасный (с ночевкой)
С малолетним безудержный трах.
И на корточки дева присела,
Разведя свои ноги ширей,
И дрожащее бедное тело,
В ее дланях забилось быстрей.
Белоснежка штанишки стянула
У мальчонка, что бледен лицом,
И на уд его детский взглянула,
Сравнив в мыслях сынишку с отцом.
Аккуратно взяла его ручкой,
Вверх и вниз кулачком поводя .
"И когда же я сделалась сучкой?"
Сладкий миг пареньку отводя,
Про себя, Белоснежка сказала,
Язычком пацана щекоча,
Вдруг схватила и к лику прижала,
И он кончил натужно крича.
Gottlieb
Я боюсь что с моим это будет большой геморрой
Так сказал пацаненок деве нагой
Он засунул поглубже свой - начался траходром
Крик стоял от оргазма на весь гостиный дом
Выебав деву мальчонка упал
Видимо кайф он с нею поймал
Не было в жизни минуты слаще
Чем секс с Белоснежкой своей
Koloyar
"А теперь отправляйся в кроватку"
Вытирая ладонью свой рот,
Белоснежка схватила в охапку
Пацаненка. И вытерла пот.
Gottlieb
Соседи завидев сцену сию
Устроили в комнатах оргию.
Послышались стоны из всех дверей
И кто стонал "ВАСЯ СКОРЕЙ!"
Вася напрягся и весь в впопыхах
Сдуру засунул соседу в пах
Долго орали и матом ругались
ТО что те пидоры тут оказались
Бабы забыв про двух гомодрил
Долго бурчали "никто нам не мил"
И пальцами стали они услаждать
Друг другу в трусы пальцами пихать
В других же кварталах устроили срач
То в комнате двести жил старенький хач
Он сука ебачая долго дрочил
Пока на соседей своей не кончил
Кругом все кричали и что-то скрипело
И что-то тогда крича прохрипело
"БЕЛОСНЕЖКА МАТЬ ТВОЮ ЕБЛЮ!
ЛОМИСЬ ИЗ ДОМА А ТО ВЫЕБЛЮ!"
Что дальше же было я сам не знаю
От крика того я сам убегаю
За место меня глаголет Колояр
Он тамо стался ему похую было
Koloyar
Но от криков соседей жинка,
Потерявши надежду уснуть,
Почесав себе веником спинку,
В коридор ихний вышла взглянуть.
Fourwingedsun
И однажды на небе полночном
В день взошедшей двуликой луны,
Его жинка, завидуя Сочной,
Порешила убить её сны.
Подошла к Чернобурке сурово,
И с медово-гранитным лицом
Посылает её в лес сосновый
За одним кукушечьим яйцом.
«Муж мой чахнет, наверно, от горя,
Я не знала: как с этим помочь,
Но недавно прислал из-за моря
Мой зятёк годовалую дочь.
И когда мы её пеленали
В детской ванночке в жерле печи,
Её пальцы угли выскребали
И ломали лицом кирпичи!»
«Что за чудо ребёнок, позвольте!» -
Чернобурке не ясен посыл.
«Вы слыхали о лекаре Вольте?
Приходил он, ведь муж мой простыл!
Он советовал больше мясного,
Больше семечек, чёрной муки,
И просил из массива лесного
Принести два яйца в две руки!»
«Но вы только что слали за первым,
Отчего их теперь стало два,
Или, может быть, пищей кошерной
У врача верещали слова?»
«Нет, подруга, -
Читать далее...