[показать]
спокойствие гармонию
События могут скоростью света проносится. Снова и снова, а я даже не успеваю протянуть руку
Я облегчаю людям жизни, незачем мне п л о х о делать, я умею сама
"
и с песней этооой...качу по светууу качукачу куда хочу нааа
"
Сижу и реву. Это что-то невозможное.
[показать]
"Люди уроды, но среди них встречаются приятные" (А.Г.)
Я скучаю, пью чай с корицей, перебираю комнату по кусочкам, чтобы было уютней. Обрывки ниток , бусины, пуговицы и лоскутки. Потому что скоро мой любимый декабрь. Сладкий на вкус и овеянный терпкими запахами. А в нем мои хорошие и дорогие. Не уроды. Просто немного ненормальные, этим, и не только этим близкие мне люди.
Пора доставать с полки конфеты и трубочки с кремом. И заваривать чайник на несколько персон. А ведь все мои друзья какие-то одиночные... И вместе их не соберешь. Я гожусь только на встречи "Для личной беседы"
Может, это лучше.
Скорее всего. Приятней всего налить две чашки крепкого чая. Для тебя и меня. И смотреть, как ты листаешь журнал, попивая его. Слушать твои сердито-насмешливые комментарии по поводу происходящего в телевизоре, выключать его.
И стараться не накинуться на тебя с внезапным восторженным воплем. Это ведь не особо нормально, да...
Ты помнишь день, когда под окном прыгали красные мячики? И когда носились по подоконникам маленькие толстые клоуны в зелено-оранжевых штанах? Они пели сатанинскую песню и заливались ангельским смехом. Я тогда сидела на карнизе, свевисшись головой вниз. Я развязывала им шнурки. Они падали. Вниз. Все так же заливаясь смехом. Уже не пели. Они разбивались об асфальт, оставляя на нем белые кровоподтеки. По белым полоскам ползали черные жирные черви. Они пожирали остатки смеха и дьвольской радости. Потом они превращались в казалось бы тех же клоунов. Которые носились по тем же подоконникам...А я все сталкивала и сталкивала их вниз. Они разбивались и разбивались, а потом рождались и рождались вновь. Обезумевшие глаза, беззубые рты, рыжие парики, нарисованные бордовым губы. Мягкие руки. Мягкие складки на теле. Один из них попытался потянуть меня за собой. Этот бы каким-то не таким. Но всего лишь желтые волосы и синий жилет. Прошипел: "Ну давай же, солнце в зубы и прыгай". Я бы и прыгнула. Точнее я бы и поддалась. Но во время спихнула его ногой. Как-то так само. Случайно. Он не разбился. Он падал вверх. Потому что наши карнизы-подоконники они не на земле. И не в небе. Они над небом. Знаешь, мне кажется он схватил солнце в зубы и полетел. Только смехом он заливался не ангельским. Сатанинским. Ангельскими были песни. Я долго смотрела в точку его падения. Пыталась вытащить взглядом. Разбить. Столкнуть. Пропустила всех клоунов. А они уже окружили меня. Ты знаешь, ощущение такой черной безысходности. Я оглядывалась. Вертела головой. ЧТо-то шептала. Тебя звала, наверное. Или того клоуна. Я НЕ ЗНАЮ!!! Заглядывала им в глаза. А они что-то говорили себе под нос. "Украл он твое солнце. Съел!" А я говорила, что не верю, не верю...И вообще..."Доигралась" - в голове пронеслось...
стук. мокро. сыро. ветер. нет. штиль. темно.
На мне зелено-оранжевые штаны. И кажется на губах бордовая краска. Он украл мое солнце?
Я вижу тебя отсюда, неверный монах в лиловой рясе, припухлость твоих рук, твою душу, нежную и безжалостную, как душа кошки, я вижу раны твоего бога, сочащиеся семенем, благоуханным ядом, опьяняющим девственниц.
… Вот и сегодня Ёжик сказал Медвежонку:
— Как всё–таки хорошо, что мы друг у друга есть!
Медвежонок кивнул.
— Ты только представь себе: меня нет, ты сидишь один и поговорить не с кем.
— А ты где?
— А меня нет.
— Так не бывает, — сказал Медвежонок.
— Я тоже так думаю, — сказал Ёжик. — Но вдруг вот — меня совсем нет. Ты один. Ну что ты будешь делать?..
— Переверну все вверх дном, и ты отыщешься!
— Нет меня, нигде нет!!!
— Тогда, тогда… Тогда я выбегу в поле, — сказал Медвежонок. — И закричу: «Ё-ё-ё-жи-и-и–к!», и ты услышишь и закричишь: «Медвежоно-о-о–ок!..». Вот.
— Нет, — сказал Ёжик. — Меня ни капельки нет. Понимаешь?
— Что ты ко мне пристал? — рассердился Медвежонок. — Если тебя нет, то и меня нет. Понял?…
Мы прекрасно пообедали, но когда мы поели и о еде уже не думали, чувство, которое на мосту мы приняли за голод, не исчезло и жило в нас, пока мы ехали в автобусе домой. Оно не исчезло, когда мы вошли в комнату и легли в постель, и когда мы любили друг друга в темноте, оно тоже не исчезло. И когда я проснулся и увидел в открытые окна лунный свет на крышах высоких домов,оно тоже не исчезло. ... Жена крепко спала, и на лицо ее падал свет луны. А я все думал об одном и том же и по-прежнему ничего не мог понять. А еще утром я видел обманную весну, ... и жизнь казалась такой простой.
Но Париж очень старый город, а мы были молоды, и все там было не просто - и бедность, и неожиданное богатство, и лунный свет, и справедливость, и зло, и дыхание той, что лежала рядом с тобой ... .
"Праздник, который всегда с тобой"
Я хорошот помню. Тот декабрь. Помню больше ощущениями, чем фактами. Знаю, что он был и останется самым счастливым декабрем. Воздух, ты помнишь, был таким пьянящим. И пахло глинтвейном и карамелью. Они носились в воздухе вперемешку с мокрым снегом. Еще пахло из твоего капюшона, и я все время незаметно приближалась к нему, чтобы вдохнуть твой запах. Он и сейчас всюду чудится мне, и я замираю. И вспоминаю. Все, что было, когда мы были вдвоем. И когда я была одна. Когда не могла ни есть, ни спать, и счастье светилось в моих глазах, даже когда на них были слезы бессилия. Я так ждала тебя. Я всегда жду тебя. И каждый раз, когда твой поезд трогается, меня словно разъедает изнутри. Всегда, когда я вижу платформу, качнувшись, начинающую уплывать, меня бросает к окну и непреодолимо тянет выбежать. В твои объятия. Чтобы никогда больше не отпускать. Задыхаться в твоих волосах. Тобой.
А у нас в квартире газ. Горячо.
А у нас водопровод... Ну и че?
А у нас выносит мозг. А у вас?
А у нас его и нет... Вот те раз.
В моей жизни столь многое невозможно переоценить... Немногое в числах. Но необъятное...И она там.
Я Существую - От и До.
Но... почему... Не понимаю, почему
Я замираю и жду. Ответный ход. Глупо, что все так. Хоть и принято считать, что Любовь - игра.
А если только я это вижу... И если только мне это страшно... Что же тогда.. Что же это
Черные собаки движутся, как лошади. Галопом. В моих ушах незаглушаемый звон.
Все мечты умерли, поиски успокоения неизменно заводят в тупик истерии, и я перестаю верить в его возможность для себя.
То единственное, к чему я стремлюсь, довольно бесплотно и одновременно всеобъемлюще. Я хочу жизни в форме, отражающей содержание.
И не потому, что люблю красиво. Я люблю правда.
Когда свою радугу вдруг видишь перевернутой вверх ногами, чувствуешь абсолютное опустошение и одновременно стремительное наполнение чем-то новым и значимым. И на самом деле все оборачивается не так, как ты себе это вырисовывал на протяжении долгого времени. Даже не оборачивается, а просто оказывается. Просто ты сам был подвешен вниз головой. Все довольно тривиально. Вот как.