Глава 12. Магия всесильна.
Никто соседей никогда не видел ни тех, кто обитал в доме за номером 12, ни самого дома. Магглы, проживавшие на Гриммолд-Плейс, давно приняли тот факт, что, по удивительной ошибке в нумерации, за домом номер одиннадцать сразу следовал номер тринадцать.
Однако сейчас площадка привлекала внимание визитёров, которые, похоже, находили эту аномалию весьма интересной. Едва ли был хоть один день, когда один или два человека не приходили только затем, чтобы поглазеть на забор между домами одиннадцать и тринадцать. Наблюдатели никогда не были одними и теми же два дня подряд, хотя все они, похоже, разделяли общую неприязнь к нормальной одежде. Большинство лондонцев, проходивших мимо них, было привычно к эксцентричным способам одеваться и почти не обращало на это внимания, хотя иногда кто-нибудь и оглядывался, удивляясь, как можно носить плащи в такую жару.
Наблюдатели, похоже, получали не слишком большое удовольствие от своей вахты. Иногда кто-нибудь из них начинал возбуждённо приглядываться, будто, в конце концов, заметил что-то интересное, но только затем, чтобы вновь быть разочарованным.
Первого сентября на площадке было больше желающих поглазеть, чем когда-либо ранее. Полдюжины мужчин в плащах стояли молча, и внимательно смотрели на дома одиннадцать и тринадцать, но объект, который они высматривали, по-прежнему избегал их внимания. С наступлением вечера, впервые за последние недели принесшего с собой неожиданный холодный дождь, вновь произошел один из тех необъяснимых моментов, когда они, казалось, обнаруживали что-то интересное. Один из них, обладавший перекошенным лицом, указал на что-то, он и его ближайший компаньон, упитанный, бледный человечек, дёрнулись было вперёд, но, мгновение спустя, снова расслабились и опять выглядели разбитыми и разочарованным.
Тем временем, внутри дома номер двенадцать, Гарри только что вошёл в холл. Он почти потерял равновесие, когда аппарировал на верхнюю ступеньку лестницы перед входной дверью, и думал, что Пожиратели Смерти могли заметить его на момент появившуюся коленку. Аккуратно закрыв за собой входную дверь, он снял плащ-невидимку, накинул его на локоть, и поторопился пройти через мрачный коридор, ведший из холла, к двери в подвал, сжимая в руке украденную копию «Ежедневного Пророка».
Обычный тихий шёпот: «Северус Снейп» поприветствовал его, холодный сквозняк обдал его тело, и язык застыл на мгновение. «Я не убивал тебя» - сказал он, когда к нему вернулась способность говорить, и задержал своё дыхание, когда пыльный призрак взорвался. Пройдя половину пути вниз по лестнице, ведшей в кухню, чтобы оказаться вне досягаемости слуха Миссис Блэк и отряхнув с себя пыль, он произнёс:
- У меня есть новости, и они вам не понравятся.
Кухня была почти неузнаваема. Каждая поверхность сейчас сияла. Медные баночки и кастрюльки были начищены до розового блеска, деревянная столешница лоснилась, чаши и подносы, уже готовые к ужину, поблескивали в свете весело играющего огня, на котором кипел котёл. Ничто в этом помещении, однако, не претерпело более драматичных изменений, чем домовой эльф, спешивший навстречу Гарри. Эльф был укутан в снежно-белое полотенце, его волосы были чисты и пушисты как хлопок. Медальон Регулуса болтался на тонкой груди.
- Извольте разуться, господин Гарри, если Вам будет угодно, и помыть руки перед ужином, - прокаркал Кричер, принимая у него плащ-невидимку, чтобы повесить её на крюк, торчавший из стены, рядом с многочисленными старомодными мантиями, которые были недавно постираны.
- Что случилось? – со страхом спросил Рон. Он и Гермиона возились с кучкой грубо набросанных записок, заметок и от руки нарисованных карт, которые захламляли дальнюю часть вытянутого кухонного стола, но сейчас все их внимание было приковано к Гарри, который подошёл к ним и бросил газету поверх обрывков пергамента.
Большая фотография знакомого черноволосого мужчины с крючковатым носом смотрела на них из-под заголовка, в котором значилось:
«Северус Снейп утвержден в должности главы Хогвартса».
- Нет! – воскликнули Рон и Гермиона.
Гермиона оказалась быстрее, и, схватив газету, начала читать вслух прилагавшуюся к картинке статью.
«Северус Снейп, давно занимавший должность преподавателя алхимии в школе чародейства и волшебства “Хогвартс”, сегодня был назначен его новым главой, что стало наиболее важным из многочисленных изменений в кадровом составе этой древнейшей школы. Вследствие отставки предыдущего преподавателя маггловедения, Алекта Кэрроу займёт этот пост, тогда как её брат, Амикус, станет преподавателем Защиты от Тёмных Искусств.
“Я приветствую возможность поддержать лучшие традиции и ценности мира волшебников…”»
- Такие, как совершение убийств и отрезание человеческих ушей, я полагаю! Снейп! Директор! Снейп в кабинете Дамблдора! Мерлиновы штаны! - завопила она, отчего Гарри и Рон подпрыгнули на месте. Она выскочила из-за стола и поспешила прочь, крикнув на ходу: - Я вернусь через минуту!
- Мерлиновы штаны? – удивленно повторил Рон. – Она, должно Читать далее...

Глава 13. Комиссия по регистрации магглорожденных.
- А, Мафальда! - сказала Амбридж, глядя на Гермиону. - Трэверс прислал тебя, не так ли?
- Д-да,- пропищала Гермиона.
- Хорошо, вы справитесь идеально,- Амбридж говорила с волшебником в чёрном и золотом,- Эта проблема решена, Министр, если Мафальда займётся ведением записей, то мы сможем начать прямо сейчас.- она обратилась к своему пюпитру,- Десять человек сегодня и один из них- жена сотрудника Министерства! Что же это такое...даже тут, в самом сердце Министерства!- она вошла в лифт рядом с Гермионой, то же самое сделали и два волшебника, которые слушали разговор Амбридж с Министром.- Мы отправляемся прямо вниз, Мафальда, ты найдёшь всё, что тебе нужно, в зале суда. Доброе утро, Альберт, разве ты не выходишь?
- Да, конечно,- сказал Гарри глубоким голосом Ранкорна.
Гарри вышел из лифта. Золотые решётки лязгнули за его спиной. Бросив взгляд через плечо, Гарри увидел тревожное лицо Гермионы, исчезающее из поля зрения, по высокому волшебнику слева и справа от неё, бархатный бант Амбридж на уровне плеч.
- Что привело тебя сюда, Ранкорн?- спросил новый Министр Магии. Его длинные чёрные волосы и борода были с серебряными прядями, крупный лоб сильно выступал вперёд, бросая тень на его блестящие глаза, что напомнило Гарри краба, выглядывающего из- за камня.
- Нужно перемолвиться словечком с,- Гарри секунду немного колебался,- Артуром Уизли. Кто- то сказал, что он был на первом этаже.
- А,- сказал Пиус Сикнесс,- его уличили в контакте с Нежелательными?
- Нет,- сказал Гарри,в его горле пересохло,- ничего подобного.
- Ну, ладно. Это только вопрос времени,- сказал Сикнесс,- если хочешь знать моё мнение, то эти кровные предатели ничуть не лучше грязнокровок. Доброго дня, Ранкорн.
- Доброго дня, Министр.
Гарри проводил Сикнесса, уходящего вдоль покрытого тонким ковром коридора, взглядом. В тот момент, когда Министр исчез из поля зрения, Гарри накинул мантию-невидимку, которую он выдернул из-под его тяжёлой чёрной мантии и направился по коридору в противоположном направлении. Ранкорн был таким высоким, что Гарри был вынужден сутулиться, чтобы быть уверенным в том, что его большие ступни не видны.
В глубине его живота пульсировала паника. По мере того как он проходил блестящую деревянную дверь за блестящей деревянной дверью, каждая с дощечкой с именем владельца и его должностью чуть ниже, мощь Министерства, его сложность, его непроницаемость, казалось, вся была направлена против него, поэтому план, осторожно вынашиваемый им с Роном и Гермионой в течение последних четырёх недель, казался по-детски смехотворным. Они концентрировали все свои усилия на том, чтобы пробраться внутрь, будучи не обнаруженными. Они даже ни на секунду не задумывались о том, что они будут делать, если им придётся разделиться. Теперь Гермиона застряла в судебном процессе, который несомненно будет идти долгие часы; Рон изо всех сил пытается сделать магию, насчёт которой Гарри был уверен, что она за ним, женская свобода, возможно, зависит от результата, а он, Гарри, бродит по верхнему этажу, хотя он прекрасно знает, что его цель ушла вниз вместе с лифтом.
Он остановился, прислонился к стене и попытался решить, что делать. Тишина давила на него. Не было ни шума, ни разговоров, ни звука быстрых шагов, эти покрытые пурпурными коврами коридоры были такими тихими, как будто на это место применили заклинание Муффлиато.
"Её офис должен быть там",- подумал Гарри.
Было очень маловероятно, что Амбридж хранит драгоценности в своём офисе, но, с другой стороны, было бы крайне глупо не обыскать его для того, чтобы убедиться в этом. Поэтому он вновь отправился вдоль корридора, никого не встречая на своём пути, кроме нахмурившегося волшебника, который нашёптывал инструкции гусиному перу, которое парило перед ним, оставляя неразборчивый след на пергаменте.
Теперь, обращая внимания на имена на дверях, Гарри повернул за угол. На середине следующего коридора он в широкое открытое пространство, где дюжины ведьм и волшебников сидели рядами за маленькими партами, но не такими партами, как школьные, потому что они были более гладкими и безо всяких рисунков. Гарри сделал паузу, чтобы посмотреть на них. Зрелище было довольно завораживающим. Все они махали и вертели палочками в унисон и квадратики цветной бумаги летали во всех направлениях как маленькие розовые воздушные змеи. После нескольких секунд Гарри осознал, что у этого действия есть ритм, что все бумажки образуют один и тот же узор; а после ещё нескольких секунд он осознал, что то, что он наблюдает-ничто иное, как создание памфлетов - что бумажные квадратики - это страницы, которые, когда они следенились, сложились, и скрепились магией в одно целое, упали на аккуратненькие "книгохранилища", рядом с каждой ведьмой или волшебником.
Гарри подполз ближе, ведь рабочие были так увлечены тем, что они делали, что он был уверен, что они не обратят внимание на тихие шаги по ковру, и незаметно взял готовый памфлет с груды рядом с молодой ведьмочкой. Он изучил его Читать далее...

Глава 14. Вор.
Гарри открыл глаза, его ослепило что-то золотое и что-то зелёное. Он не понимал, что случилось, он только знал, что он лежал на листьях и ветках, как ему казалось.
Он изо всех сил пытался дышать, лёгкие были будто сдавленны, он моргнул и понял, что яркий свет был солнечным светом, льющимся через лиственный шатер над ним.
Что-то дергалось около лица. Он поднялся на четвереньки, готовый увидеть маленькое бешеное существо, но увидел, что это что-то было ступнёй Рона.
Оглядевшись, Гарри увидел, что они с Гермионой лежали в лесу, очевидно одни. Первая мысль Гарри была о Запретном Лесе, и на мгновение, даже притом, что он знал, насколько глупо и опасно это будет для них - появиться вблизи Хогвартса, его сердце дрогнуло при мысли прокрасться к хижине Хагрида.
Однако когда через несколько секунд Рон издал низкий стон, и Гарри начал ползти к нему, он понял, что это не было Запретным Лесом. Деревья выглядели моложе, они были посажены дальше друг от друга, земля была чище. Гермиона тоже стояла на четвереньках у головы Рона. В ту секунду, когда он увидел Рона, все мысли сразу же покинули его, потому что с левой стороны у Рона всё было в крови, а его бледно-серое лицо сильно выделялось на фоне земли, усыпанной листьями. Действие Оборотного Зелья уже заканчивалось: Рон уже наполовину превратился в себя, но наполовину оставался Кэттермоулом, его волосы рыжели, а лицо становилось всё бледнее.
- Что с ним случилось?
- Расщепление, - сказала Гермиона, она уже занялась рукавом Рона, где кровь была самой влажная и самой тёмной.
Гарри испуганно наблюдал, как она разорвала рубашку Рона. Он всегда думал о Расщеплении как о чём-то смешном, но это... Его неприятно передёрнуло, когда Гермиона положила предплечье Рона туда, где, словно отрезанный ножом, отсутствовал огромный кусок плоти.
- Гарри, скорее, в моей сумке есть маленькая бутылка с этикеткой «Экстракт ясенца».
- Точно… сумка…
Гарри, поспешил туда, где Гермиона положила украшенную бисером крошечную сумку, и засунул туда руку. Он начал перебирать вещь за вещью: кожаные переплёты книг, рукава джемпера, каблуки…
- Быстро!
Он схватил палочку с земли и направил её в глубины волшебной сумки.
- Ассио Экстракт ясенца!
Маленькая коричневая бутылка вылетела из сумки. Он поймал её и поспешил назад к Гермионе и Рону, глаза которого уже почти закрылись, сквозь веки было видно лишь тонкую белую полоску.
- Он потерял сознание, - сказала не менее бледная Гермиона, она уже не походила на Мафальду, хотя кое-где ещё было видно седые волосы. – Открой, Гарри, у меня руки дрожат.
Гарри вытащил пробку из бутылочки, Гермиона взяла её и три раза капнула зельем на истекающую кровью рану. Зеленоватый дым поднялся вверх, и когда он пропал, Гарри увидел, что кровотечение остановилось. Рана теперь выглядела, как будто ей уже было несколько дней; новая кожа появилась там, где только что была открытая рана.
- Ничего себе, - сказал Гарри.
- Это единственное безопасное средство, - дрожа, сказала Гермиона. - Есть заклинания, которые бы его полностью вылечили, но я не осмелюсь их применять, потому что если я ошибусь, то станет ещё хуже... Он и так уже потерял много крови...
- Как он был ранен? Я имею в виду, - Гарри встряхнулся, пытаясь очистить голову, чтобы понять, что сейчас произошло, - почему мы здесь? Я думал, что мы возвращались к Гриммолд Плейс.

Гермиона глубоко вздохнула. Она почти плакала.

- Гарри, я не думаю, что нам можно туда возвращаться.
- Что ты?..
- Когда мы дизапарировали, Яксли схватился за меня, и я не могла избавиться от него, он был слишком силен, и он все еще держался, когда мы прибыли к Гриммолд Плейс, а потом… я думаю, что он увидел дверь, и догадался, что мы там были, поэтому он почти отпустил меня, а мне удалось освободиться и перенести нас сюда!
- Тогда где он? Подожди.... Ты же не думаешь, что он в доме на Гриммолд Плейс? Он не сможет туда попасть.

Ее глаза блестели от слёз, она кивала.

- Гарри, я думаю, что он может. Я... я заставила его отпустить себя при помощи Заклятья Отвращения, но он уже проник сквозь защиту Заклинания Фиделиус. Поскольку Дамблдор умер, теперь мы стали Хранителями Секрета, а я выдала этот секрет, разве не так?

Притворяться не было смысла, Гарри был уверен, что она была права. Это было очень серьезно. Если Яксли мог теперь проникнуть внутрь дома, им уже нельзя было туда возвращаться. Теперь он сможет аппарировать туда с другими Пожирателями Смерти. Хотя дом был мрачным, это было их единственным безопасным убежищем. А теперь, когда Кричер был радостнее и дружелюбнее, он даже стал им домом. Гарри представил себе эльфа, готовящего им пирог, который они больше никогда не смогут отведать, и чувство сожаления никак не было связано с пирогом.
- Гарри, прости меня, мне так жаль!
- Не глупи, это была не твоя вина! Скорее, моя...
Гарри вытащил глаз Грюма из кармана. Гермиона испуганно отскочила.
- Амбридж прикрепила его к двери своего офиса, чтобы шпионить за людьми. Я не мог этого так оставить... вот как Читать далее...

Глава 15. Месть гоблина.
Ранним утром, пока Рон и Гермиона еще спали, Гарри выбрался из палатки, чтобы найти самое старое, корявое и приметное дерево. Найдя такое, он закопал в его тени глаз Грюма, и с помощью палочки пометил ствол маленьким крестиком.
Это было, конечно, не бог весть что, но Гарри чувствовал, что Грозный Глаз заслужил гораздо большего, чем торчать в двери Долорес Амбридж. Затем он вернулся в платку и стал ждать, пока проснуться друзья, чтобы потом обсудить с ними план последующих действий.

Гарри и Гермиона решили, что лучшим будет не оставаться где бы то ни было слишком долго, Рон с ними согласился, сострив, что было бы неплохо, если бы следующее место их пребывания находилось в близкой досягаемости от сендвичей с беконом. Гермиона удалила защитные заклинания, которые она накладывала вокруг их лагеря, в то время как Гарри и Рон уничтожали все следы их пребывания в этом месте. После этого они двинулись к окраине маленького торгового городка.

Как только они разбили новый лагерь в небольшой рощице и окружили их защитой, Гарри накинул свою Мантию-невидимку и отправился за провизией. Однако его планам не было суждено сбыться. Он едва вошел в город, как вдруг пронизывающий холод, опустившийся на землю густой туман и потемневшее небо заставили его застыть на месте.

- Но ты же можешь вызывать потрясающего Патронуса! – воскликнул Рон, когда Гарри вернулся обратно с пустыми руками, тяжело дыша и повторяя одними губами единственное слово «дементоры».
- Я не… смог, - ответил Гарри, судорожно хватая ртом воздух. Бок от быстрого бега нещадно болел, Гарри зажал его рукой. – Патронус… не… появился бы.

Ему вдруг стало стыдно, когда он увидел ошеломленные и разочарованные лица друзей. Это было похоже настоящий ночной кошмар – видеть скользящих в тумане дементоров, и осознавать, что он не способен защитить себя в то время, когда ужасный холод душит его, заполнив и парализовав легкие, а в голове звучат отдаленные крики. От Гарри потребовалась вся его сила воли, чтобы не рвануть с места и не убежать, оставив позади безликих дементоров среди людей, которые, конечно их не видели, но вполне точно ощущали отчаяние и безысходность из-за невидимого присутствия этих ужасных существ.

- Итак, мы все еще без еды.
- Заткнись, Рон, - оборвала его Гермиона. – Гарри, так что случилось? Почему ты думаешь, что не смог бы вызвать Патронуса? Вчера у тебя это отлично получалось!
-Я не знаю.

Он уселся в одно из кресел Перкинса, чувствуя себя с каждой минутой всё более униженным. Он боялся, что внутри него происходит что-то не то. Казалось, что вчерашний день был чем-то очень и очень отдаленным, а сегодня он чувствовал себя снова тринадцатилетним, когда при встрече с дементором в Хогвартс-Экспресс упал в обморок.

Рон пнул ножку стула.

- Что? – сердито огрызнулся он на Гермиону. – Я голоден! С тех пор, как я был при смерти, истекая кровью, у меня ничегошеньки не было во рту, кроме пары поганок!

- Ну тогда иди и сам сражайся с дементорами, - сказал уязвленный Гарри.
- Да я бы пошёле, но моя рука забинтована и висит на веревке, перекинутой через шею, если ты вдруг не заметил!
- Да, очень убедительная причина не пойти.
- Это что еще за…?
- Ну конечно же! – воскликнула Гермиона, хлопнув себя ладонью по лбу. Ребята замолчали и в недоумении уставились на девушку. – Гарри, дай мне медальон! Быстрее! – сказала она нетерпеливо, щелкнув большим и средним пальцем перед его носом, увидев, что Гарри не сдвинулся с места. – Хоркрукс, Гарри! Он все еще на тебе?

Она протянула руку, и Гарри снял с шеи золотую цепь. В этот момент он ощутил невероятную легкость и свободу. До этого он даже не осознавал тяжесть, давившую на него изнутри.

- Так лучше? – спросил Гермиона.
- Да, легче!
- Гарри, - сказала она, склонившись над ним, голосом, каким обычно, в его представлении, разговаривают с тяжелобольным, - как ты думаешь, никто в это время не владел твоим сознанием?
- Что? Нет! – воскликнул Гарри. – Я помню все, что мы делали, пока медальон был на мне. Я бы не помнил ничего, если бы мною управляли, правда ведь? Джинни рассказывала мне, что ничего не могла вспомнить, что с ней происходило.
- Хмм, - пробормотала Гермиона, глядя на тяжелый медальон в своей руке. – Ну, все равно, нам не следует его надевать. Будем хранить его в палатке.
- Мы не станем оставлять его без присмотра, - твердо ответил Гарри. – Если мы его потеряем, или его украдут…
- Ну хорошо, хорошо, - согласилась Гермиона, повесила медальон себе на шею и спрятала под рубашкой. – Тогда мы будем носить его по очереди, чтобы медальон по долгу ни на ком не оставался.
- Прекрасно, - раздраженно сказал Рон, - ну теперь-то, когда мы решили этот сложный вопрос, мы можем заняться нашим пропитанием?
- Можем, но только мы отправимся за ним в какое-нибудь другое место, - ответила Гермиона, бросив быстрый взгляд на Гарри. – Нам не в коем случае не следует оставаться здесь, где вокруг шныряют дементоры.

В конечном итоге они обустроились на ночевку на Читать далее...

Глава 16. Годрикова Лощина.
Когда Гарри проснулся на следующий день, ему понадобилось некоторое время чтобы вспомнить происшедшее. Потом он наивно подумал, что все это был сон, что Рон все еще был тут. Перевернувшись на другой бок, он увидел пустую койку Рона. Его воображение нарисовало мертвое тело. Гарри слез со своей койки, отворачивась от Рона. Гермиона, которая уже была чем-то занята на кухне, не пожелав Гарри доброго утра, отвернулась от него, когда тот проходил мимо.
«Его нет, - говорил себе Гарри, - его нет.» Ему приходилось повторять это мысленно, пока он умывался и одевался, как будто это могло смягчить шок. «Его нет. И он не вернется.» И это было горькой правдой. Гарри знал это, потому что их защитные чары не оставляли никаких шансов для Рона найти их.
Он и Гермиона завтракали в полном молчании. Глаза Гермионы были красными и напухшими. Она выглядела так, словно всю ночь не спала. Они сложили все свои вещи. Гермиона мешкала. Гарри понимал, что она хочет еще немного побыть на берегу. Несколько раз он замечал ее орлиный взгляд, словно что-то высматривающий. И он был уверен, что ей казалось, как кто-то пробирался к ним под дождем. Но рыжеволосой фигуры среди деревьев не было. Каждый раз, когда Гарри вторил ей, оглядываясь вокруг (так как он не мог не надеятся хоть малость) и не видел ничего кроме мокрых от дождя деревьев, еще одна горькая бомба взрывалась у него внутри. Он слышал, как Рон говорил: «Мы думали, что ты знаешь, что делашь!» И он продолжил складывать вещи с горечью в животе.
Речка, вся в тине около них, быстро поднималась, и скоро могла залить их берег. Они помедлили еще час перед тем, как свернуть свой лагерь. Наконец, полностью упаковав вещи, Гермиона больше не могла найти причины здесь оставаться дольше, и они взяли за руки и Аппарировали, появляясь на ветренном взгорье, покрытом вереском.
Гермиона отпустила руку Гарри и отошла в сторону. Она села на большой камень, поднесла руки к лицу и начала трястись, что было похоже на всхлипывания. Он наблюдал за ней, думая, что может подойти и успокоить, но что-то мешало ему сдвинуться с места. Все внутри него было холодным и напряженным. И снова он увидел презрительное выражение лица Рона. Гарри начал вышагивать по вереску, делая большой круг с расстроенной Гермионой по центру, произнося защитные заклинания, которые обычно произносила она.
Следующие несколько дней они не обсуждали Рона вообще. Гарри решил больше никогда не упоминать его имени, а Гермиона, кажется, знала, что не было смысла говорить о чем-то раньше времени, хотя иногда по ночам, когда она думала, что Гарри спит, тот слышал как она плакала. Тем временем Гарри достал Карту Мародёров и изучал ее под светом палочки. Он ждал того момента, когда точка с надписью «Рон» появится в коридорах Хогвартса. Это доказало бы, что он вернулся в уютный Замок, защищенный его статусом чистокровного. Как бы то ни было, Рон не появлялся на карте. И со временем Гарри заметил, что достает карту только для того чтобы в очередной раз посмотреть на имя Джинни в девчачих спальнях, думая, что та частота, с которой он это проделывал может как-то прорваться в ее сознание, что она как-то узнает, он думает о ней, надеется, что с ней все в порядке.
Каждый день они посвящали попыткам определить возможное местонахождение Меча Гриффиндора, но чем больше они говорили о месте, где бы Дамблдор мог его спрятать, тем отчаянее им казалась их затея. Хотя поломать голову они все же могли. Гарри не припоминал, чтобы Дамблдор рассказывал ему о таком месте, куда он мог бы что-нибудь спрятать. Были моменты, когда он не знал, был ли он зол больше на Рона или на Дамблдора. «Мы думали, ты знаешь, что делаешь... мы думали Дамблдор рассказал тебе, что нужно делать... мы думали, у тебя был план!»
Он не мог обманывать себя – Рон был прав. Дамблдор оставил его практически ни с чем. Они нашли один Хоркрукс, но они не думали его уничтожать. Другие оставались такими же загадками, какими и были. Чувство безнадежности угрожало завладеть им. Он теперь сомневался в том, правильно ли он поступил, разрешив своим друзьям помочь ему в его бессмысленном путешествии. Он не знал ничего, у него не было ни каких соображений. Он боялся, что Гермиона уже на грани того, чтобы сказать, что с нее достаточно, что она уходит.
Они проводили много вечеров в молчании. Гермиона вытаскивала портрет Финеаса Ниггелуса и ставила его на стул так, словно он мог заполнить пустоту, образовавшуюся потерей Рона. Не смотря на предыдущее заявление о том, что он больше не появится, Финеас Ниггелус видимо не мог противостоять искушению узнать, на что был способен Гарри, и вслепую появлялся раз в несколько дней. Гарри был даже рад видеть его, потому что Финеас был компанией, не смотря на его ехидность и насмешливую вежливость. Они получали удовольствие от любых новостей и Хогвартса, хотя Финеас Ниггелус и не был идеальным информатором. Он возвышал Снейпа, начальника Слизерина, как только тот стал руководить школой, и Гарри с Гермионой приходилось быть очень Читать далее...

Глава 17. Тайна Батильды.
- Гарри, остановись!
- Что случилось? - Они как раз дошли до могилы неизвестного Эббота.
- Здесь кто-то есть. Кто-то наблюдает за нами. Это точно. Там, за кустами. - Они тихо стояли, прижавшись друг-к-другу, вглядываясь в плотную черную ограду кладбища. Гарри ничего не заметил.
- Ты уверена?
- Я видела, как что-то пошевелилось. Я готова поклясться...- она отодвинулась, чтобы освободить руку с палочкой. - - Мы похожи на маглов, - отметил Гарри.
- Маглов, которые только что клали цветы на могилы твоих родителей? Гарри, я уверена, там кто-то есть!
Гарри подумал о Истории Магии; кладбище, должно быть, населено привидениями; что если..? Но затем он услышал хруст и увидел небольшую воронку из примятого снега в тех кустах, куда показывала Гермиона. Призраки не могли переместить снег.
- Это кошка, - сказал Гарри, подумав, - или птица. Если бы это был Пожиратель Смерти, мы были бы уже мертвы. Надо выйти отсюда, и мы можем снова спрятаться под плащом.
Они все время оборачивались, пока шли к выходу с кладбища. Гарри, который чувствовал себя не так хорошо, как хотелось бы, был рад наконец-то выйти на скользкий тротуар. Они закутались в Плащ-Невидимку. В пабе было больше народу, чем раньше. Многие голоса теперь пели гимн, который они слышали, когда приближались к церкви. На какой-то момент Гарри обдумывал не вернуться ли имвнтрь, но, прежде чем он успел что-нибудь сказать, Гермиона прошептала: "Пойдем сюда," и потащила его по темной улице, ведущей из деревни, в направлении противоположном тому, откуда они входили. Внезапно дома закончились и дорога превратилась в поле. Они шли так быстро. как только могли, мимо окон, в которых сверкали разноцветные огни, и очертания Рождественских елей темнели за занавесками.
- Как мы собираемся искать дом Батильды? - спросила Гермиона, немного дрожа и оглядываясь. - Гарри? Как ты думаешь? Гарри? - Она дергала его за руку, но Гарри не обращал внимания. Он смотрел на темный силуэт, стоявший с краю от ряда домов. В следующий момент он бросился бежать и потащил Гермиону за собой, она слегка поскользила по льду.
- Гарри—
- Посмотри... Посмотри туда, Гермиона...
- Я не... о!
Он мог видеть его; Заклятие Верности, должно быть, умерло вмести с Джеймсом и Лили. Живая изгородь разрослась за шестнадцать лет, прошедших с тех пор как Хагрид забрал его отсюда, лежавшего среди обломков разбросанных по траве. Большая часть дома еще стояла, хотя и покрытая почерневшим плющом и снегом, но правая часть верхнего этажа была разрушена взрывом; там, где сработало проклятье, Гарри был уверен в этом. Он и Гермиона стояли у калитки и смотрели на руины того, что когда-то было обычным коттеджем.
- Интересно, почему никто его так и не восстановил? - прошептала Гермиона.
- Может быть его нельзя восстановить? - ответил Гарри. - Может быть это как увечья от черной магии и разрушенное нельзя починить? - Он высунул руку из-под плаща и взялся за толстую ржавую и заснеженную калитку, не желая открыть ее, а просто потому что она была частью дома.
- Ты же не собираешься заходить внутрь? Он выглядит небезопасно, может -- о, Гарри, смотри! - кажется это было вызвано его прикосновением к калитке. Знак поднялся перед ними прямо из-под земли, пройдя сквозь
переплетение травы, словно какой-то быстрорастущий цветок, золотыми буквами по дереву на нем было написано: "На этом месте, в ночь 31 Октября 1981 года, Лили и Джеймс Поттеры лишились жизни. Из сын Гарри остается единственным волшебником, пережившим Смертельное Проклятие. Дом, невидимый для маглов, был сохранен в разрушенном состоянии как монумент Поттерам и в память о насилии, разрушившем их семью." Вокруг этих аккуратно написанных слов повсюду были надписи добавленные другими волшебниками, приходившими посмотреть на место где спасся Мальчик-Который-Выжил. Некоторые просто написали свои имена вечными чернилами; другие вырезали свои инициалы на дереве, все остальные просто оставили записки. Самые свежие надписи, висящие поверх шестнадцатилетнего слоя этого магического граффити, гласили: "Удачи, Гарри, где бы ты ни был"; "Если ты читаешь это, Гарри, мы все с тобой!"; "Долгих лет, Гарри Поттер".
- Им не следовало писать на знаке! - сказала Гермиона с возмущением. Гарри посмотрел на нее.
- Это великолепно! Я рад, что они это сделали. Я...- он прервался. Плотно укутанная фигура хромала к ним по дорожке, ее силуэт был виден в ярких огнях далекой площади. Гарри подумал, хотя было трудно судить, что это женщина. Она двигалась медленно, возможно боясь поскользнуться на заснеженной почве. По сгорбленной осанке и шаркающей походке можно было определить, что она очень стара. В тишине они наблюдали, как она приближалась. Гарри ждал, что она свернет в один из домов, мимо которых она проходила, хотя он уже чувствовал, что этого не будет. Наконец, она остановилась в нескольких ярдах от них посреди замерзшей дороги. Гермиона ущипнула его за руку, но в этом не было необходимости. Было совершенно ясно, что женщина не магл: она стояла и смотрела на Читать далее...

Глава 18. Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора.
Всходило солнце: чистые, разноцветные небеса простирались над ним, безразличные к нему и его страданиям . Гарри присел возле входа в палатку и глубоко вдохнул свежий воздух . Как просто быть живым, наблюдать за
восходом солнца над снежными вершинами. Это должно быть самое великое таинство на Земле. Раньше он этого не замечал. Все его сознание было сосредоточено, на той халатности, по которой он потерял свою палочку. Он взглянул на долину, укрытую снегом, вдалеке сквозь звенящую тишину раздавались церковные колокола.
Не осознавая этого, он вонзал свои пальцы себе в руки, так как будто он пытался противостоять физической боли. Он проливал свою кровь бессчетное количество раз, однажды он даже потерял все кости правой руки, а это путешествие уже принесло ему шрамы на груди и
предплечье в дополнение к шрамам на руке и лбу. Но никогда до этого
момента он не чувствовал себя окончательно ослабшим, уязвимым и
беззащитным, потому что добрая часть его магической силы ушла от него.. Он в точности знал, чтобы ответила Гермиона, рассказав бы ей он об этом. Волшебная палочка и ее волшебник по-сути одинаковы. Но она была бы не
права, его случай был иным. Она не чувствовала как палочка вертелась как
стрелка компаса и стреляла золотым пламенем, как враг. Гарри потерял
защиту или идентичной сердцевины (прим. Переводчика – имеется ввиду связь палочки Гарри с палочкой Волдеморта, а именно два пера одной птицы - феникс), и только сейчас он осознал, как сильно на нее рассчитывал.
Он вытащил кусочки сломанной палочки из своего кармана и, не глядя на них,
спрятал вмешочек Хагрида, висящий у него на шее. Сейчас он был так набит сломанными и бесполезными вещами, что в него уже больше ничего бы не влезло. Через ослиную кожу, рука Гарри задела снитч, и на мгновение у него появился соблазн достать и выбросить его прочь. Непостижимый, бесполезный, ненужный, как и все то остальное, что оставил Дамблдор.
И ярость на Дамблдора обрушилась на него как лава, обжигающая его снаружи, стирающая все другие чувства. Из-за полнейшего отчаяния они уговорили себя в том, что Годрикова Лощина таит в себе ответы, убеждая себя в том, что они должны вернуться, что все это было частью секретной тропы, проложенной им Дамблдором: но не было ни карты, ни плана. Дамблдор оставил их идти наощупь в темноте, бороться с неизвестным, охваченным страхом, одинокими и беззащитными. Ничего не было объяснено, ничего не разъяснено, не было даже меча, и теперь у Гарри не было и палочки. Вдобавок он потерял фотографию вора, и, конечно же, Волдеморту теперь не составит труда найти этого человека.
Теперь у Темного Лорда была вся информация…
- Гарри? – Гермиона выглядела так, как будто боялась, что он может проклясть ее ее собственной палочкой. На ее лице показались слезы, она
опустилась радом с Гарри, держа в трясущихся руках две чашки с чаем и еще
что-то большое под рукой.
- Спасибо, сказал он, беря одну из чашек.
- Не возражаешь, если я поговорю с тобой?
-Нет, - сказал он, потому что не хотел причинять ей боль.
-Гарри, ты хотел знать, кто был тот человек на той фотографии. Вообще-то… У меня есть книга.
Она робко положила ее ему на колени, это была чистая копия «Правды и лжи об Альбусе Дамблдоре».
- Когда?.. как?..
- Она была в гостиной Батильды, просто лежала там… Эта записка торчала из ее верхушки, - и Гермиона прочитала вслух несколько строчек, написанных кислотно-зеленым цветом.
– Дорогая Бэлли, спасибо за твою помощь! Вот копия книги,
надеюсь тебя понравиться. Ты рассказала все, даже если и не помнишь этого.
Рита. Я думаю, оно пришло, когда Батильда еще была жива, но, наверное, она была не в том состоянии, чтобы прочитать это.
-Да, наверное, не была.
Гарри взглянул на лицо Дамблдора и почувствовал волну дикого наслаждения. Теперь он узнает все те вещи, которые Дамблдор не считал достойными, чтобы рассказать ему, хотел того Дамблдор или нет.
-Ты до сих пор сердишься на меня, не так ли? - спросила Гермиона, со слезами на глазах. Он взглянул на нее, чтобы увидеть свежие слезы, струящиеся из ее глаз, и знал, что гнев, должно быть, отразился на его лице.
-Нет,- сказал он тихо.- Нет, Гермиона, я знаю, что это был несчастный случай. Ты пыталась вывести нас оттуда живыми, и ты была невероятна. Я бы умер,если бы ты не была там и не помогла мне.
Гарри пытался вернуть ее печальную улыбку, а затем снова обратил внимание на книгу. Корешок был тугой, очевидно ее никто не открывал раньше. Он пролистывал страницы, ища фотографии. Он натолкнулся на одну, которою искал почти сразу, молодой Дамблдор и его статный компаньон хохочут над какой-то давно забытой шуткой. Гарри опустил глаза на подпись.
Альбус Дамблдор, вскоре после смерти своей матери со своим другом
Геллертом Гриндельвальдом.
На несколько длинных мгновений Гарри изумленно уставился на последнее слово. Гриндельвальд. Его друг Гриндельвальд. Он искоса посмотрел на Гермиону, которая все еще смотрела на имя, так как будто, она не верила своим глазам. Читать далее...

Глава 19. Серебряная лань.
В полночь, когда Гермиона заступила на дежурство, уже шёл снег. Сны Гарри были беспорядочными и беспокойными: периодически в них появлялась Нагини, так, в первый раз она выползла из венка рождественских роз. Он часто просыпался в страхе, ощущая, как будто кто-то зовёт его издалека, и слыша в вое ветра за пологом тента то шаги, то голоса.
Когда он окончательно встал, было темно, и Гарри присоединился к Гермионе, которая, сгорбившись у входа в палатку, читала при свете палочки «Историю магии». Шёл густой снег, и предложение Гарри упаковать вещи и выдвинуться пораньше она восприняла с радостью.

- Нам нужно более укрытое место, - согласилась Гермиона, с дрожью натягивая трикотажную рубашку поверх пижамы. - Мне все время кажется, что я слышу, как снаружи ходят люди. Кажется, я даже кого-то видела, раз или два.
Гарри оторвался от надевания джемпера и взглянул на спокойный, неподвижный хитроскоп на столе.
- Я уверена, мне показалось, - нервно сказала Гермиона. – Снегопад и темнота, легко обмануться… Но, может быть, нам стоит аппарировать под плащом-невидимкой, просто на всякий случай?
Спустя полчаса, с уже упакованной палаткой, с хоркруксом у Гарри на шее и вышитой бисером сумкой, зажатой Гермионой в руках, они дизаппарировали. Привычное давление навалилось на их, а ноги Гарри попрощались со снегом, и следующим, что он почувствовал, был удар о поверхность, по ощущениям, бывшую замёрзшей землёй, покрытой листьями.

- Где мы? - спросил он, оглядывая деревья вокруг, пока Гермиона открывала сумку и вытаскивала из неё опоры палатки.
- Овражный Лес, - ответила она, - мы здесь однажды отдыхали с родителями.

Здесь тоже стоял пронизывающий холод и все деревья вокруг были покрыты снегом, но, по меньшей мере, они были защищены от ветра. Большую часть дня Гарри и Гермиона провели в палатке, сгорбившись, пытаясь согреться, над синими огоньками, умельцем в производстве которых была Гермиона, и которые можно было при необходимости собирать и переносить в баночке. Она так заботилась о Гарри, что он чувствовал себя больным, отходящим от какой-то быстротечной, но тяжёлой болезни. В полдень вновь начался снегопад, и их укрытое убежище покрылось свежим слоем мелкого, похожего на пыль снега.

После двух ночей плохого сна, чувства Гарри были более насторожены, чем обычно. Им еле удалось сбежать из Годриковой Лощины и теперь Волдеморт казался как будто ближе, чем раньше, более угрожающим. Когда наступила темнота, Гарри сказал Гермионе поспать, и заступил на дежурство. Он вытащил ко входу в палатку старую подушку и сел, надев все свитеры, что у него были, но всё ещё дрожа. В ближайшие часы темнота сгустилась настолько, что стала непроницаемой. Гарри думал достать карту мародёров, чтобы ещё немного последить за точкой, изображавшей Джинни, но вспомнил, что сейчас рождественские каникулы, и она наверняка в Норе.

Каждая секунда казалась долгой в бесконечности леса. Гарри знал, что вокруг должно быть полно живых созданий, но он хотел бы, чтобы они оставались беззвучными и бездвижными, чтобы он мог отделить их невинные суету и брожение от звуков, могущих означать другие, более зловещие движения. Он вспомнил шелест плаща, скользившего по опавшей листве много лет назад, и ему показалось, что он слышит его снова. Гарри встряхнул головой. Их защитные заклинания успешно работали уже недели, почему они должны отказать сейчас? Но ощущение, что сегодня что-то не так, его не покидало.
Несколько раз Гарри засыпал, под неудобным углом сползая к стенке палатки, и тут же просыпался. Шея его болела. Ночь достигла такой густоты, что ему казалось, будто он застрял в неопределенности, наступающей при аппарации.
Когда это случилось, Гарри как раз держал руку перед своим лицом, пытаясь разглядеть пальцы. Яркий серебряный свет, двигавшийся между деревьями, появился справа перед ним. Что бы ни было его источником, двигалось оно беззвучно. Свет как будто плыл к нему. С вскриком, застывшим в горле, он вскочил на ноги и поднял палочку Гермионы. Гарри прищурился, поскольку свет стал уже ослепляющим, и только чёрные тени деревьев были видны на фоне силуэта, испускавшего его, и он приближался…
Источник света сделал ещё один шаг, выходя из-за дуба. Это была белая, серебряная лань, сияющая, яркая, как луна, беззвучно шагавшая по свежевыпавшему нетронутому снегу, не оставляя следов. Она шагнула к Гарри, высоко держа голову с прекрасными глазами с длинными ресницами.
Гарри неотрывно смотрел на неё, будучи поражён не её странностью, но тем, что она была ему необъяснимо знакома. Он чувствовал, что должен был ждать её прихода, но забыл о нём до этого момента, что они должны были встретиться. Желание немедленно позвать Гермиону, бывшее у него ещё секунду назад, пропало. Он знал, он был бы готов поставить на это свою жизнь, что лань пришла к нему и к нему одному.

Несколько долгих секунд они смотрели друг на друга, а потом она развернулась, и пошла прочь.

- Нет, - сказал Гарри надтреснутым от долгого молчания голосом, – Читать далее...

Глава 20. Ксенофилиус Лавгуд.
Гарри и не ожидал, что гнев Гермионы ночью уменьшится, поэтому был не удивлен, что все оставшееся утро она молчала, лишь изредка бросая на них мрачные взгляды. Рон отвечал на это сдержанным и неестественно угрюмым поведением, демонстрируя тем самым угрызения совести. На самом деле, когда все трое были вместе, Гарри чувствовал себя как единственный нескорбящий человек на плохо посещаемых похоронах. Но в те немногие минуты когда Рон находился наедине с Гарри (таская воду и собирая грибы), он становился бесстыдно веселым.
- Кто-то помог нам, - говорил он. - Кто-то послал ту лань (олениха, вообще-то ближе к тексту, но переводчик 19-й главы перевёл её как лань. Звучит красивее, и принципиально не отличается). Кто-то на нашей стороне. Один Хоркрукс есть, приятель!»
Отвлекшись на дебаты о медальоне, они сели обсудить возможное местонахождение других Хоркрусов, и не смотря на то, что они обсуждали это довольно часто, Гарри чувствовал себя оптимистично, уверенный в том, что чем больше предположений, тем легче им будет справиться с задачей. Даже угрюмость Гермионы не могла повредить его оптимистичному настрою. Неожиданное улучшение в их судьбе, появление таинственной лани, возвращение меча Гриффиндора, и, что самое лучшее, возвращение Рона, сделали Гарри таким счастливым, что было очень трудно оставаться спокойным.
Чуть позже, днем, они с Роном избежали мрачного присутствия Гермионы и, под предлогом поиска несуществующей черники, продолжили обмен новостями. Гарри наконец-то смог рассказать Рону обо всем, что приключилось с ним и Гермионой, вплоть до истории о том, что случилось с ними в Годриковой лощине. Рон рассказал Гарри обо всем, что происходит в волшебном мире в последние недели.
-… и как вы узнали о Табу? - спросил он Гарри, после того, как рассказал о множестве безнадежных попыток маглорожденных, избежать Министерства.
- Что?
- Ты и Гермиона прекратили называть Сам-Знаешь-Кого по имени!
- О, это просто плохая привычка, но у меня нет проблем с тем, чтобы называть его В…
- НЕТ! - прорычал Рон. Гарри с перепугу наскочил на изгородь, а Гермиона, до того полностью поглощённая книгой, хмуро посмотрела на него.
- Извини, - сказал Рон, вытаскивая Гарри из-за ежевики, - но имя было заколдовано, Гарри, так они выслеживают людей! Использование этого имени ломает некоторое колдовство, и приводит к какому-то магическому нарушению - так они нашли Тотенхемскую дорогу!
- Потому что мы использовали его имя?
- Именно! Ты должен отдать ему должное, в этом есть смысл, только люди, которые были серьезны в том, чтобы восстать против него, вроде Дамблдора, могли использовать его. Теперь они наложили на него табу, любой, кто скажет это, может быть выслежен – простой и легкий способ найти членов Ордена! Они почти словили Кингсли…
- Ты шутишь?
- Ага, группа Пожирателей Смерти окружила его, как сказал Билл, но он смог выбраться. Теперь он в бегах, как и мы. - Рон почесал подбородок концом палочки. - Ты не думаешь, что это он мог послать лань?
- Его Патронус рысь, мы сами видели это на свадьбе, помнишь?
- Ах да…
Они пошли дальше вдоль изгороди, прочь от палатки и Гермионы.
- Гарри… ты не думаешь, что это мог быть Дамблдор?
- Дамблдор что?
Рон выглядел немного пристыженным, но сказал тихо: « Дамблдор… та лань? Я имею в виду, - Рон искоса посмотрел на Гарри, - в прошлый раз меч был у него, не так ли?
Гарри не высмеял Рона, потому что он очень хорошо понимал желание, стоявшее за этим вопросом. Идея того, что Дамблдор смог вернутся к ним, что он смотрел за ними, была очень обнадёживающей. Он покачал своей головой.
- Дамблдор умер, - сказал он. - Я видел, как это случилось. Я видел тело. Он точно мертв. В любом случае, его патронус – феникс, не лань.
- Патронус может измениться, разве не так? – ответил Рон. - Патронус Тонкс изменился, не так ли?
- Да, но если Дамблдор был бы жив, почему он не показал себя? Почему он просто не передал нам меч?
- Как по мне, - сказал Рон. - По той же причине, по которой он не отдал его тебе, пока был жив. Именно по этой причине он оставил тебе старый снитч, а Гермионе книжку детских сказок.
- И в чем она заключается? - спросил Гарри, разворачиваясь, чтобы полностью посмотреть Рону в лицо, отчаянно нуждаясь в ответе.
- Я не знаю, - сказал Рон. - Иногда я думал, когда был немного вне себя, что он смеялся – или просто хотел сделать все намного сложнее. Но я так больше не думаю. Он думал о том, что делает, когда дал мне Делюминатор, не так ли? О – ну, - уши Рона стали ярко красными, он сосредоточился на пучке травы, росшей у него под ногами [/b](чуть-чуть неточно, но более здравых мыслей у меня нет), - но он должно был, знал, что я убегу от тебя.
- Нет, - [b]поправил его Гарри. - Должно быть, он знал, что ты всегда захочешь вернуться.
Рон выглядел благодарным, но все еще чувствовал себя неуютно. Частично для того, чтобы сменить тему, Гарри сказал: « Кстати говоря, ты читал то, что Скитер пишет о Дамблдоре?»
- О, да, - сказал Читать далее...

Глава 21. Сказка о трёх братьях.
Гарри обернулся, чтобы посмотреть на Рона и Гермиону. Ни один из них, казалось, не понимал, о чем им говорил Ксенофилиус.
- Дары Смерти?
- Совершенно верно, - сказал Ксенофилиус. - Вы никогда не слышали о них? Я не удивлен. Очень, очень мало колдунов знают об этом. Свидетель, на свадьбе твоего брата, тот олух, - он посмотрел на Рона - который атаковал меня за использование символа известного Темного волшебника. Безобразие... В Дарах нет ничего Темного – по крайней мере, не в общепринятом смысле. Некоторые просто используют их чтобы найти сторонников в надежде что это поможет в их Пути.
Он размешал несколько кусочков сахара в настойке Gurdyroot и отпил.
- Извините, - сказал Гарри - но я все еще не понимаю. Чтобы не показаться невежливым, он отпил глоток из своей чашечки. Отвратительная жижа, была на вид как вареные сопли, или что-то в этом роде, но на вкус было еще хуже.
- Видишь ли, только понимая, и веря в Дары Смерти можно их найти, - сказал Ксенофилиус, и отпил еще раз из своей кружки, оставив над губой коричнево-зеленый след.
- Но что такое Дары Смерти? - спросила Гермиона.
Ксенофилиус отставил, уже пустую чайную чашку.
- Я полагаю, что вы знакомы со «Сказкой о Трех Братьях»?
Гарри сказал "Нет", но Рон и Гермиона, в один голос ответили – "Да".
Ксенофилиус нахмурился, и утвердительно качнул головой.
- Хорошо, ну, в общем, мистер Поттер, все начинается с этой легенды. Позвольте, у меня наверное где то должна быть эта книга...
Он поглядел неопределенно вокруг своей комнаты, на груды пергамента и книг, но
Гермиона сказала, - У меня есть копия, мистер Лавгуд, она у меня с собой. – и она вытащила Сказки Барда Биддла из маленького, украшенного бусами рюкзачка.
- Оригинал? – спросил Ксенофилиус резко, и когда Гермиона утвердительно кивнула, заторопил, - О, это просто замечательно. Тогда, почему бы тебе ни прочитать это нам всем вслух? Лучший способ убедиться, что мы все понимаем.
- Ээ ... хорошо – нервно согласилась Гермиона. Она открыла книгу, и Гарри увидел знакомый символ, экслибрис – это был тот самый символ. Гермиона откашлялась, и начала читать.
- «Однажды путешествуя в сумерках по заброшенной извилистой дороге».
- «Полночь», наша мама всегда говорила «полночь», - сказал Рон, вытянувшись в кресле и закинув руки за голову. Гермиона раздраженно посмотрела на него.
- Извини, но я думаю что «полночь» звучит страшнее! - сказал Рон.
- Да, нам действительно нужно чуть больше страха в наших жизнях... – не удержавшись, сказал Гарри. Ксенофилиус, который, казалось, не обращает на происходящее внимание, с отрешенным видом смотрел в окно:
– Продолжай, Гермиона.
- «Они шли, пока не достигли реки, слишком глубокой, чтобы перейти, и слишком широкой, чтобы переплыть. Однако, эти братья были обучены волшебным искусствам, и просто взмахнули своими волшебными палочками и над предательскими водами появился большой мост. Они уже были почти на середине моста, но вдруг, им дорогу преградила сгорбленная старуха. И Смерть заговорила с ними...»
- Извините, - перебил Гарри, - Как это смерть заговорила с ними?
- Это же сказка, Гарри.
- Ну да, да конечно. Продолжай.
- «И Смерть заговорила с ними. Она была очень сердита, поскольку ее одурачили эти три новые жертвы, ведь путники обычно тонули в реке. Но, Смерть очень хитра. Она не показала братьям, что сердита на них, но вместо этого поздравила со столь удачным волшебством, и сказала, что они заслужили награду и каждый из них может получить по одному подарку для себя.
Так самый старший брат, который обладал духом воина, попросил для себя волшебную палочку, более сильную, чем у любого из колдунов: палочку, которая будет побеждать в поединке любого, палочку, достойную волшебника победившего саму Смерть! Тогда Смерть, вытащила со дна реки самое старое и гнилое дерево, расщепила и сделала из него Палочку, которую передала старшему брату.
Второй брат, будучи человеком высокомерным решил еще более унизить Смерть и потребовал силу забирать у Смерти других. Тогда Смерть подняла с берега реки Камень и дала его второму брату, сказав, что этот Камень может возвратить к жизни любого из мертвецов.
Затем, Смерть спросила самого младшего из братьев, чего бы желал он. Но, младший брат был самым скромным, а так же самым мудрым из братьев. Он не верил в искренность Смерти и попросил у нее то, что даст возможность ему уйти дальше, чтоб Смерть не смогла его преследовать. Тогда, Смерть, очень неохотно отдала ему свой собственный Плащ-Невидимку».
- У смерти есть Плащ-Невидимка? - прервал Гарри снова.
- Так она может ходить среди людей, - сказал Рон – Иногда, когда ей надоедает гонятся за своими жертвами, и тогда она высовывает руки из под плаща и воет... ой, прости, Гермиона
- «После этого Смерть отступила и позволила братьям продолжить свой путь, и они пошли дальше, весело обсуждая свое приключение и восхищаясь дарами которые они получили.
Но вскоре каждый из них решил пойти своей дорогой.
Первый брат Читать далее...

Глава 22. Дары Смерти.
Гарри, тяжело дыша, упал на траву и моментально поднялся на ноги. Похоже, они приземлились в углу какого-то поля, когда уже смеркалось. Гермиона бегала вокруг, размахивая палочкой.
- Протего Тоталум... Сальвио Хексия...
- Подлый предатель, - задыхался Рон, выбираясь из-под Мантии-Невидимки и кидая ей в Гарри. - Гермиона, ты просто гений, настоящий гений. Не верю, что мы выбрались.
- Каве Иминикум... Разве я не говорила ему, что это был Рог Фрампента, разве я не говорила? А теперь дом разнесли на куски!
- Так ему и надо, - сказал Рон, осматривая порванные джинсы и порезы на ногах. - Как думаете, что с ним сделают?
- Надеюсь, что не убьют! - сказала Гермиона. - Вот почему я хотела, чтобы Пожиратели увидели Гарри, прежде чем мы убежали, чтобы они знали, что Ксенофилиус не лгал!
- А меня зачем спрятала? - спросил Рон.
- Ты должен лежать в постели с spattergroit, Рон! Они похитили Луну, потому что её отец поддержал Гарри! Что бы случилось с твоей семьёй, если бы они узнали, что ты с ним?
- Но как же твои мама с папой?
- Они в Австралии, - сказала Гермиона. - С ними всё должно быть в порядке, они ничего не знают.
- Ты гений, - с восхищением повторил Рон.
- Да, точно, так и есть, - с жаром согласился Гарри. - Не знаю, что бы мы без тебя делали.
Она просияла, но тут же стала серьёзной.
- Как же Луна?
- Ну, если они говорят правду и она всё ещё жива... - начал Рон.
- Не говори так, не говори! - запищала Гермиона. - Она должна быть жива, должна!
- Тогда она, наверное, попадёт в Азкабан, - сказал Рон. - Конечно, если она там выживет... у многих не выходит...
- У неё получится, - сказал Гарри. Он даже не думал о другом исходе. - Луна сильная, гораздо сильнее, чем вы думаете. Наверное, уже читает сокамерникам лекции про Wrackspurts и Нарглов.
- Надеюсь, ты прав, - сказала Гермиона. Она закрыла глаза рукой. - Мне было бы так жалко Ксенофилиуса, если...
- ... если бы он только что не попытался продать нас Пожирателям, ага, - сказал Рон.
Они поставили палатку и устроились в ней, Рон приготовил им чай. После того, как они избежали почти неминуемого плена, даже холодная палатка казалась им домом: безопасным, знакомым и дружелюбным.
- Ну зачем мы туда пошли? - простонала Гермиона после нескольких минут молчания. - Гарри, ты был прав, мы потеряли столько времени! Дары Смерти... такой бред... хотя, вообще-то, - её посетила внезапная мысль, - он ведь мог всё выдумать, правда? Он сам, наверное, не верит в Дары Смерти, просто отвлекал нас разговорами, пока не появились Пожиратели!
- Не думаю, - сказал Рон. - Когда ты в состоянии такого стресса, очень сложно что-то сочинять с ходу. Я понял это, когда меня схватили Охотники. Мне было гораздо легче изображать Стэна, потому что о нём я немного знал, чем изображать новго для меня человека. На старика Лавгуда оказывали такое давление, он сделал всё, чтобы нас удержать. И считаю, он сказал правду, либо он думает, что это правда, просто ему надо было удержать нас беседой.
- Я не считаю, что это важно, - вздохнула Гермиона. - Даже если он был честен с нами, таких глупостей я никогда ещё не слышала в жизни.
- Хоя подожди, - сказал Рон. - Тайная Комната ведь тоже считалась мифом, не так ли?
- Но Дары Смерти не могут существовать, Рон!
- Можешь это повторять сколько угодно, но один всё же может, - сказал Рон. - Мантия-Невидимка Гарри...
- Сказка о Трёх Братьях - это всего лишь история, - отрезала Гермиона. - Рассказ о том, насколько люди боятся смерти. Если бы выжить было так же легко, как прятаться под Мантией-Невидимкой, у нас бы уже было всё, чего мы желаем!
- Не знаю, непобедимая палочка нам бы не помешала, - сказал Гарри, крутя в руках терновую палочку, которая ему сильно не нравилась.
- Такой палочки нет, Гарри!
- Ты сказала, что было много палочек... и это Палка Смерти или как её там называют...
- Хорошо, даже если ты думаешь, что Старшая Палочка существует, то что ты скажешь о Воскрешающем Камне? - она показала в воздухе знак кавычек, в голосе звучал явный сарказм. - Никакой магией нельзя воскресить мёртвых, всё!
- Когда моя палочка соединилась с Сами-Знаете-Чьей, она вызвала моих маму и папу... и Седрика...
- Но они ведь не восстали из мёртвых на самом деле, так? - сказала Гермиона. - Они были... вроде призраков, это не то же, что вернуть кого-то к жизни.
- Но девушка из сказки не вернулась на самом деле, так? В сказке говорилось, что если человек умер, он умер. Но второй брат всё равно видел её, говорил с ней, не так ли? Он даже жил с ней какое-то время...
В выражении лица Гермионы он увидел беспокойство и что-то необпределённое. Затем, когда она взглянула на Рона, Гарри понял, что это был страх: он напугал её разговорами о жизни с мёртвыми.
- И этот Певерелл, которого похоронили в Годриковой Лощине, - поспешно сказал он, пытаясь объяснять более убедительно, - ты ведь о нём ничего не знаешь, так?
- Нет - ответила она, явно радуясь смене темы. - Я проверяла его, после того как увидела Читать далее...

Глава 23. Поместье Малфоев.
Гарри смотрел вокруг на других двоих, там, в темноте на земле. Он увидел, что Гермиона вытащила свою палочку, но его ударил в лицо луч белого света, и он застонал в муках, неспособный видеть. Он закрыл глаза руками и ощутил, что его лицо быстро напухло под пальцами, но тут его окружили крупные фигуры.
- Вставайте, негодяи.
Неизвестные руки грубо подняли Гарри с земли.
Быть может, он бы смог остановить их, если бы хорошо порылся в кармане в поисках палочки, но Гарри удерживала мучительная боль лица, под пальцами он ощутил, что оно изменилось до неузнаваемости, раздулось и опухло, как если бы он перенес аллергию. Он ничего не видел из-за опухшего лица: все, что он мог разобрать - это нечёткие фигуры четырех человек, схвативших Рона и Гермиону.
- Отпусти … немедленно… ее! – Закричал Рон.
Неприятный звук суставов, ударивших плоть, резанул слух: Рон хрюкнул от боли, а Гермиона всхлипнула:
- Нет! Оставьте его в покое, оставьте его в покое! Твоему дружку будет хуже, если его имя есть в моём списке, - прозвучал ужасно знакомый, жуткий голос. - Восхитительная девочка … одно удовольствие … я люблю мягкую кожу …
Живот Гарри скрутило судорогой. Он знал, кто это. Фенрир Сивый, оборотень, которого Пожиратели Смерти наняли за его зверскую дикость.
- Ищи палатку! - Приказал другой голос.
Гарри бросили лицом вниз на землю. Глухой стук сообщил ему, что Рона бросили рядом. - Они не могли слышать шаги; мужчины перемещали стулья в палатке, которую они искали.
- Теперь давайте посмотрим кто здесь у нас, - злорадно сказал Сивый, и Гарри перекатили на спину. Луч света палочки осветил его лицо, и Сивый засмеялся.
- Мне нужно будет долго отмывать тебя. Что случилось, уродец?
Гарри не отвечал.
- Я задал вопрос, - повторил Сивый, и Гарри получил сильный удар в солнечное сплетение, усиливший боль, - что случилось с тобой?
- Ужалили, - пробормотал Гарри. – Меня ужалили.
- Да, напоминает именно это, - прозвучал второй голос.
- Твоё имя? - прорычал Сивый.
- Дадли, - ответил Гарри.
- А первое имя?
- Я … Вернон. Вернон Дадли.
- Проверь список, Скабиор, - приказал Сивый, и Гарри услышали, что он продвигается боком, чтобы рассмотреть Рона. - И что насчёт тебя?
- Стэн Шанпайк, - сказал Рона.
- Не лги, - сказал человек по имени Скабиор. - Мы знаем Стэна Шанпайка; он нам немного помогал.
Раздался новый глухой стук.
- Я Барди, - сказал Рон, и Гарри понял, что рот его друга полон крови. – Барди УизГли.
- А Уизли? – рыкнул Сивый. – Так твоя родня чистокровная, даже если ты – не грязнокровка. И наконец, ваша симпатичная, маленькая подружка …
Гарри кинуло в дрожь от его интонации.
- Спокойнее, Сивый, - предупредил Скабиор.
- О. Я не собираюсь её сейчас кусать. Мы просто узнаем лучше ли она помнит свё имя, чем Барди. Кто ты, девчушка?
- Пенелопа Клеарвотер, - сказала Гермиона. Её голос прозвучал испуганно, но уверенно.
- Какой ты крови?
- Полукровка, - сказала Гермиона.
- Это легко проверить, - произнес Скабиор. - Но их компания напоминает студентов Хогвартса…
- Нас бГосили, - сказал Рон.
-Бросили? - переспросил Скабиор. - И вы решили отправиться в поход? И вы думали посмеяться над именем Тёмного Лорда?
- Мы не смеялись, - сказал Рона. – Это сГучайность.
- Случайность? – Раздался смешок. - Ты знаешь, кто называл Тёмного Лорда по имени, Уизли? - прорычал Сивый. – Орден Феникса. Это тебе ничего не говорит?
- НеГ.
- Они не чтили должным образом Тёмного Лорда, а имя его запрещено произносить. Несколько членов Ордена были выслежены нами. Мы ещё увидим. Кинь этих к двум пленным из Ордена!
Кто-то схватил Гарри за волосы, немного протащил его, толкнул вниз и усадил, а затем привязал его спина к спине к каким-то людям.
Гарри всё ещё был наполовину слеп, его глаза настолько опухли, что он едва мог что-либо видеть.
Когда связавший их человек, наконец, ушёл, Гарри зашептал другим пленным:
- У кого-нибудь есть палочка?
- Нет, - раздались голоса Рона и Гермионы с обеих сторон от Гарри.
-Это всё моя ошибка. Я сказал имя. Простите…
- Гарри?
Это был новый, но знакомый голос, звучавший прямо позади Гарри, слева от Гермионы.
- Дин?
- Это ты! Если они узнают, кого они поймали…! Они Охотники - ищут пропавших, чтобы получить взамен золото…
- Совсем неплохой улов за одну ночь. – сказал Сивый, стуча подбитыми гвоздями ботинками прямо рядом с Гарри; раздался громкий звук внутри палатки. – Грязнокровка, гоблин, и эти дети. Ты проверил их имена в списке, Скабиор? – прорычал он.
- Да. В списке нет никакого Вернона Дадли, Сивый.
- Интересно. – произнёс Сивый. – Это интересно.
Он присел около Гарри. Гарри увидел через бесконечно малый промежуток между распухшими веками, лицо, обрамленное спутанными седыми волосами и бакенбардами, коричневые зубы и раны в уголках губ. Как и в тот вечер, когда погиб Дамблдор, Сивый источал смесь запахов грязи, пота и крови.
- Так ты не разыскиваешься, Вернон? Или в том списке у тебя другое имя? На каком факультете Читать далее...

Глава 24. Изготовитель палочек.
Гарри будто на мгновение погрузился в старый ночной кошмар: ему казалось, что он стоит на коленях перед телом Дамблдора, хотя на самом деле перед ним было хрупкое тельце, съежившееся в траве, пронзенное серебряным кинжалом Беллатрисы. Гарри все еще повторял: «Добби… Добби…», хотя он знал, что эльф находился там, откуда нет возврата.
Примерно через минуту он увидел Билла, Флёр, Луну и Дина, собравшихся за его спиной, и понял, что они на месте.
- Гермиона, - испугался Гарри, – Где она?
- Рон увел ее в дом, - ответил Билл – с ней всё будет в порядке.
Гарри опять посмотрел на Добби, вытащил острое лезвие из его тела, затем, сняв с себя куртку, накрыл ею эльфа.
Гарри слушал шум волн, бившихся о скалы неподалеку, в то время как остальные внизу обсуждали проблемы и принимали решения, который сейчас Гарри не волновали. Дин занес раненого Грипхука в дом, Флер была с ними. Теперь Билл знал, что говорит. Как только он сделал это?, Гарри посмотрел на худенькое тельце и его шрам начал покалывать и гореть. В мыслях он видел, но в отдалении, будто смотрел через телескоп с обратной стороны, как Волдеморт мучает оставшихся в Особняке Малфоев. Боль, причиненная смертью Добби, притупило восприятие Гарри, и ужасающий гнев Темного Лорда казался ему лишь отголоском шторма, доносившимся с другой стороны огромного спокойного океана.
- Я хочу сделать это как следует – были первые осознанные слова Гарри. – Без помощи магии. У вас есть лопата?
Билл показал ему место в конце сада, между кустами, и почти сразу Гарри принялся рыть могилу. Он копал почти с неистовством, наслаждаясь физическим трудом, упиваясь его немагичностью, и каждая капля пота, и каждая мозоль были словно данью эльфу, который спас их жизни.
Его шрам горел, но он управлял болью, он чувствовал ее, хотя и был от нее отделен. Он наконец-то научился тому, чему Дамблдор хотел, чтобы он научился у Снейпа: контролировать свое сознание, закрывать его от Волдеморта. Так же как Волдеморт не мог овладеть сознанием Гарри, пока тот был поглощен горем по Сириусу, так и теперь его мысли не могли проникать в Гарри, пока он грустил по Добби. Боль утраты будто отгоняла Волдеморта, хотя, Дамблдор, конечно, назвал бы это любовью. Несмотря на боль в шраме, Гарри продолжал копать, все глубже и глубже врезаясь в твердую, холодную землю, перерабатывая свою боль в пот. В темноте, окруженный только звуком своего собственного дыхания и шумом волн, Гарри вспоминал то, что случилось у Малфоев, он вспоминал то, что слышал, и понимание расцветало в темноте…
Четкий ритм его рук отмерял время в унисон с его мыслями.
Дары... Хоркруксы... Дары... Хоркруксы... всё это сжигало его с такой сверхъестественной, безумной тоской. Потеря и страх заставили его понять. Он чувствовал, будто очнулся от глубокого сна. Гарри копал и копал. Он знал, где был Волдеморт сегодня, кого и за что он убил в самой верхней темнице Нурменгарда…
Он думал о Червехвосте, умершем из-за мимолетного проявления милосердия. Дамблдор предвидел это… Что еще было ему известно? Гарри потерял счет времени. Когда Рон и Дин подошли, он заметил только, что сильно потемело.
- Как Гермиона?
- Лучше, - ответил Рон, - Флер присматривает за ней.
Гарри уже подготовил ответ на вопрос, почему он не захотел сделать могилу одним мановением палочки, но он ему не пригодился. Они запрыгнули в яму со своими лопатами и так вместе они молча копали, пока яма не достигла подходящих размеров.
Гарри получше обернул эльфа своей курткой. Рон сел на край могилы, снял носки с ботинками, и надел их на эльфа. Дин достал шерстяную шапочку, которую Гарри аккуратно надел на голову Добби, спрятав под нее острые уши эльфа.
- Нужно закрыть ему глаза.
Гарри не слышал, как в темноте подошли остальные. Билл был всё еще в дорожной мантии, Флер – в большом белом фартуке, из кармана которого виднелся пузырек, и Гарри понял, что это был СкелеРост. Одетая в чью-то мантию Гермиона была очень бледна и с трудом стояла на ногах. Рон приобнял ее, когда она подошла к нему. Луна в плаще Флёр присела на корточки и, аккуратно касаясь кончиками пальцев век эльфа, опустила их.
- Хорошо, - сказала она мягко, - Теперь он будто спит.
Гарри положил эльфа в могилу, расположив его руки и ноги так, будто тот отдыхал, затем вылез и в последний раз посмотрел на маленькое тело. Он боролся с собой, чтобы не заплакать, вспоминая похороны Дамблдора, ряды золотых стульев, Министра Магии в первом ряду, перечисление заслуг Дамблдора и величие белой мраморной могилы. Он чувствовал, что Добби заслуживает таких же роскошных похорон, но эльф лежал здесь между кустами, в неумело вырытой могиле.
- Я думаю, мы должны что-то сказать, - произнесла Луна, – Я начну, хорошо?
Все смотрели на нее, пока она говорила, обращаясь к мертвому эльфу на дне могилы:
- Спасибо тебе, Добби, за то, что спас меня из заточения. Несправедливо, что ты умер, будучи таким хорошим и смелым. Я всегда буду помнить, что ты сделал для нас. Надеюсь, ты сейчас счастлив. Читать далее...

Глава 25. Коттедж Шелл.
Домик Билла и Флер в одиночестве стоял на утёсе, спускающемся к морю. Это было одинокое и прекрасное место. Везде, где бы Гарри ни находился – в крошечном доме или в саду, он слышал звуки прилива и отлива моря, похожие на дыхание крупного, дремлющего существа. Большую часть своего времени в последующие дни Гарри потратил на то, чтобы придумать оправдание и сбежать из переполненного дома; чтобы забраться на самую вершину утёса, откуда открывался вид на небо и на широкое, пустое море, где захватывало ощущение холодного, солёного ветра, прикасающегося к лицу.
Грандиозность принятого им решения не пытаться наперегонки с Волдемортом отыскать палочку всё ещё пугала Гарри. Он не мог припомнить, чтобы хоть раз он делал выбор в пользу бездействия. Его переполняли сомнения, сомнения, которые каждый раз при встрече озвучивал Рон.
- Что, если Дамблдор хотел, чтобы мы получили палочку? Если разобраться, то может, тот символ означал, что ты «достоин» получить Дары? Гарри, если это действительно Старшая Палочка, то, чёрт возьми, как мы уничтожим Сам-Знаешь-Кого? Гарри не знал что ответить: случались моменты, когда он думал, что будет безумием не попытаться препятствовать Волдеморту вскрыть могилу. Он даже сносно не мог объяснить причину, по которой не делает этого: каждый раз, внутренне пытаясь аргументировать самому себе, все доказательства кажутся ему слишком слабыми.
Странно, что Гермиона, поддерживающая его решение, так же сбивала с толку, как и Рон со своими сомнениями.
Теперь необходимо было признать, что Старшая Палочка действительно существует, она является частью Тёмной магии и что отвратительный план Волдеморта с целью обладания этой палочкой не учтен.
- Ты никогда не сможешь сделать этого, Гарри, - повторяла Гермиона снова и снова. – Ты никогда не вскроешь могилу Дамблдора.
Но сама идея разворошить могилу Дамблдора пугала Гарри намного меньше, чем то, что он, возможно, неправильно истолковал намерения живого Дамблдора.
Гарри чувствовал, - он идёт наощупь в темноте; он выбрал свой путь, но всё ещё оглядывался назад, задаваясь вопросом – возможно, что он неверно читал знаки, не должен ли он пойти другой дорогой. Время от времени, гнев на то, что Дамблдор погиб по его вине, такой же сильный гнев, как и удары волн о скалу ниже дома, захватывал его, появлялась злость на то, что Дамблдор, будучи при жизни, всё ему не объяснил.
- Но он ведь мёртв? – спросил Рон спустя три дня после их прибытия в дом. Гарри в замешательстве прохаживался возле стены, отделяющей сад дома от утёса, когда Рон и Гермиона нашли его. Гарри пожалел, что они его нашли, ему бы не хотелось продолжать бесконечный спор.
- Да, Рон. Пожалуйста, не начинай снова!
- Взгляни на факты, Гермиона, - сказал Рон, проходя мимо Гарри, продолжающего смотреть куда-то за горизонт. - Отвлекись от всего... Меч. Глаз, который Гарри видел в зеркале…
- Гарри допускает, что, возможно, глаз ему почудился! Правда, Гарри?
- Мог почудиться, - ответил Гарри, не глядя на неё.
- Но ведь может быть, что и не почудился, так ведь? – спросил Рон.
- Да, может быть, - произнёс Гарри.
- Вот именно! – быстро сказал Рон, прежде, чем Гермиона смогла бы продолжить. – Если это был не Дамблдор, тогда объясни, откуда Добби узнал, что мы в подвале, Гермиона?
- Я не знаю откуда…Но а ты можешь объяснить, как в таком случае отправил его к нам Дамблдор, если он сам лежит в могиле в Хогвартсе?
- Ну, наверное, это мог быть призрак!
- Дамблдор не вернулся бы в виде призрака, - сказал Гарри. Осталось совсем не много о Дамблдоре, насчёт чего он ещё был уверен, но это он знал точно. – Он бы пошёл дальше.
- Что ты подразумеваешь под «пошёл дальше»? – спросил он, но прежде, чем Гарри смог ответить, раздался голос позади них. - `Арри?
Флер вышла из дома, её длинные серебряные волосы, развевались по ветру.
- `Арии, Грипхук хотел поговорить с тобой. Он в самой маленькой спальне, говорит, что не хочет, чтобы вас подслушали.
Её неприязнь к гоблину, отправившему её с сообщением, была очевидна; она выглядела раздраженной, когда шла обратно к дому.
Грипхук, как и сказала Флер, ждал их в самой маленькой спальне из трёх, в которой Гермиона и Луна спали этой ночью. Он повесил красные хлопковые занавески у окна напротив облачного неба, что наполнило комнату пламенным жаром, резко контрастируя с воздушным, светлым домиком.
- Я принял решение, Гарри Поттер, - сказал гоблин, сидевший скрестив ноги на низком стуле и обхватив руки скрюченными пальцами. – Гоблины Гринготтса подумают, что это предательство, но я решил помочь тебе…
- Это отлично! – облегчённо воскликнул Гарри. – Грипхук, спасибо, мы действительно…
…взамен, - твёрдо сказал гоблин, - на оплату.
Гарри озадаченно поколебался.
- Сколько вы хотите? В смысле, золота.
- Не золото, - возразил Грипхук. – У меня есть золото.
Его чёрные глаза заблестели; ничего светлого в них не было.
- Я хочу меч. Меч Годрика Гриффиндора.
Настроение Гарри резко упало.
- Я не могу вам его Читать далее...

Глава 26. Гринготтс.
Они все спланировали, их подготовка была завершена: в самой маленькой спальне лежал длинный завитой черный локон (сорванный со свитера Гермионы, в котором она была в поместье Малфоев) лежал в маленьком стеклянном пузырьке на каминной полке.
- И ты будешь пользоваться её палочкой, - сказал Гарри, кивая в сторону палочки, сделанной из древесины орехового дерева, - поэтому, мне кажется, ты будешь выглядеть убедительно.
Гермиона выглядела напуганной, будто палочка могла ужалить или укусить её, если бы она взяла её в руки.
- Ненавижу, - сказала она тихим голосом. - Правда ненавижу. Это не правильно, она не сработает как надо… Это как бы частица ее.

Гарри вспомнил, как Гермиона избавила от его отвращения к терновой палочке, настаивая на том, что он выдумывал, будто его палочка работала лучше, прося его больше тренироваться. Он решил не повторять Гермионе её же совет, к тому же, накануне их попытки ворваться в Гринготтс казалось неподходящим моментом противоречить ей.

- Возможно, она все-таки поможет тебе войти в образ, - сказал Рон. - Подумай, что сделала эта палочка!
- Но я ведь об этом и говорю! - сказала Гермиона. - Эта палочка, которой пытали маму и папу Невилла и кто знает как много еще людей? Этой палочкой убили Сириуса!
Гарри не подумал об этом. Он посмотрел на палочку, и его посетило зверское желание сломать ее, разрубить ее пополам мечом Гриффиндора, который опирался на стену возле него.
- Я скучаю по своей палочке, - в отчаянии заметила Гермиона. - Я хочу, что бы Оливандер сделал еще одну палочку и для меня тоже.
Мистер Оливандер прислал Луне новую палочку тем утром. Сейчас она была на лужайке, пробуя её в лучах дневного солнца. Дин, который потерял свою палочку из-за Охотников, довольно уныло наблюдал за ней.
Гарри посмотрел на палочку из боярышника, которая некогда принадлежала Драко Малфою. Он был приятно удивлён, узнав, что она работала не хуже палочки Гермионы. Вспоминая рассказ Оливандера о секретах действия волшебных палочек, Гарри подумал, что он знал, в чем заключалась проблема Гермионы. Она не победила преданность палочки из древесины орехового дерева, взяв ее лично у Беллатриссы.
Дверь спальни отворилась, и вошел Грипхук. Гарри потянулся за рукояткой кинжала и притянул его ближе к себе, но тут же пожалел о своем действии. Он был уверен, что гоблин это заметил. Ища оправдания за неприятный момент, он сказал:
- Мы только что всё проверили, Грипхук. Мы сказали Биллу и Флёр, что уезжаем завтра, и попросили их не вставать провожать нас.
Они были твердо настроены потому, что Гермионе нужно было превратиться в Беллатриссу до того, как они уйдут, и чем меньше Билл и Флер узнают или заподозрят о том, что они собирались сделать, тем лучше. Они уже объяснили, что не вернутся. Так как они потеряли старую палатку Перкинса в ночь, когда Охотники напали на них, Билл одолжил им еще одну. Сейчас она была упакована в сумочку, украшенную бисером, которую, к удивлению Гарри, Гермиона защитила от Похитителей, просто спрятав в носок.
И хотя он знал, что будет скучать по Биллу, Флер, Луне, и Дину, не говоря о комфорте последних недель, Гарри с нетерпением ждал, когда сможет сбежать от неволи в коттедже Шелл. Он устал постоянно убеждаться в том, что их не подслушивают, пытаться закрыться в маленькой темной спальне. Больше всего, он стремился избавиться от Грипхука. Однако, как и когда они собирались отделаться от гоблина, не отдав ему меч Гриффиндора, оставался для Гарри вопросом без ответа. Было невозможно решить, каким образом они собирались это сделать, потому что гоблин редко оставлял Гарри, Рона и Гермиону наедине дольше пяти минут.

- Он мог бы кое-чему научить мою маму, - ворчал Рон, когда длинные пальцы гоблина продолжали появляться на краях двери. Помня предупреждение Билла, Гарри не мог перестать сомневаться в том, что Грипхук был, вероятно, заговорщиком. Гермиона настолько неодобрительно отнеслась к плану обмана, что Гарри перестал докучать ей, придумывая, как лучше его провернуть. Рон во время редких случаев, когда они могли провести несколько свободных минут без Грипхука, только и мог говорить:
- Придётся импровизировать, приятель.

Гарри плохо спал той ночью. Лежа рано утром, он мысленно вернулся к ощущениям, которые он испытал ночью перед тем, как они проникли в Министерство Магии, и вспомнил свое стремление, почти волнение. Теперь он ощущал прилив тревожных сомнений. Он не мог избавиться от страха, что все пойдёт не так. Он продолжал уверять себя, что их план был хорошим, что Грипхук знал, с чем им придётся столкнуться, что они были достаточно готовы ко всем трудностям, которые предстанут перед ними, и все же он чувствовал себя тревожно. Один или два раза он слышал, как Рон пошевелился и был уверен, что тот тоже не спит, но спали в одной комнате с Дином, и Гарри не заговорил.

Ему стало легче, когда настало шесть часов, и они могли выбраться из спальных мешков, одеться в полутьме, затем незаметно прокрасться в сад, где они должны были встретить Гермиону Читать далее...

Глава 27. Последнее укрытие.
Не было никакого средства управления; дракон не видел, куда летел, и Гарри знал, что, если бы дракон резко повернулся в воздухе, то он не смог бы удержаться за его широкую спину.
Тем не менее, они поднимались все выше и выше, Лондон выглядел как серо-зеленая карта. Подавляющим чувством Гарри была благодарность за спасение, которое казалось таким невозможным.
Сильно прижимаясь к шее существа, он напряженно цеплялся за чешую. Прохладный ветер успокаивал его сожженную кожу, покрытую волдрями. Тем временем крылья дракона спокойно бороздили воздух как лопасти ветряной мельницы. Сзади нет чувствовалось не то удовольствие, не то страх: Рон продолжал ругаться во весь голос, а Гермиона, казалось, рыдала.
Приблизительно через пять минут, Гарри стал бояться меньше, что дракон может сбросить их в любой момент, поскольку существо было настроено только на то, чтобы улететь как можно дальше от его подземной тюрьмы; но вопрос о том как и когда они приземлятся оставались довольно пугающими. Он не имел ни малейшего представления о том, как долго могут летать драконы без отдыха, особенно он не знал как этот дракон, который почти ничего не видел, понял бы, куда нужно приземляться. Он постоянно смотрел вокруг, испытывая под собой небольшое покалывание.
Как много пройдет времени, прежде чем Волдеморт узнает, что они побывали в хранилище Лестранжей? Как скоро гоблины Григоттса сообщат Беллатриссе? Как быстро они поймут, именно было украдено? И наконец, как они обнаружат, что пропал золотой кубок? В конце концов Волдеморт узнает о том, что они искали именно Хоркруксы.
Дракон, казалось, жаждал более прохладного и более свежего воздуха. Он уверенно поднялся вверх, чтобы пролететь над периной холодного облака, и Гарри больше не мог разобрать небольшие цветные точки, которые были проезжающими автомобилями, выезжающие и въезжающие в столицу. Они продолжали лететь, теперь уже над сельской местностью, которая сверху казалась лишь зелеными и серыми лоскутами, среди которых дороги и реки выглядели, как матовые и глянцевые ленты.

- Как ты думаешь, что он ищет? – кричал Рон, поскольку они удалялись все дальше и дальше на север.
- Понятия не имею, - прокричал Гарри в ответ через плечо. Его руки окоченели от сильного холода, но он изо всех сил старался держаться. Гарри задумался о том, что они будут делать, если увидят под собой побережье и что если дракон полетит в открытое море. Он замерз и оцепенел, не говоря уже о том, что был страшно голоден и сильно измучен жаждой.
Когда Гарри приходили мысли о том, что дракон явно захочет есть, и это время наверняка наступит довольно скоро, ему становилось не по себе. И что, если дракон захочет отведать на вкус трех съедобных людей, сидящих у него на спине?
Солнце постепенно заходило, небо темнело, но дракон все летел и летел, крупные и маленькие города под ними пролетали незаметно. Огромная тень дракона скользила по земле словно тень от огромного темного облака. Каждая часть тела Гарри сильно болела, что заставляло его со нечеловеческими усилиями держаться за спину дракона.

- Мне кажется, - кричал Рон после затянувшейся тишины, - или мы опускаемся?

Гарри посмотрел вниз и увидел большие горы, покрытые зеленью, и озера, от заходящего солнца ставшие медно-красного цвета. Пейзаж, казалось, становился более отчетливым, и он подумал, о том, как свежа вода, отражающая закат.
Дракон опускался все ниже и ниже, его полет продолжался по закручивающейся спирали. Казалось он приближался к одному из самых маленьких озер.

- Когда дракон опуститься достаточно низко, мы должны будем спрыгнуть - прокричал Гарри друзьям. - Прямо в воду, чтобы он нас не заметил!

Все согласились, хотя Гемиона сделала это не очень охотно, и теперь Гарри видел, что широкий желтый живот дракона находился почти у поверхности воды.

- СЕЙЧАС!

Он повернулся боком к дракону и резко соскользнул вперед ногами к поверхности озера; он оказался гораздо выше, чем думал, удар о поверхность воды был очень сильным, он погружался, как камень в холодный, зеленый, покрытый камышом и тиной подводный мир.
Он сильно оттолкнулся от воды и, наконец, появился на поверхности, вдохнул воздуха, и увидел большую рябь в тех местах, где упали Рон и Гермиона. Дракон, казалось, ничего не заметил; он был уже в пятидесяти футах от места падения Гарри, скользя над поверхностью озера, окунув в воду свою исполосованную шрамами морду. Рон и Гермиона появились, расплескивая воду и задыхаясь, тем временем дракон, тяжело взмахивая крыльями, приземлился на отдаленном берегу.
Гарри, Рон и Гермиона с большими усилиями доплыли до противоположного берега. Озеро оказалось не глубоким. Через какое-то время все это стало больше походить на непреодолимую борьбу с тростником и грязью, чем на плавание и, наконец, запыхавшиеся, промокшие до нитки они упали на скользкую траву. Гермиона, которая не переставая кашляла и дрожала, упала на берег. Хотя Гарри мог спокойно лечь и уснуть, он достал свою палочку и начал Читать далее...

Глава 28. Пропавшее зеркало.
Гарри опустился на дорогу. Он видел до боли знакомую Высокую Улицу Хогсмида: тёмные фасады магазинов, вуаль чёрных гор над деревней, петляющую тропинку, ведущую к Хогвартсу, свет, вырывающийся из окон Трёх Мётел, и с ужасающей точностью в его памяти пронеслась картина его пребывания здесь около года назад, когда он поддерживал отчаянно слабого Дамблдора - это было лишь мгновение после приземления, а затем, когда Гарри, Рон и Гермиона разжали руки - что-то произошло.

Раздался крик - точно так же кричал Волдеморт, когда узнал, что кубок был украден: он коснулся каждого нерва в теле Гарри, и тот сразу же понял, что вопль вызван их появлением. Пока он переглядывался с друзьями под плащом, дверь Трёх Мётел распахнулась и дюжина Пожирателей Смерти, одетых в мантии с капюшонами, бросились на улицу с поднятыми палочками. Гарри схватил Рона за запястье, когда тот попытался поднять свою палочку; их было слишком много, чтобы применять заклинания. Даже попытка этого могла бы выдать их. Один из Пожирателей Смерти взмахнул волшебной палочкой и крик прекратился, эхом затихая в отдалённых горах.
- Ассио Плащ! - взревел один из Пожирателей Смерти
Гарри ухватил складку плаща, но тот и не пытался сдвинуться. Притягивающее заклятье на него не действовало.
- Что, Поттер, ты сегодня без своей накидки? - выкрикнул Пожиратель, что произнёс заклинание, затем обратившись к своим спутникам. - Разделитесь! Он здесь.

Шестеро из Пожирателей Смерти бежали в их сторону: Гарри, Рон и Гермиона отступали, во всю прыть убегая вниз по ближайшему переулку, Пожиратели отставали от них на сантиметры. Трое под плащом ждали в темноте, напряжённо улавливая звуки шагов и лучи света от палочек Пожирателей.

- Уходим! - шептала Гермиона - Дизаппарируем!
- Отличная идея, - сказал Рон, но прежде, чем Гарри успел открыть рот, Пожиратель смерти закричал:

- Мы знаем, что ты здесь Поттер, и тебе не скрыться! Мы найдём тебя!

- Они были готовы к нашему появлению, - прошептал Гарри - они наложили это заклятье, чтобы знать, когда мы будем здесь. Я полагаю, они сделали что-то ещё, чтобы задержать нас здесь, заманить в ловуш...

- А что, если мы привлечём дементоров? - выкрикнул другой Пожиратель. - Давайте освободим дементоров, они найдут их довольно быстро!
- Тёмный Лорд хочет, чтобы Поттер умер только от его руки...
- Дементоры не убьют его! Тёмному Лорду нужна жизнь Поттера, а не его душа. Ему будет легче убить мальчишку, если того уже поцелуют!

Начался шумный спор. Гарри охватил ужас: чтобы противостоять дементорам, им придётся вызывать Патронусов, которые сразу же выдадут их.

- Мы попробуем дизаппарировать, Гарри! - прошептала Гермиона.

Сразу после её слов он почувствовал невероятный холод, расползающийся по улице. Весь свет вокруг внезапно сжался, устремился куда-то вверх, к звёздам, и там исчез. В кромешной тьме он почувствовал прикосновение Гермионы, и они обернулись. Воздух, по которому они хотели перемещаться, казалось, стал твёрдым. Они не могли дизаппарировать, Пожиратели Смерти хорошо блокировали их заклятья. Холод проникал под кожу Гарри всё глубже и глубже. Он, Рон и Гермиона продолжали отступать вниз по переулку, держась стен и стараясь не издавать звуков. Внезапно из-за угла бесшумно выскользнули дементоры, с десяток или больше, отчётливо видимые, поскольку были чуть светлее тёмного неба, в тёмных плащах, с покрытыми струпьями гниющими руками. Могли ли они почувствовать страх вблизи? Гарри был уверен в этом. Казалось, что сейчас они стали приближаться быстрее, окружая их, с затяжными и шумными вздохами, которые он ненавидел.

Он поднял палочку. Он не сможет, ни при каких обстоятельствах переживёт Поцелуя дементора. Рон и Гермиона тоже - пронеслось у него в мыслях, когда он прошептал "Экспекто Патронум!"
Серебряный олень вырвался из палочки и набросился на дементоров. Те бросились врассыпную, а где-то вдали раздался радостный крик:

- Это он, вон там, вон там, я видел его Патронуса, это был олень!

Дементоры отступили, звёзды вновь появились на небе, а шаги Пожирателей Смерти становились всё громче. Но прежде чем Гарри, охваченный паникой, успел принять хоть какое-то решение, где-то неподалёку раздался скрип, с левой стороны узкой улицы открылась дверь и грубый голос сказал:

- Поттер, сюда, быстро!

Он последовал без промедлений. Все трое втиснулись в открытый дверной проём.

- Наверх, не снимай Плащ, и веди себя тихо! - пробормотала высокая фигура, которая затем вышла на улицу и захлопнула за ними дверь.

У Гарри не было ни малейшего представления о том, кто бы это мог быть, но сейчас, в дрожащем свете единственной свечи, он увидел грязный, погрязший в пыли бар постоялого двора "Голова вепря". Они пробежали за прилавок, во второй дверной проём, ведущий к шаткой деревянной лестнице, по которой они вбежали наверх. Лестница вела в гостиную с потёртым ковром и маленьким камином, над которым висела огромная картина, которая изображала светловолосую девушку, глядящую на Читать далее...

Глава 29. Пропавшая диадема.
- Невилл, что случилось..., как?
Но Невилл опередил Рона и Гермиону, и с воплями радости кинулся к ним в объятия. Чем больше Гарри смотрел на Невилла, тем больше он поражался: один глаз у него был раздут и отливал желтым и фиолетовым, лицо было испещрено мелкими, но явно болезненными ранами. Весь его вид говорил, о том, как тяжело ему приходилось в последнее время. Однако, несмотря на свой ужасный внешний вид, Невилл лучился радостью. Он выпустил из объятий Гермиону:
- Я знал, что Вы приедете! Я получил сообщение от Симуса и знал, что это лишь вопрос времени!
- Невилл, что с тобой случилось?
- Что? А, это... - Невилл небрежно тряхнул головой. - Это мелочи, Симус выглядит еще хуже. Вы увидите. Ой, наверное, надо уже идти? - он обратился к Аберфорту. - Аб, ты можешь пропустить сразу всех.
- Всю толпу? - спросил Аберфорт зловеще. - О чем ты говоришь Лонгботтом?
В деревне введен комендантский час, а еще наложено заклятие Кричащих Чар!
- Я знаю, именно поэтому они будут аппарировать прямо из бара, - сказал Невилл. - Только открой им проход, когда они доберутся сюда, хорошо? Большое спасибо.
Невилл протянул руку Гермионе и помог ей подняться наверх, на каминную доску, в туннель; Рон последовал за Невиллом.
Гарри обратился к Аберфорту:
- Я не знаю, как и благодарить Вас. Вы спасли наши жизни уже второй раз.
- Начните, заботится о них сами, - грубо ответил Аберфорт. - Третий раз может и не получится.
Гарри, пролез в нишу за портретом Арианы, висящую над старым камином. С другой стороны каминной стены находились гладкие каменные ступени: похоже, тайный тоннель существовал уже много лет.
Проход позади них закрылся. Медные лампы парили вдоль стен и тускло освещали земляной пол, гладкий и холодный. Пока они шли, их тени на стенах слегка колебались, плыли рядом.
- Как долго этот проход существует? - Спросил Рон - Его ведь нет на Карте Мародеров, так ведь Гарри? Я думал, что было только семь тайных ходов из школы?
- Они захватили все старые проходы в начале года, - сказал Невилл. - Нет ни единого
шанса пройти через любой из них теперь, они защищены проклятиями и Пожиратели Смерти с дементорами постоянно контролируют выходы из них, - он развернулся к друзьям, продолжая идти. - Это не так важно, как … неужели, правда, что... Вы вломились в Грингготс? А еще, я слышал, что вы спаслись, улетев на драконе? Все только и говорят об этом, Кэрроу чуть не избил Тэрри Бута, когда тот вопил об этом в Большом Зале за обедом!
- Да, это правда, - сказал Гарри.
Невилл радостно рассмеялся.
- А куда вы дели потом этого дракона?
- Выпустили на свободу, - сказал Рон. - Хотя Гермиона была против и собиралась оставить его у себя как еще одного питомца
- Не преувеличивай, Рон.
- Но что Вы там делали? Многие говорят, что вы просто решили там спрятаться. Но я думаю, что Вы были там для чего-то… не просто так.
- Да, не просто так..., - сказал Гарри. - Но лучше расскажи нам о Хогваратсе, мы мало что знаем.
- Я так и знал... Хогвартс. Хогвартс изменился, сильно изменился в последнее время, - сказал Невилл, и перестал улыбаться. - Вы слышали о Кэрроу?
- Только то, что здесь преподают двое Пожирателей Смерти?
- Преподают, и даже более чем преподают, - сказал Невилл.- Они отвечают за всю дисциплину.
И Кэрроу, просто обожают всяческие наказания.
- Как Амбридж?
- Нее... они наказывают более жестоко, - розги, кандалы... Другие учителя, обязаны провинившихся учеников посылать к ним. Хотя, конечно, они и стараются этого не допускать. Думаю, они ненавидят этих Кэрроу не меньше нас.
- Амикус, мрачный тип, – продолжал рассказывать он - он преподает то, что раньше называлось «Защитой от Темных Искусств», правда теперь это называется только – «Темные Искусства». На уроках мы практикуем, «Круциатус».
- Что?
Голоса Гарри, Рона и Гермионы унисоном взорвались в тоннеле.
- Да,- сказал Невилл. - Кстати так я заработал вот это..., - он указал на особенно глубокую рану на щеке - я отказался сделать это. Многие отказывались, Хотя у Краббе с Гойлом это любимое заклинание. Впервые они, что-то делают вполне сносно.
- Алекто, сестра Амикуса, преподает Изучение Магглов, изучение которого, кстати, обязательно теперь для всех. Так что, теперь мы все слушаем ее лекции, о том насколько магглы близки к животным и о том, что всякая связь с магглами вредна и непотребна. Кстати так я получил этот, - он указал на довольно глубокую рану на своем лице - а я всего лишь спросил, какая часть крови в ней от магглов.
- Вот это да, Невилл, - сказал Рон. - Хотя мне кажется, что тебе не стоило этого говорить.
- Вы не видели ее, сказал Невилл - Вы б тоже не выдержали. Лучше, чтоб кто-нибудь им хотя бы пытался противодействовать. Я пытаюсь делать это, как и вы.
- Но нас они не используют как станок для заточки ножей, - сказал Рон, ударив по парящей вдоль стены лампе, ему было тяжело смотреть на раны Невилла.
Невилл пожал плечами.
- Не важно. Они не хотят пролить слишком много чистой крови, и мучают нас не так сильно, как им Читать далее...

Глава 30. Увольнение Северуса Снейпа.
В тот момент, когда ее палец коснулся Метки, шрам Гарри дико заболел, гостиная растворилась перед глазами, и он оказался на пласте выходящих на поверхность горных пород под отвесной скалой, море плескалось вокруг него, его сердце было наполнено триумфом – они получили мальчишку.
Громкий звук удара вернул Гарри туда, где он стоял. Растерянный, он поднял свою палочку, но ведьма перед ним уже падала вперед; она ударилась об пол так сильно, что стекла в книжных шкафах зазвенели.
- Я никогда никого не оглушала ударом, не считая наших уроков по Защите от Темных Искусств, - сказала Луна слегка заинтересованно. - Это оказалось более шумно, чем я думала.
И конечно, потолок начал трястись. Спешащие, отдающиеся эхом шаги зазвучали ближе, сзади из-за двери, ведущей в общие спальни. Заклинание Луны подняло рэйвенкловцев, спящих этажом выше.
- Луна, ты где? Мне нужно залезть под мантию!»
Ступни Луны появились из ниоткуда; он поспешил встать поближе к ней, и она накинула мантию на них обоих в тот момент, когда поток рэйвенкловцев, всех в своих ночных пижамах, хлынул в общую комнату. Послышались оханья и вскрики удивления, когда они увидели Алекто, лежащую без сознания. Медленно они сомкнулись вокруг нее, как вокруг дикого зверя, который может в любой момент очнуться и наброситься на них. Потом один маленький смелый первокурсник подскочил к ней и толкнул в спину большим пальцем ноги.
- Мне кажется, она умерла! - закричал он с радостью.
- О, взгляни, - прошептала Луна счастливо, в то время как рэйвенкловцы столпились вокруг Алекто. – Они довольны!
- Да…прекрасно…
Гарри закрыл глаза, и пока его шрам пульсировал, решил опять погрузиться в мозг Волдеморта… Он продвигался по туннелю в первую пещеру… Он решил удостовериться, что она заперта, перед тем, как уйти…но это не задержит его надолго…
Послышался резкий стук в дверь общей комнаты, и каждый рэйвенкловец замер. С другой стороны Гарри услышал мягкий музыкальный голос, который исходил из дверного кольца в форме орла: «Куда попадают исчезнувшие вещи?»
- Я не знаю, не так ли? Заткни его! - прорычал грубый голос, в котором Гарри узнал брата Кэрроу, Амикуса.
- Алекто? Алекто? Ты там? Ты поймала его? Открой дверь!
Рэйвенкловцы испуганно перешептывались между собой. Потом, без предупреждения раздалась серия громких хлопков, как будто кто-то стрелял из ружья в дверь.
- АЛЕКТО! Если он придет, а у нас не будет Поттера – ты хочешь закончить так же, как и Малфои? ОТВЕЧАЙ МНЕ! - ревел Амикус, тряся дверь со всей силы, на какую он был способен. Впрочем, дверь не подавалась. Рейвенкловцы все подались назад, а несколько самых испуганных начали бегом подниматься по лестнице назад, к своим постелям. Потом, как раз, когда Гарри думал, не должен ли он взрывом открыть дверь и оглушить Амикуса прежде, чем Пожиратель Смерти сможет сделать что-то еще, второй, хорошо знакомый голос донесся из-за двери.
- Могу я спросить, что вы делаете, профессор Кэрроу?
- Пытаюсь справиться с этой проклятой дверью! - закричал Амикус. - Идите и приведите Флитвика! Чтобы он открыл ее, сейчас же!
- Но не там ли ваша сестра? - спросила профессор МакГонагалл. - Разве профессор Флитвик не впустил ее ранее этим вечером по вашей безотлагательной просьбе? Возможно, она бы могла открыть вам дверь? Тогда вам не нужно было бы будить половину замка.
- Она не отвечает, ты, старая метла! Ты откроешь ее! Делай это, сейчас же!
- Непременно, если вы так хотите», - сказала профессор МакГонагалл с ужасной холодностью. Раздался легкий изящный стук дверного кольца, и музыкальный голос спросил опять.
- Куда попадают исчезнувшие вещи?
- В никуда, что, по сути, есть все, - ответила профессор МакГонагалл.
- Хорошо сказано, - ответил орел, и дверь открылась.
Несколько рэйвенкловцев, которые остались, побежали вверх по лестнице, когда Амикус ворвался через порог, размахивая палочкой. Такой же горбатый, как и его сестра, он имел мертвенно-бледное, рыхлое лицо и крошечные глазки, которые тут же обратились к Алекто, неподвижно растянувшейся на полу. Он испустил крик, полный ярости и страха.
- Что они наделали, маленькие подонки! - завопил он. - Я замучаю многих из них, прежде чем они признаются, кто это сделал – и что скажет Темный Лорд? - визжал он, стоя над своей сестрой, ударяя себя кулаком по лбу. - Мы не поймали его, а они пришли и убили ее!
- Она просто оглушена, - сказала профессор МакГонагалл раздраженно, наклонившись осмотреть Алекто. - С ней все будет в порядке.
- Нет, не будет!- прорычал Амикус. - Только не после того, как до нее доберется Темный Лорд! Она ушла и была послана за ним, я почувствовал, как жжет моя Метка, и он думает, мы схватили Поттера!
- Схватили Поттера? - спросила профессор МакГонагалл резко. - Что вы имеете в виду, «схватили Поттера»?
- Он сказал нам, что Поттер может попытаться пробраться в Башню Рэйвенкло, и нужно послать за ним, если мы его поймаем!
- Зачем бы это Гарри Поттеру понадобилось пытаться пробраться в Башню Рэйвенкло! Поттер Читать далее...

Глава 31. Битва за Хогвартс.
Чарующий темный потолок большого зала был усыпан звездами, под ним стояли четыре длинных факультетских стола с взъерошенными студентами, некоторые в дорожных плащах, другие в мантиях.. Здесь и там светили жемчужино-белые фигуры школьных приведений. Каждый взгляд, живой или мертвый был заострен на профессоре Макгонаголл, которая говорила с трибуны большого зала. За ней стояли оставшиеся учителя, включая кентавра с белой гривой, Фриенза, и членов Ордена Феникса, которые прибыли чтобы сражаться.

- … эвакуация будет под руководством Мистера Филча и Мадам Помфри. Перфекты, по моему приказу, вы соберете ваш факультет и по очереди отведете ваших подопечных в эвакуационный пункт.
Многие студенты выглядели окаменевшими. Однако, когда Гарри прошел вдоль стены рассматривая Гриффиндорский стол в поисках Рона и Гермионы, Эрни Макмиллан встал из-за стола Хаффлпафф и закричал:
- А что если мы хотим остаться и сражаться?
Послышались редкие хлопки.
- Если вы совершеннолетние, можете остаться. – сказала профессор Макгонаголл.
- Как насчет наших вещей? – вызвалась девочка за столом Рэйвенкло. – Наши чемоданы, наши совы?
- У нас нет времени собирать вещи. – сказала профессор Макгонаголл. – Сейчас важно выбраться от сюда в безопасности.
- Где профессор Снейп? – крикнула девочка из-за стола Слизерина.
- Он, популярно выражаясь, смылся – ответила профессор Макгонаголл и взрыв аплодисментов донесся со столов Гриффиндора, Хаффлпаффа и Рэйвенкло.
Гарри продвигался пол Залу вдоль стола Гриффиндора, все еще высматривая Рона и Гермиону Когда он проходил мимо, лица поворачивались в его строну и осильный шум шепота врезался в его сознание..
- Мы уже установили защиту вокруг Замка, - продолжала профессор Макгонаголл, - но вам не рекомендуется оставаться здесь надолго, пока мы не усилим ее. Поэтому, я должна просить вас передвигаться быстро и спокойно, и следовать за вашими перфектами.
Но ее последние слова утонули из-за другого голоса эхом пронесшемся через весь зал. Он был высоким, отчетливым и хладнокровным. Было неясно откуда он шел. Казалось он исходил из самих стен. Он командовал, как чудовище, которое должно быть дремало веками.
- Я знаю, что вы готовитесь сражаться. –послышался крики среди студентов, которые хватали друг друга и в ужасе оглядывались по сторонам в поисках источника звука. – Ваши старания бесполезны. Вы не можете бороться со мной. Я не хочу убивать вас. Я очень уважаю преподавателей Хогвартса. Я не хочу проливать магическую кровь.
Сейчас в зале царила тишина, такая тишина, которая сдавливает барабанные перепонки, которая кажется слишком большой, чтобы быть в стенах.

- Отдайте, мне Гарри Поттера, - сказал голос Волдеморта, - и их никто не побеспокоит. Отдайте мне Гарри Поттера и я покину школу никого не тронув. Отдайте мне Гарри Поттера и вы будите вознаграждены.
- У вас есть время до полуночи.
Тишина поглотила их всех. И казалось каждая повернутая голова, каждый взгляд искал Гарри, чтобы навсегда схватить его в свете тысячи невидимых лучей. Затем из-за стола Слизерина поднялась фигура, в которой Гарри узнал Пенсии Паркинсон, она подняла дорожащую руку и закричала,
- Но он здесь! Поттер здесь! Кто-нибудь схватите го!
До того как Гарри смог заговорить, произошло массовое движение. Гриффиндорцы позади него встали смотря не на Гарри, а на Слизеринцев. Потом встали Хаффлпаффцы, и почти в тот же момент поднялись студенты Равенкло, все они стояли спиной к Гарри, все смотрели на Пенсии, и Гарри был ошеломлен, охвачен благоговением, видя их возникающие отовсюду палочки, взятые из плащей или рукавов.
- Спасибо вам, Мисс Паркинсон, сказала профессор Макгонаголл сорвавшимся голосом . – Вы уйдете первая с Мистером Филчем. Если остальная часть вашего факультета последует за вами.
Гарри слышал скрип скамей, и шум Слизеринцев переходящих на другую часть зала.
- Студенты Равенкло, вы следующие! - крикнула профессор Макгонаголл.
Четыре стола медленно пустели. Стол Слизерина был полностью пустой, но некоторые из старших студентов Равенкло остались сидеть, пока их товарищи по одному уходили, еще больше Хаффлпаффцев осталось сзади, и половина Гриффиндора сидела на местах, вынуждая профессора Макгонаголл сойти с преподавательской трибуны, расталкивая на своем пути несовершеннолетних.
- Даже не думай, Криви, иди! И ты, Пикс!
Гарри поспешил к семье Уизли, все из которых сидели за столом Гриффиндора.
- Где Рон и Геримиона?
- Ты их не нашел? – начал Мистер Уизли, он выглядел встревоженным.
Но его оборвали прервали, так как Кингсли прошел вперед на трибуну, обращаясь к тем, кто остался.
- У нас есть только половина получаса до полуночи, поэтому нам нужно девствовать быстро. План действий был согласован с учителями Хогвартса и Ордена Феникса. Профессора Флитвик, Спраут, Макгонаголл будут собирать группы борцов на вверху трех башен: Рэйвенкло, Астрономической и башне Гриффиндора., где будет хороший обзор, отличные позиции, откуда можно стрелять заклинаниями. Тем временем, Ремус, - Читать далее...