Группа «Браво» приостановила запись своего нового альбома в связи с крайне плотным гастрольным графиком.
Для будущего диска коллектив успел записать три песни – «Полет» (уже известный по ротациям в радиоэфире), «Люди из книг» и одну англоязычную композицию, у которой пока нет названия.
«Текст для песни на английском языке где-то нашел Роберт, он ее и спел, - рассказал Intermedia лидер группы Евгений Хавтан. – Он же записал вокал в «Людях из книг», а я исполнил «Полет». Помимо неизвестного иностранного автора, свою руку к работе над словами новых песен приложил Ваван Родионов («Ульи»).
«Я пока не знаю, когда мы продолжим запись, - заявил г-н Хавтан. – Сейчас у нас очень много концертов – мы должны объездить полстраны вдоль и поперек плюс ближнее зарубежье». В следующую студийную сессию «Браво» запишет еще 3-4 новых песни, а со сроками выхода альбома коллектив еще не определился.
А какой из каверов вам больше всего понравился на трибьюте группы??
Мне лично Зёма.
Хоть это было и давно, так и лучше - каждый давно уже, наверно, составил своё мнение))
Настроение сейчас - рррр
Кто знает что-нибудь про Браво, про участников его бывших и настоящих или просто есть что сказать- выкладываем в сообщество. Ну что так тухло то...(
ОТКРЫТИЕ
Е.Хавтан - Ж.Агузарова
Сегодня позвонила тебе домой
А мама мне скзала, что ты у другой.
На улицу я вышла, взяла такси,
Но доберусь до вас - пощады не проси.
И вот мы быстро едим по улице вперёд
Кругом автомобили, а в небе - самолёт.
Вдруг раздаётся музыка в моём такси,
Ну как же замечательно она звучит!
Какой ты чудный рок-н-ролл, в тебя влюбилась я.
И ты меня полюбишь - уверена я!
Всё решено, отныне буду я с тобой дружить
С хорошими людьми тебя делить.
А тебе спасибо, ты мне помог
Сделать открытие - влюбиться в рок.
Теперь ты мне не нужен, не нужен твой футбол
Я влюблена навечно в рок-н-ролл.
Роберт Ленц: «Все, что происходит в жизни — к лучшему!»
Конечно, ты помнишь хиты суперпопулярной группы «Браво», которые пела вся страна вместе с Жанной Хасановной Агузаровой, затем с Валерием Сюткиным — «Конечно, Вася, Вася — ну кто его не знает?», а потом с Робертом Ленцем — «Этот город — самый лучший город на земле… Он как-будто нарисован мелом на стене…». В гостях у газеты «АиФ. Я хочу все узнать!» солист группы «Браво» Роберт Ленц, который рассказывает о пожарниках, черепахах и… «Фабрике звезд».
— Роберт, недавно «Браво» отыграли серию юбилейных концертов, на которых песни группы помимо «юбиляров» исполнили еще и звезды рок-музыки. Скажите, планируется ли выпуск альбома концертной версии?
— Да, такой альбом записывается, он называется «Звездный каталог», и, надеюсь, скоро поступит в продажу. Это студийная версия концерта — Лагутенко, Земфира и прочие поют по одной песне. Это изумительная пластинка, на мой взгляд, лучшая из того, что было выпущено у нас за последние несколько лет. Так как я в записи принимал наименьшее участие, то могу некоторые песни, которые в этот раз не пел, послушать со стороны как независимый слушатель.
— «Фабрика звезд» сейчас очень популярный проект. Что вы о ней думаете, ведь вас же никто так не пиарил, не помогал подниматься по ступенькам музыкального Олимпа? Как вы считаете, лучше сказать новое слово или быть профессионалом в традициях?
— Начну с конца вашего вопроса. Мне сложно решить, что лучше, потому что некоторые музыканты, которых я много лет люблю, в принципе играют одно и то же, не особо ударяясь в эксперименты — и это замечательно. Некоторые же, напротив, экспериментируют в каждой новой пластинке — и это тоже замечательно. Все зависит от степени таланта человека. Потому что я знаю кучу артистов, которые отвратительны в своих экспериментах, и так же безобразны некоторые, которые по 30 лет делают одно и то же. Все очень индивидуально.
По поводу «Фабрики звезд» — мы принимали участие в двух или трех «Фабриках». Для нас это был забавный эксперимент (я сейчас говорю о своих ощущениях, не берусь утверждать за всю группу). Было интересно смотреть, как участники реагируют на то, что мы делаем, вливаются в эти jam-session — они готовятся, а мы, в принципе, ничего специально не делаем. Все происходит на ходу. Было интересно наблюдать за тем, как люди живут в этой стеклянной коробке. У них там очень странная, нереальная температура — тебе ни холодно, ни жарко. Ты просто ее не замечаешь, можешь ходить в майке, можешь — в свитере. Не знаю, мне кажется, что я сошел бы там с ума. Во всяком случае, не пошел бы за стекло ради того, чтобы стать артистом. Мне кажется, что это неверный путь, хотя этот путь дает шанс, что тебя увидят. Сама идея «Фабрики», «Народного артиста» мне не нравится. Она доказывает, что человек может стать артистом не потому, что у него есть талант, призвание, а потому что даже медведь может кататься на велосипеде. Это тот же цирк — дрессировка, никакой индивидуальности, «неестественная» модность. На студиях сейчас такие технологии, что спеть может любой человек, не имея голоса, любую ноту можно вытянуть, укоротить, удлинить, изменить тембр. Единственное, что сложно изменить, — это настроение, с которым поет человек. Раньше все писалось на пленку и до слушателей доходило то, что ты сам на самом деле можешь, а не что может человек за пультом компьютера. Идея «Фабрики» сильно дискредитирует творческий момент.
Мы в группе начинали по-другому: бились головой об стенку. Вернее, пытались пробить стенку головой, создавали группы, группы
[330x200]
Тина Канделаки: Сегодня у меня в гостях Евгений Хавтан и Роберт Ленц. Начиная с годов 80-х, вы были той группой, которая никогда не декларировала своих принципов, правильно?
Евгений Хавтан: Наши принципы есть в наших песнях. В 80-е, кстати, был наш самый крупный скандал, связанный с властью. Это было связано с группой, с нелегальными концертами, это был самый большой скандал и самое большое начало популярности.
Тина Канделаки: Прошло много времени, страна стала другой, а вы все те же, совсем не изменились? Появился шоу-бизнес, корпорации...
Евгений Хавтан: А почему мы должны меняться? Я думаю, что ценности, которые заложены у человека, остаются всегда.
Тина Канделаки: Подождите, мы, может, и не хотим меняться, но жизнь вынуждает измениться...
Роберт Ленц: Люди-то меняются, но почему должна меняться группа? Да и группа менятся, но она остается. Жизнь вокруг, может, меняется больше чем группа, но это и хорошо.
Тина Канделаки: А вы следите за волнами ротации, за популярностью, за чартами?
Евгений Хавтан: Конечно, мне интересно, я наблюдаю за тем, что происходит в музыкальной индустрии, ведь это моя работа. А чарты - это все фальсификация.
Тина Канделаки: А когда говорят, что пластинка провалилась, не провалилась, это тоже фальсификация?
Евгений Хавтан: Об этом никогда никто правды не узнает, потому что каждая компания заинтересована показывать большие результаты продаж и говорить, что снятое кино - самое продаваемое, записана самая убойная пластинка. И, как правило, еще до того, как вышла пластинка так говорят. Таковы правила игры, это бизнес. Забавно это видеть, поскольку я все это проходил.
Тина Канделаки: Давайте про Россию поговорим. Ничего достойного в музыке не произошло за последние пять лет?
Евгений Хавтан: Произошло, конечно. Появляется много хороших артистов, групп. Как правило, они появились лет семь назад, такая мощная волна чего-то нового: Земфира, «Мумий Тролль». А все остальные ансамбли каким-то образом копируют этих артистов.
Тина Канделаки: А вы кого отмечаете?
Роберт Ленц: Из того, что появилось за последние пять-семь лет, «Би-2», я считаю, наиболее яркое.
Тина Канделаки: А что в «Би-2», харизма или голос?
Роберт Ленц: Все вместе, и очень красивые песни. Теперь есть группы, похожие на «Би-2», пошла уже вторая волна.
Тина Канделаки: Вам нравятся те люди, которые придумывают музыкантов, их образы? И смогли бы вы так же делать?
Евгений Хавтан: Я думаю, что эта индустрия в корне отличается от той, в которой мы начинали. Мы сами все придумали, а сейчас есть продюсеры, которые это делают. Но если продюсер придумал песни, нашел автора, придумал имидж, снял клип, что остается от самого артиста, кто это тогда? Разве интересно смотреть на человека, который не представляет из себя ничего? У него костюм от того, прическа от этого, музыка от того-то, а где он сам? И это очень видно.
Тина Канделаки: Вот был Валерий со своей историей, своей жизнью, появился Роберт. Вы подходили к Жене, спрашивали: «А как мне правильнее, как мне себя вести? Как мне говорить?».
Роберт Ленц: Может быть, десять лет назад и такие моменты были, ведь мы с Валерой разные.
Тина Канделаки: Вы с завидным успехом умеете находить мужчин, но почему вы не можете найти женщину?
Евгений Хавтан: Потому что эта женщина была одна такая. Очень яркое явление, своеобразное, но яркое.
Тина Канделаки: Как вы такое пережили? После Сюткина говорили, что все, «Браво» больше нет.
Евгений Хавтан: Я всегда вспоминал, для чего я начал заниматься музыкой. А начал я это для того... Я никогда не думал о том, что стану известным, популярным, тем более, что группа «Браво» будет записывать пластинки, собирать площадки. Поэтому я всегда возвращался к этой мысли. И продолжал писать песни. Если это грубо сказать, вкалывал.
Тина Канделаки: А люди менялись?
Евгений Хавтан: Люди менялись. А
В ТЕКУЩЕМ году группа «Браво» празднует свое 20-летие. Запланирован юбилейный тур по городам России, а также выпуск альбома, на котором песни легендарного коллектива перепевают разные исполнители — от Земфиры до Ильи Лагутенко. Бессменный лидер и создатель «Браво» Евгений ХАВТАН накануне торжеств дал интервью «АиФ».
— СУЩЕСТВУЕТ ли официальный день рождения группы?
— Точного числа никто не помнит, но в 1984 году, когда рок-музыка была под запретом, состоялся легендарный концерт, когда всех музыкантов «Браво» «повинтили» менты, завели уголовное дело, а меня отчислили из института. Это выступление негласно принято считать точкой отсчета. Вообще, как бы ни складывалась история группы, с Жанной Агузаровой «Браво» прожила лучшие годы — становление и пик популярности. Как правило, после ухода таких ярких личностей группа не поднимается. Но с приходом Валеры Сюткина нам удалось вернуть себе зрителя.
— Насколько ты соответствуешь герою песни про «стилягу из Москвы»? Одно время ты ездил на ретроавтомобиле «Фольксваген-Жук». Есть еще вещи, которыми обладает настоящий стиляга?
— «Жука» у меня давно нет. Как выяснилось на практике, эта машина неудобна для наших дорог. Да и так, как я одевался в 80-е годы, скупая старье на Тишинском рынке, конечно, уже не одеваюсь. Но я по-прежнему пижон. У меня много всякой прикольной одежды, пиджаков 50–60-х годов и самое главное — около ста пар обуви. Например, в остроносых туфлях с английскими флагами или итальянских леопардовых я иногда выступаю (они до сих пор выглядят отлично). Кстати, последние я приобрел за 25 долларов в пыльной лавке израильского старьевщика.
Воришки гитар
— ГИТАР у тебя так же много, как обуви?
— Хоть и нехорошо хвалиться, но в Москве всего четыре-пять коллекционеров гитар, и я один из них. У меня примерно 25 инструментов, все действующие, несмотря на то что произведены до 70-х годов. Часть из них я использую в концертах, часть — в студии при записи. Когда в Москве был легенда рок-н-ролла Чак Берри, я захотел, чтобы на самой ценной для меня гитаре «Грейч» 64-го года он поставил автограф. Но когда я зашел к Берри в гримерку с гитарой, у него начался психоз, и он просто выгнал меня. Позже выяснилось, что в молодости Чак Берри подписал невыгодный для себя контракт, после чего обзавелся комплексом, что все хотят заработать на его имени деньги.
— И сколько же стоит приличная гитара?
— Хорошая гитара может стоить от трех до десяти тысяч долларов. Но она представляет интерес только для знатоков. В отличие от антиквариата гитары очень сложно продать, потому что не существует рынка. У меня два раза воровали инструменты, и оба раза они ко мне возвращались. Первый раз это произошло в 93-м, когда квартиру нашего гитарного техника обокрали — вынесли все инструменты и костюмы. Начальник местного отделения милиции, взяв под личный контроль это дело, устроил рейд по близлежащим районам. Надо сказать, что наш тогдашний конферансье Женя Яковлев носил трусы гигантского размера и демонстрировал их во время концерта под песни 60-х годов, устраивая на сцене невинный стриптиз. И вот когда менты во время рейда забрели в одну из «неблагополучных» квартир, они чуть со смеху не попадали. Какие-то бомжи сидели в наших костюмах, причем один из них бренчал на моей гитаре, надев галстук и огромные трусы нашего конферансье. Вторую гитару у меня стащили в ночном клубе, а при перепродаже инструмент опознали и позвонили мне. В общем, пришлось купить его повторно, но гораздо дешевле, чем он стоит на самом деле.
Рок-н-ролл мертв
— СЕЙЧАС вокруг «Браво» уже нет той истерии, что была много лет назад. Не обидно, что лучшие годы позади?
— Нет. Да и глупо ожидать этого, разменяв второй десяток. Ведь основной шум в зале создают визжащие девицы 15–20 лет. На наших концертах такие есть, но, конечно, их не так много, как в лучшие годы. Благодаря тому, что менялись солисты, каждый раз публика омолаживалась.
— То есть рок-н-ролл по-прежнему жив?
— Рок-н-ролл, который на нас так повлиял когда-то, уже не так актуален, не так сильно «вставляет». Все вокруг сильно изменилось — мы начинали в другой стране, где было стыдно быть богатым. Поэтому и песни писали простые и отчасти наивные. Хотя вижу, как сегодня возвращается потребность в такой музыке. Общечеловеческие ценности вновь становятся актуальными.
Настроение сейчас - ***
Статья: После концерта мы и металлисты отмывали друг друга
- Скажите, как возникла сама идея организовать группу, которая играла бы музыку, стилизованную под 50-е, в начале 80-х? Это было непосредственное обращение к старому рок-н-роллу или скорее связано с модой 'новой волны' того времени - Stray Cats и т.д.?
- Я думаю, что это все взаимосвязанно, потому что до 80-х годов у меня было много разных групп, и мы играли хард-рок. Собственно, как и все мое поколение, мы были воспитаны на тяжелой музыке. На Beatles и на хард-роке. Но меня немного не устраивал хард-рок, мне он стал неинтересен. В начале 80-х годов появилось много прогрессивных групп 'новой волны' - Duran Duran, Police - с другим звуком, выглядели они намного интереснее, были яркие, крашеные, одевались прикольно. К моменту появления 'Браво' у меня уже были какие-то идеи. Когда я учился в институте на втором курсе, у меня была возможность прослушать громадное количество хорошей музыки на виниловых пластинках. Их привозили темнокожие студенты из разных стран. Они ехали к нам через Германию на каникулы и продавали эти пластинки, чтобы у них были рубли - на еду, на дискотеки. И эти пластинки попадали к нам. У меня появилась возможность выбирать. И я выбрал для себя 'волну'.
- А когда началась эта работа над стилем одежды: пиджаки стиляжные и все прочее?
- Мы всегда очень внимательно относились к тому, как мы выглядим, особенно в 'Браво'. Существовала такая мода Тишинского рынка - то, что сейчас называется vintage, hi-end. И мы одевались на этом Тишинском рынке. Там была куча классной одежды, которая стоила очень недорого. Мы покупали у бабушек остроносые ботинки, костюмы, белые рубашки, черные узкие галстуки. Появлялись одиозные личности: был такой Гарик, он покупал большими количествами эту одежду, а потом нам перепродавал. То есть существовал даже некий небольшой бизнес. Выглядели мы очень здорово. Как тогда одевалась молодежь? У кого была возможность покупать дорогие шмотки? Это были дети дипломатов, дети директоров магазинов - они могли одеваться лучше, потому что у них были возможность и деньги. Рок-музыканты в то время выглядели все примерно одинаково: рваные джинсы, футболки, длинные волосы. И когда мы появились, это было очень необычно, потому что считалось, что надевать пиджаки и рубашки - это удел ВИА, а потом выяснилось, что в Британии в 60-70-е годы это считалось очень клево. Когда мы посмотрели всякие журналы и увидели, как одевались тогдашние английские моды и стиляги американские, - это была именно та одежда! Посмотрите на первые фотографии 'Браво': до сих пор это выглядит совершенно актуально. Так появились основы стиля, которые важны для меня и для группы и по сегодняшний день.
- А вообще московская сцена начала 80-х, что она из себя представляла?
- Очень странную вещь. До 80-х годов существовали ВИА, потом стали появляться подобия рок-групп: 'Динамик', 'Карнавал', была 'Машина времени', было 'Воскресение', было множество всяческих групп, но это были группы как бы немного другого поколения. Когда мы появились, на московской сцене было всего несколько групп, которые играли отличную, непохожую музыку, - у них была студенческая аудитория. Группа 'Центр' была основным нашим конкурентом. И мы ходили на все их концерты, а они ходили на наши. То есть в 83-м, 84-м и 85-м году было две главные московские группы: 'Браво' и 'Центр'. Существовала еще группа 'Мегаполис', и еще несколько - все они, как и мы, основывались на другой музыке, музыке 'новой волны', ска, ближе к английской музыке. Хотя, собственно говоря, все мы выросли на музыке Макаревича. Это понятно, потому что мы все его тогда слушали, другого-то не было...
- Я вот пытаюсь разузнать: Карен Саркисов однажды рассказывал мне о якобы потрясающей группе 'Метро', которая тогда существовала, играла ска. Вы помните такую группу?
- Да, была такая группа. Но таких групп, которые появились и исчезли, было очень много. Например, отличная группа 'Ночной проспект' - они тоже какое-то время просуществовали, а потом распались. Все эти группы как раз были основаны на 'новой волне', на музыке ска. Мы были далеки от питерского рок-клуба, и, когда мы услышали, что есть еще группа 'Секрет', что они являются конкурентами, играют примерно в том же стиле, что и мы, мы были несколько разочарованы. Когда мы услышали то, что они делают, и поняли, что это действительно здорово, мы очень удивились. Все это поколение групп 80-х годов брало за основу 'новую волну'. До этого на нашей сцене царил хард-рок: кто из гитаристов быстрее сыграет запил, тот и считался лучшим. А для 'новой волны' было характерно то, что никто никаких соло не играл, а самое главное, в нас