"Я - одно целое с ветром и непогодой, я частица снежной бури, - подумал растроганный Муми-тролль. - Это почти как летом. Борешься с волнами, а потом поворачиваешься, позволяешь швырнуть себя прямо в прибой и отправляешься в плавание, словно бутылочная пробка; в пене морской играют сотни маленьких радуг, а ты, чуть испуганный, смеясь, причаливаешь к пустынному берегу."  

Муми-тролль распростер лапы и полетел.

  
"Пугай себе, зима, сколько влезет, - в восторге думал он.- Теперь я тебя раскусил. Ты не хуже всего остального, только тебя надо узнать. Теперь тебе меня больше не обмануть"  

[568x362]


"Медленный переход осени к зиме вовсе не плохая пора. Это пора, когда нужно собрать, привести в порядок и сложить все свои запасы, которые ты накопил за лето. А как прекрасно собирать все, что есть у тебя, и складывать поближе к себе, собрать свое тепло и свои мысли, зарыться в глубокую норку - уверенно и надежное укрытие, защищать его как нечто важное, дорогое, твое собственное."  

"Не могу описать, как это скверно, когда твои друзья либо женятся, либо становятся королевскими изобретателями. Сегодня ты принадлежишь беспечной компании любителей приключений, готовых отправиться в путь, как только им наскучит оставаться на одном месте. Отправляйся, куда только захочешь, перед тобой карта всего мира...и вдруг путешествия перестают их интересовать. Им хочется жить в тепле. Они боятся дождя. Они начинают собирать вещи, которые никуда не поместить. Они говорят только о разных пустяках. Ни на что серьезное они уже решиться не могут. Раньше они прилаживали парус, а теперь строгают полочки для фарфоровых безделушек. Ах, кто может говорить об этом без слез?!"  
«Муми-тролль взглянул на куст жасмина - сплошное сплетение голых веток - и с ужасом подумал: "Жасмин умер. Весь мир умер, пока я спал. Этот мир принадлежит кому-то другому, кого я не знаю. Быть может, Морре. Он не создан для того, чтобы в нем жили муми-тролли".» 

[640x480]


« - Кто-то уносит вещи из папиного дома. 
- Так это же здорово, - весело сказала Туу-тикки. - Тебя и так окружает слишком много вещей. И тех, о которых ты вспоминаешь, и тех, о которых ты только мечтаешь.» 

« Как жаль, что все самое интересное кончается тогда, когда его перестаешь бояться и когда тебе, наоборот, уже становится весело.»  
"Можно лежать на мосту и смотреть, как течет вода. Или бегать, или бродить по болоту в красных сапожках, или же свернуться клубочком и слушать, как дождь стучит по крыше. 
Быть счастливой очень легко" 

[628x430]

 ...И снова Октябрь, и снова ты ворвался. Как-то уже степенно и смело, и еще немного и снова нас закружит канитель. Я намеренно избегаю встреч с тобой, и не хочу ничего. Я могу врать себе, тебе, но не понимаю, что же это есть такое. Один раз ты появился в конце сентября, мы не виделись 2 года и потом закружились в вальсе осени Бостон, а потом я ушла от тебя, потому что...потому что. Я до сих пор себя ругаю, и наверное, я была с тобой жестока, но сейчас у тебя все хорошо. Спустя снова 2 года, ты опять тихо заходишь в мою жизнь, укрываешь словами и глазами, и я беспрерывно смотрю на твои губы, которые меня манят, которые целовали как никогда нежно и властно, как никогда и никого. Нельзя. Я не пускаю себя в твою жизнь, и боюсь вновь тебя пустить в свою.
Недавно за подсчетами, когда мы сидели на этой самой кухне мы вывели цифру 8. и ты знаешь, что это значит, и знаю я. Целых 8 лет как мы знакомы, целых 8 лет, что между нами провязаны тонким кружевом. Я так боюсь, что все это не просто так. Я бы могла в тебя влюбится вновь, но знаешь, что нам нельзя. Никогда нельзя нам быть на расстояние ладоней и быть рядом без вторых половинок, нам медленно надрывает и потом срывает крыши, и они со свистом летят. Я помню твои слова и действия, помню все.... это было два года назад, а сейчас между нами 8 лет....
Нам нельзя с тобой видеться и говорить, и только я смотрю тебе на губы, а ты на глаза.
Черт, я скучаю по той себе, что была, по тому тебе, что был со мной....
Легкая меланхолия грусти и горечь сожаления в сладком меде. 

[604x432]

 Однажды мы проснемся с тобой в одной постели, и еще сонными улыбками осветим друг друга. Ты прижмешь меня к себе крепко, поцелуешь в плечо, и тихо проведешь ладонью по волосам. Нам будет отмерено еще «пять минуточек» нашего теплого блаженства под пуховым одеялом.
Я свернусь в клубочек, и ты тихонечко встанешь, нащупаешь тапочки, накинешь свой махровый чудесный халат, и поставишь чайник, я все слышу, но еще в полудреме, полусне. Вода будет шуметь из ванны, звук щетки по зубам, полотенце упало с крючка, с недовольным видом ты его поднимешь. Звон посуды, ты поставишь две чашки на стол, звук как кофе перетекает из кофейника в чашки, хлопает дверца холодильника, ты чуть-чуть греешь мне молоко, наливаешь, сахар по вкусу. Чашки остались на столе.
Ты подходишь ко мне, садишься на край кроватки, пытаешься в этом едином клубке меня и одеяла отыскать мое плечико, целуешь в него, стаскивашь одеялко, а я бурчу что-то, что-то как всегда «ну еще пять минуточек», но ты настойчиво пытаешься вытащить меня из плена Морфея, и тебе ведь удается. Я сажусь на кровать, лохматая, смешная и немного куксюсь, напяливаю на себя твою рубашку, в которой я хожу по дому, шлепаю до ванны. Звук щетки по зубам, вода на лицо, улыбаюсь полотенцу, что уже в корзине с бельем, беру другое, вешаю, и выключатель продавливается под движением моей руки.
И вот наше утро. Молчаливое и такое тихое, мы вдвоем пьем кофе и выглядываем из-за чашки, чтобы еще раз впитать в себя сладость глаз, что рядом, и уловить момент единства.

 Оно как-то шумит под ребрами, разливаясь по венам, сужая сосуды, и напрягая мышцу, что гоняет кровь.


[585x699]

Скучаю.

P.S. Берег Адриатики,
и твои руки на моей талии,
это был другой октябрь.

[700x470]


Здравствуй октябрь 2010 [двадцать десять], я по-прежнему твоя маленькая девочка без бубенчиков, и без голоса колокольчика, и даже глазки у меня не василькового цвета. Ты раздобыл для меня солнце, а воздух уже холодный, и выдыхать пар становится все приятней, именно пар. Деревья не в золоте, а в ржавчине, в остатках той небывалой красоты, что раньше была как-то заметнее. В Москве по - прежнему тускло, и яркие краски не спасают, в серости дорог все смешается в грязные тона.
В окнах свет горит, от этого не теплее и не холоднее, где-то пьют чай, и слышно как ложка стучит об фарфор, где-то пекут пироги, и запах распространяется на весь грустный двор, а где-то я, немного растворенная в тебе, и с багажом страхов в подарок. Ты, же мой месяц октябрь, и всегда был таким близким, депрессивно - солнечным, с красками цвета моей палитры, и с буквами между сознанием. Когда светает, солнце зарождается где-то за крышами высотных зданий, и именно тогда хочется открыть окно пошире, и именно тогда хочется вдохнуть полные легкие воздуха, еще такого холодного, промерзнуть хорошо, и потом чай с дачной антовновкой, и тишина.
Музыка вальса из колонок льется медовыми сладкими нотами, и только понимаю я, для чего эти все аккорды нажатия на клавиши пианино, такие нужные мне сейчас. А потом уснуть, когда солнце уже шпарит, когда лучи бьют сквозь листву из последних сил, когда туман растворяется в шпилях сталинских высоток, когда город начинает жить, а я засыпать. И этот октябрь, такой еще молодой, местами зеленый и с шуршащими листьями все больше и больше пробивает во мне стены, еще больней ударяет куда-то туда, где бьется сердце, и я снова играю в эту осень.
Парализованное сознание упорно твердит имя и желание, и только порой, когда никто не видит, когда никто не услышит, когда только я и пуховое одеяло, только тогда я даю волю этим глазам, что зеленью кипят, и только тогда они снимают дамбы и соленые слезы струятся по щекам. Верь мне октябрь, я плачу и из-за счастья, и от него тем более мне прекрасно плакать. Мне здорово чувствовать, что я чувствую. Я люблю свою любовь. И еще немного запаха корицы по моим венам, и смешать запах арабики и винограда, который чуть-чуть вяжет в уголках губ, и пьянит вкусом «изабеллы».
Октябрь — это мой месяц, как и Февраль, как и Апрель, как и Июль. 

Я надкусываю ягодку — вишню и сок течет по губам, и ниже, косточки хруст, и и я впитываю трещинками нижней губы эти капли, сцелуй с меня эти алые реки. Дай нам шанс на красивую похоть, чтобы разорваться в блаженстве и забыть навсегда наши имена. Сплести наши тела в единый узелок, в единый организм, в котором будет биться два сердца и две души как туманные реки будут перетекать друг в друга. 
И все эти ванильные отношения, с пледом и чаем, это все моя заслуга. Я осыпаю нас с тобой нежностью, искрами радости и блаженства. Так скажу я без лишней скромности и гордости. Кто хорошо знает меня и мои отношения — тот понимает. 
Я слышу тысячи тонких звонких голосов, это колокола звенят, зовут, манят, а я не могу идти, у меня сбиты стопы, и кровь на руках, по щекам соленые слезы, со вкусом отчаяния.
Мне не хватает сил дойти до дома и упасть на ковер раскинув руки. 
Укрой меня своим пледом, и целуй в висок, говори нежности, растворяй меня в своих ладонях, прощупывай позвонки, и чувствуй как я прогибаю спину, как ласковая домашняя кошечка, да только коготки стрижены, и мысли разбросаны. 
Каждый день я проигрываю бой, свой бой со своей же тенью, и знаешь, когда я чувствую как начинает кипеть моя кровь, сжигая изнутри сердце, я хочу харкать на этот асфальт под ногами, и потом в эти кляксы топнуть ногой.
Ветхие странички моей жизни, заполняются новыми людьми, так глубоко и внутривенно, я их в себя пропускаю, и оставляю где-то в сердце, там всегда есть места для тепла, камина, пожара и уюта.
Звонко — глухо - душно - жарко — холодно.
У меня заканчиваются запасы, мне срочно нужен ты, чтобы я снова задышала, изменилась вновь, и подарила тебе то самое, ту самую вишенку, сок от которой будет течь по уголкам моих губ...
[495x480]

Я так устала засыпать и просыпаться...без тебя.

[604x604]

 Ассоль

Беги к заветной цели, беги, поджавши хвост! 
В оптическом прицеле беги по свежим трупам звёзд! 
Тупое чувство долга тебя не подведёт, 
Ассоль ждала так долго - Ассоль немного подождёт... 

Ассоль немного подождёт...

Беги, ломая двери, беги по кромке зла! 
С тупой улыбкой зверя, что только мать любить могла! 
С ужимками гориллы и нежностью осла, 
Твоя Ассоль ходила к морю, но недавно умерла... 

 Я себя уничтожу тобой. По — тихонечко, надавливая на свои самые слабые точки, и уже потом, потом когда я буду какой-то каплей в твоих руках, ты поймешь, что именно этой каплей ты мог бы напоить мир или отравить себя. Уже, черт знает, какой день подряд, меня преследует чувство, будто я щенок, будто кто-то когда-то умудрился выкинуть меня на мокрый асфальт, и даже не дал попробовать теплого молока. Но ты же знаешь, что я брежу, что еще чуть-чуть и все изменится, а я хочу только лишь понимать, что именно я понимаю. Моя тавтология этой осени, да к черту все. Мне дико холодно, у меня мерзнут пальцы, слезятся глаза, я ненавижу состояние, когда я обострена до предела.
И как бы я не старалась вытянуть слова из себя, они застревают комом в моей глотке, а когда я спрашиваю тебя ты молчишь. Меня это губит и душит. Понимаешь? Большинство людей вокруг не понимают наших отношений, а я все тихо и покорно сижу и как мантру повторяю «я люблю — я принимаю», а так я хочу топнуть ногой, сказать свое слово во всем этом, но больше всего меня охватывает дикий ужас, когда я вспоминаю твою фразу, оброненную может и не со зла, но занозой в моем сердце «я тебя не держу. Дверь сама знаешь где». А я хочу, чтобы ты держал, пытался понять почему глаза у меня сегодня серые, почему я говорю с хрипотцой, почему я каждый день начинаю с того, что молю Бога о том, чтобы ты был счастлив, и почему почти каждую ночь, под одеялом я размазываю соленые слезы по подушке. Я устала, и у меня нет сил.
Я хочу просто быть с тобой рядом. Просто засыпать и просто просыпаться. Просто. Но... у тебя всегда все сложно.

[500x331]

Надо научится действовать:
1. Закон пустоты. Все начинается с пустоты. Но пустота всегда заполняется. Для того, чтобы в нашей жизни что-то изменилось или проявилось, нужно освободить место и подготовить почву, избавившись от ложных убеждений и старых привычек.

"Если Вы недовольны тем местом, которое занимаете, смените его. Вы же - не дерево!" Джим Рон

2. Закон нейтрального положения. Для того, чтобы измениться и сменить направление своей жизни, нужно прежде всего остановиться

 Серость промозглых сентябрьских дней. Наверное, хочется взять баночки с красками, и вылить на этот город, чтобы яркие и неуклюжие кляксы были в Небе, на стенах домов, на щеках беззаботных детей. Очень, наверное хочется, тонко и четко прорисовать искренние улыбки, потому что люди теряются, сливаются с серостью. Словно ластиком из школьного портфеля стирают свои детские мечты, растворяясь в псевдо_взрослой жизни. Все меньше и реже трепещет, там под ребрами, в районе солнечного сплетения, уже ничего не греет, только каким-то холодком обволакивает.
Словно нагие трусы, прижавшееся голыми задницами к кирпичным стенам, и на них сомтрит дуло, доверху заполненное патронами. Один патрон точно для человека, что растерял улыбку. И не какие мольбы о пощаде, никакие стоны прощения и не какие предложения о спасение не помогут.
[480x480]

Исполняйте грезы юности, вспоминайте желания отрочества, не упускайте моменты, что были так дороги. Вспоминайте добрые взгляды и объятия матери, когда вы в первый раз получили свою «пятерку», вспоминайте крепкую отцовскую ладонь, что вы сжимали своей детской, перед тем как пойти на самые страшные аттракционы. Не отрекайтесь от того, что так дорого вашей памяти, что так трепетно лежит в шкатулке воспоминаний. Смелее, переживайте моменты вновь.
Летний дождь, развод мостов в Петербурге, первый поцелуй, бабушкина шарлотка, злая учительница, первая работа, костер в кругу друзей, подарок от любимого человека, в карты на раздевание, укол в попу, плач младенца, аренда квартиры, сигарета не во время, номер телефона друга, книга, что покорила, гроза на даче, падение с велосипеда, виртуальная любовь, кинотеатр в ночи, мороженое во время ангины, стихи на салфетках, одиночество на подоконнике, долгожданный звонок, самолет в небе, соленый вкус моря, запах детства, неудачная стрижка, брюки не по размеру, игрушка из детства, бег на короткие дистанции, украденный кошелек, тайный пирсинг, музыка отрочества, взрослый наставник, кофе в пять утра, сорванные цветы, любимая кружка, свадьба подруги, кредитная карта, неудобная обувь, мысли, что пугали, забытый дневник, спектакль, что потряс до глубины души, откровенные разговоры, случайные встречи, разглядывание прохожих.....
Всегда есть что и кого вспомнить, помните.

 Вот вся растрепанная и впопыхах прибежала Моя Осень. Вот, именно сегодня, когда календарь твердит о почти завершение первого месяца, до меня доходит, что пришла эта барышня, с золотыми волосами, красными губами, остатками зелени на верхнем веке, и уже почти серой кожей неба. И хочется как-то крепкого алкоголя, чтобы пить и не пьянеть, чтобы пить и морщится, чтобы пить и проснуться не в своей постели. Хочется чтобы кто-то бил по рукам, когда рука жадно тянется к уже не первой пачке сигарет, чтобы дым обволакивал и легкий мат из уст «идите нахуй, пожалуйста, у меня сегодня праздник непослушания». И на мои худенькие ножки ботинки потяжелее, и надевать их под легкие еще пока воздушные юбочки, и плевать что дисгармония сегодня правит миром, я управляю вселенной.
И ночь сентября укроет своими крыльями, и именно растворившись в себе в очередной раз, главное проснуться с утра с ощущением себя. Не растерять себя — это становится искусством на выживание. За мной в очереди никого, перед мной в очереди никого, а что раздают? Пустоту! Я не беру оптом, мне ее килограммами навешивают на каждый палец, в сотни мои клеток пускают молоком с кровью, и потом слезами утру истинное.

[604x407]

Что-то со мной происходит. Это то самое... Перерождение.

[400x595]
 Когда-нибудь я и правда научусь не надумывать чушь, забывать людей, которые так часто забывают, переступать через себя, вычеркивать неудачи, переставать говорить колкости хоть иногда, улыбаться на фотографиях, поступать необдуманно, забывать обиды, не ленится и любить понедельники. (с)

Мне страшно без тебя проваливаться в собственную бездну. Держи меня за руку так крепко, как только можешь, я готова сквозь боль и хруст ломких пальцев тебя чувствовать. Мне слепит солнце в глаза, и я обещаю молчать. Надо научится молчать, надо сомкнуть губы и ни о чем ни с кем не говорить, надо самой переварить своих «тараканов». Музыку еще громче, чтобы ноты сквозь наушники оглушали, чтобы ничего не слышать, даже любимого шума, когда машины под окнами пробегают по лужам.
Прости, Милый, просто чем больше мы выдерживаем километры, тем больше во мне страхов, они рождаются сами, и я потом в них живу. Знаешь, что удивительно, эти страхи такие уютные, немного колючие, но и греют изнутри, это как в детстве не любила шерстяные носки, потому что кололи дико, а потом придя с мороза только их и обожаешь.
Порой мне видятся такие картины, что лучше и глаза закрыть, и больше не видеть эту реальность. Но я не смогу и дня прожить, если вдруг осознаю, что больше я тебя никогда не увижу.
Ты моя Любовь изменчивая, переменная, суматошная и яркая. Чего я себе только не допускала, но теперь есть какие-то критерии и рамки, теперь есть смыслы и мысли, и есть ты во мне.

Мы не вместе,не отдельно,
Эта мысль мне жить мешает.
Я живу одной надеждой...
С каждым днём надежда тает. (с) 

[332x480]


 
...И если бы мы пили дешевый ром в подворотнях, разбавляли его кока-колой и пьяными поцелуями, и может быть тогда нас ослепила бы заря многострадального дня. Я сплетаю свои пальцы с твоими, ты в моих волосах запутал бы свои пальцы, и пытаясь освободится из плена этих химических локон, ты признался как ты меня ненавидишь.
На каких-нибудь крышах мы бы спали на теплом железном покрытие и просыпались от палящего солнца, что светило сквозь проливной дождь. Мы ненавидим всех этих девочек со стаканчиками «старбакс», и пытаемся найти веселье в искреннем смехе, что уже давно звучит одинаково как и гимны стран, в которых мы так никогда и не были.
Я разорвала бы последние колготки, когда перелезала бы через забор, потому что я бежала от тебя далеко, захлебываясь слезами, и глотала бы эти слезы, с примесью туши. Может надо меня обидеть, чтобы потом так и догонять, орать на меня всеми матерными словами, говорить, что я никудышная хозяйка, а потом резко схватить за руки, где-то между локтем и плечами и процедить сквозь зубы самые лучшие и верные слова любви.
Мы усталые и пьяные в квартире, схвати меня резко за горло, прижми к стене, и не давай мне возможности говорить, потому что в тот момент когда ты будешь на меня орать, что я в чем-то не права, я уже буду расстегивать тебе ширинку. И потом будет секс в прихожей, потому что я не хочу ждать до кровати, я хочу здесь и сейчас, я хочу ярости в таких глазах, тогда когда они почти черные, и вся эта романтичная легкая небритость царапает мне все тело, у меня появляются красные пятна, и я уже злюсь от того, что они долго не пройдут.
А лучше прикуй меня к своей кровати с кованной спинкой, трахни хорошенько, а потом дай мне стакан молока, крепко-крепко обними и скажи «Добрых снов, моя девочка».
Но мы не пьем дешевый ром...

 Как-то я омерзительно пустотна, и отвратительно молчалива. 
В моих снах что-то реальней настоящей жизни.

 Тебе предаться хочу!
Словами кручу! В темноту кричу!
Босыми ногами по земле стучу!
Я громче всех обо всем молчу!

[500x354]

Крутые спуски и подъемы, юбки длинные в пол, и глаза свои к нему, не ищу и не пытаюсь найти, просто как-то сейчас так. Мне стабильно в своих мироощущениях, но чувств какие как бы должны быть уже нет, они растерялись, а может я уже и забыла что-то. Где-то под ребрами щемит тоска, разливаясь и давит на ребра изнутри. Не понимаю, что и почему так, и как с этим побороться хоть чуть-чуть, но на равных. Я прописала себе план действий, и первым пунктом стоит «научись слышать саму себя», быть может тогда и будет та реальность, что так хочется.
Сегодня ты прилетаешь, сегодня я тебя встречу в Шереметьево, где сотни людей встречаются и расстаются, кто-то летит к семье, кто-то с работы, кто-то из турпоездок, а кто-то как я, встречает свое счастье и спокойствие. Нет ничего более одинокого, как аэропорт, когда ты одна. Одна куда-то летишь, даже если и знаешь, что тебя встретят, или стоять одной и ждать когда объявят, что такой-то самолет приземлился, и не на кого выплеснуть радость и самую искреннюю улыбку. Я без конца твержу сама себе, что все мои какие-то неудачи и не_победы оттого, что я трусливо смотрю сама на себя. И как бы не было тоскливо, я знаю, что у меня в багаже еще и еще есть терпение и силы, и я смогу отдать себе должное, еще чуть-чуть и все будет. Скоро — скоро меня шарахнет по голове, чем-то тяжелым, и пыльным, и скорей всего мешком, и я отряхнусь и пойду, гордо шлепая по лужам..
Ты ведь знаешь, как я без тебя боюсь потеряться.

[604x402]

 И если бы я стояла одна на краю обрыва, раскинув руки в стороны, и ветер трепал бы мои волосы, из глаз лились бы слезы, я бы ждала удара между лопаток, чтобы сделать полет быстрее. И в тот момент, когда мое тело бы шмякнулось об землю, оно рассыпалось бы на тысячу воздушных шариков, которые поднимаясь выше к солнце лопались от жары. 
Мне порой становится совершенно нелепо от лишних метафор сознания. Я вся такая пиздец какая умная, раздаю советы на право и налево, а сама себе не могу ответить на вопросы, и встать на собственную тропу. Мне всегда сложно дается критерий "принимать решения", меня он пугает, настораживает и отвлекает от реальности. Я удивительно четко знаю как и куда надо кому-то выбраться, что сказать, и как топнуть каблуком об кафель, но совершенно не знаю как надо топать кедами и требовать результаты.
Я проживаю эту жизнь в безделие, и скованности, и вся эта иллюзия моей свободы заточена в моем же сердце, там уже попахивает ржавчиной и нервными расстройствами. Каждый день я придумываю, чтобы избежать своей реальности, и мне уже надо бить по голове.
Снимите мне комнатушку в каком-нибудь Чертаново, привозите мне мандарины,кофе сахар и молоко, и я напишу гениальные картины сумасшествия.  Я упиваюсь собственным разумом, который начинает твердить слова людей вокруг, и потом, если я сделаю шаг тысячи писклявых голосков запоют хором "Я же говорил(а), что надо действовать так...". Дурная привычка никого почти не слушать, а точнее не слышать, и быть слишком гордой чтобы заглянуть правде в глаза, да и что толку туда смотреть, отражение скажет мне намного больше. 
Я исписала несколько страниц начатой книги, и не могу продолжить. Потому что либо эмоций нет, либо меня возвращает на круги, надо чего-то новенького, яркого, и эмоционального, чтобы снесло башку к чертям, и сотни воздушных шариков в небе дарили улыбки.
 

[400x477]

 За слоем не вытертой пыли, на моих полках лежат тома «Прошлое», по полу разбросаны листы «Настоящее». Я никогда не смогу выкинуть даже страницу оттуда, и я буду перечитывать вновь и вновь. Я вижу разноцветную гирлянду, на которой разноцветными лампочками висят мужские имена, вот Кирилл, вот Рома и

 «...Сжавшись в комок, она сильно-сильно 
прикусила кончик языка, как учила мама:
«Когда чувствуешь во рту вкус крови,
значит, ты жива, а когда тебе грозит опасность,
ты должна думать лишь об одном:
не сдаваться, остаться в живых».
Марк Леви «Где ты?»

Каким бы не был соблазн, никогда не позволяйте прошлому ворваться в вашу жизнь. Какими бы не были сладкие мгновения когда-то позади, какая бы любовь не окружала и не дарила бы блаженство, никогда не пускайте в свою новую жизнь уже ушедшее прошлое.
Оказывается, что в ноябре этого года будет уже 4 года как... как много прошедших событий, людей вереницей перешагивающих как мимо, так и вдоль, как любовь запудривала мозги и раскрывало сердце. Я знаю что такое ломкость рук от боли, нервы, которые пределом стоят, и трещат как провода на морозе. Не нужно пускать было, а я открыла двери, и кажется, что снова слишком широко, и слишком глубоко.
Случилось случайное, что неслучайно. Я о Тебе рассказывала, и какой Ты сложный, и как я любила, и как боялась, и все в прошедшем времени, я ведь верила, что Ты уже в прошлом, что я смогла Тебя стереть, что больше ничего не связывает, что Ты так, один из списка кого я любила, кем восхищалась, да черт возьми, с кем я спала и только. И на самом случайном неслучайном Кузнецком Мосту, возле когда-то Нашего кафе «Джаганат», играл трубач, и играл ту мелодию, что Ты учился играть на фортепиано, чтобы когда-нибудь сыграть для меня. Свою спутницу я попросила остановится, и обернувшись, совершенно случайно-неслучайно я почему-то вижу Тебя.. Как же ты стал красив, у меня аж зубы сводит и низ живота, у Тебя отросли кудри, что я перебирала бессонными ночами, охраняя Твой сон, Ты стал еще выше, и ярче, скулы ярко-выраженные и губы, самые недоступные губы, самые когда-то притягательные и волнующие, да к черту когда-то, даже сейчас. Я зову Тебя по имени, сквозь ноты трубача, но Ты проходишь мимо. Я в растерянности, пытаюсь понять, неужели это новая игра Тебя в меня, или просто может Ты уже забыл меня, мое имя, глаза, что смотрят на Тебя так, как ни на кого другого, может я не заслужила внимания. Я в колебании, но все равно пальцы и память набирают номер, цифры, которые кажется вбиты в меня где-то там, где-то там, под кофтой того Пьеро, что сидит на моей лопатке. Слышу гудки, и с каждым удар сердца все медленней, и руки холоднее, мир снова остановился не предупредив. «Здравствуй» - тишина - «Не хочешь со мной разговаривать, так хоть послушай музыку». Спустя пару мгновений, Ты все-таки выходишь из этого кафе, в которое еще вернемся, и смотришь на меня. Как же я растеряна, как же бешено бьется сердце, и какое же медленное дыхание. Обнимаешь, неловкий поцелуй куда-то по щеке, соскользнувший в углу губ, но не в сами губы. Немного нервозно, надо как-то успеть за полчаса рассказать как жила без Тебя, что происходит, как смотрю на мир, и что же там в моем сердце, что я торжественно отдавала Тебе. Ну нет, я не могу, разговоры не о чем, я не могу вновь и так сразу вывернуть свою душу Тебе, это снова было бы немного нечестно,
но именно так, Ты и я всегда и играли. Играли во что? В мою любовь, в эту историю, в эту судьбу, что я думала смогла обмануть, в эти сказки, что я порой все еще пишу, с Твоим именем между строк.
Мне бы так хотелось дать Тебе по лицу. Больно. Это был бы тот минимум боли, что я когда-то испытала, тьфу черт возьми, и сейчас испытываю.

[604x353]

И какое-то нелепое сегодня, уже перетекшее в завтра, и снова я набираю Твой номер «Через 25 минут на Китай-городе», и ровно через пару — тройку рваных секунд «Нет. Через 20 минут на Кузнецком мосту, на лавочках, там где раньше». И я срываюсь, как дверь с петель, я хочу разорваться, бьюсь головой об дощатые столы, кричу, чтобы мне налили водки, что я не ведаю, что творю, что все это не нужно.
Ты. Как же красив, как же сложен, и нужен, как же непонятно, и как же трудно дышать при Тебе. По бусинке перебираю, выламываю пальцы, обкусываю губу, и не знаю, что говорить, что рассказывать. Я ведь люблю другого, не Тебя, «уверена?». Я в тупике, я загнанный зверек в этой темнице, снова Твой испепеляющий взгляд. Я уже ни в чем не уверена, я какого-то черта здесь, с Тобой, покупаю грифели

[показать]

Друг мой, разреши мне курить крепкие, запивая крепленым. Я хочу сегодня кофе крепкий, и без молока, пожалуйста, выкинь сахар, дай почувствовать горечь черного кофе, дай осадок осядет на самое дно мой прогнившей души.
Друг мой, налей мне еще виски, поменьше льда, да побольше колы. Я сегодня хочу уйти из реальности, и, пожалуй, босая,  в летнем сарафане, еще громче бубны в руки и браслеты на запястьях.
Друг мой, я сегодня буду смотреть грустные фильмы, рыдать над печальными финалами. Я хочу пролить сотни слез за чужие наигранные жизни, только бы в свою не смотреть.
Друг мой, я хочу сидеть на подоконнике, и рисовать пальцами картины несуществующих снов. Я сегодня охуительно потерялась и растворилась, в мире красок стало на сотни тонов тускнее.
Друг мой, подари мне белый лист бумаги и черные чернила, я напишу письмо корявым почерком и буду ждать ответа, который никогда не придет. Я сегодня почувствовала, как я одинока в своих безболезненных ощущениях себя в мире, пора остановится.
Друг мой, давай я запущу свои ленты в полет над землей, тысячи разноцветных ленточек разлетятся по миру, и одну поймаешь ты, вторая приземлится тебе на подушку, третья будет около твоей сумки, десятая ляжет закладкой в твою книгу, тридцать первая завяжет твои волосы в хвост, а я повешусь на одной из них.
Друг мой, может собрать все слезы, и полить ими какой-нибудь чудный цветок, как думаешь, он завянет? Я сегодня хочу распуститься, как бутон цветка, но получается только иначе.
Друг мой, я сплю с мужчиной без презерватива, и не боюсь е болезни ни беременности, потому что друг мой, я люблю его больше, чем жизнь. Я сегодня хочу пойти на прием к психотерапевту.
Друг мой, я сегодня ужасно некрасива, я лохматая, и у меня прыщик на правой щеке, но знаешь, я уже так привыкла обжигать язык об утренний кофе. Я сегодня хочу захлебнуться.

В колонках играет исключительно женский вокал, только девушки сегодня мне поют. Ни грамма мужского баритона, ни хрипоты низких тонов, а только девочки. Самой досадно. Я сегодня в легкой сентиментальности своей истеричной натуры, я сегодня пью кофе маленькими глотками, и заламываю руки правдой своего существования. Я подолгу рассматриваю себя в зеркале, провожу ладонями по линиям и вспоминаю все, что я упустила, и отпустила в ветер с потрохами. В этом ветре куча какой-то пыли и золы от сожжения, от страхов, от цветных лент, и от останков моих прошлых Любовей.
Мои раны на теле почти не заметны, но рубцы на сердце не всегда готовы затянуться, и сколько бы не заливала зеленкой, и сколько бы перекиси туда не вылила – многие раны так и остались свежими с пудом соли в комплекте. У меня нет кинжала за спиной, который я так хочу занести ударом между лопаток, у меня только есть тонкая холщевая веревка, что я хочу затянуть на одной единственной шее, и тихо так, на ушко сказать «кого еще подарить тебе из моей жизни?». Я молчу и веревку повешу, чтобы потом там развесить свои трусики и носочки, маячки и юбочки. Я руками пытаюсь найти осязание себя  и времени, но невидимые жгуты перекрывают движения, скотчем рот заклеен, и молчание вырывается из сомкнутых губ.
Тянется вечность, помахивая своим пестрым хвостом, разделяя меня на частицы совершенно не яркие, а с острыми краями, об которые режусь только я.
[402x604]

По-моему лучше всего найтитого, кто будет любить тебя такой, какая ты есть: плохой, хорошей,страшной, красивой, доброй — какая есть. Ведь он всё равно будетсчитать тебя лучше всех… вот с кем стоит быть рядом.
(с)к/ф Джуно

[показать]

Я хочу развязного секса.
Я все-таки маньяк этого искусства, я люблю горячо и страстно.
Обожаю когда неожиданно, когда меня могут выебать прям на кухне, когда руки у меня в листьях салата, допустим.
Порой я хочу секса в ту секунду, когда мы едем по серпантину, когда дорога петляет, а у меня резко сводит ноги в желание.
 Или когда мы в каком-нибудь клубе, и мне так хорошо от n-ного количества спиртного, что я хочу ввалиться в квартиру и чтобы, потом на локтях и коленях были ковровые ожоги оттого, что было ну очень жарко.
Я хочу в номерах гостиниц, что мы бываем так редко.
Я даже уже хочу тебя на балконе, при закрытых створках окна и на плетеном сиденье, разбивая от страсти пепельницы и руками хвататься за воздух.
Я хочу своими нарощенными ноготками впиваться ему в спину, затыкать рот, бить пощечину и целовать так, что сводило бы губы.
Я хочу получать удары по ягодицам, и злым полушепотом «не двигайся».
Мне хочется, чтобы меня рассматривали как новенькую, как маленькое чудо, что получили случайно и в подарок.
Я хочу, чтобы меня вдыхали полной грудью, и боялись выдохнуть.

Мне просто хочется страсти и видеть в глазах яростное желание мной обладать.