Я родилась в Чите. Но регистрировать меня понесли в Киеве. Несколько месяцев мы провели на коммунальной квартире, где я умиляла соседей. У одной из соседок был сынишка, мой ровесник, она его вечно поросёнком звала - как Герцогиня в Алисе. Посмотрит на меня и говорит: Японский ребёнок (почему японский, непонятно, я на японку совершенно не похожа, хотя Японией интересуюсь и хотела бы туда поехать. Папа тоже любит японскую культуру), на Юру - и советский поросёнок.
Когда мне было около года, бабушка получила квартиру на Оболони. Но осталась жить на Чёрной горке, с дочерью, а в новый дом заселились мы. Потом мы с мамой опять поехали в Сибирь... опять вернулись...
Когда мне было три года, мне поставили сразу два диагноза: расходящееся косоглазие и хронический бронхит, поставив меня на учёт. Бабушка стала доставать где-то маленькие детские очочки... а я постоянно их теряла. Любила побегать после дождя по лужам... Оденет мама ребёнка во всё чистенькое, очочки на нос - через пять минут ребёнок возвращается: без очков, весь в грязи, но рот - до ушей.
Папа работал настройщиком медицинской аппаратуры. И вот однажды его командировали в Москву, в знаменитый институт Гельмгольца (если я в очередной раз не переврала его фамилию - грешна). Настроил хорошо и благодаря этому я в семилетнем возрасте попала в этот институт для операции на глаз. Правый. С левым было всё в порядке, а вот правый ни в какую не желал налево смотреть. Но после операции всё наладилось, только вот в школу я из-за этого пошла годом позже положенного.

(продолжение следует)

По папиной линии были - до революции - богатые торговцы. После революции они, конечно, многое потеряли, тем более, они были евреями.
У моего прадеда, Марка Исаакиевича, была огромная семья. Семь сыновей и три дочери. Неплохо? Но вот жилось им в послереволюционной Украине не так уж и хорошо, скорее, плохо. И вот, ещё до войны, мой прадедушка и шестеро его сыновей махнули рукой на киевское не-житьё и эмигрировали в Америку. Папа был военным и дослужился до майора, с семьёй не поехал. Но, тем не менее, его вызвали соответствующие органы и заявили, что Давид Маркович должен выбирать - семья или жизнь. В том смысле - отрекайся от отца-эмигранта и братьев, иначе мы тебя со свету сживём. Ну, что оставалось делать Давиду Марковичу...
Потом началась война. Войну он прошёл, звания повысить ему не удалось - думаю, сказалось "преступление" его родных. Домой он вернулся уже с женой, Марианной Сергеевной и её приёмной дочерью Томой. Бабушка работала где-то у железной дороги фельдшерицей и подобрала как-то на путях девочку-сироту... Дедушка её удочерил. Потом у них с бабушкой родились собственные дети - Евгения и Виктор. Но папе было всего восемь лет, когда его папа умер.
Тома была значительно старше и она рано вышла замуж. Не очень удачно, они потом с мужем разошлись, но тогда она жила с ним. А бабушка поднимала папу и тётю. Жили они в коммунальной квартире, впрочем, довольно большой и соседи были дружелюбные, за исключением одной грымзы, которой почему-то здорово не нравилась вишня, которую бабуля пыталась вырастить под своим окном - с другой стороны дома. Бабуля посадит - а грымза спилит... Но на грымзу потом кто-то пожаловался и вишня в конечном итоге выросла... А бабушка получила новую квартиру, куда папа привёз маму. Потом бабуля выбила ещё одну квартиру... как - непонятно. Оформлена она была на неё, в списке жильцов над дверью стояло её имя, официально эти три комнаты были на четверых - её, маму с папой и меня, но она осталась жить в старой квартире, а её потом тоже расселили... благодаря тому, что Жека вышла замуж за довольно влиятельного соседа и тот сумел добиться площади для семьи, и взял к себе тёщу. Правда, на этом его "милости" кончились и он семью бросил, ещё до рождения дочери Маргариты, моей лучшей подруги.

Настроение сейчас - Паршивое. Хочетс я отвлечься от всего на свете

Так вышло, что самая-самая в нашей семье она. С неё и начну. С её рассказов.

Моя прабабушка по маминой линии, Елена Васильевна, была из какой-то хорошей семьи. Не дворянской, но и не сельская кулачиха, скорее из богатых купцов. Но после революции была вынуждена уехать в далёкую Сибирь и осесть в Улан-Уде. Есть там такой городок. Там она встретила моего прадедушку, Лаврентия Андреевича, простого хохлацкого парня, и они поженились. В двадцать девятом году у них родился мой дедушка, Анатолий.
Семья у них была большая. У дедушки было два брата и две сестры. Жизнь в Сибири - жестокая, суровая, особенно, если учесть причины, по которым там оказались мои предки. К счастью, Елена Васильевна привезла с собой кое-что из фамильных драгоценностей, мебель, что помогло им выжить. Одежду семье шила она сама, у бабули до сих пор стоит её старенькая швейная машинка, а мама мне показывала дедушку - маленького мальчика в костюмчике с кружевным воротничком. Даже в то время прабабуля где-то раздобывала материал и шила, вязала, кормила... У них долго хранилась великолепная посуда и венская мебель. В бараке. Но барак был весьма нарядным, благодаря ей: снаружи - цветы, внутри - венская меблировка и салфеточки, салфеточки, кое-что из хрусталя... Семья и соседи её просто обожали.
Вырастили деток, а они и разлетелись, кто куда. Дедушка, Анатолий Лаврентьевич, закончил с отличием школу и пошёл в железно-дорожный институт или как-то так он назывался. К тому времени он уже женился на моей бабуле,Светлане Николаевне. Вместе с ней они объездили много городов, возя с собой двух дочек - мою маму, Елену (в читинской школе, где она училась дольше всего, у них в классе были четыре Лены. Каждой дали прозвище в честь одного из знаменитых мушкетёров - мама не сказала, почему. Мама была д-Артаньяном), и Нину (Нинку-грузинку. Не в том смысле, что бабуля... нет, она русская женщина, хотя долго жила в Грозном, но Нина, в отличие от моей мамы, унаследовала от своих родителей чёрный цвет волос и у неё были великолепные толстые косы, за что её и прозвали Грузинкой). Чита-Барнаул-Улан-Уде-Чита-Ташкент... Не помню...

Несколько слов о бабуле.

Она из простой семьи. Семья тоже была большая - у бабули были три брата - Анатолий, Вениамин, Адольф и сестра Майя. Бабуля, Светлана Николаевна - младшая. Собственно говоря, она даже не Николаевна, так вышло, что её папа был вынужден уйти из семьи (именно вынужден), а мама вышла замуж за его друга, который усыновил её детей и дал им своё имя. Так они стали Николаевичами и Николаевнами. Во времена сталинских репрессий одному из братьев здорово не повезло. Он был самый красивый в семье, и он сызмальства мечтал о небе, хотел стать лётчиком... но был объявлен "врагом народа". Арестован не был, а потом прошёл войну - добровольцем, клеймо было смыто, но в лётное его так и не взяли. Да, семья была героическая - войну прошли все, но ни один не погиб. Ранены были, но прабабуся была чуть ли не единственной на улице женщиной, не получившей похоронки. Все дети вернулись с фронта живыми. А после войны бабуля познакомилась с дедушкой и они поженились. И всю жизнь они прожили вместе - вместе мотались по всем станциям, вместе строили БАМ.

Но вот, к сожалению, жизнь моей прабабули, в чью честь назвали маму - Елены Васильевны - рано подошла к финалу. Она умерла от рака. А нехорошие зятья буквально на следующий день после похорон расхитили все её сокровища, осталась у моего дедушки только одна красивая голубенькая чашка с блюдцем, которая стоит в витрине на самом почётном месте, из неё никто никогда не пьёт.

Мама долго жила в Чите, потом в Иркутске. Там пошла в логопедический институт, а на практике познакомилась с моим папой, Виктором Давидовичем. Институт был брошен и мама уехала с папой из Сибири на Украину, а прадедушка, дедушка, бабуля и Нина остались там.
Правда, через несколько месяцев мама вернулась в Читу. Там я и родилась. В документах стоит Киев, но на самом деле это случилось в новом читинском роддоме. Я была десятым по счёту ребёнком и девятой девочкой. Из девяти четверых назвали Настями. Моё настоящее имя - Анастасия.
Я была в роддоме самая горластая, меня всегда узнавали по голосу и говорили маме - вон, твоя Азола орёт. Моя фамилия - Азова, но на младенческом браслетике почему-то написали Азола - букву перепутали, а нянечки решили, что это мама мне такое странное имя придумала.

Мама мне потом рассказывала, как они мне имена выбирали. Вообще-то, они с папой до последнего думали, что я мальчиком буду и хотели меня Артёмом назвать. Но обломилось - родилась девочка. Прабабуся выдала целый список всевозможных имён. Бабуля хотела назвать Варварой. Нина предлагала Галину. Тётя Галя настаивала на Римме. Папа предлагал в мамину честь назвать, но мама сказала - тогда мы путаться будем. Представь, через несколько лет будешь звать: Лена, Лена, - а прибегать кто будет? Правда, папа предлагал тогда меня Алёной Читать далее...

Настроение сейчас - унылое. хочется развеяться

Значит, так, по многочисленным просьбам начинаю писать и о себе.
Это будет как бы в форме мемуаров или воспоминаний, пока не дойду до сегодняшних дней. Чтобы читатели знали, что я из себя представляю и что от чего пошло.
Возможно, позже приклею фотки, просто долго искать, а заморачиваться лень...

Это будет совершенно новое.

Я решила придумать... дневник, который мог бы вести Гарри Поттер. Не электронный даже... А просто Дневник.

Глава четвёртая,
Пьенсы


Дадли расхныкался.
- Не хочу! Не хочу!
- Прекрати истерику! – скомандовал отец. – Хочешь оставаться здесь с крысом? Его никто расколдовывать не станет, имей это ввиду!
- Дорогой, зачем ты так?.. - робко спросила тётя, по всему было видно, что она не в своей тарелке. Ещё бы – всю жизнь презирала волшебников, а теперь сама оказалась замужем за волшебником и получила приглашение учиться волшебству!
- Я не люблю, когда меня оскорбляют, а твой ненаглядный свин сделал именно это. Надеюсь, ты не предпочтёшь мне этого… - Пьенс указал на беснующуюся в клетке от бессильной злобы крысу.
- Нет, что ты… Я вся извелась с Верноном… На чём мы… ЧТО ЭТО?!
Это было перо феникса, вспыхнувшее прямо у них перед глазами. Гарри всё моментально понял и подхватил конверт прежде, чем он успел упасть на пол. Это был ответ Дамблдора.

«Дорогой мальчик!
Я в курсе событий. Более того, я отлично знаком с твоим новоиспечённым родственником. Август – один из наших новых преподавателей – заменит профессора Бинса в нашем взрослом отделении. Бинс уже не в состоянии преподавать, в связи с некоторыми положениями кодекса привидений… Придётся и вам, юным, терпеть нового преподавателя, и не одного…
Увы, нам приходится теперь искать ещё нового преподавателя зельеварения… Мои бедные волосы встают дыбом, как подумаю об участи профессора Снейпа. Такого я никак не ожидал…
Относительно взаимоотношений между Августом и твоей тётушкой… Я сам в полном недоумении. Август Пьенс не из тех, что может вот так вот жениться, а потом… Но хорошо, что всё обходится.
Лично я рад, что он забирает тебя. Это лучшее, что может быть, в его доме ты будешь в полной безопасности, там тебя никто и не подумает искать. Надеюсь, тебе там понравится.
Альбус Дамблдор»
********************************************
Путешествовать было решено порталом. Решено дядей Августом, Гарри пытался его отговорить, потому как ни тётя Петуния, ни Дадли раньше не пользовались никакими магическими средствами передвижения, но дядя был неумолим.
- Наше поместье находится очень далеко отсюда. Ваш дом к сети летучего пороха подключить нельзя, это магловский район. Я не могу аппарировать, таща на себе всю вашу компанию, да ещё и чемоданы. Мётлы тоже… не самый лучший способ передвижения, ты это сам понимаешь. Так каким образом?
- Ночной рыцарь.
- Хм, - дядя покачал головой. – Твоя тётя из него живой не выберется.
- Магловский транспорт? У дяди Вернона есть шикарная машина…
- У тебя есть права?.. Нет, портал. Он усовершенствованный, неприятных ощущений не возникнет, - мистер Пьенс продемонстрировал всем швабру. – Вот так. Приготовьтесь! Надеюсь, никто ничего не забыл?
Багаж был заклинанием уменьшен до таких размеров, что все чемоданы и обе клетки запросто уместились в дядином кармане, после чего все столпились вокруг швабры, на которую Дадли бросал тааакие взгляды… Его разве что не тошнило, впрочем, тётя Петуния чувствовала себя не лучше. Гарри раньше пользовался порталами, но тоже предпочёл бы что-то другое… если бы ему позволили, с дядей же Августом было лучше не спорить, характерец у него был… По сигналу они ухватились за палку и…
- Наконец-то! – Гарри даже не успел ничего сообразить, как оказался в объятиях высокой пожилой дамы, затянутой в дорогое платье чёрного бархата, на её груди красовалось бриллиантовое колье. – Ой, мистер Поттер? Вы – племянник нашего… Я такого даже и не ожидала… А где мой внучонок и невестка?
- Вот они… Это моя мама, Тереза Пьенс, - представил даму дядя Август. – Петуния и Септимус. На толщину Септимуса внимания не обращай, завтра он обязательно впятеро сбросит в весе. Я наложил заклинание…
- Слушать ничего не хочу! Тебе пришло письмо… Тебе и Гарри, вот…
«Уважаемый мистер Поттер,
Уведомляем Вас, что, в связи с последними реформами в системе образования, начало учебного года переносится на октябрь месяц.
Счастливых Вам каникул!»
Гарри не успел даже дочитать, как его вытолкнули из тёмной прихожей в гостиную…
Что это была за комната! Огромная, но темноватая, освещённая несколькими факелами и великолепным камином с золотой решёткой… При столь скудном освещении юноша еле разглядел несколько диванчиков, пуфиков, кресел, столиков и стульев, стоящих у стен, при чём в таком порядке, что даже при некоторой насыщенности и скученности меблировки, это выглядело весьма элегантно и Гарри был уверен, что сидений здесь ровно столько, чтобы хватило на всех, ни больше, ни меньше, предусмотрено было всё. На стенах между факелами – картины и гобелены, которых было не разглядеть…
- Почему здесь так мрачно? – спросила шёпотом тётя Петуния.
- Да, сейчас… - дядя взмахнул рукой и стало посветлее, Гарри даже заметил, что мебель обита великолепным бархатом – зелёным и чёрным, а картины в основной своей массе представляли собой творения искусных мастеров-баталистов… Была парочка портретов, натюрморт…
Через некоторое время дверь открылась и началось знакомство с семьёй Пьенсов.
Семейство оказалось огромным. Читать далее...

Глава первая,
Сюрприз


Тётя Петунья праздновала именины Дадли. Впервые. Гарри даже не был уверен, что существует день такого ангела, думал, что тётушка его просто выдумала, чтобы лишний раз порадовать своего сыночка и помучить племянника, которого всегда на день рождения младшего Дурсля заставляли вкалывать вдвое больше обычного – пока он жил и учился в Литтл Уиннинге.
Ему было всего пятнадцать лет, но он был ниже своих сверстников. Ниже и значительно худее, хотя в последнее время сильно вырос. Но худой он был до невозможности, что ещё более подчёркивалось его одеждой. Дурсли никогда не покупали ему одежду и он был вынужден донашивать старую за своим кузеном, хотя тот был обладателем фигуры молодого бегемота. В результате его одежда висела на Гарри – как его звали – мешком, брюки приходилось стягивать старым ремнём дяди Вернона, но и то они еле удерживались. За этот наряд над ним смеялись все. А если бы не это… он был бы даже симпатичным, даже при том, что ему никогда не удавалось уложить волосы и они вечно топорщились. Раньше Дурсли его стригли чуть ли не ежедневно, но безрезультатно: волосы отрастали молниеносно и опять… доводя его родственников до белого каления. Но тут он ничего не мог поделать. Волосы – и вообще почти всё – он унаследовал от своего отца, лишь глаза были материнские – изумрудно-зелёные. На лбу красовался шрам в виде молнии…
Это случилось очень давно, он был тогда очень маленьким, годовалым. Его родители, Джеймс и Лили Поттеры, были волшебниками, и волшебниками известными, несмотря на то, что Лили родилась в семье маглов. В своё время они были лучшими учениками Хогвартса и очень близки с директором данной школы, великим Альбусом Дамблдором. Поэтому они сразу же после выпуска стали одними из самых активных союзников последнего в борьбе с самым зловещим тёмным волшебником века, а, как считали многие, всех времён и народов, Волан-де-Мортом, которого все так боялись, что даже имени его никогда не упоминали, предпочитая «Сам-знаете-кто» и всё в этом роде. Лишь крайне немногие, вроде Дамблдора, могли спокойно называть Тёмного Лорда по имени.
Тёмный Лорд был чрезвычайно жестоким и беспощадным. Со своей армией Пожирателей Смерти он воевал со всем магическим миром, стремясь прибрать его к рукам и уничтожить всех тех, кто, по его мнению, не имел права на существование – в первую очередь это казалось маглов и маглорожденных волшебников. С ним боролись, но всё было напрасно, Волан-де-Морт употреблял против своих врагов Непростительные заклятия, противостоять которым было невозможно. Многие сильнейшие чародеи погибли в бою с ним и его приверженцами. И вот однажды Лорд начал охоту на Поттеров. Дамблдор предупредил их и Поттеры стали скрываться от Лорда. Как раз в то время у них родился Гарри, которого родители обожали, и они не хотели им рисковать. Неоднократно они переезжали с места на место, но это им не помогало, Лорд шёл за ними по пятам, все их передвижения становились ему известны сразу же. Понятно, друзья забили тревогу, стало ясно, что Поттеров кто-то предаёт. По настоянию Дамблдора они применили заклинание Доверия, которое должно было стать им лучшей защитой, но… Хранитель тайны оказался предателем, донёс обо всём Лорду и Поттеры погибли. Уцелел только Гарри, отделавшись шрамом на лбу, а Волан-де-Морт исчез.
В результате он оказался у своих родственников, Дурслей. Тётя Петуния была родной сестрой Лили, но была совершенно на неё не похожа. И она терпеть не могла сестру и всё, что с ней было связано. Петуния Дурсль была маглой до мозга костей, ненавидела магию и волшебников, таким же был и её муж, Вернон. Поэтому они всеми силами стремились выбить из Гарри даже самые зачатки магии и всякий раз, как происходило нечто странное, наказывали его. Кроме Дурслей у мальчика никого не было – ни близких, ни друзей.
Всё изменилось самым коренным образом незадолго до его одиннадцатого дня рождения. Ему пришло письмо – первое письмо в его жизни. Но дядя Вернон отнял у Гарри конверт. Каждое утро приходили письма, но мальчик не получил ни одного из них. Чего только ни изобретал таинственный отправитель, чтобы добраться до мальчика, но всякий раз письма перехватывались, а потом Дурсли уехали, прихватив с собой племянника. Кончилось это тем, что все четверо оказались на скале посреди моря, полностью отрезанной от всего мира. Дядя Вернон и тётя Петуния думали, что уж там-то их не найдут, но – нашли. И вместо писем появился великан, по имени Хагрид, который чуть не убил Дурслей за их обращение с племянником, который, по словам Хагрида, был одним из героев магического мира.
Хагрид стал первым другом в жизни Гарри. Он забрал мальчика у его родичей, рассказал ему всё то, что от него тщательно скрывали и помог подготовиться к школе. Эта школа стала для него родным домом, где у него появились друзья, где он жил и наслаждался жизнью. И теперь самым ненавистным для него временем стали каникулы, когда он был вынужден возвращаться к Дурслям… А они становились с каждым годом всё Читать далее...

Я собираюсь посвятить его своему творчеству. Я очень люблю Гарри Поттера и всё, что с ним связано. И, подобно многим, пишу фики. И собираюсь выкладывать их здесь.
На настоящее время их три в работе, ещё один застыл - я надеюсь потом к нему вернуться.
Начну с того, который уже дописан.
Это первый фик из большой серии. Надеюсь, он вам понравится. Фик отбечен, но, если кто считает, что его ещё можно исправить - оставляйте в комментах заявки - на гамму.

Привет всем!