Я на пару дней гостевала за городом, в огромной семье моего друга. Удивительная нежность семейных уз, красивые и добрые люди, радостное и трепетное отношение к гостям. Настолько это было мне непривычно, что я даже несколько застеснялась. Удивительная семья - теплая и родная

В очередной раз, с улыбкой встречаю вечер... а еще говорят, плохо читать, что пишут на заборах. Может и плохо, но крайне весело -))
[525x700]

Третий день меня радуют фото-находки. Итак, "семейка" кисек -))
[700x525]

В продолжение темы...еще одно авангардное произведение в смешанном стиле.
"Спящий Карлсон, тянущийся к электрощитку и Волк, стоящий на шухере"

[525x700]

Ездила по делам, наткнулась на шедевр авангардного искусства. Теперь никто не сможет оспорить, что Ленин не был голубым...
[525x700]

Солнце село, но жар не спадал. Он медленно вытягивал из утомленного тела живительную прохладу, пополняемую минеральной водой и мороженым. В голове плясали жаркие бредовые мысли, доведенные до каления августовской безвоздушной ночью. Казалось, что каждый предмет источает сладкий жар, усиливая марево. Сон не приходил, мысли приобретали все более фантасмагорический облик, перекувыркиваясь в полусонные видения, таявшие как прозрачная сладкая вата рядом с калорифером. Под утро сон победил отступившую ненадолго жару, провалом охватив покрытое испариной тело. Не приносящий освежения, он дал ему лишь способность продержаться еще один уже занимающийся на востоке день...

Серо-зеленый свет мимолетного утра просачивается сквозь крестовину окошка. Он просыпается от тихозвучного шлепания падающих где-то капель. Он открывает глаза и привычно разглядывает бревенчатый потолок, мысленно покидая прерванный сон. Он слышит далекий приглушенный шум набегающего прибоя, шепот ветра, стелющегося по песку и темный говор сосен. Он поднимается и выходит в светлый провал утра.
На берегу, снова, полулежа - Она, поигрывает пальцами в светлом песке, перебирает драгоценные теплые капли янтаря. Ее глаза затуманены взором к темному горизонту моря. Он приближается, и Она, замечает его и мягко улыбается, ловя в ответ веселые искорки в его зеленых глазах. Набегающие волны слегка ласкают их ступни. Шепот волн и ее голос рождают древнюю песню:

Закатилось солнце в холодный океан,
И я застыла в ожидании тебя
Крики чаек зовут бурю
Но я не боюсь. Ведь я с тобой
В холод ночи, во тьму дождя,
Я пойду за тобой за край земли.
Золотой песок нежен, но не как твои ласки,
Зов моря могуч, но не как твой голос,
Прекрасен ясный закат, но не как твои глаза.
Ты мое солнце, я лишь песчинка под твоими лучами.

Они долго лежат в объятиях друг друга, они наблюдают за далекими и близкими волнами, скачущими по бескрайней шири воды, вбирают горьковатое и свежее дыхание Океана, зовущего и загадочного.
Бледная маска луны бесчувственно застывает в бездне осеннего неба.
Они идут между соснами, беззвучно роняющими прозрачные слезы, застывающие на грубой коре. Их обнимает терпкий аромат леса. Они долго бродят в тишине и вечности деревьев, обретая друг в друге что невыразимое и невысказываемое, ускользающее от понимания снова и снова.
Уже загорается первая, бесконечно далекая звезда, они одеваются теплее (здесь было холодно по ночам) и в который раз наблюдают закат багрового солнца, каждый раз по-новому рождающий воспоминания.
Так заканчивается еще один день вечности...

Люди научились плавать как рыбы, летать как птицы. Осталось теперь научиться жить как люди

Бернард Шоу

Приснилось намедни...
Я подхожу к двум бесконечно черным прудам, отделенным друг от друга темной аллеей. Они совершенно неподвижны, и мне думается, что они наполнены не водой, а нефтью. Должно быть, там где-то есть и лебеди, но их трудно разглядеть, они тоже черные. Странно, что вода не отражает высокое, светлое небо, словно нарисованное на грубом холсте. Оно ровно растекается к горизонту плавным градиентом от розового к голубому.
Чувствуется запах хвои – это ели, обрамляющие берега прудов, дышат ночной свежестью. На фоне угрюмых водоемов деревья видны с удивительной четкостью. Подойдя к ним ближе, я понимаю, что это серебристые ели. Каждая их хвоинка наполнена тонким лучом призрачного света, отраженного от розовой луны, которой удалось бесцеремонно разорвать ткань ночного неба. В спокойной тишине деревьев время от времени слышится льдистый мелодичный звон падающих иголок. Словно оборванные световоды они, мерцая, лежат на земле и тянутся к простертой руке, как металлическая стружка к магниту. Вскоре я уже вся усыпана легкими и мягкими серебристыми нитями хвои, поднимающими меня над холодными глазами прудов к источнику этой могучей подъемной силы – Луне.
Я поднимаюсь все выше и выше, вокруг становится все светлее.

К чему бы....?

Бывают такие фантастические ночи, когда сине-черное небо обкладывается огромными грозовыми тучами. Они занимают все пространство от горизонта до горизонта, бушуют и перекатываются под бешеными порывами ветра. Тучи летят так низко, что кажется, заберись повыше, и можно будет достать их руками.
Другое дело на земле. Вокруг все замирает в ожидании грозы. Даже пустобрехие собаки затихают в своих конурах. Деревья, дома, улицы - все застывает в предгрозовом параличе. В небе, далеко за тучами происходит незримое сражение. Резкие беззвучные сполохи розово-сиреневого огня освещают там и тут ночное полотнище неба. Редко-редко доносятся прерывистые глухие ворчания грома.
Гроза приближается: появляется свежий ветерок, приятно разбавляющий ночную духоту. Первые огромные капли дождя неторопливо шелестят по листьям. Ливень возникает взрывом, заполняя собой весь воздух, нещадно избивая улицы, постепенно растворяясь в спокойный летний дождь, приносящий свежесть и прохладу в душный город, приносящий самый глубокий и спокойный сон. Ведь нет ничего лучше, чем спать под монотонный шепчущий ночной летний дождь...

Вспомнила, как была в школьные годы влюблена в мальчика. Мне было, наверное, 16 лет, я безумно тонула в Сашиных голубых глазах. В голове постоянно вертелись слова и мелодия: "Looking to his a-a-a-a-ngeleyes, one look and you're hypnotized...he took your heart and you must pay the price..." Не думаю, что в нем были какие-то объективные достоинства... но я вообще никогда не отличалась логичностью поступков, и уж тем более, когда доходило до дел амурных. Эта влюбленность ничем не закончилась, и до сей поры никто не знал о ней. Скорее всего, так бы она и забылась, если бы я не встретила случайно этого молодого человека недавно, много лет спустя.
Поначалу, таксист показался мне знакомым, а приглядевшись, я уже уверенно и с нескрываемым удивлением узнала в нем Сашу. Он совершенно невозмутимо продолжал вертеть руль на поворотах, парой пальцев перебирая деревянные четки. Я быстренько сменила расплывшееся от улыбки лицо выражением сосредоточенности и безучастности, а сама принялась разглядывать давно знакомые голубые глаза в зеркало заднего вида. Опять зазвучала в душе сочными голосами "Аббы" теплая мелодия про ангельские глаза и я вспомнила, как упоительно влюблялась в этого "красавца". Тонкой иголочкой меня кольнуло разочарование от того, что теперь, герой практически моей самой голубоглазой мечты выглядел как обычный мужик, подозреваю, что пьющий пиво по вечерам, со всеми прилагающимися дополнительными аттрибутами гегемона. Вздохнула я глубоко и попросила у водителя разрешения покурить. А что еще оставалось делать, когда еще одна девичья мечта улетала легким сигаретным пеплом в приоткрытое окно?

Как будто и не было томительных часов ожидания встречи, как будто провалилось во тьму колотящееся сердце...все сильнее мое лицо заливал румянец радости, когда я наконец увидела Андрея.
Я совершенно не понимала, о чем мы говорили, я наслаждалась уже ЕГО радостью встречи. Мы обнялись, и я словно закрылась стеной его титанического торса. Теплый запах роскошного брэнда, искренняя мужественность... согревали и пьянили меня лучше любого вина. Он пригласил меня пройти, я постепенно обвыклась и устроилась...
На ходу он мимолетно заметил, что хочет принять душ, и я, по-кошачьи лукаво, напросилась к нему "потереть спинку". Андрей смутился, но не отказал. Зайдя к нему в ванную, я с восторгом взглянула на него, заметно стесненного моим блуждающим взором. Он теребил мочалку и что-то лепетал про то, что он-де весь вымылся, а спину так и не сумел отмыть. Я искренне рассмеялась и прикоснулась к его коже. Мощная спина, смело и безупречно очерченные ноги покрывались мыльной пеной и снова обнажались под моими нескромными руками. Андрей попросил остановиться и не решался повернуться ко мне. Я, прекрасно понимая причину, звонко чмокнула его в поясницу и удалилась пить чай.
Долго беседовали, курили, влюблялись по-новому...
В ту ночь никто не сомкнул и глаза...
* * *

Прощаясь на перроне, он долго не отпускал мою узенькую лапку, казавшуюся еще меньше в его огромных ладонях. Я попросила его, сдерживая комок в горле: "Иди уже...". Как будто очнувшись, он обнял меня, прижал к себе, дернулся и размашисто зашагал прочь вдоль состава. Я, уже не скрываясь, но в надежде, что он не обернется, залилась слезами.

С той поры, вновь поселилась в сердце сладкая мука и вновь спину рвут растущие крылья...

Я практически всем обязана мужчинам. Как бы ни покорно и по-домостроевски это не звучало. Все свои стремления я направляла отталкиваясь от конкуренции с ними: я училась лучше них, считала, читала, рисовала, пела, бегала и прыгала... лучше. Вот и допрыгалась. Те, кого я обскакала теперь мне не интересны, хотя, неплохие были ребята. Кстати, за успех на профессиональной ниве я тоже благодарна им. Одни подсказывали мне, в чем я неправа и поддерживали, по головам других я шла, как по ступеням лестницы... (хотя, почему "как"?) Они всегда мне нравились, как друзья, как любовники, как объект приложения заботы и воспитания. Хотя, это поначалу им была интересна яркая и привлекательная дамочка... Чуть погодя, умная и сильная, я производила уже не sex-appeal, а тягостно-подавляющее ощущение на персонажа рядом с собой. Мужчина начинает комплексовать, когда рядом есть некто с бОльшим IQ, в ситуации, когда начистить физиономию за это не представляется возможным... в силу социального убеждения и традиций отношения к женщине. И вот, он бежит, непонятый и непонимающий, к той, у которой большая грудь и маленький умишка. Там он герой.
Да и бог бы с ним, дисбалансом интеллекта в паре, стереотипы - вот кара господня. Схемы и клише в голове мужчин: дом, кухня, обязательства в постели, запрограммированность ролей.
Есть обратная крайность: широкие взгляды, я даже не постеснялась бы написать - либерализм, глубины душевные, розы-морозы-слезы, слова красивые, многосложные... и в общем-то, все. В прямом смысле, much ado about nothing, в самом его универсальном проявлении.
Поневоле, станешь романтической дурой в синем чулке с томиком Р.Л. Стивенсона или Дж.Ф. Купера. Хотя... это ведь тоже крайность, идеализм, к сожалению. Очевидно, что в реальности даже во времена, описываемые авторами, такие персонажи не существовали. Но черт возьми, почему ж настолько далеки окружающие персонажи от рыцарей и джентльменов?
Дело даже не в каком-то уж сильно деликатном ухаживании или в чрезмерно высокой требовательности на право руки, дело в наличии нормальной благородности и порядочности, адаптированных к современности.
И опять неточно я заметила... Есть и джентльмены, и рыцари, но... благополучно женатые, проявляющие свои лучшие качества на мирном лоне семейственности. После этого остается только постричься в орден Пушкаревой и заучить гимном "Не смотри, не смотри ты по сторонам, оставайся такой как есть".
И в который раз, подытоживая все свои соображения, замечу я, что счастье все-таки лотерея. Поэтому я искренне бешусь, когда слышу:"Они свое счастье заслужили". Скажите, пожалуйста, где надо пройти эту службу, я сегодня же в нее подам рапорт... и даже постригусь, если надо... (хотя, нет, постричься я собиралась в орден Пушкаревой).
Полуприкрыв глаза, смотрю я на этот мир, в надежде на перемены.

Слушать этот музыкальный файл

ABBA - Move on

Любовь зажигает смысл существования в человеке. Этот свет прекрасен своим ослеплением: самые смелые решения, самые искренние порывы, самые бескорыстные дела – во имя этой иллюзии. После того, как свет гаснет, опыт и грусть становятся платой за безумство слабости и красоту ушедшего момента. Разочарование и поиск – становятся путями к источнику нового света.

Я всегда любила осень, хоть это и неоргинально. Не так плодотворно и взаимно, как Пушкин, но тоже больше всех других сезонов
Мне трудно спорить с убедительной красотой майского утра, срывающей и без того непрочную крышу, но я не очень доверяю переполненной гормонами юной девушке-весне, которая кричит грозовыми раскатами о своих чувствах, размазывая дожди по румяным щекам. Весна - время прекрасного избытка чувств, обретения полноты жизни; и душевная боль неразделимо слита с восторгом.
Так же и лето: шокирует внешным видом, насыщенностью и доступностью удовольствий. В сезон огненного жара разумно ли проверять чувства? Важно лишь действие в контексте сегодняшнего дня "Люблю тебя", сказанное летом - это аксиома, о ней вам расскажет любой пляж от геленджикского побережья до берегов Средиземноморья... И тем оно хорошо, лето, что все по-настоящему и всерьез только до конца отпуска. Легкое порхание мотылка жарким июльским днем, сезонное счастье и одноразовые чувства - они практичны, как консервы в походе, но трудно представить, что это исключительно летнее блюдо, уместно предлагать за зимним обедом...И в зимнем минимализме я не находила вдохновения. Хотя классическая красота черно-белых видов, изящество и строгость их рождают восхищение, но это не те... душевные порывы... Эти эмоции сродни восторгу врача перед совершенной анатомической моделью. И эта малая радость - от скованности зимних чувств. Черные следы колес на белом снегу, как тяжелые органные аккорды, вспарывающие концерный зал... Это постоянное движение черно-белых образов не дает зимним чувствам дать зеленый росток. А я люблю все-таки осень... Она начинается еще летом, и ее приход не связан с календарной датой. Первый мой взгляд назад, к весенне-летним впечатлениям - и осень на пороге. Все так же тепло, и небо ясно, но в кронах берез я уже заметила первые желтые листья, как будто первую и от того неожиданную седину... Пока училась оглядываться назад, поняла, что уже золотая осень вступила в свои права. Лежащие на еще зеленой траве желтые и красные листья, смешанные с запахом дыма... от этого так хорошо, что почти плохо. И вот ноябрь, и снег каждый день "имеется в виду". Его красота в том, что он дает время подумать. Поздняя осень и поздняя любовь... они во многом схожи. Есть о чем подумать, о чем вспомнить, и ориентирами служать уже далеко не внешние качества... и на любимых теплых губах он видит не блеск модного брэнда, а ответ на самый главный вопрос - "....Люблю..."
Красота осени для меня всегда была как победа содержания над формой. Только под осенней ледяной бирюзой неба, прорывающейся сквозь вялые тучи, я обрела веру и воскрешение стало возможным...

Сегодня, возвращаясь с работы, я брела по скверу и встретила школьную любовь... Он стоял перед пешеходным переходом, и я разглядела его, когда он обернулся налево. Я вмиг потеряла ощущение тяжести прошедшего дня, как будто кровь всем объемом мгновенно ударила в голову и отхлынула, оставляя колющий озноб в позвоночнике. Я потерялась. За какое-то мгновение я вспомнила телом свое чувство к нему... Уверенный мужчина, русый ежик, широкие, безупречные по сложению плечи и ягодицы, гладкая кофейная с молоком кожа и неизменившийся безмятежный голубоглазый взор из-под светлых бровей...
... Мы встречались часто, хотя.. мне всегда было мало... потому что он не был моим, да и не мог быть, наверное... Анна назначала ему свидания в раздевалке, он приходил... ложился на ее колени и смотрел снизу вверх, она трепала его за щеки и целовала взасос...Ничего этого я не видела, потому что охраняла покой влюбленных, стоя дверью, что называется, "на шухере". Я чувствовала все это спиной (так хорошо я была настроена на Лешу), поэтому я не нуждалась в томных рассказах подруги о том, "какой он у меня..." мне было просто ррревниво это слушать...
...Это микросекундное воспоминание пролетело через сознание, поднимая волны дальней поры...Сколько времени проходит от красного до зеленого сигнала светофора?
...Он уверенно зашагал по полоскам перехода и я, теряя шоковую аморфность, потащила свое тело за ним. Только где-то на середине проезжей части, до меня дошло, насколько, наверное, смешно я выглядела, бегущая вприпрыжку, как девчонка...я убавила свою школьную прыть и медленно дошагала до тротуара... Леша удалялся от меня, ведя за собой светловолосого мальчугана, аккуратно сжимая своей лапищей маленькую ладошку сына...

Жила-была я. По-разному, но в основном - хорошо. Была я полна достоинств:умна и образована, в меру прагма(роман)тична, короче... нормальная девица, со своими мыслями и чаяниями... но был и один недостаток: я любила писать, причем, невзирая на отсутствие стиля и оригинальности в текстах. Хуже всего, было то, что я очень любила писать дневники.