Настроение сейчас - печаль светла

Как машина времени... вернуться... и вспомнить все...

Серые глаза — рассвет,
Пароходная сирена,
Дождь, разлука, серый след
За винтом бегущей пены.

Чёрные глаза — жара,
В море сонных звёзд скольженье,
И у борта до утра
Поцелуев отраженье.

Синие глаза — луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.

Карие глаза — песок,
Осень, волчья степь, охота,
Скачка, вся на волосок
От паденья и полёта.

Нет, я не судья для них,
Просто без суждений вздорных
Я четырежды должник
Синих, серых, карих, чёрных.

Как четыре стороны
Одного того же света,
Я люблю — в том нет вины —
Все четыре этих цвета.

Не могу поздравить лично, но хотя бы так... Я виноват перед тобой... Этот год забрал тебя у меня... Прости и с новым годом!

Настроение сейчас - Норм

С разбитым сердцем можно жить:
Смеяться, завтраки готовить,
С ребенком суффиксы учить
И в тихом месте дачу строить.
С разбитым сердцем можно жить
И флиртовать, слегка смущаясь,
В театры иногда ходить,
Игрой актеров восхищаясь.
С разбитым сердцем можно жить,
Любуясь в зеркало собою.
И с лучшим другом водку пить,
И плакать над его судьбою.
С разбитым сердцем можно жить
И делать по утрам зарядку.
И на работу приходить,
Карьеру строя по порядку.
С разбитым сердцем можно жить,
О летнем отпуске мечтая.
А по ночам одной курить,
В груди осколки собирая.

Настроение сейчас - Норм

Я упрекать тебя не буду,
А вот не плакать не проси.
Приходишь ты ко мне по будням
И вечно смотришь на часы.

И ни остаться, ни расстаться
Никак не можешь ты решить.
А мне давно уже за двадцать,
И мне самой пора спешить.

Ты изменяешь мне с женой,
Ты изменяешь ей со мной.
Ты и женой, и мной любим.
Ты изменяешь нам двоим.

Прощаясь, смотришь долгим взглядом,
Рука задержится в руке.
А я следы губной помады
Тебе оставлю на щеке.

Придешь домой, жена заметит,
И ты решишь, что это — месть.
А я хочу, чтоб все на свете
Узнали, что я тоже есть.

Мне сон приснился невозможный.
И ты, явившись в странном сне,
Промолвил вдруг неосторожно,
Что навсегда пришел ко мне.

Но был недолгим сон тот чудный,
Тебя опять ждала жена.
Опять с тобой я буду в будни
И буду в праздники одна.

Настроение сейчас - ...

Бернард пишет Эстер: «У меня есть семья и дом.
Я веду, и я сроду не был никем ведом.
По утрам я гуляю с Джесс, по ночам я пью ром со льдом.
Но когда я вижу тебя – я даже дышу с трудом».

Бернард пишет Эстер: «У меня возле дома пруд,
Дети ходят туда купаться, но чаще врут,
Что купаться; я видел все - Сингапур, Бейрут,
От исландских фьордов до сомалийских руд,
Но умру, если у меня тебя отберут».

Бернард пишет: «Доход, финансы и аудит,
Джип с водителем, из колонок поет Эдит,
Скидка тридцать процентов в любимом баре,
Но наливают всегда в кредит,
А ты смотришь – и словно Бог мне в глаза глядит».

Бернард пишет «Мне сорок восемь, как прочим светским плешивым львам,
Я вспоминаю, кто я, по визе, паспорту и правам,
Ядерный могильник, водой затопленный котлован,
Подчиненных, как кегли, считаю по головам –
Но вот если слова – это тоже деньги,
То ты мне не по словам».

«Моя девочка, ты красивая, как банши.
Ты пришла мне сказать: умрешь, но пока дыши,
Только не пиши мне, Эстер, пожалуйста, не пиши.
Никакой души ведь не хватит,
Усталой моей души».

[640x405]

мне до тебя семь пачек кэмэл
галлоны кофе версты рельс
билет на поезд шум вокзала
привет и губы поцелуй

С неба падают слезы, слезы ночного дождя,
Ветер куда-то уносит, куда-то зовет меня...
А я стою на крыше и сверху смотрю на жизнь,
Которую я так ненавижу, которую я так люблю.

"Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся! - тихо шепчет мне в душу дождь -
Прыгай вниз, и не беспокойся о том, куда ты попадешь.
Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся
Твоя жизнь - сплошная ложь
Прыгай вниз, и ни о чем не беспокойся Все равно когда-нибудь умрешь...."

Вечер, лишь сигареты тихо гаснет уголек,
Согревая своим светом свет, который так жесток,
И выходит дым из легких, превращаясь в капли дождя.
В этот вечер никто не укроет, никто, тебя от дождя.

"Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся!-тихо шепчет мне в душу дождь,-
Прыгай вниз, и не беспокойся о том, куда ты попадешь.
Прыгай вниз, прыгай вниз не бойся
Твоя жизнь - сплошная ложь.
Прыгай вниз, и ни о чем не беспокойся
Все равно когда-нибудь умрешь..."

Настроение сейчас - сплин

Слава тебе, безысходная боль!
Умер вчера сероглазый король.

Вечер осенний был душен и ал,
Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:

"Знаешь, с охоты его принесли,
Тело у старого дуба нашли.

Жаль королеву. Такой молодой!..
За ночь одну она стала седой".

Трубку свою на камине нашел
И на работу ночную ушел.

Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.

А за окном шелестят тополя:
"Нет на земле твоего короля..."

Человеку нужен человек,
чтобы пить с ним горьковатый кофе,
оставаться рядом на ночлег,
и интересоваться о здоровье.

чтобы улыбаться просто так,
чтоб на сердце стало потеплее,
чтобы волноваться, там сквозняк,
одевай-ка тапочки скорее.

человеку нужен человек,
позвонить, послушать его голос:
“а у нас сегодня выпал снег.
как ты без меня там? беспокоюсь!”

чтобы был приятель, друг, сосед,
и еще сопящая под боком,
без которой счастья в жизни нет,
без которой очень одиноко...

[604x362]

Я знаю мальчишку… Он в «папу» играет,
Лет пять ему с виду… Вокруг ребятня…
- А где же твой папа? Мальчонка сникает:
- Не знаю… Он, кажется, бросил меня.

Глаза, как две звёздочки! В мире нет краше,
Но в них уже корни пустила беда:
Нет верного друга – нет папы у Саши,
Он брошен, как вещь… Он забыт навсегда!

Смотрю на мальчишку – и горло сжимает,
По телу ползёт раскалённый свинец:
Он «папой» сегодня себя называет…
Ты слышишь, мужчина? Ты слышишь, отец?

Растёт твой сынишка, как веточка, тонкий,
С рожденья не зная мужского плеча.
Взгляни хоть однажды в родные глазёнки:
Горит по отцу восковая свеча.

Как часто, к забору прильнувши украдкой,
Малыш будет плакать по вашей вине,
Увидев, как папа чужой, став лошадкой,
Счастливого сына везет на спине.

А дальше – загадка пойдет за загадкой,
Всю жизнь свою будет кого-то искать
И горькие слёзы ронять над тетрадкой,
Когда своё отчество станет писать.

Я знаю мальчишку… Он в «папу» играет…
Лет пять ему с виду… Вокруг ребятня…
- А где же твой папа? Мальчишка вздыхает:
- Нет папы… Нет папы совсем у меня…

Она - почти художница... и рисовала солнышко,
Траву, деревья, облачко, и дождика штрихи.
А он шарфом укутывал ей худенькое горлышко,
И вслух скрипучим голосом читал свои стихи.

Она, с короткой стрижечкой, похожая на мальчика,
С серьёзным видом слушала, как он любил и жил.
А он, ее баюкая, дыханьем грел ей пальчики,
И милые художества заботливо хранил.

Знакомы меньше месяца... Старик, сиротка-девочка,
В больнице сельской простенькой вдруг судьбами срослись.
Два грустных одиночества связав болезнью-ленточкой -
Такие вот случайности порой нам дарит жизнь.

Старик частенько сетовал, что жизнь прожил нелепую,
Не обзавелся детками, не повезло в любви.
Теперь же дни наполнились смешным девчачьим лепетом,
И шепчет голос внутренний: "Судьбе назло - живи!"

И рад бы жить тот дедушка, чтоб воспитать ту лапочку,
Но слово есть ужасное, жестокое - "порок".
Придя однажды к девочке, увидел только тапочки
Под опустевшей коечкой... и рухнул на порог.

Катились слёзы чистые по бороздам морщинистым...
Смотрели люди с горечью как плачет ветеран.
Все думали, ну надо же, как по родной, кручинится,
Знать, боль души израненной страшней телесных ран.

В большое сердце старое воткнулось горе колышком:
"Уж лучше б Ты меня забрал за прошлые грехи"
... Лежит листок на тумбочке, на нём - всё то же солнышко,
Трава, деревья, облачко, и дождика штрихи...
[604x483]

В главных ролях – красивая девушка и двадцать три вороны. Она блондинка. Вороны умны.
Режиссер весь в мыслях о бюджете (слишком мал). Оператор влюбился в девушку. Она его не выносит.
Вороны терпеливы. Режиссер – гомосексуалист. Девушка его любит. Оператор мечтает об убийстве.
«Сто семьдесят пять тысяч. Я был дураком!» говорит режиссер самому себе.
Девушка много плачет по ночам. Вороны ждут главной сцены.

И ты будешь там, где вороны бывают,
и ты узнаешь то, что вороны знают.

Когда ты узнаешь всех их тайны
и научишься думать, как они, и твоя
любовь приласкает их перья, словно
стены полуночных часов, они улетят
и возьмут тебя с собой.

И ты будешь там, где вороны бывают,
и ты узнаешь то, что вороны знают.
[604x481]

Ты знаешь, пап, не стал он мужем-
Он муж той женщины чужой...
Он был мне больше жизни нужен,
Но что поделаешь, не мой..
Ты знаешь, пап, я повзрослела
На вечность, на его уход..
Из за него я стала смелой
А он скорей, наоборот....

Но осуждать его не стоит:
Он был любимей тех, что рядом...
Ведь ты учил не брать чужое,
Я не взяла.. Хоть очень надо...

Время время время... бесплатный, но самый дорогой и не восполняемый ресурс... На что мы тратим свое время? Не понятно... Оно просто идет мимо, хотелось бы сказать что оно идет а ничего не меняет, но это не так. Уходит время, уходят люди... Кто то, как Саша, просто уходят в свой мир, где другие люди, другие города, другие заботы, новые встречи, другие интересные и не очень события. А ты понимаешь, что это нормально и ты так же уходил из жизни других людей и это печалит, но это нормально. А бывает люди уходят и спустя много лет возвращаются...И ты видишь, что даже года не изменили теплоту ваших отношений, что ваши сердца все так же бьются вместе, и ты как и много лет назад все так же тонешь в этих серых глазах. В глазах, что когда ты называл цвета пасмурного дождливого неба, глаза темной стали... А сегодня они все такие же серые, но уютные, нежные и мягкие, серые как шерстка пушистого серого кролика. Так меняемся мы с прожитым временем... Так мы становимся взрослее, старше, мудрее... Меняем свое отношение к жизни, чему то учимся, чего то перестаем боятся и наоборот, что то начинает нас тревожить... Но я говорю не о том, как мы стареем, я говорю о том как люди уходят от нас. Много страшнее когда люди уходят из жизни, такие люди уходят от нас навсегда, порой не успев сказать самое важное или не услышав... И ты понимаешь, что не сказал им много и, что если бы знал и был готов ты бы изменился, больше времени проводил рядом, говорил теплые слова, делал какие то мелочи, оказывал знаки внимания и уважения, находил бы минуты которые всегда радовали... Но уже поздно и ты не успел... И это тоже делает нас старше, ты понимаешь как много они сделали для тебя, осознание этого делает тебе больно... Будьте щедрыми на внимание, цените те дни, когда вы рядом, заботьтесь о своих близких.
Реквием... Пусть земля будет пухом, всем с кем я уже попрощался...

Настроение сейчас - :) норм

Человек бежит по жизни… Не жалея ног…
Дом-работа… Дом-работа… Отбывая срок…
Выходные-передышка… Отпуск, как привал…
Старость, пенсия,одышка… и вопрос -\"куда бежал?\"

Хочу к тебе … запретное желанье,
Невольный шепот ветра на траве,
Огромное, как вечность расстоянье,
И в нем одно - хочу, хочу к тебе!
Смешно, а жизнь свелась вот к этой фразе.
Не заглушить, не спрятаться в делах,
Когда-то был каприз, была проказа,
А ныне? Как заклятье на губах.
Хочу к тебе… Осенней грустью клена,
Предновогодней россыпью седой,
Хоть ветром, хоть былинкой земною,
Хоть на минутку, только быть с тобой!!!

Настроение сейчас - Хорошее, солнечно

И пройдет пару лет, может больше…
Жизнь закрутится, нас разделяя,
А мы встретимся как-нибудь вечером
И поймем, что же мы потеряли.
Будет пара дежурных вопросов,
Пара фраз побанальней, несобранных…
Где ты?… Как ты… Все ведь так просто.
Только что же так больно под ребрами.
Ты смеешься. Родная улыбка.
Я все помню… и ты такой милый.
Повзрослевший, с серьезной бородкой,
С тонкой сеткой лучистых морщинок.
Ну давай, побежали как раньше…
В коридоре кто первый обнимет.
А потом ото всех бы подальше:
Ночью кофе в холодной машине.
Помнишь, как я тебе рисовала
«Я и ты - целый мир» неумело.
Заедающей ломаной мышкой.
Помнишь?… Ладно. Плевать. Отболело.
Мы достанем зачем-то визитки,
Хоть звонить никогда ведь не будем
С этой глупой дурацкой улыбкой.
Мы же взрослые, умные люди.
У тебя ведь семья?.. и ребенок?…
Да и я уже замуж вышла.
Пусть счастливый наш мир был недолог,
Но, увы, повторить не вышло.
И вот будет пора расходиться.
Ну давай. Ты звони и до встречи.
Только в сердце холодная спица.
Не всегда же все время залечит.
Мы пойдем по забытым проспектам.
Несломленные, взрослые, сильные.
А внутри… словно горстка из пепла…
И как будто совсем не забыли…
Наши ночи он-лайн… а утром
Так невыспавшись только б друг к другу…
Все подъезды, рисунки, прогулки…
Глупый мир… и мы глупые люди.
Нам бы плюнуть на все и догнать бы…
КАК БЫ КРЕПКО ТОГДА МЫ ОБНЯЛИСЬ
Сколько счастья в короткой минуте…
Мы смирились… но все же дождались.
… а по правде же мы разойдемся.
Тихий дождь нам стирает улыбки.
Мы теперь никогда не вернемся.
В луже тонет картонка визитки…

Он убегал… в него стреляли люди…
Проваливаясь лапой в рыхлый снег,
Волк твёрдо знал: спасения не будет...
И зверя нет страшней, чем ЧЕЛОВЕК…
А в этот миг за сотни километров,
Был в исполненье смертный приговор…
Девчонка малолетняя там где-то
Уже четвёртый делала аборт…
Малыш кричал!!! Но крик никто не слушал…
Он звал на помощь: «МАМОЧКА, ПОСТОЙ!!!
Ты дай мне шанс, чтобы тебе быть нужным!!!
Дай мне возможность жить!!! Ведь я живой!!!»
А волк бежал… собаки глотку рвали…
Кричали люди пьяные в лесу…
Его уже почти совсем догнали…
Волк вскинул морду и смахнул слезу…
Малыш кричал, слезами заливаясь…
Как страшно НЕ РОДИВШИСЬ УМЕРЕТЬ!
И от железки спрятаться пытаясь,
Мечтал в глаза он маме посмотреть.
Вот только «маме» этого не нужно…
Не модно стало, видите ль, рожать…
Она на глупость тратит свою душу…
Своих детей «не в падлу» убивать…
А волк упал без сил… так было надо…
Он от волчицы варваров увёл…
Одна она с волчатами осталась,
Когда он на себя взял приговор…
Собаки рвали в клочья его тело!
Но только душу волчью не порвать!!!
Душа его счастливой мчалась в небо!!!
РАДИ ДЕТЕЙ ЕСТЬ СМЫСЛ УМИРАТЬ!!!
И кто, скажите, зверь на самом деле?
И почему противен этот век???
А просто ЧЕЛОВЕЧНЕЕ НАС ЗВЕРИ…
И зверя нет страшней, чем ЧЕЛОВЕК!!!

Она говорит: «Привет», — и палец несёт к губам.
Потом выключает свет — и небо напополам,
и руки наискосок, вдвоём как одна стрела,
и горькое рвёт висок: «Ты где до сих пор была?

Не высмотрел, проглядел, ты так мне была нужна.
Да только сейчас — предел, твой муж и моя жена,
теперь до конца нести»
(ты уж меня прости).

Она говорит: «Люблю и буду любить всегда»,
а он говорит: «Я сплю, приснится же ерунда.

Откуда такое вдруг в стране ледяной тоски?
Ты только взгляни вокруг — заборы, буйки, флажки,
свекрови, отцы, друзья… Поди-ка им расскажи».

Она говорит: «Нельзя». Она продолжает жить.
Она по ночам скулит. Он тоже, и много пьёт.
Болит, до чего ж болит!
Проходит четвёртый год.

Когда было время петь, они продолжали ждать,
и хуже стало гореть, слабее стало держать.

«Ребёнку нужен отец, к тому же, подумай сам,
аренда и весь пи@ец уносятся к небесам.

Какой тут, в пи@ду, шалаш? В столице другой стандарт —
желателен бы гараж, коммерческий детский сад.
А я всё хочу сама». Ну ладно. И всё, зима.
Чапаев и Пустота.

Она открывает дверь — «мне так тяжело, поверь» — тебе, говорит, туда.
Она говорит: «Прощай, но только пообещай,
что будешь себя в руках, не станешь из кожи вон,
тебя не возьмёт река, десятый с земли балкон

не надо, иначе я... должна буду тоже прочь —
а ведь у меня семья, и на ноги ставить дочь.
Себе оставляю стыд, тебе горизонт открыт,
короче, давай, лети». А некуда, блять, идти.

Он выгорел изнутри, остался мясной мешок.
Смотри на него, смотри — теперь ему хорошо,
теперь ему зае@ись, подумаешь, тридцать два.
Поймал? А теперь на бис. И горлом идут слова.

Да нах.й тебе жэжэ — на площади в неглиже!

Кому ты свои кишки наружу несёшь смотреть?
Бесстрофные (фи!) стишки. Да здесь за словами смерть.

Пять жизней порвал в клочьё,
и чё теперь? Да ничё.
Никто ведь не победил — осталась теперь одна,
остался теперь один. Война, пацаны, война…