Почему все поэты, да и просто тонкие, глубоко воспринимающие мир люди, охотней разговаривают с ветром и листвой, нежели, с себе подобными?
Все просто, в ветре, шорохе листьев, в плеске воды, в тиканье часов правды больше, чем где-либо. Лгать умеет только человек.
И потом, лишь в этих странных полубезумных, колдовских беседах, можно услышать желаемое. В песнях птиц и грохоте дождя по крыши мерещится только радость или только тоска. Созвучные душе всегда и везде – вот главное преимущество. Ближние никогда не говорят нам того и так, чего и как мы хотим. Слова ранят, а жужжание пчелы у цветка лечит.
Если вы, конечно, не боитесь пчёл, способных ужалить, ветра, пронизывающего холодом, дождя, выворачивающего наизнанку и одиночества. Да, пожалуй если вы не знаете одиночества, или боитесь его, вы никогда не поймёте этого языка. Вам одна дорога к людям. Идите к людям. Слушайте их болтовню.
Но знайте, воистину счастлив тот, кто не слышит и не разбирает песен ветра, листвы, огня, воды. И не замирает посреди дороги, в напряжении всех чувств. Воистину глухие, счастливы.
P. S. А у меня теперь есть фонтан. С ним так приятно говорить и слушать его. :)
Во внезапном порыве я написала кое-кому письмо. Аж на целых четыре листа. В типисной для меня длинной пафосно романтиной манере. Правда, оно уже вторые сутки мёртвым грузом лежит на моём столе.
Как правило, вопросом "зачем " мы задаёмся после совершения чего либо. Вот и я думаю зачем потратила бумагу и чернила. Человек коему адресованы были признания всё равно не оценит, да и едвали поймёт. И потом слова ничего не изменят, так как изменить ничего нельзя. Так есть ли смысл что-то разъяснять? Беседа прерываеться гудками в трубке, а потом наступает тишина. И кому в здравом уме, придёт в голову тревожит эту недвижимость, даже если осталось нечто недосказаное. Умный человек сам додумает, глупый будет твердолобо жить дальше.
Моя боль прошла и рана затянулась. Мой дорогой человек вновь принимает мои "Лю тя", потому что вновь знает, я говорю это только ей. Каждый день меня встречает солнечная улыбка G и голос вытворяет со мной чудесные вещи.
Да теперь я снова полуодинокий атом, со всеми и ни с кем конкретно. Но мне это лишь на пользу. Иллюзия всеобщности разрушает мою душу, ведь я знаю о не реальности этой всеобщности.
И письма эти не понятно в честь чего написаные раздражают меня. Я желала что-то до тебя донести в течении года. Четыре литса бумаги этого не сделют. Я хотела успокоит свою совесть. Но ей нет причин меня тревожить.
Всё правильно.
Умный человек поймёт, глупый и твердолобый пусть остаётся в счастливом неведенье.
Чайки.
Речные чайки проще морских. Но кричат куда как надрывней и жалостливей. Каждое утро слышу их просыпаясь. Я привыкла к этим звукам, встречающим каждый порыв ветра. Зимами, за закрытыми наглухо окнами, я тоскую по ним. И весна начинается лишь тогда, когда их белоснежные силуэты начнут сновать над освобождённой речкой. То есть над двумя реками, несущимися мимо моего кусочка берега. Волга и Ока, прижавшиеся друг к другу так тесно, что и не различить уже, где, чьи молекулы. [517x652]
Жить неподалёку от реки мне не претит только из-за чаек и их голосов. Мне кажется, этих птиц я понимаю. Они дети воздуха, вечно парящие над водой.
Они живут в городах, питаются на помойках, ибо река уже давно в неё превратилась. Они расхаживают по усеянным останками человеческой жизни берегам, с таким надменным и даже гордым видом. Поражаюсь, как им удаётся сохранять достоинство на этаком фоне.
Неужели им никогда не хотелось к морю. Ни к Горьковскому, сотворённому силой строительной техники. А к настоящему далёкому, бирюзовому, Средиземному или иному, полному легенд и очарования. Грезятся ли им бухты, заполненные яхтами и рыбацкими лодками, где поутру разноситься магический аромат кофе? Видят ли они во снах белоснежный песок, пересыпать в руках и просто ходит по которому, значит осязать Вселенную и время? Хотят ли они взглянуть с лесистого утёса, как волны разбиваются о причудливые глыбы? А на синеющую даль, где вот-вот проступят очертания корабля с чёрными парусами и призрачный Эгея, раз в тысячный грянет в пучину горя и Аида? Тянет ли их коснуться крылом поверхности воды, изрезанной когда-то Одиссеем и Аргонавтами, или иной какой воды, иного, какого моря?
Неужели эта пыльная замкнутая жизнь не тяготит их?
Нет, я думаю, нисколько.
У них есть крылья, и воля взмахнуть ими и улететь к этому самому морю. Они никогда не теряли возможность.
- Мам, девчонки тут предлагали, летом в Хорватию. На восемь дней, отель четыре звезды, полупансион….
Такие разговоры я привыкла начинать без энтузиазма, так чтобы засорять эфир родительского сознания.
Раньше эти монологи получались живее. Они как водопад, совсем как тот из туристического буклета, срывались вниз ликующим потоком, только с тем, дабы осознать всю обреченность замкнутой окружности озера.
Я не успела дойти до стоимости. Усталый мамин вид сменился раздражением. Бабулины глаза начинали наливаться кровью, она вздыхала поглубже для гневной отповеди.
Заткнувшись, уткнулась в тарелку. Мини семейный скандальчик на кухне, естественная приправа к ужину. Я не могу без этого. Ведь я «ровняюсь на богатых», «слишком много хочу», «неблагодарная», «ничего не понимаю» и так далее и тому подобное.
- Иди, зарабатывай и вали куда хочешь!
Закрыла мама тему, хлопнув дверью.
Обжигаясь об чашку какао я спряталась в своей келье – комнате.
Плакать от обиды глупо. Взрослые люди понимают, в стране кризис, семья пролетарская из трёх женщин.
Одна пенсионерка, но всё ещё батрачит в школе уборщицей. Подтирая дерьмо ха толпой дегенерирующих спиногрызов за гроши. Мать, всю жизнь не видевшая ни любви, как, впрочем, и бабушка, ни покоя. Почти с юности ломает себя на заводе, тоже не за ахти какие деньги. Он кругом больная и плачет ночами от боли, усталости и уходящей мимо жизни. И дочь бесполезный философ, чья учёба съедает бабушкину пенсию, но учится она, сама не зная зачем. Юриспруденция её не греет и сидит уже в печёнках. Девушка абсолютно не приспособленная к жизни.
Туфли.
Поразительно как легко притягивают к себе мысли отдельные предметы, выхваченные сознанием из окружающего быта. Вот я, например, уже давно постоянно думаю о туфлях. Миленьких женских туфельках, сверкающих на солнце лаковым покрытием или нашитыми стразами. О дерзящих своим дробным стуком каблучка лодочках. Мысли мои обращаются и вокруг собственной пары, всё ещё лежащей где-то в коробке, и о чужих, попадающих в поле зрения. Спеша в университет, в первую очередь обращаю внимание на идущую рядом или, ещё лучше, чуть впереди обувку. Невольно отмечая себе: «Эти ничего…те вульгарные…, а вон та, вон в тех, не умеет ходить».
Не то чтобы у меня вдруг появился фетиш. Боже упаси! Просто сии объекты материального мира обратились в какую-то квинтэссенцию всех терзающих меня вопросов.
Ведь, что сами по себе значат туфли и каблуки в частности. Поправьте меня, если ошибаюсь, но они значат собственно женственность, подчёркивают социальный статус, принадлежность к слабому полу. Не будем затрагивать факт, о том, что ныне каблуки успешно носят и мужчины. Я сейчас не об этом.
Так вот, одеть туфли значит подать себя именно как женщину. Нести себя над миром чуть выше, чем предположила природа. Быть чувственной или дерзкой, в зависимости от фасона и расцветки. В мире, где демократичные кроссовки и кеды, способны преодолеть любые различия в гендерных признаках, это особенно очевидно. На мой взгляд, те, кто каблуков решительно избегает, делают это сознательно из принципиальных побуждений. А отнюдь не из практических взглядов, мол «устаёшь быстро….ростом стану в два метра» и так далее.
Причины кроются гораздо глубже.
На собственном примере.
Мои туфли обречены на вечное ожидание и коробка с ними открывается едва ли чаще трёх раз в месяц. Бывает, её не беспокоят и вовсе, забросив в недра шкафа.
Для меня встать на каблуки, значит принять ряд обязанностей взаимно проистекающих одни из других. Одев туфли, надо прилично и даже красиво одеться. Принарядившись нужно привести в порядок лицо и волосы и выглядеть хорошо, или даже замечательно. Хорошо выглядеть значит постоянно следить за собой в течении дня. А совершать всё это вместе взятое, значит быть женщиной.
Но сложность не в этом. При моём огромном желании другого, но я родилась я всё-таки «ею». О чём матушка Природа не брезгует мне методично напоминать.
Дело в том, что с каблуками я теряю часть себя. По-моему же выражение «часть мозга». Стоит мне зацокать по асфальту новенькими набойками, как тут же тянет кокетничать, капризничать, нести слабоумный бред, смеяться над глупыми и плоскими шутками. От берущего верх инстинкта слепой самки, или от перенапряжения и отсутствия концентрации на главном.
Всегда легче было в кедах. Они не затрудняют движения, и я могу бродить часами, размышляя только о важных вещах мироздания. Они не к чему не обязывают. С утра можно нацепить на себя любую мятую или попавшуюся под руку футболку. В них можно говорить всё приходящие в голову, вести себя как вздумается. Всегда разрабатывала этот образ философа в кедах, который всё и везде успевает.
Однако времена меняются. Как выяснилось, дети вырастают не только из пинеток и сандалий, но и из кроссовок.
Моя не последовательная натура, атакованная окружающими на предмет моего внешнего вида, вместо глухой обороны, выкинула абсолютно дурацкий манёвр.
Присоединившись к тем, кто критиковал и порицал моё безответственное отношение к себе любимой, я принялась злословить и придираться к внешнему виду окружающих. И вот люди одевающиеся абы как, уже прозваны мною неудачниками. Потрясая в воздухе разворотом глянцевого
Настроение сейчас - обречённое студенческо-сессионое
А послезавтра опять экз. Теперь очень сильно исторический. Но мне опять не шибко страшно. Завтра сяду учить. Выучить надо тока половину вопросов, ибо у меня поощрение в один вопрос на выбор из билета. А могло бы быть полное освобождение. Если бы отработала два прогула. ЭЭЭххх....
Но это не самое радостное. Самое радостное, что третий сезон недавно увлёкшей меня "Настоящей крови" всё таки будет.
Конечно, эта вампирская сага весьма и весьма своеобразна. Негативных отзывов много, но оно реально затягивает. Просто надо свыкнуться с обилием распутства и странно расположенными клыками. И всё просто супер. И психология человека, и приключения и интрига. Ну и кровь, кровь, "настоящая" в бутылочка, и живая в человечках.
Что ещё вампиру для счастья надо. Кроме как не посмотреть, как люди ещё могут раскрыть сей не умирающий образ.
Новый сезон, и парочка очаровательных персонажиков. Очень интригующих и очень харизматичных. И Годрик, Годрик он вернётся. В воспоминаниях Эрика правда, но вернётся!!!!
Всем вампирам и вампирофилам, как говорится в сериале, смотреть обязательно. Даже если не понравится, так для общего развития.