"... ты реши уже, что я должна делать!"
"Они не то, не там и не так ищут.
Они ищут вместо того, чтобы иметь.
Они пытаются стать вместо того, чтобы быть...
Глупо!.."
почему люди важные становятся неважными? это "мир заменяемых" и нужно смириться? а как смириться, если сама выжигаешь из памяти их, себя, ваше время вместе? это уже не ты станешь. ты уже не та, какой была. а кто ты? и что есть ты? друзья,музыка, книги любимые и фильмы? иногда кажется, что ты существуешь только где-то, но не здесь. что все, что было - это твое воображение. придумываешь себе жизнь и живешь ее, и жуешь ее. а когда ты проблюешься своей жизнью, тогда не останется ничего. только кислый осадок, который сплюнешь. и стоишь, и идешь, и пусто. почему все меньше твоих, то есть те твои, которые были, теперь уже свои или ничьи. а появляются другие твои. это приятно. чертовски приятно, но они уже другие. если слишком много от себя отметать, то вокруг образуется стерильная чистота, в которой не размножаются даже бактерии. не то, что чувства. а в итоге нет ни своих, ни чужих, ни твоих. и всем хорошо. всех все устраивает. а те, кого не устраивает очень устали что-то менять. они устали даже хотеть. они просто сидят как полипы. хм, вспомнила, что полипов одна на всех система пищеварения. то есть они связаны, но при этом снаружи они разные. иногда так хочется сбежать. но ничего не изменится в корне. только место, люди. а я останусь такой как...? была, есть и буду. часы остановились. время обиделось. можно говорить сколько угодно бесполезных слов и тратить на их чтение мало бесценных минут. но ничего не меняется. я в ловушке времени. время во мне. в детстве я жила с мамой, папой, бабушкой и дедушкой. У нас в гостиной висели большие старинные часы. Каждое воскресенье дед останавливал и снова заводил их. Это было целое действо. Он ставил к стене стул, вставал на него (надо сказать, у деда не было одной ноги), останавливал маятник часов, открывал их переднюю стеклянную стенку, потом несколько раз крутил стрелки по часовой. И еще, кажется там был ключ, который заводил часы (сбоку). Потом бабушка звонила в справочную и узнавала точное время. Дед ставил стрелки в нужное положение. Закрывал двурцу часов. Потом он запускал маятник! Как же мне нарвилось смотреть на это! Я мечтала, что когда-нибудь сама буду заводить эти часы. Но мы переехали, дед умер, а часы все еще висят в гостиной. Если бы дед был жив, я спросила бы у него, как заводятся часы, которые у меня внутри. Но это невозможно. И еще я бы спросила, много ли у него накопилось нереализованных планов, желаний. О чем в детстве он мечтал и что сбылось? И еще я спросила бы у него - что делать, чтоб мечты сбывались. Кстати, я до сих пор не знаю, могут ли часы идти сами по себе, если их не заводить.
"Есть женщины, в которых никто не влюбляется, но которых все любят. Есть женщины, в которых все влюблены, но которых никто не любит. Счастлива только та женщина, которую все любят, но в которую влюблен лишь один". (с)
в каждом из нас живут чудовища. иногда, когда ты не успел вовремя поменять приличные слова, мысли, выражения лица, движения, они выползают на свет. ты теперь знаешь о них. о тех, кого хотел спрятать за железной маской улыбки, кого хотел изжечь просроченными талонами памяти, кого хотел оторвать от себя, кого не существовало до... что происходит дальше? один на один. не знаю. скажи, а ты веришь в чудовищ?
я пьяна тобой по самые сердца края.
Кто то верит
Эта знает все
Но никому не скажет
Время лечит
Да, жизнь покажет
Но если бы он даже знал
где ему было лучше
Что меняет..."
и еще, поняла сегодня, что хорошие фотографии получаются только тогда, если любишь и понимаешь то, что или кого, ты фотографируешь. иначе - лобуда.
Ты за этим к нему и льнула, привыкала, ждала из мглы –
чтоб ходить сейчас тупо, снуло, и башкой собирать углы.
Ты затем с ним и говорила, и делила постель одну –
чтобы вцепляться теперь в перила так, как будто идешь ко дну.
Ты еще одна самка; особь; так чего поднимаешь вой?
Он еще один верный способ остро чуять себя живой.
Тебя что, не предупреждали, что потом тошнота и дрожь?
Мы ж такие видали дали, что не очень-то и дойдешь.
Мы такие видали виды, что аж скручивало в груди;
ну какие теперь обиды, когда все уже позади.
Это матч; среди кандидаток были хищницы еще те –
и слетели; а с ним всегда так – со щитом или на щите.
Тебе дали им надышаться; кислородная маска тьмы,
слов, парфюма, простого шанса, что какое-то будет «мы»,
блюза, осени, смеха, пиццы на Садовой, вина, такси,
дай откашляться, Бог, отпиться, иже еси на небеси, -
тебя гладили, воскрешая, вынимая из катастроф,
в тебе жили, опустошая, дров подкидывая и строф;
маски нет. Чем не хороша я, ну ответь же мне, Боже мой, –
только ты ведь уже большая, не пора ли дышать самой.
Вера Полозкова
Настроение сейчас - барабаны-в-глубине
Я могу быть грубой – и неземной,
Чтобы дни – горячечны, ночи – кратки;
Чтобы провоцировать беспорядки;
Я умею в салки, слова и прятки,
Только ты не хочешь играть со мной.
Я могу за Стражу и Короля,
За Осла, Разбойницу, Трубадура, -
Но сижу и губы грызу, как дура,
И из слезных желез – литература,
А в раскрасках – выжженная земля.
Не губи: в каком-нибудь ноябре
Я еще смогу тебе пригодиться –
И живой, и мертвой, как та водица –
Только ты не хочешь со мной водиться;
Без тебя не радостно во дворе.
Я могу тихонько спуститься с крыш,
Как лукавый, добрый Оле-Лукойе;
Как же мне оставить тебя в покое,
Если без меня ты совсем не спишь?
(Фрёкен Бок вздохнет во сне: «Что такое?»
Ты хорошим мужем ей стал, Малыш).
Я могу смириться и ждать, как Лис –
И зевать, и красный, как перец чили
Язычок вытягивать; не учили
Отвечать за тех, кого приручили?
Да, ты прав: мы сами не береглись.
Я ведь интересней несметных орд
Всех твоих игрушек; ты мной раскокал
Столько ваз, витрин и оконных стекол!
Ты ведь мне один Финист Ясный Сокол.
Или Финист Ясный Аэропорт.
Я найду, добуду – назначат казнь,
А я вывернусь, и сбегу, да и обвенчаюсь
С царской дочкой, а царь мне со своего плеча даст…
Лишь бы билась внутри, как пульс, нутряная чьятость.
Долгожданная, оглушительная твоязнь.
Я бы стала непобедимая, словно рать
Грозных роботов, даже тех, что в приставке Денди.
Мы летали бы над землей – Питер Пэн и Венди.
Только ты, дурачок, не хочешь со мной играть.
Вера Полозкова
бл*дь. кошка. публичная женщина. надо знать меру во всем и уметь отстоять свое мнение, делать то, что тебе хочется и не делать того, что заставляют насильно. прописные истины и самоуважение. твоя свобода.
Входите, открыто, садитесь поближе, вот, кстати, варенья остатки.
Мой кот Ваши тонкие пальцы оближет, собака притащит Вам тапки.
Садитесь сюда, в это теплое кресло, оно Вас обнимет уютно.
Садитесь. Мне жизнь эта кажется пресной и птицы уже не поют, но
Я рада вас видеть. Живу? Одиноко. Ничто не меняется за год.
Вчера было лето - на кухне чеснок и немного засушенных ягод.
Теперь - мелких дел непонятных навалом, сражаюсь бессмысленно с ленью.
Позвольте пристроиться мне, как бывало, у ног, головой на колени.
Не бойтесь меня, я не буду, как раньше, рыдать и кидаться словами.
Я стала спокойной, я делаюсь старше, а значит, учусь быть не с Вами.
И Вы изменились - почтенный родитель, работа и отпуски в Греции.
Да что Вы, глаза только не отводите, хоть вечер мне в них насмотреться...
Вот только не руки, живешь себе - ну так живи без пути запасного.
Тебе ничего - ты зашел на минуту, а мне - забывать тебя снова...
А мне - забывать тебя. Слышишь, не надо! Ты там колосишься и зреешь,
А мне забывать... Я хожу по канату, над публикой, жаждущей зрелищ.
Часы на столе. Скоро утро забрезжит будильником, в уши стучащим.
А ты заходи, но, пожалуйста, реже... Ах, что я, конечно же, чаще.
А хочешь пиши, адрес тот же, туда же. А я - да не стану, куда там...
А скоро уже Новый год, распродажи, учеба, события, даты...
Я валяюсь в перекрученном спальнике, мысли вылиты, эмоции - в коме.
То есть это не снотворное пачками, не рыдания над домом из спичек.
Сны-кошмары - точно грифы на пиршестве, в бочке меда грустно капельке дегтя.
Если театр - только анатомический, все рыдают и желают "ни пуха".
Улыбаемся губами гранитными, я спокойна, я почти невредима.
Я фигею от моей социальности, я горда собой невообразимо, если
Всё же иногда очень полезно думать головой, особенно психологу!