- что такое рудимент и атавизм?
- ну смотри, например мозг - это рудимент.
(Переславль, вечер)
а вообще, мне недавно снилась черёмуха. и мне кажется, это неплохая примета.
Мама часто говорила, что человек никогда не бывает совершенно несчастен. В тюрьме, когда небо наливалось краской и в камеру проскальзывал свет нового дня, я понял — она была права.
___
Альбер Камю. Посторонний
Я вот боюсь, как бы меня водой, по такой погоде, не облили бы из бранзбойда - так, за компанию. Мне вообще, часто "за компанию" попадает. Поэтому, я решила сидеть дома и ждать пока ситуация не изменится, а на выходные вообще из города свалю куда-нибудь.
Гениально, маэстро!
[500x662]
С этого дня моя любимая картина - Положение во гроб. Шикарная композиция - эффект причастности достигнут, благодаря каменной плите, на первом плане, и тяжёлому, пронизывающему взгляду Никодима, направленному прямо на зрителя. Так и хочется смущённо отвернуться от трагической сцены, невольным участником которой ты стал.
[400x598]
и ещё, обратите внимание на Марию - она находится сзади, сбоку, и просто смотрит на тело своего сына. Кажется, сюда очень подходит стих Ахматовой Распятие:
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.
[400x490]
В картине святой Франциск, в преддверие своей смерти - на это косвенно указывает череп - мне кажется, что сквозит тут гамлетовский мотив - эти произведения искусства современники - Шекспир впервые опубликовал Гамлета за три года, да написания этой картины. Но ладно, эту тему мы опустим.
Франциск здесь, несмотря на понимание своей скорой гибели, стоически спокоен, хотя на его лице явно не хватает христианского смирения^^
[250x375]
Христос в Эммаусе – я так и не нашла хорошей репродукции, но и здесь можно почувствовать горечь скорой разлуки – вот она, перекличка с Тайной Вечерией! - хлеб уже разломлен, расставание неминуемо. Он уже узнан, но миг - и он исчезнет.
Но теперь уже не Иисус, а его ученики должны принять на себя крест мученичества – пришла их очередь.
Он об этом уже знает, они – ещё нет.
[400x247]
Караваджо, за свою жизнь достиг, как минимум, двух пиков мастерства – невероятно! И его лучшие картины этих периодов здесь можно сравнить:
Поклонение пастухов – спокойная и умиротворяющая обстановка. Плавные линии, добрые, даже ласковые взгляды направлены на Мать и Младенца и – вот оно мастрество художника – мягкий свет из ниоткуда, лёг на Святое семейство.
[400x604]
И его последняя уцелевшая работа, которая вместила в себя и одиночество, и горечь вынужденных скитаний, и предчувствие скорой гибели – Мученичество святой Урсулы.
Её репродукцию в хорошем качестве и найти-то невозможно – там совершенно сумасшедшие контрасты. Белая, как смерть, Урсула и испуганный тёмный гунн – жуткое зрелище, если честно.
[400x314]
С утра сходила в Пушкинский - рассчитывала в очереди послушать радиоэфир с группой Louna, но проскочила подозрительно быстро, меньше чем за 10 мин - облом. Проштудировала Караваджо, зависла на Блейке, в конце пробежалась по любимым голландцам, захватив и Рубенса, до кучи. Народу не то чтобы море, но как-то непривычно, а оттого неудобно - но, всё равно, чуть потолкавшись, можно встать на любую точку обзора.
Выйдя, решила прогуляться до Арбата, а заодно зайти в кондитерскую у метро Кропоткинская - там подают обалденный профитроли! Пока я стояла с кофе у окна, мимо него туда-сюда, согреваясь, ходит молодой человек с Одиссеей в одной руке и сигаретой в другой. Очень мне это понравилось, почему-то - на улице метель, а он читает и курит.
Я хочу выйти замуж за арию Иисуса в Гефсиманском саду. Я очень серьёзно. Может даже в исполнении Билана - я ещё не решила.
Целое событие произошло на днях - вышел первый русский номер уорхоловского журнала Interview - с ума сойти какая там вёрстка - я в руках-то такое никогда не держала! Только вот формат явно не для московского метро рассчитан, да и не для среднестатистической сумки тоже - но я несла его в руках, судорожно прижимая ладошкой к сердцу - для сохранности, разумеется.
посмотрите-посмотрите - там даже мой любимчик Лео на обложке!-)
сейчас под потолком в комнате висят 59 шариков - как молчаливое напоминание прошедших праздников. вообще-то изначально их было 60, но один как-то быстро сдулся и отстал от коллектива. я долго думала об этом, как об аллегории, но как-то по-дурацки всё складывалось и я бросила это неблагодарное занятие.
прибавилось ещё куча различных сеточек от букетов и две новые необычные бутылки, наверное коллекционные.
внезапно стала напоминать себе Коробочку.
много вредничаю в последнее время, да и на поворотах меня начало капитально заносить. читала Декамерон - внезапно накрыла волна какой-то неприятной ярости. смотрела фильм - неожиданно захотелось заплакать или поорать.
а характер-то портится - вот что стрёмно. пока скидываю на авитаминоз. я всегда всё скидываю на авитаминоз - наверное, мне просто нравится это слово.
постепенно продвигаюсь в корейском - чувствую себя слабоумной идиоткой. но мне очень интересно и я стараюсь изо всех сил. я уже давно ничего так сильно не хотела. к тому же, одна из моих одногруппниц знает, что такое "хумгат" - с ней я в любом случае не пропаду.
внезапная страсть к Боттичелли заканчивает этот унылый осенний комплект.
смотрели после ужина новости.
глядя на "хронику убийства Каддафи", предложила маме, как вариант: скинуть сейчас ядерные бомбы и избавиться от человечество и нашей цивилизации - а то позорище одно.
мама сказала, что такого простого решения быть не может - остаётся только жить и смотреть на всемирное разложение дальше, пока последнему мыслителю эти варвары не засвистят пулю в лоб.
в субботу зависла до поздна в Циферблате - какими-то неизвестными тропами сюда занесло Самира аль-Адили - иракского журналиста, который за полвека своей жизни побывал корреспондетом в самых горячих точках, включая всю иракскую войну - и он решил с нами пообщатся, и расскзать о своей профессии, родине и, совсем чуть-чуть, о своей жизни. Очень интересный и безумно обаятельный дядя, да и, к тому же, оказался абсолютно своим в доску.
вот отрывки из его рассказа - перевод делала уже по памяти - оформлю это в подражание Esquire:
ПРАВИЛА ЖИЗНИ. САМИР АЛЬ-АДИЛИ.
Корреспондент, филолог, Багдад.
У меня плохо получается говорить о себе. Но я хороший слушатель.
Война для Ирака стала настолько обычным явлением, что на неё перестали обращать внимание. Люди живут, влюбляются, мечтают. Мы, к примеру, очень любим искусство. Все живут обычной жизнью.
Мы уже не обращаем внимание на бомбежки. Я могу весь день гулять по Багдаду, потом прийти домой, включить, скажем, Russia today и с удивлением узнать, что сегодня бомбили город.
Я считаю, что настоящий журналист – это тот, кто выезжает на горячие точки. Только там начинается настоящая профессия. Я презираю журналистов, просто сидящих за компьютерами и спокойно печатающих статьи.
Как военный корреспондент,
Ведь я такой тяжелый случай.
Спросите тех, кого я мучал.
Спросите тех, кому я врал,
Что я любил и понимал.
(©Your Personal Jesus)
что может быть прекрасней и страшнее, чем рассказ о таланте гения от его самого верного завистника и единственного единомышленника?
когда каждая фраза режет гордость и сердце, по живому?
от прикосновения чего-то высшего, но необратимо чужого в кровавые клочья разрывает душу?
Сальери о Моцарте.
Фильм Амадей.
меня тянет в горы и я листаю альбом Рериха, стараясь перебить желание. это, как жевать жвачку, чтобы не хотелось есть.
я получила платное образование - я даже в садик за деньги ходила.
я всегда лечилась за деньги - и в больницах, и в поликлиниках, и в аптеках.
всю свою жизнь я получала всё за деньги родителей или свои, ни копейки не получая в помощь от государства.
вопрос: почему, работая в нашей незабвенной стране, я должна кормить каких-то мифических пенсионеров или кого-то ещё?
это государство мне ничего не должно.
за стеклом как-то очень промозгло и мокро. на лестничной площадке сосед меланхолично спросил, долго ли будет такая погода. он парашютист, а в такую погоду не попрыгаешь - вот он и сидит без дела, мается. на вопрос: "как дела?" - получаю неизменное "хорошо". мы выросли вместе и это странно сказывается на наших редких встречах: нам проще молчать, чем пытаться пересказать все последние события.
я выкурила пару трубочек, он пять сигарет. домой не хотелось, вот и сидели, подтягивая шерстяные носки чуть ли не до колен.
помолчали, покурили, обсудили практику в Японии и Китае, посмеялись. покурили, обсудили сноуборды и корейский язык, допили чай. опять надолго замолчали, я вспоминала сегодняшний день: когда была на ввц, выпила две газировки из автомата. книжку хорошую купила. весь оставшийся день сидела, балдея под, недавно открытою, Анну Кальви - как-то не верится, что такая музыка ещё пишется. никуда не надо идти, ничего особенного не надо делать. есть только я и осень.
вот сегодня наконец-то случилось: бежала по Таганке, по делам, заблестело солнце, в наушников раздались первые аккорда Волкодава и совершенно отчётливо запахло весной. чувству себя героиней мультфильма Чудо
Когда он меня обнял, я вдруг поняла, что я абсолютно одинокий человек.
решила, пока есть время, посмотреть классические фильмы. в смысле, шедевры кинематографии, все какие помню.
в результате осадок слишком сложный и подозрительно равномерный:
просмотр фильма Человек-Слон выбил из колеи. Измучил. потом был, последний из трилогии, фильм Мир Апу - и он был, как возрождение. дышать стало легче и понятней.
если бы я могла смотреть какие-то фильмы каждый раз, как впервые, я бы выбрала эти два не раздумывая.
почему американцы так гордятся своей салемской историей? разве в истребление за год почти 90% женского населения есть хоть что-то заслуживающее уважение?
в Германии один француз учил меня разбавлять ром водой, чтобы не жгло горло. но тогда у него появился сладковатый привкус, и я объясняла ему, что так не правильно - но смогла выдавить только Rum ist die Milch des Soldaten - я слышала это в чешском баре от какого-то австрийца - он кажется декламировал Ремарка. что было дальше не помню