[236x297]
С последними лучами солнца все замирает. Окутали мое бунгало огненные цвета заката с той нежностью, как мать укутывает дитя свое. И слышен тихий шум прибоя. Накатывающая волна уже слаба, сейчас отлив. Но звуки океана остались за окном, здесь - тишина.
И я сижу. Дубовый стол, кто делал его и когда? От прожитых лет он потемнел. Видны следы на нем: вино разлитое - о бурные деньки; огарок свечки оставил прожженное пятно - я невнимателен бываю; столешница в чернилах - пишу. Но от того милее сердце моему. На нем весь я и прожитые мои годы - в изящной рамке фотокарточка, улыбчивы и счастливы, бросались в бурные потоки; мой портсигар, края его затерты до желтизны, да ржавчина не трогает. Так вот был металл. Подарок, кстати, мне, хоть коптить небо давно я бросил. Что делать он на столе? - спроси меня! Отвечу: Это память. В углу стола стоит стакан из дерева. Там всякое по мелочам: турецкий нож бумажный, скрепки, купленные на ярмарке весной, карандаши. Перо стоит отдельно на подставке, с чернильницей. Часы, подсвечник со свечой. А сколько в ящиках добра... - но то потом, сейчас не время.
Уютно мне здесь, на душе спокойно.
Я видел, как ускользнул последний луч. Повеяло прохладой. Я быстро поднялся, захлопнул ставни и задвинул штору. Несколько ночью холодно - сквозняк свечу задует. А поработать вечером хочу.
Достал лист бумаги и прежде чем мокнуть перо, извлек я зажигалку. Бензином пахнуло. Не сильно, на дне горючего осталось... вот трепещет пламя. Ох, и сказал же! Трепещет! Пламя! Просто огонек. Со стола тень свет разгоняет, а комната утопает вся в ночи. Да только уголок кровати виден - простыня выбилась, белеет на свету. А так, еще сквозь щели отблеск звезд струится. И более - ни-ни, темно.
Задумался я. Взмакнул перо, поднял над белою бумагой и мысли разбежались… кто куда. Свечи мне хватит до рассвета, за час погаснет до него. Знаю, не раз в задумчивости так провожал минуты ночи. Куда спешить-то?
Темно. Но что это? Приснилось? Как скрип двери?! Пламя свечи всколыхнулось. Сквозняк! Я поднял взгляд... Ведь так и есть! Открылась дверь, дыхнуло ночью. Какое небо, в звездах все, словно рассыпал крупу на синем полотне! Такого неба не увидеть ни в одной стране по миру. Вы уж поверьте мне. Да вот отвлекся, вернемся в бунгало, где приоткрылась дверь и тень прокралась в дом. Исчезло небо - дверь закрылась.
Не ожидал. Нет, нет, не думайте о страхе. Не ведом он в этом дивном уголке.
Но кто ночной мой посетители? Хотел подняться... Но, черт, неведомые силы меня сковали. И вроде бы свободен, но не могу движения делать! Ни руку протянуть, ни на ноги подняться. А сердце учащенно бьется! Сказать хотел, да слово замерло во мне. Боюсь убить им, - словом, - все волшебство, всю сказку. Вы тоже чувствуете это? Бывало с вами? Сижу, не шевелюсь. Я словно вжался в свое кресло!
А посетитель мой молчал. Да что греха таить, юлить на ровном месте. Не он, не посетитель. Она! Она вошла в мое бунгало и затворилась за собой двери! Но на пороге и осталась, застыла как прекрасная афинская богиня. Кто воздает молитвы ей, кто приклонил уже колени?
Еще бы шаг, попала в круг бы света, очерченный свечой. Увидел бы ее как есть. Ан нет, осталась в полумраке. Светлая туника не прячет, скорее делает желанной - тут даже свет не нужен. Ведь волосы, бывает говорят, - как смоль, как уголь черные. В таких и утонуть не страшно. А что глаза таят? Не видно - в сердцах вздохнул я от досады!
Смотрю сквозь пламя, что рвется кончике свечи на стан богини. Сковало тело невидимая сила. Ни слова прошептать. В ночи я слышу ее дыхание. Прерывистое. Волнуется. Я вижу, как рукою поправляет прядь. Тогда на миг вторгается в круг света ее ладонь. А лучики бегут по нежной коже, и прыгают на обнаженное плечо. Молитвы посылаю богу! Глаза прикрыл. Мученья сладострастий не выдержать.
В груди все закипает. Но я молчу, не шелохнулась. Она как изваянье. Вдруг, как молния в темном небе, волной на прибережную скалу, накатывает осознанье! Рассвет! Рассвет придет из-за морей, разгонит тьму, просочиться в ставнях, сквозь крышу из соломы! И всё увижу я! Ее увижу! О Боже, дай рассвет скорее.
Не будет сила мне мешать подняться. Падут оковы оцепененья. Раскрыть глаза и восхищаться! Подняться и шаг навстречу сделать. А в ней улыбка заиграет, томный взгляд, ресниц дрожанье. Пусть смехом, от волшебства, от счастья, разразиться. И нежностью, любовью... О Боже, дай рассвет скорее!
И сколько время так прошло? Часы стоят! Ах, до рассвета совсем чуть-чуть осталось. Молюсь я в темноте, передо мной свеча горит, мгновения отсчитывает жизни. Минуты. Их хочется собрать всем скопом и в жизнь вернуть. О Боже, дай рассвет скорее!
Но что это? Не верю! Не может быть! Свеча! О, Господь мой. Не может быть! Продли, еще на час, еще мгновенье. На что сердишься ты судьба?
…Свеча погасла. Ей до рассвета
Читать далее...