На дайри так не вовремя профилактика.
а мне так больно. так больно, неприлично и нехорошо.
заставляю себя.. держусь, разучиваюсь плакать, хватит. так сильно хотелось вылить боль в буквы и слова.. уже не помогает.
... Лучшее облегчение боли в том, чтобы её выкричать, высказать целиком. Только в выражении она осознаётся, а то, что осознаётся, потом уходит..
когда? я жду..
Лучшее облегчение боли в том, чтобы её выкричать, высказать целиком. Только в выражении она осознаётся, а то, что осознаётся, потом уходит..Се идите накуй се
я сильный млять))
Опять нервы. естественно перекурила. тяжелых, которых в глаза не видел уже месяц.
тошнит, плохо, и слезыслезы
такую боль нельзя описать словами. она занмает все время/место/мысли/душу
смотрю. 9/38.
даже ты не поймешь о чем я.
просто это твое время онлайн.
каждая минута = минуте слез. ступора.
у меня пустота внутри. полное отсутствие мыслей. логики нкакой.
только тупая пустая больбольболь.
Господи, как же больно все прощать. Как больно делать вид, что тебе все равно. Вдумываться в эти слова. «Все равно». И мы все равны перед Богом, значит, прощать обязаны, потому что любой имеет право на ошибку.
Но когда прощаешь закрыв глаза, глупо и слепо, только в последний момент замечая, что никакой пользы твои прощения не приносят, что все повторяется снова и снова. Снова и снова. Снова и снова.
Ты от меня отказываешься – я тебя возвращаю. Ты меня убиваешь – я оживляю тебя.
Я же прекрасно знаю… Что я практически единственный (если не единственный) человек, к которому ты можешь прийти в любое время дня и ночи и тупо выплакать все, что наболело. Что я одна не откажусь, не брошу и когда надо пригрею.
Но ЭТО вывело даже меня из себя. Этот твой поступок оказался каким то нереально болезненным для меня.
Я помню твои промахи, только кажется, что я забыла. И я простила бы тебя снова, и простила бы все, что угодно, только не это.
Когда отказываются просто так, просто потому, что хотят насильно сделать другого человека смыслом жизни…
Если ты понял. Кто ты, и о чем я – прошу в коменты всю правду о том, что ты про меня говорил в последние два месяца.
Это твой последний шанс.
Где этот смертельный контрольный выстрел?
У нас -5. Не выше и не ниже.
Просто -5, девочки устали улыбаться накрашенными ротиками. Кожа на губах потрескалась от холода.
-5 по Цельсию.
Одноразовые конфетки ждут своих участей. И не дождутся, от холода изо рта вырывается пар, поглощающий призрачную сладость.
-5. -5, и пушистые шерстки невиданных зверей медленно опадают вслед за хрустальными слезинками.
Куда то пропала теплота в словах. Она тоже завяла, умерла, замерзла и покрылась противной синеватой слизью.
Чье то воспаленное воображение рисует сливочным маслом на картонных упаковках из-под телевизоров.
Что-то пропало. Где-то не видно.
Сгнившие повязки на глазах разлагаются. Я не хочу видеть грязные лохмотья. Я пугаюсь, и путаюсь в них.
Какие-то стеклянные перышки невинно опадают. Маска девственности медленно сползает по ручью Crimson tears.
Морщинки под глазами, прожженные зрачки, обкусанные губы-ногти-локти. Вечное слова «хандра».
-0. -0 по Цельсию и по Фаренгейту. Не спрашивай.
Давай поиграем в смерть?
Пусть нашей целью будет как можно большее количество боли, полученной друг от друга. Ты можешь сказать мне, что бросаешь. Мы поиграем в расставание. Как только кто-нибудь забудет про игру, все начнется по настоящему.
Глупый, я тебе все равно не поверю. Я просто сделаю вид, что мне больно, даже поплачу наигранными слезами. В шутку скажу «Хотя бы друзьями останемся?», а ты улыбнешься, скажешь «Конечно», и чмокнешь меня в щеку. Ты же тоже знаешь, что это игра?
Далее мы будем собирать твои вещи. В шутку, конечно. Найдем твои смешные тапки, заберем из ванной твою синюю зубную щетку, положим к тебе в сумку твой одеколон. Мы будем улыбаться, это же все неправда.
Потом ты будешь извиняться, говорить мне какая я на самом деле хорошая, и что на самом деле вся проблема в тебе. А я буду улыбаться, я же помню, что мы играем. Ты скажешь, что лучше меня нет, и ты не хочешь обременять своим присутствием такого ангела. Я засмеюсь: ты же идеал для меня, надо же было придумать такой поворот событий…
Ты будешь пытаться убедить меня в том, что все хорошо, ты принесешь мне валерьянки и шоколадных конфет, потому что так и не сможешь понять моей странной, вечной улыбки. Ты же знаешь, что мы играем?.. Ты еще не забыл?..
А потом ты уйдешь, с извиняющейся улыбкой. Неужели ты забыл, что мы играем, или это по сценарию? А я, продолжая твою игру, покружу по квартире, достану спрятанную мной твою фотку. Буду долго на нее смотреть, и улыбаться.
А потом… А потом я умру. Невзаправду, мы же играем, помнишь?.. Ты помнишь?..
Ты забыл…
Идите в жопу те, кто считает меня такой же, как все. Я полюбому в чем-то лучше, и в чем-то хуже. Но я индивидульна. Не нравится - сваливайте.
Не пытайтесь заставить меня комплексовать. Я и так не слишком довольна собой. Но комплексовать по поводу маленькой груди - увольте. Я довольна, и вообще, не ваше дело, ок?
Сердце уже не передергивает от страха.
А слабо так трепыхается.
Скорее по привычке.
Давай поговорим?
Давай поговорим об одиночестве? О сонных таблетках, ежедневных и еженощных сидениях перед пустым стеклянным экраном. Об эмоциях, которые просятся на бумагу, но не успевают обличаться в стихотворные строки, о легкой пустоте в душе, покрытой серебристым налетом горечи... Ты ведь прекрасно умеешь чувствовать. Давай поговорим о любви, которая дарит какое то сладкое и жгучее наслаждение даже от боли. Поговорим о страхе, который заставляет голову кружиться, грудную клетку наполняет тяжестью, легким холодом и не дает ровно дышать. Поговорим о счастье, о таком растяжимом, и таком редком, таком окрыляющем и так резко заканчивающемся?..
Давай говорить ночью о сумеречных крышах дома напротив. О тоненьких веточках, чуть-чуть видных на фоне странного, клубящегося мегаполисного неба. О зеленом чае и черном кофе. О чем угодно.
Давай гулять за руку по дождливому январскому городу. Просто молча гулять, только не уткнувшись в вечную музыку. Давай слушать этот необычный город?
Давай поговорим. Давай выкурим по последней сигарете, и поклянемся друг другу никогда не курить. По-кля-нем-ся. Это очень торжественно звучит, нельзя нарушить.
Давай лазать через все заборы подряд. Материть водителей, бросаться им под колеса, а потом убегать. Давай как в песне? Русская Рулетка с шестью патронами в барабане. А кто знает, осечка тоже может быть... Только самое паршивое будет видеть смерть другого...
Давай собирать эмоции, коллекционировать чувства, здороваться с незнакомыми людьми на улице, рисовать на крышах домов, делать бумажных голубей и пускать их куда-то очень высоко? Давай хором петь что то из репертуара своих групп, даже не нужно, что бы это было одинаковое.
Давай делать хоть что-нибудь... Только вместе, давай я стану твоим другом, в конце-то концов?..
когда-то меня потеряли из-за элементарной глупости
если я потеряю его из-за глупости сейчас, я не знаю, что сделаю
я вкладывала в письмо столько эмоций только два раза в жизни.
в первый раз это была безграничная ненависть, и если бы я не отдала ее адресату, то она убила бы меня.
теперь это была любовь.
я отдала ее. выжала все, до последней капли. все чувства. все эмоции. к этому человеку.
я так хочу не уметь привязываться...
тока пока я писала, я поняла, что все могу пережить.
{только ради чего жить, если не ради счастья?}
я написала ему письмо. он пока
не ответил, хотя я уверена, что он его прочитал.
какого черта все так происходит...
ну почему мне не дали хотя бы неделю...
все еще может быть нормально, но я уже устала верить и надеяться.
я физически не могу ни дня быть
счастлива.
мне даже спокойнее чувствовать боль, наверное
потому, что знаю, что хуже уже некуда.
у меня не бывает счастливой любви. меня просто
напросто обманывают. выдают фальшь за правду,
что бы добиться взаимности на несколько недель.
когда я уже
привязываюсь к человеку довольно сильно.
черт, я успела в него влюбиться, ему поверить.
мне ни с кем пока не было так хорошо.
и самое паршивое, что мы слишком похожи. а сталкиваются
противоположности.
Боль прокатилась до кончиков пальцев,
Воздух уже не тяжелый.
Разум распяв на невидимых пяльцах,
Шью на нем ниткой дешевой
Шорохи тлеющей соли на ранах
Лишь о потерях напомнят
Об уплывающих в сумраке планах
Завтра никто и не вспомнит...
Будущего не будет.