[700x438]
[465x700]
[показать]
[350x352]
...Перебирая латиноамериканских писателей, вы первым делом назовете Гарсиа Маркеса, Неруду, Кортасара и магический реализм. Это не про меня. Когда я иду по улице, бабочки вокруг моей головы не порхают. Я пишу правду уличной жизни. Это крик души. Ту сабес?!
В 80-е годы был такой Мигель Пинеро: поэт и актер, вор, наркоман. Все у него было именно в такой последовательности: Поэт, и уж затем актер, вор и наркоман. Может, поэтому его все так любили и прощали ему все его проступки и предательства. Для Мигеля Пинеро обычным делом было взять взаймы деньги и никогда их не отдавать (но приходить за новыми). Вынести и продать вещи из дома доверявшего ему друга и т.п
Пинеро это такой латино-вариант Жана Жене и Селина — порочный, но очень обаятельный подонок. Все те же беспроигрышные компоненты: криминал, алкоголь и наркотики, гомосексуализм и неразборчивость в сексе. И над всем этим — талант, все это рассказывающий. Вспоминаются, конечно же, строки Есенина:
"Я читаю стихи проституткам
и с бандюгами жарю я спирт"
[300x397]
[500x333]
[показать]
[297x425]
ПО ОДЁЖКЕ ПРОТЯГИВАЙ НОЖКИ
Разгром России на зимней Олимпиаде!? Позор страны!!!?
Да чепуха всё это! Сопоставим-ка рейтинги этой злосчастной Олимпиады – с другими показателями России на всемирной арене. Тогда и Ванкувер – победой обернётся! Здесь в первую десятку Россия, может статься, и войдёт. Однако истинных «патриотов» такое унижение огорчает до слёз. А то и приводит в ярость. Как так – с 1952 года мы, т.е. СССР, на зимних олимпиадах почти всегда были первыми!!!
Но странно – почему не огорчают другие, более существенные разгромы и «позоры»?
По мировой конкурентоспособности – 27 место; по цитируемости российских учёных – 18 место...
В России один Нобелевский лауреат - в Америке, условно, 101. А по уровню ВВП на душу населения – вообще – 72 место...
И вот на фоне этого общего падения страны в самых разных отношениях - интеллектуальном, медицинском, социальном, технологическом, правовом, образовательном, экономическом,- на всём этом фоне - вот-вот возвысится и засверкает в первой, Бог даст, десятке, олимпийская сборная!
Честь ей и слава!
Радоваться надо, а не посыпать голову пеплом!
Где мы ещё «первее»?!
По одежке, как говорится, протягивай ножки. То есть подгоняй свои амбиции под ту амуницию, какая есть..
Ну, растеряла Россия свою «амуницию», по всем статьям.
У каждой разумной страны, заметил Леонид Радзиховский, есть два способа поведения. Первый - признать свое естественное место. Это то, чего Россия пока сделать не способна. Амбиции не позволяют. Синдром величия.
Вот великая некогда Италия, страна Возрождения, где возникла вся мировая цивилизация - вся наука, все искусство, - сейчас не входит отнюдь ни по каким рейтингам в десятку первых стран мира.
И что? Удавиться и не жить? Они там сидят и плачут? Да нет. Они давно с этим смирились и живут в свое удовольствие. Ведь ясно: если всерьез люди хотят что-то менять в своей стране, то они должны знать, что за это придётся платить - не олигархам, не чиновникам, не президенту, а каждому человеку лично...
В Россию « надо просто верить», как призывал Тютчев, уже явно недостаточно.
[250x374]Блажен, кто верует, тепло ему на свете!
Александр Грибоедов
Свет всегда настоящий, если он виден.
Виктор Пелевин
Когда закончилась игра,
Пошла реклама "Доширака",
И стала черная дыра
Товарной маркой полумрака.
И крохоборство, не чума,
Смело халупы насекомых,
И растащили закрома
Рабы москитов незнакомых.
Поэту пуля и петля,
Поэт завис и не промазал,
А я, непуганая тля,
Поторопился спятить сразу.
Я прозевал часы Суда,
Но это было лишь начало.
Я спал на Баскове, когда
Во мне отчаянье кричало.
Когда икона не слышна,
Реклама двигает благое,
Я буду помнить имена
Репродуцирующих Гойю.
Я прохлаждаюсь без ума,
Рисую стигму на дензнаке,
Кружу над кучами дерьма
И чту фекалии за факел.
Герой без ликов и личин,
Талдычу мантру в общем блуде:
Недолги будни саранчи,
Но Воскресения не будет.
Блажен, кто верует, тепло
Ему на свете том и этом.
А мотылек палит крыло,
И я зову его поэтом.
Я видел чистый водоем,
Но не всосал живую влагу.
И вроде любо мы живем,
А все у нас не слава Багу!
Когда-нибудь на склоне лет
Я буду бит за день вчерашний...
Но если дети видят свет,
То мне нисколечко не страшно.
[539x699]
наркотических средств. Особое ваше внимание обращаю на раздел хужожественная литература.
Педро Альмодовар
Патти Дифуса
Единственная книга прозы знаменитого испанского режиссера. Эротические похождения безбашенной души богемного Мадрида! Попарт как норма жизни! Героиня этой книги Патти Дифуса называет себя сексуальным символом испанской богемы и выступает нашим гидом по самым злачным местам художественного Мадрида.
6. В этой главе не трахаюсь
Мне позвонила моя СТАРАЯ подруга Адди Посса, которая собирается попробовать себя в качестве кинорежиссера, и предложила мне роль в ее новом фильме. Если можно, я поговорю о ней.
Адди весит намного больше, чем ранняя Бетт Мидлер [1] и Мей Уэст, вместе взятые, и считает, что обладает грубоватым очарованием обеих. Всемирная История не поскупилась, описывая трагедию избыточного веса. Здесь представлена Ро‑занна Бурр, с которой последний муж разводится из‑за того, что в считаные дни она прибавила двадцать килограммов. И Кристина Онассис [2], обладающая всем, кроме стильной фигуры, что превратило ее в несчастнейшее на свете существо. Сдается мне, А дли видела в журналах фотографии их обеих, но из‑за своей непроходимой тупости она не способна разобраться в увиденном. Впрочем, Адди обладает одним неоспоримым достоинством: этой женщине нет равных в умении обманывать саму себя. Адди — кокаинистка, а еще она влюблена в черное платье от Тьери Маглера [3]. Она мечтает надеть его в вечер премьеры своего будущего фильма. Больше всего в кинематографе ее привлекает блеск модельного платья на премьере. Посему она решила отказаться от кокаина и накопить денег на платье. Проблема в том, что если она завяжет с кокаином, то растолстеет еще больше и никакое платье на нее не налезет. Бедняжка страшно переживает.
Она разработала целую теорию по поводу проблем женщин‑режиссеров:
— Знаешь, Пат, почему в Испании всего две женщины снимают кино?
— Не знаю. Поведай мне, Адди Поссита.
— Потому что дело здесь поставлено так, что у женщины‑кинорежиссера нет и пяти минут, чтобы позаботиться о своей внешности.
— Никогда не думала, что твоя внешность хоть как‑то тебя заботит. Будь это правдой, ты бы покончила с собой, едва родившись на свет.
— Не будь гиеной, Патти. Получается, что в горячке съемок у режиссера нет времени даже подмышки себе побрить. О том, чтобы приодеться, даже речи быть не может. Все на бегу. А ты же понимаешь, я к этому не готова. Так я и укажу в контракте. Прежде чем накладывать макияж на героиню, пусть займутся мной — на то я и режиссер. Я внесла в бюджет два миллиона на собственный гардероб. Я не намерена ходить на съемки в штанах и спецовке. Каждый день я собираюсь представлять новый наряд, в зависимости от сцены, которую мы будем снимать. Ненавижу фотографии всех этих режиссеров с растрепанной бородой. Меня не удивляет, что испанское кино так плохо продается за рубежом.
Адди сама собирается и продюсировать свой фильм, на собственные сбережения она будет оплачивать продюсера, тоже женщину. Весь 1984 год она посвятила по преимуществу контрабанде кокаина. Сама она вынюхала килограммов пять, но все‑таки ей удалось поднакопить около двадцати миллионов. Она представила свой проект в министерство культуры и, отсосав у половины сотрудников, добилась субсидии в пятнадцать миллионов, а ее первую работу утвердили в статусе экспериментальной, потому что, как Адди ни крутилась, фильм все равно будет экспериментальным. Она хочет слезть с кокаина, и не только