Без заголовка
05-03-2007 12:08
[300x585]
Их было двое - Он и Она. Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, где-то смешной, где-то соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.
Они были счастливыми, потому что были Вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть по одному.
Он носил Ее на руках, зажигал на небе звезды по ночам, строил дом, чтобы Ей было где жить. И все говорили: "Еще бы, как его не любить, ведь он идеал! С таким легко быть счастливой!" А они слушали всех и улыбались и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.
Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было тепло и уютно. И все говорили: "Еще бы! Как ее не носить на руках, ведь она создана для семьи. Немудрено, что он такой счастливый!" А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только ему может быть хорошо в Ее доме. Это был их маленький секрет.
Он шел, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: "Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных". Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были Вместе, а значит, и сильнее всех. Это было Ее тайной.
И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам, грустила и плакала. И все говорили: "Что он в ней нашел, ведь у нее морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?" Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? Но это было Его тайной.
Они все жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: "Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?" А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь Двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чем бы не спрашивали. Это не было их тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.
Татьяна Ионина
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[300x585]Их было двое - Он и Она. Они где-то нашли друг друга и жили теперь одной жизнью, где-то смешной, где-то соленой, в общем, самой обыкновенной жизнью двух самых обыкновенных счастливых.
Они были счастливыми, потому что были Вдвоем, а это гораздо лучше, чем быть по одному.
Он носил Ее на руках, зажигал на небе звезды по ночам, строил дом, чтобы Ей было где жить. И все говорили: "Еще бы, как его не любить, ведь он идеал! С таким легко быть счастливой!" А они слушали всех и улыбались и не говорили никому, что идеалом Его сделала Она: Он не мог быть другим, ведь был рядом с Ней. Это было их маленькой тайной.
Она ждала Его, встречала и провожала, согревала их дом, чтобы Ему там было тепло и уютно. И все говорили: "Еще бы! Как ее не носить на руках, ведь она создана для семьи. Немудрено, что он такой счастливый!" А они только смеялись и не говорили никому, что Она создана для семьи только с Ним и только ему может быть хорошо в Ее доме. Это был их маленький секрет.
Он шел, спотыкался, падал, разочаровывался и уставал. И все говорили: "Зачем Он Ей, такой побитый и измученный, ведь вокруг столько сильных и уверенных". Но никто не знал, что сильнее Его нет никого на свете, ведь они были Вместе, а значит, и сильнее всех. Это было Ее тайной.
И Она перевязывала Ему раны, не спала по ночам, грустила и плакала. И все говорили: "Что он в ней нашел, ведь у нее морщинки и синяки под глазами. Ведь что ему стоит выбрать молодую и красивую?" Но никто не знал, что Она была самой красивой в мире. Разве может кто-то сравниться по красоте с той, которую любят? Но это было Его тайной.
Они все жили, любили и были счастливыми. И все недоумевали: "Как можно не надоесть друг другу за такой срок? Неужели не хочется чего-нибудь нового?" А они так ничего и не сказали. Просто их было всего лишь Двое, а всех было много, но все были по одному, ведь иначе ни о чем бы не спрашивали. Это не было их тайной, это было то, чего не объяснишь, да и не надо.
Татьяна Ионина
Кто для чего рожден
05-03-2007 12:04
[700x525]
Вы никогда не задумывались, насколько обидно иногда бывает родиться без крыльев, но с огромной мечтой летать? Именно таким и родился маленький дождевой червяк Чарли. Первое, что он увидел, было огромное голубое небо, и с этого момента он мечтал поднять свое кольчатое тельце хотя бы над высокими стеблями трав и цветов, находиться у самых корней которых было ему суждено. Когда Чарли немного подрос, он решился отправиться в путешествие на поиски того, кто мог бы ему помочь.
Первым он встретил Кузнечика. Кузнечики не умеют летать, хотя у них и есть крылышки.
- Уважаемый, не могли бы Вы одолжить мне свои крылья? Мне бы только узнать, что там, над стеблями,— обратился к нему Чарли.
- Глупый, - засмеялся Кузнечик, - тебе не дано летать. Ты должен быть там, внизу, рыть землю, строить ходы, тоннели. Просто у твоего организма такая функция. А летать предоставь тем, кто для этого создан, - и горделиво пошевелил своими крылышками, создан явно не для этого.
Чарли не обиделся - он знал, что его трудно понять, и отправился продолжать свои поиски. На этот раз ему попался Жук-Пожарник. В отличие от Кузнечика он умел летать, но делал это как-то неохотно, лишь перелетая с места на место и используя первую подходящую посадочную площадку. Жук как раз только что приземлился и пока не собирался никуда лететь.
- Извините, Вы не могли бы дать мне ненадолго свои крылья, ведь Вам они пока не нужны, а мне так хочется попробовать летать, - попросил Чарли.
- Ну что ты, как можно, вдруг ты их помнешь или еще как-нибудь испортишь, а я без них - никуда, - схитрил Пожарник. Тут уже Чарли чуть не обиделся, и было на что. На самом деле Жук просто боялся, что червячок взлетит на его крыльях выше, чем он это делал обычно. Кому же хочется ставить себя в равные условия с тем, кто может оказаться лучше?
А Чарли пополз дальше и встретил Стрекозу. Не в пример Пожарнику она редко совершала посадки, но все время бороздила воздух на малой высоте.
- Знаете, если бы Вы одолжили мне свои крылья, я бы поднялся на них в воздух, это мечта всей моей жизни, - почти уже без надежды пропищал Чарли.
- В небо?! Милый, да ты посмотри на себя! Рожденный ползать летать не может, - .процитировала Стрекоза любимую фразу, так как была уверена, что она рождена именно для полета.
Чарли совсем уже отчаялся, но оказалось, что на этом его злоключения закончились. Он встретил Гусеницу, которая, узнав о его беде, не стала давать мудрых советов, а просто начала делать из Чарли куколку. А все вокруг смеялись и кричали:
- Глупец, не смеши публику! Выше головы не прыгнешь! Тогда Гусеница сказала:
- Не обращай внимания, они просто не знают - чтобы летать, нужны крылья не только телу, но и душе.
А когда пришло время, Чарли развернул свои огромные великолепные крылья. Они были настолько красивы, что червячок боялся, не было ли это все сном. Эти крылья подняли его высоко-высоко в небо, а Кузнечик, Жук-Пожарник и Стрекоза смотрели на него и презрительно говорили:
- Подумаешь, Икар! Но Чарли, который был уже не червячком, а бабочкой, не обижался. Он понял, что они не могут мириться с существованием как тех, кто ниже их, так и тех, кто выше. Но что поделать, раз они такие. Просто у их организмов такая функция.
Татьяна Ионина
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[700x525]Вы никогда не задумывались, насколько обидно иногда бывает родиться без крыльев, но с огромной мечтой летать? Именно таким и родился маленький дождевой червяк Чарли. Первое, что он увидел, было огромное голубое небо, и с этого момента он мечтал поднять свое кольчатое тельце хотя бы над высокими стеблями трав и цветов, находиться у самых корней которых было ему суждено. Когда Чарли немного подрос, он решился отправиться в путешествие на поиски того, кто мог бы ему помочь.
Первым он встретил Кузнечика. Кузнечики не умеют летать, хотя у них и есть крылышки.
- Уважаемый, не могли бы Вы одолжить мне свои крылья? Мне бы только узнать, что там, над стеблями,— обратился к нему Чарли.
- Глупый, - засмеялся Кузнечик, - тебе не дано летать. Ты должен быть там, внизу, рыть землю, строить ходы, тоннели. Просто у твоего организма такая функция. А летать предоставь тем, кто для этого создан, - и горделиво пошевелил своими крылышками, создан явно не для этого.
Чарли не обиделся - он знал, что его трудно понять, и отправился продолжать свои поиски. На этот раз ему попался Жук-Пожарник. В отличие от Кузнечика он умел летать, но делал это как-то неохотно, лишь перелетая с места на место и используя первую подходящую посадочную площадку. Жук как раз только что приземлился и пока не собирался никуда лететь.
- Извините, Вы не могли бы дать мне ненадолго свои крылья, ведь Вам они пока не нужны, а мне так хочется попробовать летать, - попросил Чарли.
- Ну что ты, как можно, вдруг ты их помнешь или еще как-нибудь испортишь, а я без них - никуда, - схитрил Пожарник. Тут уже Чарли чуть не обиделся, и было на что. На самом деле Жук просто боялся, что червячок взлетит на его крыльях выше, чем он это делал обычно. Кому же хочется ставить себя в равные условия с тем, кто может оказаться лучше?
А Чарли пополз дальше и встретил Стрекозу. Не в пример Пожарнику она редко совершала посадки, но все время бороздила воздух на малой высоте.
- Знаете, если бы Вы одолжили мне свои крылья, я бы поднялся на них в воздух, это мечта всей моей жизни, - почти уже без надежды пропищал Чарли.
- В небо?! Милый, да ты посмотри на себя! Рожденный ползать летать не может, - .процитировала Стрекоза любимую фразу, так как была уверена, что она рождена именно для полета.
Чарли совсем уже отчаялся, но оказалось, что на этом его злоключения закончились. Он встретил Гусеницу, которая, узнав о его беде, не стала давать мудрых советов, а просто начала делать из Чарли куколку. А все вокруг смеялись и кричали:
- Глупец, не смеши публику! Выше головы не прыгнешь! Тогда Гусеница сказала:
- Не обращай внимания, они просто не знают - чтобы летать, нужны крылья не только телу, но и душе.
А когда пришло время, Чарли развернул свои огромные великолепные крылья. Они были настолько красивы, что червячок боялся, не было ли это все сном. Эти крылья подняли его высоко-высоко в небо, а Кузнечик, Жук-Пожарник и Стрекоза смотрели на него и презрительно говорили:
- Подумаешь, Икар! Но Чарли, который был уже не червячком, а бабочкой, не обижался. Он понял, что они не могут мириться с существованием как тех, кто ниже их, так и тех, кто выше. Но что поделать, раз они такие. Просто у их организмов такая функция.
Татьяна Ионина
Свеча
05-03-2007 12:02
[486x680]
Она была великолепной парафиновой свечой высшего сорта. Ее имя происходило от слова "свет" (свеча – светить), и она очень гордилась этим. Сначала она лежала на складе с сотнями таких же свечек и еще не догадывалась о своем высоком предназначении, потом – в магазине, а потом ее купили и положили на полку, где уже были ножницы и пузырек с конторским клеем.
- Кто я такая? Как, вы не знаете?! Я свеча! Я создана для того, чтобы светить другим, сгорая. Нет, не подумайте, я не задаюсь, я знаю, что все мы созданы для какой-то пользы, но согласитесь, иметь высокое предназначение – это очень ответственно.
Ей ничего не ответили, но ножницы и клей стали сторониться ее, ведь это тягостно – находиться рядом с тем, чье предназначение выше, чем твое.
Но свеча сама никого не замечала. Она думала о том, как проведет лучшие минуты своей жизни – когда будет светить. Может быть, это будет праздник: огни, музыка, веселье и она – маленькая, но необходимая часть его. Стать незаменимой частичкой чьего-то праздника – чем плохо для смысла жизни? А может, это будет тихая звездная ночь: двое влюбленных и она. Светить для любви – что может быть романтичнее? А может, она согреет чье-то одиночество. Не каждому дана способность разделить одиночество, но она чувствовала, что может это.
Свеча ждала своего часа, и вот он пришел. Быстрые мальчишеские руки сняли ее с полки и отнесли на стол, а потом – ЗАЖГЛИ! Она была счастлива.
Но вдруг мальчишка выбежал из комнаты, и она осталась наедине с мраком. Сначала свечка старалась не падать духом, ведь она ГОРИТ – что еще нужно? Но разве может быть более пустое занятие, чем гореть, согревая СОБСТВЕННОЕ одиночество? Шло время, и свеча таяла. Каждая минута уносила кусочек ее души, а никто не видел и не нуждался в этом. Чем меньше становился ее фитилек, тем отчетливее она понимала, что, наверное, лучшими минутами в ее жизни были те, когда она мечтала, как подарит себя людям. Никто не нуждался сейчас в этом подарке, а преподнести его потом она не могла: к сожалению, не мы выбираем время своих жертв. Но все же снова и снова она вспоминала свои грезы и пыталась насладиться ими. Наверное, в тот момент, когда перестаешь жить мечтами и начинаешь жить воспоминаниями, приходит старость.
Дверь в комнату открылась только утром. Мальчик подбежал к столу и взял в руки кусочек парафина – это было все, что осталось от забытой им свечки. Он держал в руках несбывшиеся надежды и даже не знал, как это страшно.
Татьяна Ионина
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[486x680]Она была великолепной парафиновой свечой высшего сорта. Ее имя происходило от слова "свет" (свеча – светить), и она очень гордилась этим. Сначала она лежала на складе с сотнями таких же свечек и еще не догадывалась о своем высоком предназначении, потом – в магазине, а потом ее купили и положили на полку, где уже были ножницы и пузырек с конторским клеем.
- Кто я такая? Как, вы не знаете?! Я свеча! Я создана для того, чтобы светить другим, сгорая. Нет, не подумайте, я не задаюсь, я знаю, что все мы созданы для какой-то пользы, но согласитесь, иметь высокое предназначение – это очень ответственно.
Ей ничего не ответили, но ножницы и клей стали сторониться ее, ведь это тягостно – находиться рядом с тем, чье предназначение выше, чем твое.
Но свеча сама никого не замечала. Она думала о том, как проведет лучшие минуты своей жизни – когда будет светить. Может быть, это будет праздник: огни, музыка, веселье и она – маленькая, но необходимая часть его. Стать незаменимой частичкой чьего-то праздника – чем плохо для смысла жизни? А может, это будет тихая звездная ночь: двое влюбленных и она. Светить для любви – что может быть романтичнее? А может, она согреет чье-то одиночество. Не каждому дана способность разделить одиночество, но она чувствовала, что может это.
Свеча ждала своего часа, и вот он пришел. Быстрые мальчишеские руки сняли ее с полки и отнесли на стол, а потом – ЗАЖГЛИ! Она была счастлива.
Но вдруг мальчишка выбежал из комнаты, и она осталась наедине с мраком. Сначала свечка старалась не падать духом, ведь она ГОРИТ – что еще нужно? Но разве может быть более пустое занятие, чем гореть, согревая СОБСТВЕННОЕ одиночество? Шло время, и свеча таяла. Каждая минута уносила кусочек ее души, а никто не видел и не нуждался в этом. Чем меньше становился ее фитилек, тем отчетливее она понимала, что, наверное, лучшими минутами в ее жизни были те, когда она мечтала, как подарит себя людям. Никто не нуждался сейчас в этом подарке, а преподнести его потом она не могла: к сожалению, не мы выбираем время своих жертв. Но все же снова и снова она вспоминала свои грезы и пыталась насладиться ими. Наверное, в тот момент, когда перестаешь жить мечтами и начинаешь жить воспоминаниями, приходит старость.
Дверь в комнату открылась только утром. Мальчик подбежал к столу и взял в руки кусочек парафина – это было все, что осталось от забытой им свечки. Он держал в руках несбывшиеся надежды и даже не знал, как это страшно.
Татьяна Ионина
Без заголовка
05-03-2007 11:54
[418x432]
Я завтра скажу твоему мужу: "Я люблю ее глаза!".
Он все поймет, он поймет, что хлеб пахнет полем, а земля после дождя дымится.
Он же поймет! Утро наступает потому, что ты открываешь глаза.
А еще я люблю твои глаза потому, что это окна, через которые я смотрю на мир.
Леонид Енгибаров
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[418x432]Я завтра скажу твоему мужу: "Я люблю ее глаза!".
Он все поймет, он поймет, что хлеб пахнет полем, а земля после дождя дымится.
Он же поймет! Утро наступает потому, что ты открываешь глаза.
А еще я люблю твои глаза потому, что это окна, через которые я смотрю на мир.
Леонид Енгибаров
Без заголовка
05-03-2007 11:51
[214x402]
Я уезжаю.
Я завтра уеду.
Дорога длинная-предлинная.
И такой же длинный поезд.
Состав из десятков, а, может быть, сотен тысяч вагонов.
Сто окон в каждом вагоне, потому что каждый вагон - это столетие.
Я войду в последний вагон, чтобы быть хоть немного ближе к тебе.
Леонид Енгибаров
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[214x402]Я уезжаю.
Я завтра уеду.
Дорога длинная-предлинная.
И такой же длинный поезд.
Состав из десятков, а, может быть, сотен тысяч вагонов.
Сто окон в каждом вагоне, потому что каждый вагон - это столетие.
Я войду в последний вагон, чтобы быть хоть немного ближе к тебе.
Леонид Енгибаров
Без заголовка
05-03-2007 11:50
- А что такое человек без меня? - рассуждал микрофон.
- Никто не может обойтись без меня - ни певица, ни комментатор, ни космонавт!
Это я, микрофон, разношу их голоса по планете, это передо мной все волнуются и дрожат!
И тогда человек стал время от времени выключать микрофон, и тот стал скромнее - понял: совсем не обязательно человеку пользоваться им все время.
Больше того, самые главные слова люди всегда будут говорить без микрофона.
Какие именно?
Ну, например: "Я вас люблю!..".
Леонид Енгибаров
[520x477]
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
- А что такое человек без меня? - рассуждал микрофон.
- Никто не может обойтись без меня - ни певица, ни комментатор, ни космонавт!
Это я, микрофон, разношу их голоса по планете, это передо мной все волнуются и дрожат!
И тогда человек стал время от времени выключать микрофон, и тот стал скромнее - понял: совсем не обязательно человеку пользоваться им все время.
Больше того, самые главные слова люди всегда будут говорить без микрофона.
Какие именно?
Ну, например: "Я вас люблю!..".
Леонид Енгибаров
[520x477]
Без заголовка
05-03-2007 11:49
[336x370]
На автобусной остановке под старыми липами сидела на скамейке девчонка в подвенечном платье с красивой белой вуалью, а в руках у нее были розы, тоже очень красивые, снежно-белые.
А вокруг стояли люди. Кто ехал с работы, кто в театр, а кто на стадион; кто ждал семерку, а кто одиннадцатый.
И, понятно, на девушку в белом подвенечном платье никто не обращал внимания, потому что в таком платье обычно приходят на конечную остановку, где заканчивается маршрут автобуса, где можно оглядеться, выбрать, с кем поехать дальше, а она стояла на обычной автобусной остановке под старыми липами.
Гордая девчонка.
Она верила, что увидев ее, кто-то должен бросить все свои дела, протиснуться к двери и выпрыгнуть на ходу или, придя на остановку и увидев ее, поехать совсем в другую сторону.
Но люди редко бросают начатые дела посредине, и они только улыбались, глядя на нее, потому что подвенечное платье было модное. Я видел ее только однажды.
Может быть, потом она с кем-то уехала, а, может быть, белые розы, которые она держала в руках, стали ронять свои лепестки, и она ушла.
А я все жду и каждый раз прижимаюсь лбом к стеклу, может быть, она появится снова, и не могу себе простить, что в тот день не смог вырваться из толпы и проехал остановку под старыми липами.
Леонид Енгибаров
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[336x370]На автобусной остановке под старыми липами сидела на скамейке девчонка в подвенечном платье с красивой белой вуалью, а в руках у нее были розы, тоже очень красивые, снежно-белые.
А вокруг стояли люди. Кто ехал с работы, кто в театр, а кто на стадион; кто ждал семерку, а кто одиннадцатый.
И, понятно, на девушку в белом подвенечном платье никто не обращал внимания, потому что в таком платье обычно приходят на конечную остановку, где заканчивается маршрут автобуса, где можно оглядеться, выбрать, с кем поехать дальше, а она стояла на обычной автобусной остановке под старыми липами.
Гордая девчонка.
Она верила, что увидев ее, кто-то должен бросить все свои дела, протиснуться к двери и выпрыгнуть на ходу или, придя на остановку и увидев ее, поехать совсем в другую сторону.
Но люди редко бросают начатые дела посредине, и они только улыбались, глядя на нее, потому что подвенечное платье было модное. Я видел ее только однажды.
Может быть, потом она с кем-то уехала, а, может быть, белые розы, которые она держала в руках, стали ронять свои лепестки, и она ушла.
А я все жду и каждый раз прижимаюсь лбом к стеклу, может быть, она появится снова, и не могу себе простить, что в тот день не смог вырваться из толпы и проехал остановку под старыми липами.
Леонид Енгибаров
Без заголовка
05-03-2007 11:45
Чтобы нарисовать тебя, я выберу тихое лесное озеро в зеленой камышовой раме и буду ждать, когда настанет светлое сентябрьское утро, и чтобы обязательно пахло мятой и сосновыми иглами.
Тогда я примусь за работу.
Сначала я нарисую глаза: для этого у меня в запасе синие кусочки горячего июльского неба.
У корней осины я соберу черно-зеленые веточки мха, тихонечко опущу их в воду - это будут твои ресницы и брови.
Губы твои я выложу большими лепестками озерных лилий, а тонкие стебли их обрисуют овал лица, твой носик и волосы.
Чуть не забыл: чтобы оживить лицо, нужен какой-то теплый оттенок...
Я пущу по воде нежно-багряные семена шиповника. Так лучше.
Потом я возьму маленький чистый камешек и осторожно брошу его к верхнему краю рамы: по воде пойдут чуть заметные волны - это будет твоя улыбка.
Картина почти готова.
Добавлю еще немного щебета лесных птиц, а по углам разбросаю несколько нитей осенней лесной паутины, это придаст картине старинный вид...
Я покину маленькое озеро лишь поздней осенью, когда картина покроется тонким ледяным стеклом, тогда можно будет вздохнуть спокойно.
Весной ты придешь в лес за подснежниками и увидишь себя в озере.
Не удивляйся: "Кто это сделал?".
Это я. Теперь тебе все понятно?
Леонид Енгибаров
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
Чтобы нарисовать тебя, я выберу тихое лесное озеро в зеленой камышовой раме и буду ждать, когда настанет светлое сентябрьское утро, и чтобы обязательно пахло мятой и сосновыми иглами.
Тогда я примусь за работу.
Сначала я нарисую глаза: для этого у меня в запасе синие кусочки горячего июльского неба.
У корней осины я соберу черно-зеленые веточки мха, тихонечко опущу их в воду - это будут твои ресницы и брови.
Губы твои я выложу большими лепестками озерных лилий, а тонкие стебли их обрисуют овал лица, твой носик и волосы.
Чуть не забыл: чтобы оживить лицо, нужен какой-то теплый оттенок...
Я пущу по воде нежно-багряные семена шиповника. Так лучше.
Потом я возьму маленький чистый камешек и осторожно брошу его к верхнему краю рамы: по воде пойдут чуть заметные волны - это будет твоя улыбка.
Картина почти готова.
Добавлю еще немного щебета лесных птиц, а по углам разбросаю несколько нитей осенней лесной паутины, это придаст картине старинный вид...
Я покину маленькое озеро лишь поздней осенью, когда картина покроется тонким ледяным стеклом, тогда можно будет вздохнуть спокойно.
Весной ты придешь в лес за подснежниками и увидишь себя в озере.
Не удивляйся: "Кто это сделал?".
Это я. Теперь тебе все понятно?
Леонид Енгибаров
Дворняга
05-03-2007 11:43
[337x400]
Обыкновенная дворняга. Ей, наверное, чуть больше месяца. А может быть, и того меньше. Маленькая, пушистая, с умными глазами и забавным хвостиком. Она сидела на руках у мальчика. Хрупкого, бледного, умного и доброго мальчика.
- Возьми ее, она хорошая. Дрессировать можно, - сказал мальчик.
- Ну зачем нам дворняга? - удивился другой мальчик. Они сидели в стандартной комнате, стандартно обставленной, и вели этот нестандартный, а может быть, и стандартный разговор.
Маленькая собачка, поджав хвостик, словно чувствуя, что решается ее судьба, с мольбой в глазах смотрела то на одного мальчика, то на другого.
Но судьба ее не решилась. И вспомнил мальчик, что одна девочка говорила ему: "Хочу собаку".
Пришел он к ней. Квартира прекрасная. Всюду книжные шкафы, на стенах картины, массивный письменный стол с компьютером, новый рояль. А девочка сидела на крутящемся стуле и рассматривала собачку.
- Я-то хочу, но мама не разрешит, да и гулять с ней некому. Мама на работе, папа вечно на заседаниях... А у меня, ты же знаешь, музыкальная, спортивная, художественная... Ты ее в институт медицинский отдай, там, говорят, принимают.
Ничего не ответил мальчик. Посмотрел выразительно на девочку, взял собачку на руки...
Целый день ходил мальчик с дворнягой.
К приятелям заходил - все отказались. Решил квартиры обходить. В трех подъездах побывал, в каждую квартиру звонил.
Одни рассматривали дворнягу и умилялись. Другие сразу дверь захлопывали, а третьи и вовсе не открывали. Из некоторых квартир в дверную щель просовывали морды здоровенные псы - бульдоги, овчарки, ризеншнауцеры, а были и маленькие... таксы, болонки, пудели. Но не дворняги.
И вернулся мальчик к себе домой. Держал собачку на руках и приговаривал:
- Может, мама нас и не выгонит?..
Кормил он ее молоком и как бы сам себя уговаривал:
- Мама же у нас добрая, ну подумаешь, на одну дворнягу больше будет...
А у его ног ласкались еще четыре дворняги.
Владимир Шахиджанян. Мне интересны все люди.
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[337x400]Обыкновенная дворняга. Ей, наверное, чуть больше месяца. А может быть, и того меньше. Маленькая, пушистая, с умными глазами и забавным хвостиком. Она сидела на руках у мальчика. Хрупкого, бледного, умного и доброго мальчика.
- Возьми ее, она хорошая. Дрессировать можно, - сказал мальчик.
- Ну зачем нам дворняга? - удивился другой мальчик. Они сидели в стандартной комнате, стандартно обставленной, и вели этот нестандартный, а может быть, и стандартный разговор.
Маленькая собачка, поджав хвостик, словно чувствуя, что решается ее судьба, с мольбой в глазах смотрела то на одного мальчика, то на другого.
Но судьба ее не решилась. И вспомнил мальчик, что одна девочка говорила ему: "Хочу собаку".
Пришел он к ней. Квартира прекрасная. Всюду книжные шкафы, на стенах картины, массивный письменный стол с компьютером, новый рояль. А девочка сидела на крутящемся стуле и рассматривала собачку.
- Я-то хочу, но мама не разрешит, да и гулять с ней некому. Мама на работе, папа вечно на заседаниях... А у меня, ты же знаешь, музыкальная, спортивная, художественная... Ты ее в институт медицинский отдай, там, говорят, принимают.
Ничего не ответил мальчик. Посмотрел выразительно на девочку, взял собачку на руки...
Целый день ходил мальчик с дворнягой.
К приятелям заходил - все отказались. Решил квартиры обходить. В трех подъездах побывал, в каждую квартиру звонил.
Одни рассматривали дворнягу и умилялись. Другие сразу дверь захлопывали, а третьи и вовсе не открывали. Из некоторых квартир в дверную щель просовывали морды здоровенные псы - бульдоги, овчарки, ризеншнауцеры, а были и маленькие... таксы, болонки, пудели. Но не дворняги.
И вернулся мальчик к себе домой. Держал собачку на руках и приговаривал:
- Может, мама нас и не выгонит?..
Кормил он ее молоком и как бы сам себя уговаривал:
- Мама же у нас добрая, ну подумаешь, на одну дворнягу больше будет...
А у его ног ласкались еще четыре дворняги.
Владимир Шахиджанян. Мне интересны все люди.
Без заголовка
05-03-2007 11:36
[400x327]
На двери послушно зазвенел колокольчик.
Он вошел с какой-то детской улыбкой на губах. Он казался совершенно несуразным и нелепым в своем сером пальто и длинном оранжевом шарфе.
Кто-то в очереди недовольно посмотрел на него и закашлял в кулак. Все с той же улыбкой он стоял посреди зала и рассматривал очередь: всего в зале было человек пять, не больше. Хмурые, одетые с какой-то одинаковой продуманностью они в свою очередь смотрели на него. Странно, но в этот момент он совсем не думал о том, начищены ли его ботинки и надо ли достать руки из кармана. Его улыбка стала еще шире, и он подошел к окошку.
"У вас есть лекарство от счастья?" - задал он вопрос аптекарю.
"Молодой человек, вы больны?" - спросил он, подняв на него уставшие от долгой работы глаза.
"А вы?" - улыбаясь, спросил он.
"Что я?" - непонимающе повторил аптекарь.
"Вы больны?" - все так же радостно спросил он.
"Я нет".
"Нет? А почему".
Ему было смешно смотреть на его недоуменное лицо, лицо человека, который был твердо уверен, что этот праздный гражданин совершенно зря отвлекает его от работы. Он ничего не ответил на этот взгляд, лишь улыбнулся еще шире и протянул ему конец своего нескромно яркого шарфа.
"Что?" - непонимающе буркнул аптекарь.
"Ничего", - улыбнулся он, - "шарф".
Он не мог дальше сдерживать смех, даже не смех, а какую-то неприлично широкую улыбку, которая расползалась по его губам, как шов на старых джинсах.
Странно, но в этот момент ему было так хорошо, что он даже почти забыл, зачем пришел сюда. Странно, но люди в очереди совсем не проявляли недовольства по поводу того, что их заставляют ждать. Они стояли и просто смотрели на него. Казалось, им совсем неважно, где стоять: в аптеке или в магазине, в который сегодня завезли такие редкие для этого города апельсины. А он просто стоял и озорливо рассматривал их. Смешно, но они как будто боялись его открытого любопытного взгляда. Казалось, даже начищенным до блеска ботинкам покупателей стало неловко от того, с каким усердием и надеждой на них пытались рассмотреть капли весенней грязи.
"А у вас есть лекарство от счастья?", - все с той же беззаботностью спросил он их. Наконец-то он поймал на себе недовольный взгляд.
"Молодой человек, не задерживайте очередь", - ответил ему один из них
"Почему?"
"Что почему?"
"Почему не задерживать?"
"Вы что больной?"
"А вы?"
"Я - нет".
"Тогда почему на вывеске написано "Аптека"?".
Человек из очереди отвернулся и стал усердно рассматривать на витрине какое-то лекарство от кашля, что-то беззвучно бормоча себе под нос.
Он снова повернулся к аптекарю.
"Ну, долго вы еще собираетесь здесь торчать?!", - раздраженно спросил аптекарь.
"Спасибо".
"Что спасибо?".
"Спасибо, что у вас его нет", - сказал он и направился к выходу.
Он уходил абсолютно счастливый.
Открывая дверь, он опять услышал колокольчик. Это был совсем другой звук, нисколько не походивший на тот звон, который он услышал, войдя в аптеку. Он снова расплылся в улыбке: неужели не странно, что из всех присутствующих только дверной колокольчик понял все то, о чем он говорил. Нет, нисколько, в конце концов, это была далеко не первая аптека, в которую он зашел.
Burbur
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[400x327]На двери послушно зазвенел колокольчик.
Он вошел с какой-то детской улыбкой на губах. Он казался совершенно несуразным и нелепым в своем сером пальто и длинном оранжевом шарфе.
Кто-то в очереди недовольно посмотрел на него и закашлял в кулак. Все с той же улыбкой он стоял посреди зала и рассматривал очередь: всего в зале было человек пять, не больше. Хмурые, одетые с какой-то одинаковой продуманностью они в свою очередь смотрели на него. Странно, но в этот момент он совсем не думал о том, начищены ли его ботинки и надо ли достать руки из кармана. Его улыбка стала еще шире, и он подошел к окошку.
"У вас есть лекарство от счастья?" - задал он вопрос аптекарю.
"Молодой человек, вы больны?" - спросил он, подняв на него уставшие от долгой работы глаза.
"А вы?" - улыбаясь, спросил он.
"Что я?" - непонимающе повторил аптекарь.
"Вы больны?" - все так же радостно спросил он.
"Я нет".
"Нет? А почему".
Ему было смешно смотреть на его недоуменное лицо, лицо человека, который был твердо уверен, что этот праздный гражданин совершенно зря отвлекает его от работы. Он ничего не ответил на этот взгляд, лишь улыбнулся еще шире и протянул ему конец своего нескромно яркого шарфа.
"Что?" - непонимающе буркнул аптекарь.
"Ничего", - улыбнулся он, - "шарф".
Он не мог дальше сдерживать смех, даже не смех, а какую-то неприлично широкую улыбку, которая расползалась по его губам, как шов на старых джинсах.
Странно, но в этот момент ему было так хорошо, что он даже почти забыл, зачем пришел сюда. Странно, но люди в очереди совсем не проявляли недовольства по поводу того, что их заставляют ждать. Они стояли и просто смотрели на него. Казалось, им совсем неважно, где стоять: в аптеке или в магазине, в который сегодня завезли такие редкие для этого города апельсины. А он просто стоял и озорливо рассматривал их. Смешно, но они как будто боялись его открытого любопытного взгляда. Казалось, даже начищенным до блеска ботинкам покупателей стало неловко от того, с каким усердием и надеждой на них пытались рассмотреть капли весенней грязи.
"А у вас есть лекарство от счастья?", - все с той же беззаботностью спросил он их. Наконец-то он поймал на себе недовольный взгляд.
"Молодой человек, не задерживайте очередь", - ответил ему один из них
"Почему?"
"Что почему?"
"Почему не задерживать?"
"Вы что больной?"
"А вы?"
"Я - нет".
"Тогда почему на вывеске написано "Аптека"?".
Человек из очереди отвернулся и стал усердно рассматривать на витрине какое-то лекарство от кашля, что-то беззвучно бормоча себе под нос.
Он снова повернулся к аптекарю.
"Ну, долго вы еще собираетесь здесь торчать?!", - раздраженно спросил аптекарь.
"Спасибо".
"Что спасибо?".
"Спасибо, что у вас его нет", - сказал он и направился к выходу.
Он уходил абсолютно счастливый.
Открывая дверь, он опять услышал колокольчик. Это был совсем другой звук, нисколько не походивший на тот звон, который он услышал, войдя в аптеку. Он снова расплылся в улыбке: неужели не странно, что из всех присутствующих только дверной колокольчик понял все то, о чем он говорил. Нет, нисколько, в конце концов, это была далеко не первая аптека, в которую он зашел.
Burbur
Как поймать облако
05-03-2007 11:30
[176x220]
Когда пришла пора птицам улетать на юг и уже давно увяла трава и облетели деревья. Ежик сказал Медвежонку:
- Скоро зима. Пойдем поудим напоследок для тебя рыбки. Ты ведь любишь рыбку!
И они взяли удочки и пошли к реке.
На реке было так тихо, так спокойно, что все деревья склонились к ней печальными головами, а посередине медленно плыли облака. Облака были серые, лохматые, и Медвежонку стало страшно.
"А что, если мы поймаем облако? - подумал он.- Что мы тогда с ним будем делать?"
- Ежик! - сказал Медвежонок.- Что мы будем делать, если поймаем облако?
- Не поймаем,- сказал Ежик.- Облака на сухой горох не ловятся! Вот если бы ловили на одуванчик...
- А на одуванчик можно поймать облако?
- Конечно! - сказал Ежик.- На одуванчик облака только и ловятся !
Стало смеркаться.
Они сидели на узеньком березовом мостке и смотрели в воду. Медвежонок смотрел на поплавок Ежика, а Ежик - на поплавок Медвежонка. Было тихо-тихо, и поплавки неподвижно отражались в воде. . .
- Почему она не клюет? - спросил Медвежонок.
- Она слушает наши разговоры,- сказал Ежик.- Рыбки осени очень любопытны!..
- Тогда давай молчать.
И они целый час сидели молча.
Вдруг поплавок Медвежонка заплясал и глубоко нырнул.
- Клюет! - крикнул Ежик.
- Ой! - воскликнул Медвежонок.- Тянет!
- Держи, держи! - сказал Ежик.
- Что-то очень тяжелое,- шепнул Медвежонок.- В прошлом году здесь утонуло старое облако. Может, это - оно?..
- Держи, держи! - повторил Ежик.
Но тут удочка Медвежонка согнулась дугой, потом со свистом распрямилась - и высоко в небо взлетела огромная красная луна.
- Луна! - в один голос выдохнули Ежик с Медвежонком. А луна покачнулась и тихо поплыла над рекой. И тут пропал поплавок ежика. - Тяни! - шепнул Медвежонок. Ежик взмахнул удочкой - и высоко в небо, выше луны, взлетела маленькая звезда. - Так...- прошептал Ежик, доставая две новые горошины.
- Теперь только бы хватило наживки!..
И они, забыв о рыбе, целую ночь ловили звезды и забрасывали ими все небо. А перед рассветом, когда горох кончился, Медвежонок свесился с мостка и вытащил из воды два оранжевых кленовых листа.
- Лучше нет, чем ловить на кленовый листик! - сказал он. И стал было уже задремывать, как вдруг кто-то крепко схватился за крючок.
- Помоги!..- шепнул Ежику Медвежонок.
И они, усталые, сонные, вдвоем еле-еле вытащили из воды солнышко. Оно отряхнулось, прошлось по узенькому мостку и покатилось в поле. Кругом было тихо, хорошо, и последние листья, как маленькие кораблики, медленно плыли по реке...
Сергей Козлов. Правда, мы будем всегда.
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[176x220]Когда пришла пора птицам улетать на юг и уже давно увяла трава и облетели деревья. Ежик сказал Медвежонку:
- Скоро зима. Пойдем поудим напоследок для тебя рыбки. Ты ведь любишь рыбку!
И они взяли удочки и пошли к реке.
На реке было так тихо, так спокойно, что все деревья склонились к ней печальными головами, а посередине медленно плыли облака. Облака были серые, лохматые, и Медвежонку стало страшно.
"А что, если мы поймаем облако? - подумал он.- Что мы тогда с ним будем делать?"
- Ежик! - сказал Медвежонок.- Что мы будем делать, если поймаем облако?
- Не поймаем,- сказал Ежик.- Облака на сухой горох не ловятся! Вот если бы ловили на одуванчик...
- А на одуванчик можно поймать облако?
- Конечно! - сказал Ежик.- На одуванчик облака только и ловятся !
Стало смеркаться.
Они сидели на узеньком березовом мостке и смотрели в воду. Медвежонок смотрел на поплавок Ежика, а Ежик - на поплавок Медвежонка. Было тихо-тихо, и поплавки неподвижно отражались в воде. . .
- Почему она не клюет? - спросил Медвежонок.
- Она слушает наши разговоры,- сказал Ежик.- Рыбки осени очень любопытны!..
- Тогда давай молчать.
И они целый час сидели молча.
Вдруг поплавок Медвежонка заплясал и глубоко нырнул.
- Клюет! - крикнул Ежик.
- Ой! - воскликнул Медвежонок.- Тянет!
- Держи, держи! - сказал Ежик.
- Что-то очень тяжелое,- шепнул Медвежонок.- В прошлом году здесь утонуло старое облако. Может, это - оно?..
- Держи, держи! - повторил Ежик.
Но тут удочка Медвежонка согнулась дугой, потом со свистом распрямилась - и высоко в небо взлетела огромная красная луна.
- Луна! - в один голос выдохнули Ежик с Медвежонком. А луна покачнулась и тихо поплыла над рекой. И тут пропал поплавок ежика. - Тяни! - шепнул Медвежонок. Ежик взмахнул удочкой - и высоко в небо, выше луны, взлетела маленькая звезда. - Так...- прошептал Ежик, доставая две новые горошины.
- Теперь только бы хватило наживки!..
И они, забыв о рыбе, целую ночь ловили звезды и забрасывали ими все небо. А перед рассветом, когда горох кончился, Медвежонок свесился с мостка и вытащил из воды два оранжевых кленовых листа.
- Лучше нет, чем ловить на кленовый листик! - сказал он. И стал было уже задремывать, как вдруг кто-то крепко схватился за крючок.
- Помоги!..- шепнул Ежику Медвежонок.
И они, усталые, сонные, вдвоем еле-еле вытащили из воды солнышко. Оно отряхнулось, прошлось по узенькому мостку и покатилось в поле. Кругом было тихо, хорошо, и последние листья, как маленькие кораблики, медленно плыли по реке...
Сергей Козлов. Правда, мы будем всегда.
Сказка о маленькой рыбке
05-03-2007 11:25
[363x366]
Давным-давно, когда наша планета дышала первозданной чистотой, и по ней гуляли добродушные динозавры, в одном пруду жила маленькая рыбка. Весь день она радостно плавала туда и обратно и считала, что прекрсней этого пруда нет ничего на свете.
Но однажды она проснулась и обнаружила, что у нее выросли ножки. Рыбка очень удивилась, но решила выйти на берег и посмотреть, а что там... Но как только она вышла из воды, ее взору представилась картина необыкновенной красоты. Большие прекрасные цветы кивали ей своими головками. Грациозно танцевали разноцветные бабочки и распевали громкоголосые кузнечики. С утра до позднего вечера ходила от цветка к цветку рыбка и восхищалась их красотой. Она так устала за день, что не заметила, как уснула под большим листом папоротника. А на утро у нее за спиной появились крылышки. Рыбка рассмеялась, взмахнула ими еще и еще раз и поднялась над землей. И только здесь ощутила себя свободной и счастливой.
– До чего же хорошо! – подумала рыбка, и сердце ее запело какую-то новую песню.
И в этот самый момент над горизонтом поднялось ослепительное солнце. Столько любви и света она не могла себе даже представить. От восторга у нее перехватило дыхание. Но она изо всех сил замахала крылышками и полетела прямо на солнце.
Больше ее никто никогда не видел. Но с той самой поры каждую ночь на звездном небосклоне появляется маленькая веселая звездочка, которая подмигивает людям, как будто хочет сказать: «Все прекрасно! И не бойтесь, если у вас завтра вырастут крылышки!»
Ольга Жилякова
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[363x366]Давным-давно, когда наша планета дышала первозданной чистотой, и по ней гуляли добродушные динозавры, в одном пруду жила маленькая рыбка. Весь день она радостно плавала туда и обратно и считала, что прекрсней этого пруда нет ничего на свете.
Но однажды она проснулась и обнаружила, что у нее выросли ножки. Рыбка очень удивилась, но решила выйти на берег и посмотреть, а что там... Но как только она вышла из воды, ее взору представилась картина необыкновенной красоты. Большие прекрасные цветы кивали ей своими головками. Грациозно танцевали разноцветные бабочки и распевали громкоголосые кузнечики. С утра до позднего вечера ходила от цветка к цветку рыбка и восхищалась их красотой. Она так устала за день, что не заметила, как уснула под большим листом папоротника. А на утро у нее за спиной появились крылышки. Рыбка рассмеялась, взмахнула ими еще и еще раз и поднялась над землей. И только здесь ощутила себя свободной и счастливой.
– До чего же хорошо! – подумала рыбка, и сердце ее запело какую-то новую песню.
И в этот самый момент над горизонтом поднялось ослепительное солнце. Столько любви и света она не могла себе даже представить. От восторга у нее перехватило дыхание. Но она изо всех сил замахала крылышками и полетела прямо на солнце.
Больше ее никто никогда не видел. Но с той самой поры каждую ночь на звездном небосклоне появляется маленькая веселая звездочка, которая подмигивает людям, как будто хочет сказать: «Все прекрасно! И не бойтесь, если у вас завтра вырастут крылышки!»
Ольга Жилякова
Сказка про чёрные крылья и тощую девчонку
05-03-2007 00:22
[464x698]
Архангел считал неспешно, загибая пальцы и шелестя старческими губами. Счетом иным, мысленным и мгновенным, он, конечно, тоже владел. Но в усилиях ума сейчас нужды не было, как, впрочем, и в загибании пальцев, ибо уже составлен был реестрик, и против каждого имени печально стояла порядковая цифра.
Однако архангел строго соблюдал им же заведенный медленный порядок, поскольку счету подлежали не холодные предметы, но людские души, коим выпал срок перейти оттуда сюда, из временности в вечность.
- Двести девяносто девять, - сказал архангел, вздохнул и глубже ушел в кресло, мягкое, как облако.
Стоявший перед ним ангел помедлил, отвел глаза и отозвался без выражения:
- Это можно.
- Не только для круглого числа! - строго сказал старик.
- А хоть бы и для числа, - равнодушно повел крылами подчиненный.
Эта послушность была хуже строптивости, и архангел заговорил, не сердясь, но спокойно убеждая:
- Лет жизни сорок пять, полсрока, да. Однако поступков и чувств разнообразных сверх всякой меры. Праведность местами осталась, но грешность многократно преобладает. Улучшить соотношение реальных возможностей не имеет, а вот ухудшить может, и весьма. Детей трое, но от разных женщин, и глубокой душевности с ними нет. Болен не излечимо, несчастен и одинок. Совсем одинок, что главное, зачем же длить его горести?
- Ладно, - сказал ангел, - слетаю.
- Вот и хорошо, - кивнул архангел, - а я его пока в реестрик впишу.
Тяжелый разговор окончился, и они разом вздохнули, шевельнув крыльями. А крылья были черные, ибо оба служили по грустному, но неизбежному ведомству смерти. Только у ангела перья были крепкие и поблескивали, а у старика, словно пеплом присыпаны и многих недоставало, особенно на левом крыле.
- Ты уж помягче, - сказал архангел, - всего лучше под утро, во сне.
Ангел не ответил - взмахнул крылами и ушел в бездну, быстро уменьшаясь.
А старик пошарил взглядом по столу, по травке вокруг, ничего не углядел и, привычно выдернув из левого крыла ветхое перышко, вписал в реестрик последнее, трехсотое имя, после чего прикрыл глаза и стал размышлять о разных явлениях в жизни земной и небесной, ибо с юных лет выделялся среди сверстников вдумчивостью и обстоятельностью ума...
Ангел вернулся поздно и пустой, ничего не прижимая к груди.
- А где же?.. - спросил старик, пояснив глазами.
- Изменения там, - сказал ангел. - Он теперь не один, девчонка появилась.
- Что за девчонка? - удивился архангел.
- Семнадцати лет.
- Семнадцати - не девчонка, а девица.
- Этого не знаю.
- По найму или из милосердия?
- Из любви.
- Так ему же сорок пять!
- Вот так у них.
- Ровесника, что ли, не нашла?
- Видно, не интересуется.
Архангел сказал неодобрительно:
- Хоть было бы за что. А тут сам знаешь...
- Художник все же, - не то чтобы возразил, а, скорее, напомнил подчиненный, - картины рисует.
- Рисует, - кивнул старик, - но не для души, а для денежной награды.
- Бывает, и для души, - в пространство произнес ангел.
- Только женщин, - жестко ответил старик. - Разные, в позах и без покровов.
- Ей нравится. Встанешь, говорит, и меня нарисуешь.
- "Встанешь", - усмехнулся архангел, но не злорадно, а с печалью. - "Встанешь", когда имя уже в реестрике... Ну ладно, бог с ней, с девчонкой. Ты-то чего? Почему зря слетал?
Ангел сказал виновато:
- Так ведь не отходит от него.
- А ночью?
- В ногах спит. Как кошка. Пробовал подобраться - куда там! От комариного чиха просыпается.
Старик задумался. Потом спросил:
- Девчонка-то - как? Может, богом обижена? Больше и рассчитывать не на что?
- Да нет, - сказал ангел, - вполне. По ихним, конечно, понятиям. Брючки, свитерочек, все, что надо, обтянуто. Там и обтягивать почти нечего - у них теперь тощие в моде. Девку от парня только на ощупь и отличишь.
Архангел взглянул сурово, и подчиненный забормотал:
- Я, что ли? Это они так говорят. Мне-то оно ни к чему, я, кроме души, ни на что и внимания не обращаю...
- Ладно, - сказал старик, - лети назад и действуй по предписанию. Спешить не надо, тем более действовать грубо. Есть основания считать, что у нее любовь, а это чувство заслуживает уважения. Любовь имеет сходство с раем, но относительное, ибо райское блаженство бесконечно, а любовное - кратко.
Ангел слушал равнодушно, а может, и не слушал совсем. Архангел вздохнул и буднично закончил:
- Так что давай, с богом.
- С утречка и отправлюсь, - пообещал подчиненный.
Пускай, подумал старик, пускай. Он знал, что ангел этот имеет привычку, уставясь в ночную черноту, считать звезды. Без цели и смысла, просто так. Может, думает? Но - о чем?
Молодой еще, решил архангел.
Сам он давно мог вернуть молодость, но не хотел, и не из-за нажитого чина. Другим дорожил, совсем другим - спокойствием,Читать далее...
комментарии: 2
понравилось!
вверх^
к полной версии
[464x698]Архангел считал неспешно, загибая пальцы и шелестя старческими губами. Счетом иным, мысленным и мгновенным, он, конечно, тоже владел. Но в усилиях ума сейчас нужды не было, как, впрочем, и в загибании пальцев, ибо уже составлен был реестрик, и против каждого имени печально стояла порядковая цифра.
Однако архангел строго соблюдал им же заведенный медленный порядок, поскольку счету подлежали не холодные предметы, но людские души, коим выпал срок перейти оттуда сюда, из временности в вечность.
- Двести девяносто девять, - сказал архангел, вздохнул и глубже ушел в кресло, мягкое, как облако.
Стоявший перед ним ангел помедлил, отвел глаза и отозвался без выражения:
- Это можно.
- Не только для круглого числа! - строго сказал старик.
- А хоть бы и для числа, - равнодушно повел крылами подчиненный.
Эта послушность была хуже строптивости, и архангел заговорил, не сердясь, но спокойно убеждая:
- Лет жизни сорок пять, полсрока, да. Однако поступков и чувств разнообразных сверх всякой меры. Праведность местами осталась, но грешность многократно преобладает. Улучшить соотношение реальных возможностей не имеет, а вот ухудшить может, и весьма. Детей трое, но от разных женщин, и глубокой душевности с ними нет. Болен не излечимо, несчастен и одинок. Совсем одинок, что главное, зачем же длить его горести?
- Ладно, - сказал ангел, - слетаю.
- Вот и хорошо, - кивнул архангел, - а я его пока в реестрик впишу.
Тяжелый разговор окончился, и они разом вздохнули, шевельнув крыльями. А крылья были черные, ибо оба служили по грустному, но неизбежному ведомству смерти. Только у ангела перья были крепкие и поблескивали, а у старика, словно пеплом присыпаны и многих недоставало, особенно на левом крыле.
- Ты уж помягче, - сказал архангел, - всего лучше под утро, во сне.
Ангел не ответил - взмахнул крылами и ушел в бездну, быстро уменьшаясь.
А старик пошарил взглядом по столу, по травке вокруг, ничего не углядел и, привычно выдернув из левого крыла ветхое перышко, вписал в реестрик последнее, трехсотое имя, после чего прикрыл глаза и стал размышлять о разных явлениях в жизни земной и небесной, ибо с юных лет выделялся среди сверстников вдумчивостью и обстоятельностью ума...
Ангел вернулся поздно и пустой, ничего не прижимая к груди.
- А где же?.. - спросил старик, пояснив глазами.
- Изменения там, - сказал ангел. - Он теперь не один, девчонка появилась.
- Что за девчонка? - удивился архангел.
- Семнадцати лет.
- Семнадцати - не девчонка, а девица.
- Этого не знаю.
- По найму или из милосердия?
- Из любви.
- Так ему же сорок пять!
- Вот так у них.
- Ровесника, что ли, не нашла?
- Видно, не интересуется.
Архангел сказал неодобрительно:
- Хоть было бы за что. А тут сам знаешь...
- Художник все же, - не то чтобы возразил, а, скорее, напомнил подчиненный, - картины рисует.
- Рисует, - кивнул старик, - но не для души, а для денежной награды.
- Бывает, и для души, - в пространство произнес ангел.
- Только женщин, - жестко ответил старик. - Разные, в позах и без покровов.
- Ей нравится. Встанешь, говорит, и меня нарисуешь.
- "Встанешь", - усмехнулся архангел, но не злорадно, а с печалью. - "Встанешь", когда имя уже в реестрике... Ну ладно, бог с ней, с девчонкой. Ты-то чего? Почему зря слетал?
Ангел сказал виновато:
- Так ведь не отходит от него.
- А ночью?
- В ногах спит. Как кошка. Пробовал подобраться - куда там! От комариного чиха просыпается.
Старик задумался. Потом спросил:
- Девчонка-то - как? Может, богом обижена? Больше и рассчитывать не на что?
- Да нет, - сказал ангел, - вполне. По ихним, конечно, понятиям. Брючки, свитерочек, все, что надо, обтянуто. Там и обтягивать почти нечего - у них теперь тощие в моде. Девку от парня только на ощупь и отличишь.
Архангел взглянул сурово, и подчиненный забормотал:
- Я, что ли? Это они так говорят. Мне-то оно ни к чему, я, кроме души, ни на что и внимания не обращаю...
- Ладно, - сказал старик, - лети назад и действуй по предписанию. Спешить не надо, тем более действовать грубо. Есть основания считать, что у нее любовь, а это чувство заслуживает уважения. Любовь имеет сходство с раем, но относительное, ибо райское блаженство бесконечно, а любовное - кратко.
Ангел слушал равнодушно, а может, и не слушал совсем. Архангел вздохнул и буднично закончил:
- Так что давай, с богом.
- С утречка и отправлюсь, - пообещал подчиненный.
Пускай, подумал старик, пускай. Он знал, что ангел этот имеет привычку, уставясь в ночную черноту, считать звезды. Без цели и смысла, просто так. Может, думает? Но - о чем?
Молодой еще, решил архангел.
Сам он давно мог вернуть молодость, но не хотел, и не из-за нажитого чина. Другим дорожил, совсем другим - спокойствием,
Без заголовка
04-03-2007 18:34
[699x451]
Жило-было дерево. Именно не росло, а жило. У деревьев ведь все как у людей: рождение, жизнь, смерть. Родилось оно в обычном лесу и сразу стало бороться за свою жизнь. Это было легко, потому что жаркое солнце и сильный дождь не всегда были злыми и жестокими. Дерево их очень любило и прощало им то, что они иногда делали ему больно, терпело, когда они его наказывали, радовалось, когда отдавали свое тепло и нежность. Нельзя сказать, что дереву было легко жить, но оно стойко выносило все невзгоды и ловило моменты счастья, как маленькие дети ловят зеркалом солнце, что бы пустить солнечного зайчика.
У дерева было много друзей, других деревьев, которые росли вокруг. Вместе они часто играли с ветром, когда он был не занят. Это было очень весело: ветер смешно взъерошивал им листья и они притворялись кораблями с большими парусами, мерно раскачиваясь на воображаемых волнах. Но больше всего они любили, когда одновременно светило солнце и шел дождь. Тогда они купались в искрящейся теплой воде, с наслаждением смывая песок и пыль с листьев, блаженно подставляя под солнечный душ каждую веточку. Листья начинали блестеть и празднично переливаться, и деревья красовались друг перед другом, стараясь перещеголять соседа нарядом. Тогда они становились похожи на стайку молодых девушек, которые приехали на бал и хвастают своими новыми кисейными платьями.
Надо сказать, что наше дерево было одним из самых красивых в лесу. Весной оно расцветало белыми цветами и от него исходил тонкий сладковатый аромат. Летом ярко-зеленая листва становилась пышной и густой и давала самую прохладную тень в лесу, а осенью таких ярких чудесных платьев и сладких с кисловатым привкусом плодов не было ни у кого в лесу.
Наверное, поэтому именно это дерево полюбила девушка из соседнего поселка. Она приходила к нему каждый день и сидела часами, читая какую-нибудь книгу или просто сидя и мечтая о чем-то своем. Или обнимала ствол и рассказывала о том, что произошло за день. Она рассказывала про все свои радости, шептала про свои секреты. Она делила с деревом все свои горести и тогда по стволу тонкими, непривычно солеными струйками стекали слезы, теряясь в трещинках коры. Дерево жалело девушку и успокаивающе шелестело листьями, стараясь усыпить ее грусть. Так они и жили. Дерево каждый день жило в ожидании девушки. А она, освобождаясь от каждодневных скучных дней, сразу бежала в лес, к любимому дереву.
Однажды весной, когда дерево чудесно расцвело и благоухало на зависть другим деревьям, девушка прибежала в лес ранним утром, когда солнце еще не показалось из-за пригорка, а в лесу стояла звенящая тишина. Было прохладно, сонное дерево стояло в росе, но белые цветы уже почти раскрылись, готовясь встретить долгожданное солнце. Столь неожиданный приход очень обрадовал дерево - радостно было встречать новый день с любимым человеком. Но девушка не стала садиться под дерево и даже не обняла ствол, здороваясь, как она это делала раньше.
Вместо этого она встала на цыпочки и стала обламывать ветки, покрытые цветами.
Дереву было очень больно, но оно не могло ни убежать, ни спрятаться. Девушка же обломала все ветки, до которых смогла достать, и побежала домой. А покалеченное дерево осталось стоять в еще тихом лесу. Поломанные ветки нестерпимо ныли, и боль отдавалась в ствол. На земле валялись оборванные цветы. Но еще больнее было внутри, и дерево не могло понять, что это болит.
Девушка приходила еще несколько раз, но дерево болезненно переносило ее приходы и долго не могло уснуть по ночам.
Уже давно зажили ветки и обросли новыми листьями, а внутри по-прежнему что-то саднило. Эта боль вонзилась глубоко и остро и не давала дереву забыть о том ужасном утре. Теперь дерево не участвовало в общих веселых играх. Его больше не радовали новые наряды, ему не нужно было ласковое солнце, оно хмурилось, когда ветер трепал ему листья. Дереву нестерпимо было вспоминать об этом предательстве, оно уже не могло себе представить, что еще когда-нибудь сможет жить так, как прежде.
Так прошло лето, осень, зима. Опять наступила весна. В этом году дерево встречало ее грустно и уныло. Оно опять покрылось цветами, но теперь они были всего лишь еще одним напоминанием перенесенных страданий, сломленных веток и боли, застрявшей глубоко внутри.
Была середина весны, когда однажды днем дерево услышало приближающуюся песню. Песня была грустная, но очень красивая. Звонкий детский голосок старательно выводил сложную мелодию. Это была смешная девочка с торчащими светлыми косичками и веснушчатым носиком. В ладошке она зажимала маленький букетик полевых цветов. Девчушка увидела дерево и остановилась в изумлении, задрав голову и широко открыв свои глазенки. Дерево грустно качнуло ветками. Девочка обошла его вокруг и уселась в тенек, положив рядом букетик. Так она сидела долго, пела песниЧитать далее...
комментарии: 1
понравилось!
вверх^
к полной версии
[699x451]Жило-было дерево. Именно не росло, а жило. У деревьев ведь все как у людей: рождение, жизнь, смерть. Родилось оно в обычном лесу и сразу стало бороться за свою жизнь. Это было легко, потому что жаркое солнце и сильный дождь не всегда были злыми и жестокими. Дерево их очень любило и прощало им то, что они иногда делали ему больно, терпело, когда они его наказывали, радовалось, когда отдавали свое тепло и нежность. Нельзя сказать, что дереву было легко жить, но оно стойко выносило все невзгоды и ловило моменты счастья, как маленькие дети ловят зеркалом солнце, что бы пустить солнечного зайчика.
У дерева было много друзей, других деревьев, которые росли вокруг. Вместе они часто играли с ветром, когда он был не занят. Это было очень весело: ветер смешно взъерошивал им листья и они притворялись кораблями с большими парусами, мерно раскачиваясь на воображаемых волнах. Но больше всего они любили, когда одновременно светило солнце и шел дождь. Тогда они купались в искрящейся теплой воде, с наслаждением смывая песок и пыль с листьев, блаженно подставляя под солнечный душ каждую веточку. Листья начинали блестеть и празднично переливаться, и деревья красовались друг перед другом, стараясь перещеголять соседа нарядом. Тогда они становились похожи на стайку молодых девушек, которые приехали на бал и хвастают своими новыми кисейными платьями.
Надо сказать, что наше дерево было одним из самых красивых в лесу. Весной оно расцветало белыми цветами и от него исходил тонкий сладковатый аромат. Летом ярко-зеленая листва становилась пышной и густой и давала самую прохладную тень в лесу, а осенью таких ярких чудесных платьев и сладких с кисловатым привкусом плодов не было ни у кого в лесу.
Наверное, поэтому именно это дерево полюбила девушка из соседнего поселка. Она приходила к нему каждый день и сидела часами, читая какую-нибудь книгу или просто сидя и мечтая о чем-то своем. Или обнимала ствол и рассказывала о том, что произошло за день. Она рассказывала про все свои радости, шептала про свои секреты. Она делила с деревом все свои горести и тогда по стволу тонкими, непривычно солеными струйками стекали слезы, теряясь в трещинках коры. Дерево жалело девушку и успокаивающе шелестело листьями, стараясь усыпить ее грусть. Так они и жили. Дерево каждый день жило в ожидании девушки. А она, освобождаясь от каждодневных скучных дней, сразу бежала в лес, к любимому дереву.
Однажды весной, когда дерево чудесно расцвело и благоухало на зависть другим деревьям, девушка прибежала в лес ранним утром, когда солнце еще не показалось из-за пригорка, а в лесу стояла звенящая тишина. Было прохладно, сонное дерево стояло в росе, но белые цветы уже почти раскрылись, готовясь встретить долгожданное солнце. Столь неожиданный приход очень обрадовал дерево - радостно было встречать новый день с любимым человеком. Но девушка не стала садиться под дерево и даже не обняла ствол, здороваясь, как она это делала раньше.
Вместо этого она встала на цыпочки и стала обламывать ветки, покрытые цветами.
Дереву было очень больно, но оно не могло ни убежать, ни спрятаться. Девушка же обломала все ветки, до которых смогла достать, и побежала домой. А покалеченное дерево осталось стоять в еще тихом лесу. Поломанные ветки нестерпимо ныли, и боль отдавалась в ствол. На земле валялись оборванные цветы. Но еще больнее было внутри, и дерево не могло понять, что это болит.
Девушка приходила еще несколько раз, но дерево болезненно переносило ее приходы и долго не могло уснуть по ночам.
Уже давно зажили ветки и обросли новыми листьями, а внутри по-прежнему что-то саднило. Эта боль вонзилась глубоко и остро и не давала дереву забыть о том ужасном утре. Теперь дерево не участвовало в общих веселых играх. Его больше не радовали новые наряды, ему не нужно было ласковое солнце, оно хмурилось, когда ветер трепал ему листья. Дереву нестерпимо было вспоминать об этом предательстве, оно уже не могло себе представить, что еще когда-нибудь сможет жить так, как прежде.
Так прошло лето, осень, зима. Опять наступила весна. В этом году дерево встречало ее грустно и уныло. Оно опять покрылось цветами, но теперь они были всего лишь еще одним напоминанием перенесенных страданий, сломленных веток и боли, застрявшей глубоко внутри.
Была середина весны, когда однажды днем дерево услышало приближающуюся песню. Песня была грустная, но очень красивая. Звонкий детский голосок старательно выводил сложную мелодию. Это была смешная девочка с торчащими светлыми косичками и веснушчатым носиком. В ладошке она зажимала маленький букетик полевых цветов. Девчушка увидела дерево и остановилась в изумлении, задрав голову и широко открыв свои глазенки. Дерево грустно качнуло ветками. Девочка обошла его вокруг и уселась в тенек, положив рядом букетик. Так она сидела долго, пела песни
Без заголовка
04-03-2007 17:53
[270x425]
Он очень многого не умел, но зато он умел зажигать звезды. Ведь самые красивые и яркие звезды иногда гаснут, а если однажды вечером мы не увидим на небе звезд, нам станет немного грустно... А он зажигал звезды очень умело, и это его утешало. Кто-то должен заниматься и этой работой, кто-то должен мерзнуть, разыскивая в облаках космической пыли погасшую звезду, а потом обжигаться, разжигая ее огоньками пламени, принесенными от других звезд, горячих и сильных. Что и говорить, это была трудная работа, и он долго мирился с тем, что многого не умеет. Но однажды, когда звезды вели себя поспокойнее, он решил отдохнуть. Спустился на Землю, прошел по мягкой траве (это был городской парк), посмотрел на всякий случай на небо... Звезды ободряюще подмигнули сверху, и он успокоился. Сделал еще несколько шагов - и увидел ее.
- Ты похожа на самую прекрасную звезду, - сказал он. - Ты прекраснее всех звезд.
Она очень удивилась. Никто и никогда не говорил ей таких слов. "Ты симпатяга", - говорил один. "Я от тебя тащусь", - сказал другой. А третий, самый романтичный из всех, пообещал увезти ее к синему морю, по которому плывет белый парусник...
- Ты прекраснее всех звезд, - повторил он. И она не смогла ответить, что это не так.
Маленький домик на окраине города показался ему самым чудесным дворцом во Вселенной. Ведь они были там вдвоем...
- Хочешь, я расскажу тебе про звезды? - шептал он. - Про Фомальгаут, лохматый, похожий на оранжевого котенка, про Вегу, синеватую и обжигающую, словно кусочек раскаленного льда, про Сириус, сплетенный, словно гирлянда, из трех звезд... Но ты прекрасней всей звезд...
- Говори, говори, - просила она, ловя кончик его пальцев, горячих, как пламя...
- Я расскажу тебе про все звезды, про большие и маленькие, про те, у которых есть громкие имена, и про те, которые имеют лишь скромные цифры в каталоге... Но ты прекраснее всех звезд...
- Говори...
- Полярная Звезда рассказала мне о путешествиях и путешественниках, о грохоте морских волн и свисте холодных вьюг Арктики, о парусах, звенящих от ударов ветров... Тебе никогда не будет грустно, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекрасней всех звезд...
- Говори...
- Альтаир и Хамаль рассказали мне об ученых и полководцах, о тайнах Востока, о забытых искусствах и древних науках... Тебе никогда не будет больно, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекраснее всех звезд...
- Говори...
- Звезда Барнада рассказала мне про первые звездные корабли, мчащиеся сквозь космический холод, про стон сминаемого метеором металла, про долгие годы в стальных стенах и первые мгновения в чужих, опасных и тревожных мирах... Тебе никогда не будет одиноко, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекраснее всех звезд...
Она вздохнула, пытаясь вырваться из плена его слов. И спросила:
- А что ты умеешь?
Он вздрогнул, но не пал духом.
- Посмотри в окно.
Миг и в черной пустоте вспыхнула звезда. Она была так далеко, что казалась точкой, но он знал, что это самая красивая звезда в мире (не считая, конечно, той, что прижалась к его плечу). Тысяча планет кружилась вокруг звезды в невозможном, невероятном танце, и на каждой планете цвели сады и шумели моря, и красивые люди купались в теплых озерах, и волшебные птицы пели негромкие песни, и хрустальные водопады звенели на сверкающих самоцветами камнях...
- Звездочка в небе... - сказала она. - Кажется ее раньше не было, но впрочем, я не уверена... А что ты умеешь делать?
И он ничего не ответил.
- Как же мы будем жить, - вслух рассуждала она. - В этом старом домике, где даже газовой плиты нет... А ты совсем ничего не умеешь делать...
- Я научусь, - почти закричал он. - Обязательно! Только поверь мне!
И она поверила.
Он больше не зажигает звезды. Он многое научился делать, работает астрофизиком и хорошо зарабатывает. Иногда, когда он выходит на балкон, ему на мгновение становится грустно, и он боится посмотреть на небо. Но звезд не становится меньше. Теперь их зажигает кто-то другой, и неплохо зажигает...
Он говорит, что счастлив, и я в это верю. Утром, когда жена еще спит, он идет на кухню, и молча становится у плиты. Плита не подключена ни к каким баллонам, просто в ней горят две маленькие звезды, его свадебный подарок.
Одна яркая, белая, шипящая, как электросварка, и плюющаяся протуберанцами, очень горячая. Чайник на ней закипает за полторы минуты.
Вторая тихая, спокойная, похожая на комок красной ваты, в который воткнули лампочку. На ней удобно подогревать вчерашний суп и котлеты из холодильника.
И самое страшное то, что он действительно счастлив.
Сергей Лукьяненко
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
[270x425]Он очень многого не умел, но зато он умел зажигать звезды. Ведь самые красивые и яркие звезды иногда гаснут, а если однажды вечером мы не увидим на небе звезд, нам станет немного грустно... А он зажигал звезды очень умело, и это его утешало. Кто-то должен заниматься и этой работой, кто-то должен мерзнуть, разыскивая в облаках космической пыли погасшую звезду, а потом обжигаться, разжигая ее огоньками пламени, принесенными от других звезд, горячих и сильных. Что и говорить, это была трудная работа, и он долго мирился с тем, что многого не умеет. Но однажды, когда звезды вели себя поспокойнее, он решил отдохнуть. Спустился на Землю, прошел по мягкой траве (это был городской парк), посмотрел на всякий случай на небо... Звезды ободряюще подмигнули сверху, и он успокоился. Сделал еще несколько шагов - и увидел ее.
- Ты похожа на самую прекрасную звезду, - сказал он. - Ты прекраснее всех звезд.
Она очень удивилась. Никто и никогда не говорил ей таких слов. "Ты симпатяга", - говорил один. "Я от тебя тащусь", - сказал другой. А третий, самый романтичный из всех, пообещал увезти ее к синему морю, по которому плывет белый парусник...
- Ты прекраснее всех звезд, - повторил он. И она не смогла ответить, что это не так.
Маленький домик на окраине города показался ему самым чудесным дворцом во Вселенной. Ведь они были там вдвоем...
- Хочешь, я расскажу тебе про звезды? - шептал он. - Про Фомальгаут, лохматый, похожий на оранжевого котенка, про Вегу, синеватую и обжигающую, словно кусочек раскаленного льда, про Сириус, сплетенный, словно гирлянда, из трех звезд... Но ты прекрасней всей звезд...
- Говори, говори, - просила она, ловя кончик его пальцев, горячих, как пламя...
- Я расскажу тебе про все звезды, про большие и маленькие, про те, у которых есть громкие имена, и про те, которые имеют лишь скромные цифры в каталоге... Но ты прекраснее всех звезд...
- Говори...
- Полярная Звезда рассказала мне о путешествиях и путешественниках, о грохоте морских волн и свисте холодных вьюг Арктики, о парусах, звенящих от ударов ветров... Тебе никогда не будет грустно, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекрасней всех звезд...
- Говори...
- Альтаир и Хамаль рассказали мне об ученых и полководцах, о тайнах Востока, о забытых искусствах и древних науках... Тебе никогда не будет больно, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекраснее всех звезд...
- Говори...
- Звезда Барнада рассказала мне про первые звездные корабли, мчащиеся сквозь космический холод, про стон сминаемого метеором металла, про долгие годы в стальных стенах и первые мгновения в чужих, опасных и тревожных мирах... Тебе никогда не будет одиноко, когда я буду рядом. Только будь со мной, ведь ты прекраснее всех звезд...
Она вздохнула, пытаясь вырваться из плена его слов. И спросила:
- А что ты умеешь?
Он вздрогнул, но не пал духом.
- Посмотри в окно.
Миг и в черной пустоте вспыхнула звезда. Она была так далеко, что казалась точкой, но он знал, что это самая красивая звезда в мире (не считая, конечно, той, что прижалась к его плечу). Тысяча планет кружилась вокруг звезды в невозможном, невероятном танце, и на каждой планете цвели сады и шумели моря, и красивые люди купались в теплых озерах, и волшебные птицы пели негромкие песни, и хрустальные водопады звенели на сверкающих самоцветами камнях...
- Звездочка в небе... - сказала она. - Кажется ее раньше не было, но впрочем, я не уверена... А что ты умеешь делать?
И он ничего не ответил.
- Как же мы будем жить, - вслух рассуждала она. - В этом старом домике, где даже газовой плиты нет... А ты совсем ничего не умеешь делать...
- Я научусь, - почти закричал он. - Обязательно! Только поверь мне!
И она поверила.
Он больше не зажигает звезды. Он многое научился делать, работает астрофизиком и хорошо зарабатывает. Иногда, когда он выходит на балкон, ему на мгновение становится грустно, и он боится посмотреть на небо. Но звезд не становится меньше. Теперь их зажигает кто-то другой, и неплохо зажигает...
Он говорит, что счастлив, и я в это верю. Утром, когда жена еще спит, он идет на кухню, и молча становится у плиты. Плита не подключена ни к каким баллонам, просто в ней горят две маленькие звезды, его свадебный подарок.
Одна яркая, белая, шипящая, как электросварка, и плюющаяся протуберанцами, очень горячая. Чайник на ней закипает за полторы минуты.
Вторая тихая, спокойная, похожая на комок красной ваты, в который воткнули лампочку. На ней удобно подогревать вчерашний суп и котлеты из холодильника.
И самое страшное то, что он действительно счастлив.
Сергей Лукьяненко
Знаешь как я тя люблю?..
04-03-2007 16:57
Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.
- Знаешь, как я тебя люблю?
- Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
- Я люблю тебя - вот как! - и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
- А я тебя - вот как.
"Ух, как широко", - подумал зайчонок.
- Тогда я люблю тебя - вот как! - и он потянулся вверх изо всех сил.
- И тебя - вот как, - потянулся за ним большой заяц.
"Ого, как высоко, - подумал зайчонок. - Мне бы так!"
Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк - встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
- Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
- И я тебя - до самых кончиков твоих лап, - подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
- Ну, тогда... тогда... Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! - и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
- А я тебя - вот так, - усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
"Вот это прыжок! - подумал зайчонок. - Если б я так умел!".
- Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
- А я тебя - как через речку и во-о-о-он за те холмы...
"Как далеко-то", - сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову. Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!
- Я люблю тебя до самой луны, - шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
- Надо же, как далеко... - Большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
- И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны...
- и обратно.
комментарии: 1
понравилось!
вверх^
к полной версии
Настало время спать, и маленький зайчонок крепко ухватил большого зайца за длинные-длинные уши. Он хотел точно знать, что большой заяц его слушает.
- Знаешь, как я тебя люблю?
- Конечно, нет, малыш. Откуда мне знать?..
- Я люблю тебя - вот как! - и зайчонок раскинул лапы широко-широко.
Но у большого зайца лапы длинней.
- А я тебя - вот как.
"Ух, как широко", - подумал зайчонок.
- Тогда я люблю тебя - вот как! - и он потянулся вверх изо всех сил.
- И тебя - вот как, - потянулся за ним большой заяц.
"Ого, как высоко, - подумал зайчонок. - Мне бы так!"
Тут зайчонку пришла в голову отличная мысль: кувырк - встал на передние лапы, а задними вверх по стволу!
- Я люблю тебя до самых кончиков задних лап!
- И я тебя - до самых кончиков твоих лап, - подхватил его большой заяц и подбросил вверх.
- Ну, тогда... тогда... Знаешь, как я тебя люблю?.. Вот так! - и зайчонок заскакал-закувыркался по полянке.
- А я тебя - вот так, - усмехнулся большой заяц, да так подпрыгнул, что достал ушами до веток!
"Вот это прыжок! - подумал зайчонок. - Если б я так умел!".
- Я люблю тебя далеко-далеко по этой тропинке, как от нас до самой реки!
- А я тебя - как через речку и во-о-о-он за те холмы...
"Как далеко-то", - сонно подумал зайчонок. Ему больше ничего не приходило в голову. Тут вверху, над кустами, он увидел большое темное небо. Дальше неба ничего не бывает!
- Я люблю тебя до самой луны, - шепнул зайчонок, и глаза его закрылись.
- Надо же, как далеко... - Большой заяц положил его на постель из листьев.
Потом улегся рядом, обхватил зайчонка лапами и прошептал ему в самое ухо:
- И я люблю тебя до самой луны. До самой-самой луны...
- и обратно.
Без заголовка
09-02-2007 23:45
По одной восточной легенде боги, создавая вселенную, сначала сотворили звёзды, солнце, луну, моря, горы, цветы и облака. Затем - человека. И, наконец, они создали ИСТИНУ, которую решили спрятать так, чтобы человеку пришлось её поискать.
"Давайте спрячем её на горной вершине" - сказал один.
"А может быть на самой далёкой звезеде?" - спросил другой.
"Лучше спрячем её во мраке морских глубин" - произнёс третий.
"Или скроем на обратной стороне луны" - предложил четвёртый.
И тут самый маленький бог сказал: "Нет, мы поместим её в сердце человека. И он будет искать её повсюду, не подозревая, что носит истину в себе".
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
По одной восточной легенде боги, создавая вселенную, сначала сотворили звёзды, солнце, луну, моря, горы, цветы и облака. Затем - человека. И, наконец, они создали ИСТИНУ, которую решили спрятать так, чтобы человеку пришлось её поискать.
"Давайте спрячем её на горной вершине" - сказал один.
"А может быть на самой далёкой звезеде?" - спросил другой.
"Лучше спрячем её во мраке морских глубин" - произнёс третий.
"Или скроем на обратной стороне луны" - предложил четвёртый.
И тут самый маленький бог сказал: "Нет, мы поместим её в сердце человека. И он будет искать её повсюду, не подозревая, что носит истину в себе".
Без заголовка
09-02-2007 23:23
Есть такая старая шутка о религиозном человеке (вы наверное ее знаете), неистово верившем в Бога. Он каждый день молился и считал, что в любом случае Господь будет с ним и позаботится о нем.
Однажды пошел дождь. Деревню этого человека затопило, и все бросились бежать. Люди, проезжавшие мимо в машине, звали его с собой в безопасное место.
А он отвечал: "Господь спасет меня".
Дождь продолжал идти, и в конце концов вода поднялась настолько высоко, что человеку пришлось забраться на второй этаж своего дома. Мимо проплывала лодка, в ней снова позвали его с собой.
И вновь человек ответил: "Большое вам спасибо, но меня спасет Господь".
Вскоре человеку пришлось перебраться на крышу, а вода все прибывала. Мимо пролетал вертолет, и пилот прокричал: "Я брошу вам лестницу, и мы втащим вас к себе!"
Человек отказался и в третий раз. "Благослови вас Господь, - ответил он пилоту, - но меня спасет Бог, вот увидите, Господь в любую минуту может что-нибудь сделать и спасет меня".
Через несколько минут вода поднялась еще выше, человека смыло в море, где он и утонул. Человек попал на небеса, и когда Господь принимал вновь прибывших, очень удивился, увидев среди них набожного человека.
"Уж никак не ожидал тебя здесь увидеть!-сказал Господь.-Время твое еще не пришло. Что ты здесь делаешь?"
Человек ответил Господу: "Я верил в тебя. В,ерил, что ты меня спасешь. Я ждал и ждал, а ты так и не появился. Что случилось?"
Господь ответил:"Я посылал тебе машину, лодку и вертолет. Чего же ты хочешь?"
[700x525]
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
Есть такая старая шутка о религиозном человеке (вы наверное ее знаете), неистово верившем в Бога. Он каждый день молился и считал, что в любом случае Господь будет с ним и позаботится о нем.
Однажды пошел дождь. Деревню этого человека затопило, и все бросились бежать. Люди, проезжавшие мимо в машине, звали его с собой в безопасное место.
А он отвечал: "Господь спасет меня".
Дождь продолжал идти, и в конце концов вода поднялась настолько высоко, что человеку пришлось забраться на второй этаж своего дома. Мимо проплывала лодка, в ней снова позвали его с собой.
И вновь человек ответил: "Большое вам спасибо, но меня спасет Господь".
Вскоре человеку пришлось перебраться на крышу, а вода все прибывала. Мимо пролетал вертолет, и пилот прокричал: "Я брошу вам лестницу, и мы втащим вас к себе!"
Человек отказался и в третий раз. "Благослови вас Господь, - ответил он пилоту, - но меня спасет Бог, вот увидите, Господь в любую минуту может что-нибудь сделать и спасет меня".
Через несколько минут вода поднялась еще выше, человека смыло в море, где он и утонул. Человек попал на небеса, и когда Господь принимал вновь прибывших, очень удивился, увидев среди них набожного человека.
"Уж никак не ожидал тебя здесь увидеть!-сказал Господь.-Время твое еще не пришло. Что ты здесь делаешь?"
Человек ответил Господу: "Я верил в тебя. В,ерил, что ты меня спасешь. Я ждал и ждал, а ты так и не появился. Что случилось?"
Господь ответил:"Я посылал тебе машину, лодку и вертолет. Чего же ты хочешь?"
[700x525]
10 вещей, которые бы я сделал, будучи тараканом
09-02-2007 22:10
1. Во-первых, я бы не стал суетиться днем, на виду у хозяев. Зачем рисковать, если свет не имеет для меня особого значения? Все самые вкусные ништяки я прекрасно бы нашел и ночью - по запаху.
2. На своей территории я установил бы жесткий контроль над иммигрантами и визовой режим. Если бы нас было слишком много, мы бы просто вышвыривали чужаков в канализацию. Зачем нервировать хозяев и доводить их до репрессий?
3. Никогда, ни при каких обстоятельствах, мы бы не стали заходить в спальню, и уж тем более - падать на спящих хозяев с потолка. Во-первых, все самое интересное находится на кухне и в ванной. Во-вторых, не надо доводить хозяев до репрессий. Ну и в третьих - если нам захочется экстрима, мы можем попробовать его на хозяевах чужой квартиры, тем более, что вентиляция позволяет это легко сделать.
4. Своим постоянным местом обитания я бы сделал вентиляцию, откуда легко смыться, и куда хозяева ни за что не рискнут распылять аэрозоли и другие вещества, вредные для здоровья.
5. Вместо тупого рысканья в поисках объедков, я бы постарался изучить устройство холодильника, хлебницы и продуктового шкафа на предмет лазеек. В крайнем случае, мы бы привлекли для этого инженеров из числа бомжей - за умеренное вознаграждение. Разумеется, найдя путь, мы бы не стали гадить там и устраивать оргии. Время от времени наведываться за запасами - вполне достаточно.
6. Если бы хозяева объявили о том, что хотят нас потравить, мы бы оповестили всех чужих тараканов, что в нашей квартире появилось много еды, а сами бы на время ушли в чужие квартиры. Это одновременно и научит хозяев не будить в нас зверя, и ослабит некоторую конкуренцию со стороны чужаков.
7. Своим тараканам я бы приказал краситься в яркие привлекательные тона, чтобы вызывать положительные эмоции у хозяев, которые бы принимали нас за красивых экзотических жуков. Возможно, мы бы даже заказали дизайн у дизайнеров из числа бомжей - за умеренную плату.
8. Летом я бы отправил послов к кузнечикам и цикадам, чтобы научиться издавать такие же мелодичные трели. Это относительно нетрудно - надо всего лишь тереть лапками о надкрылья, и я не думаю, что эта наука вызвала бы у нас какие-то затруднения. А пользы от нее - более чем. Ведь тогда бы хозяева точно приняли нас за прелестных жучков из п.7.
9. Умерших от старости или других причин тараканов я бы приказал раскладывать на видных местах - чтобы показать хозяевам, что мы находимся на грани вымирания. Сами бы мы в это же время веселились и радовались жизни в закрытых убежищах.
10. Хотя это и невозможно, я бы постарался выучить грамоту и распространить ее среди своих сородичей. Тогда бы мы получили возможность общаться с хозяевами, не говоря уже о бомжах. И, быть может, мы бы даже вместе смогли пойти с ними в будущее, рука об руку, не как враги, а как друзья и равноправные партнеры. Мы бы могли чинить микротехнику, обнаруживать неисправности в проводке и кабелях, служить разведчиками, а люди кормили бы нас, учили наших детей и награждали бы нас золотыми медалями за лучшие песни на "Евровидении". Ах, как сладки мечты. Да, мы определенно должны выучить грамоту!
комментарии: 0
понравилось!
вверх^
к полной версии
1. Во-первых, я бы не стал суетиться днем, на виду у хозяев. Зачем рисковать, если свет не имеет для меня особого значения? Все самые вкусные ништяки я прекрасно бы нашел и ночью - по запаху.
2. На своей территории я установил бы жесткий контроль над иммигрантами и визовой режим. Если бы нас было слишком много, мы бы просто вышвыривали чужаков в канализацию. Зачем нервировать хозяев и доводить их до репрессий?
3. Никогда, ни при каких обстоятельствах, мы бы не стали заходить в спальню, и уж тем более - падать на спящих хозяев с потолка. Во-первых, все самое интересное находится на кухне и в ванной. Во-вторых, не надо доводить хозяев до репрессий. Ну и в третьих - если нам захочется экстрима, мы можем попробовать его на хозяевах чужой квартиры, тем более, что вентиляция позволяет это легко сделать.
4. Своим постоянным местом обитания я бы сделал вентиляцию, откуда легко смыться, и куда хозяева ни за что не рискнут распылять аэрозоли и другие вещества, вредные для здоровья.
5. Вместо тупого рысканья в поисках объедков, я бы постарался изучить устройство холодильника, хлебницы и продуктового шкафа на предмет лазеек. В крайнем случае, мы бы привлекли для этого инженеров из числа бомжей - за умеренное вознаграждение. Разумеется, найдя путь, мы бы не стали гадить там и устраивать оргии. Время от времени наведываться за запасами - вполне достаточно.
6. Если бы хозяева объявили о том, что хотят нас потравить, мы бы оповестили всех чужих тараканов, что в нашей квартире появилось много еды, а сами бы на время ушли в чужие квартиры. Это одновременно и научит хозяев не будить в нас зверя, и ослабит некоторую конкуренцию со стороны чужаков.
7. Своим тараканам я бы приказал краситься в яркие привлекательные тона, чтобы вызывать положительные эмоции у хозяев, которые бы принимали нас за красивых экзотических жуков. Возможно, мы бы даже заказали дизайн у дизайнеров из числа бомжей - за умеренную плату.
8. Летом я бы отправил послов к кузнечикам и цикадам, чтобы научиться издавать такие же мелодичные трели. Это относительно нетрудно - надо всего лишь тереть лапками о надкрылья, и я не думаю, что эта наука вызвала бы у нас какие-то затруднения. А пользы от нее - более чем. Ведь тогда бы хозяева точно приняли нас за прелестных жучков из п.7.
9. Умерших от старости или других причин тараканов я бы приказал раскладывать на видных местах - чтобы показать хозяевам, что мы находимся на грани вымирания. Сами бы мы в это же время веселились и радовались жизни в закрытых убежищах.
10. Хотя это и невозможно, я бы постарался выучить грамоту и распространить ее среди своих сородичей. Тогда бы мы получили возможность общаться с хозяевами, не говоря уже о бомжах. И, быть может, мы бы даже вместе смогли пойти с ними в будущее, рука об руку, не как враги, а как друзья и равноправные партнеры. Мы бы могли чинить микротехнику, обнаруживать неисправности в проводке и кабелях, служить разведчиками, а люди кормили бы нас, учили наших детей и награждали бы нас золотыми медалями за лучшие песни на "Евровидении". Ах, как сладки мечты. Да, мы определенно должны выучить грамоту!