[340x480]
Настроение сейчас - И вот одно из моих творений %)Голодные, безликие, люди хотели зрелища.
Его веди на плаху, и все радовались, будто то был праздник.
Казнь ему была предначертана Господом, сопротивляться не было смысла. Печаль терзала его лишь оттого, что не суждено было ему узнать за что он отдает свою жизнь, которой еще так недовно был коронован с легкой руки Творца.
Песок скрипел под окровавленными ступнями мученика, прикрывал свежие раны, напоминал о себе острой бессмысленной болью. Бежать нельзя. Просто некуда бежать. Где же теперь его сподвижники? Они обещали идти до конца, но за обманчивое счастье продались Иуде, кинули духовного наставника за золото и страсть и теперь одарят его лишь минутой безмолвия.
Случай ли заставил его пойти по пути отрешения от блага и свержения над собой власти? Будучи молодым, он видел как перерезали глотки младенцам отцы со слезами на глазах, потому что знали, что их чада должны будут пережить; он видел как нищим несчастным воришкам отрезали ступни и руки за их деяния, выкалывали им глаза и заставляли перемещаться по главной площади, не давая им умиреть; он видел безнаказанность богачей и слабость нищих, их болезни, голод, смерть...
Человек человеку волк.
Забыв это однажды, он доверился людям другой крови, не видевших всего ужаса страданий, принесенного чумой, страхом, грязью. Мор подавляет сердца нищих беззащитных существ, не имеющих прав, тех, кого даже за людей не считают, в тот момент как кто-то ест тело Господа и запивает кровью Его, приговаривая, похлебывая, "Аминь". Печальней всего, что у таких людей есть судьба, они это знают и пользуются этим. Плаха им не грозит. Но для кого-то другого, идущего против правил, она совсем рядом...
...И вот он уже на "сцене". Публика довольна, хохот и возбужденные крики становятся все громче. Вот сюда же подтянулся выскочка-оратор, заметно молодой, не знает где встать и какую руку перед речью поцеловать священнику.
-...И пусть грехи его будут отпущенны, если он сможет осознать, какую грязь несут его деяния. Отец Петр, ...
Церемонию продолжает представитель духовенства, зрители стихают и слушают, что говорит Папа. Но смертник не слышет его слов, в ушах его шум, такой же шум, какой можно услышать, если тебя поглотит волна бушующего океана, но она тебя не сокрушает, такой же шум, какой слышен во время урагана, когда ты в укрытии, и тебе ничего не грозит. И именно поэтому ты сильнее, - потому что ты знаешь, что в любой момент можешь закрыть глаза, и все окажется страшным сном, ушедшим от тебя на сотни миль; тебе смешно, но ты не смеешься, и лишь потому, что сдерживаешь смех; ты отрешен от судьбы и не нуждаешься в спасении. Ты сильнее потому что ты тот, кто ты есть, и нет смысла тебя менять или пытаться что-либо делать.
...На его шею накинули петлю, затянули ее потуже и стало тяжело дышать. Он задыхается уже потому что он знает, что его ждет и куда он идет. Один резкий миг и... Глаза сами по себе закрываются, скупая слеза течет по сухой щеке, уста приоткрылись, и казалось что он хотел сказать последнее слово для того человека из толпы, кто выкрикнул в этот момент его имя.
И да упокой Господь его душу.
"...Его словами правила мудрость, и уста его диктовали справедливость. Блажен тот, кто устоял перед искушением, и за труды свои он вновь будет коронован жизнью. Спаси, и сохрани, и помилуй..."