Я просто плоть. И лишь существую, но не живу. И все мои мечты о плотских утехах, а не о душевных деяниях. И я устал все это писать. Эти записки плоти, будто бездушной вовсе. И никто не похвалит меня уже более и не осудит, за мое бесцельное существование, потому что я делаю вид, что я взрослая плоть и мне не нужны советы. А ведь они мне и вправду не нужны, если я хочу чего-то добиться. А добиться мне нужно многого, чтобы не быть просто бесконечной плотью. Я хочу быть отдельной живой душой, со своим взглядом и своим миром. Но я никто. Просто плоть. Просто существую.

П.С. это полный отстой.

Танюта, твое волшебство заколдовало когда-то мой разум. И по сей день я убеждаюсь в том, что Минск - это по истине таинственное и непонятное, но очень уютное место. А ты в нем сказочная героиня. Ты охотник с объективом, который рыщет прекрасное в простом и обыденном. Ты находишь свои сюжеты и даришь их миру, радуя сотни глаз, в том числе и свои. Ты умна и прекрасно учишься - это делает тебя сильнее, ведь старание самая лучшая закалка. Я никогда не мог представить себе такого человека как ты. Такие многогранные отношения с миром и людьми как у тебя, по сей день я ещё не встречал. И желаю тебе чтобы так и было. Чтобы все было тебе интересно и заманчиво, жизнь пульсировала как адреналиновое сердце. Забудь все плохое. Помни только хорошее. И пусть только хорошее к тебе и приходить. Обнимаю тебя, надеюсь в скором времени и в реальности. С Днем Рождения, Танти!)

Каламбур - Господина Зайцева, убил гражданин Волков!
И что же нам с этим делать? Ей Богу, вот ведь вещи творятся, а мы так беспомощны. Остается лишь смеяться или плакать происходящему. А все от чего? Отчего мы не можем изменить происходящее? Наверное просто лень. Или может быть страх не дает нам покоя. Мы все такие напыщенные бойцы невидимого фронта, постоянно орём во всю глотку что можем что-то изменить и этот мир не захватит нас под себя. Тьфу-тьфу-тьфу. Ну что же вы товарищи! Вы же получается бесхребетные твари. Ведь чтобы не происходило, вы прогибаетесь под это, будто у вас нет хребта, а лишь одно яблочное желе. И вот представьте эту жизнь - по улицам огромного мегаполиса кругом кишат существа, некогда похожие на людей, но они не могут держать прямую форму туловища, и передвигаются как желеобразные медузы. Отвратительно правда? А что тут поделаешь, такова наша жизнь.
Заяц никогда не пришибёт волка. И каламбур так и останется каламбуром)

Осень. *почему я пишу всегда короткими предложениями* Осень как ты прекрасна, золотистая голова твоя покрывает тысячи городов на Земле, заставляя людей сходить с ума, плакать и смеяться, ворошить листву в лесопарках, одеваться в кожанные или псевдокожанные одеяния и вспоминать Пушкина. *так-то лучше* И я не исключение в это время, меня настигла какая-то абсурдная радость, в конце своего проявления всегда отдающая печалью. Я пытаюсь мыслить глубже и это почти получается. Что же было со мной если бы я прочитал сейчас всего Чехова, выпил огромное количество пива и выкурил бы шмали коробка два. *да ничего - я был бы в дерьмо* И пожалуй так оно и было бы. Но зато потом, в посталкогольном синдроме я откопал бы великие творения своего разума и подарил бы их этому миру безвозмездно. А потом захотел бы денег и работал бы лишь ради них. *что сейчас и делаю работая в одной очень известной компании* И хоть я получаю сущие крапали, я знаю что все будет прекрасно. И эта осень - честное и ястественное тому подтверждение.
Впрочем я устал от этой бесцельной прозы. Пойду допью вторую бутылку пива и лягу спать, читая заводного апельсина, под блаженный голос Дженис Джоплин.

...Сладость. На губах. Внутри. В слухе и в зрении. Везде сладость. Джон любил ее. Потому что она приходила вместе с Элен. И в эти мгновенья он был самым счастливым человеком на земле. Даже на этом старом, промокшем дождевой водой чердаке. На этом старом, матрасе, он был счастлив.
Джон и Элен лежали рядом. Они молча, обнявшись, смотрели то друг на друга, то в круглое окошко. Вдыхали сладкий воздух, витавшей в ночной темноте. Они целовались. Занимались любовью. И снова молчали. И каждый раз, когда солнце начинало выходить из-за горизонта, Джонни понимал, что Элен исчезнет. И он не сможет понять куда. Он не сможет узнать где она живет. Не сможет быть с ней всегда.
Так случалось всегда...и снова так же. Джон открыл глаза, и мрачно оглядев свой приют не нашел ее. Лишь белый порошок, томился возле матрасса, держа в себе серебрянную трубочку. Джонни знал. Когда-нибудь он останется с Элен навсегда. Но сейчас, ещё рано. Он снова отмерил свой путь, и вдохнул его в себя, будто свежий воздух. Снова ночь. Сладость. Элен.

Мне кажется что я попал в мир киберпанка. Солнце оголтелами лучами пробирается свквозь грязно от пыли и смока, окно. Передо мной какие-то вещи и чашка крепкого чая. В колонках перелив симфонии дождя и электрического пианино. я ухожу куда-то туда - в мир.

Люблю джонов =))))

"Пришло время покончить мне с этим дерьмом. Довольно. Мне ещё немного такой жизни, и можно отправить меня на свалку и перемешать с тамошним мусором. Ибо моя жизнь не будет дороже, чем пластиково-бумажная масса. Пока у меня есть идея, моя жизнь самая дорогая на свете. Но ее я никому не отдам. Да черт возьми, с какой стати я должен ее делить с кем-то ещё? Она моя, и только моя. И вообще, что за дурная привычка эта..." - сказал Джон Херфи и брослися с 33-го этажа одного из Нью-Йоркских небоскребов.

"По-моему это отличный день" - подумал про себя Джон Урбан и окунул сигарету в лес окурков своей пепельницы. На столе в его комнате не было ничего лишнего. Как и прежде Джон был аккуратен и расчетлив: револьвер, патрон, пепельница, зажигалка и пачка с уже одной сигаретой.
"Всегда приходит момент истины." Это момент, когда ты понимаешь что-то, чего раньше не понимал или не видел. Ты, словно алхимик, получвший в первые золото из ртути. Словно парашютист, у которого впервые не раскрылся парашют. Твои ощущения при этом могут быть разными - дерьмовыми, очень дерьмовыми, или удовлетворительными. Порой даже приятными. Но в оснвном все же дерьмовыми. Но потом дерьмо растворяется, оставляя что-то крохотное, но яркое как звезда на небе. Оно начинает расти постепенно, развивается как меленький ребенок. Требует заботы, любви, тепла. Вот ты - новый. Ты рожден, заново. Ты переработанный отход, получивший второй шанс в роле бриллианта. Ты настолько прекрасен, что ты хочешь себя сам и никого тебе больше не надо. Весь мир - твой. Ты готов его изменить.
У Джона Урбана было все. Дом, красивая жена, работа с огромной зарплатой. Но в какой-то момент почувствов подвох, он стал сомневаться в своей жизни. И спустя время он прозрел. Его работа скопище козлов и дебилов. Его начальство это жуткое воплощение героев мультфильмов с канала Fox Kids. Вот идет Супер-Корова. Ее вымя видно с конца зала. А вот КотоПес. Его начальник это великий руководитель и жополиз в одном лице. В его взгляде глубина жизненной тупости, и вершина внутренней псевдомудрости. Джон стал понимать, что все что хочется при виде Била Рендзи, размазжит его голову об стол, и накрыть сверху монитором. С этой мыслью он и поехал домой. Отпросился на работе, под предлогом недомагания. Он вел машину и придумывал все новые и новые сюжеты гибели Била. И что самое интересное, но терялся в своей фантазии, ибо так были заманчивы вариации.
Его почему-то напряг тот факт что машина жены была уже возле дома. По ее словам, она приезжает чуть раньше чем Джон. Он потрогал копот. Холодная чистая сталь. Урбан почему сомневался стоит ли открывать входную дверь. Вдруг он увидит что-то, что ему совсем не нужно. Но он отбросил эти мысли. " Ну я и придурок, надо выспаться, отдохнуть...может даже взять отпуск"
Он зашел и сразу не понял, что со второго этажа слышится звук оргазма его жены. "Она что купила себе фолоимитатор? Она что дура? Деньги девать некуда." Джон послушай, что несешь. Подумай. "Нет. Что тут думать?. Она просто дура" Ну если честно, то это больше похоже на ласковое прозвище для нее. Может стоит подняться? Разубедишь ее в силе технического прогресса, а? " Я и собирался это сделать"
Он открыл дверь, осторожно, в надежде что она его не заметит. У она действительно не заметила его, потому что ей было совсем не до него. Джейн яростно вцепившись в спинку кровати визжала как Порутинская проститука. Выговиривала всякие ругательства, пока сзади ее с задором пялил чернокожий парень. Джон узнал его - это был Стивен. Он работал у них в саду. Джон был так впечатлен происходящем, что начал вспоминать по каким дням работает Стивен, и должен ли он работать сегодня.
" Твою мать, да что это за херня? ". И тут Джон Урбан понял - надо что-то менять. Улыбка застыла на его лице. Он тихо прикрыл дверь, спустился в подвал. Спустя минуты он стоял в дверях с топором.

Когда Джон утром приехал на работу, он не пошел за рабочий стол. В его взоре был только кабинет Била Рензи. Он зашел без стука. Снял пальто и аккуратно повесил его на спинку. Затем он подошел к удивленному Рензи вплотную и сказал: " Знаешь Бил, мне кажется форма твоего носа немножко не пропорциональна" - и со всей дури ударил Била в нос. Брызнула кровь, а Рензи и звука не падал от шока. И Джон, не сменяя улыбки, продолжил наносить повреждения на бренное тело своего руководителя. Раз за разом. Потом он взял клюшку для гольфа и долбанул ей об голову искалеченного начальника.

Чуть позже, днем, Урбан зарядил пистолет. Он закурил последнюю сигарету. Вдумчиво выпуская дым, он думал о жизни, и о новом рождении. И подумал, что если взвесит его старую жизнь, и эти несколько дней, то они будут равны. Ибо только вчера Джон начал жить по-настоящему. И тогда он решил выполнить свое последнее желание - сыграть в русскую рулетку. Он преставил пистолет, сделал тягу и сказал: " Да освятится имя мое, в сердцах тех кто взаперти держит себя. Да откроет моя душа двери тем, кто мучается в этой тупой жизни". И на выдохе нажал на курок. Живи быстро, умри молодым.

Сколько ещё пропастей, я исследую, пока приду в источник вечного блаженства. Моя природа - это упертая горная коза. Ей не хватает удоев, грубых козлов и новых лугов, где растет сочный клевер, которого она *La merde* еще не пробовала. Мне не поможет алкоголь, шмаль, Бог. Хотя нет, Бог думаю поможет. Вера - это исключительная зависимость, которая бьется в жилах всего человечества и материлизуется буквально во всем. Я могу верить в Бога, а могу верить во овсяное печенье. Самое главное что овсяное печенье принесет мне ровно столько же, потому что я в него верю, и в его силу, и в то что поедая его, я стану богаче физически и духовно. Но на самом деле я просто испорчу аппетит. Поэтому я верю в Бога.
Все труднее дается писать что то дельное, честно - вообще не дается. Моя муза ломается как юная девственница. Бегает от меня по залам Замка. Я хотел бы жить в замке, большом, холодном, но светлом. И принимать там гостей, работать, учиться, переживать и обдумывать какждый шаг. Но я в квартире. Душной, тесной, бетонной. Я за монитором, как отсталый робот. Я выполняю функцию набирателя текста. И все потому что мне так захотелось.
Я рад что стало теплее. Рад что скоро можно будет передвигаться на легке, гулять ночью и наслаждаться ветром...выдыхать дым ха-ха..это замечательный теплый ночной сладкий ветер. Я обожаю его. Ему нет равных...да и не должно быть.
Жизнь прекрасна. Я знаю это. Просто иногда забываю. Но я это знаю и когда-нибудь докажу окончательно себе, всем родным и близким.

"Я буду красивым, вопиющим в блаженстве..."

Как я мечтал чтобы он ушел...и это случилось. Вот уже как 13 дней нет проклятого 2008-го года. В нем были хорошие моменты. Но я бы предпочел чтобы не происходило ничего весь год, чем то, что произошло 3-го мая 2008 года. А именно в этот день умер человек, которого я любил и уважал, который был моим кумиром, который всегда хотел научить меня чему-то. И в итоге оставил этот мир, внезапно, резко, глупо, указав этим что не стоит надеяться на то, что жизнь бесконечна. Она всегда может кончиться.
Мне не стоит сидеть сложа руки. Я пытаюсь измениться. И в этом году я рассчитываю, получить определенный результат. Я вообще верю в этот год, хочу чтобы он был теплее, веселее и интереснее. Я всегда буду помнить 3-е мая, но если я сам сделаю что-то полезное, что-то стоящее для себя, то мне будет легче, ведь тогда мой дядя умер не напрасно, хотя у него были и остаются все причины чтобы жить дальше. Но неведома мне воля Божия и остается лишь упавать на нее и принимать такой, какова она есть.

День за днем я живу по графику. День за днем я нарушаю его. Каждый день я делаю так, чтобы что-то было нарушено. И каждый день из-за этого я в полном недоумение. Ведь всегда говорю - этого не повторится. Но все равно делаю наоборот. И вообще хирею с себя. Не могу взять себя в руки...проклятая зима. 2 декабря, а снега нет - все через жопу. И в стране, и на работе, и в универе. И я не блеск. Живу на автомате, от этого даже не вижу разницы в днях - они одинаковые. Пора просыпаться. Курить и делать дела. Жизнь, короткая...очень короткая. Я это вижу...но ничего не делаю. И от этого плохо. Алкоголь уже не держит в себе смысла, только похмелье. Не буду пить много, буду пить вдумчиво и со вкусом...спросите как? Расскажу если получится. Ну а пока, я торгую стеклом из разбитых витрин...понимайте как хотите...все. Точка.

Покой. Минута сладости внутри.
В забытых комнатах сознанья.
Мой взгляд явился из глубин крови
Узнав о новых свойствах осязанья.

Шафранный ветер поднимает солнце,
Все выше к небу медного окраса,
Витая в воздухе, я пред своим оконцем.
Меня так тянет резко на острие Парнаса.

Моя судьба в руках твоих о Небожитель.
В моих руках лишь зажигалка и табак.
Я выкурю ещё одну, и сотворю себе обитель
Бумагой, фильтром и слюной, и силой моих тяг.

И мне покорным станет равновесие.
Я стану жить, не замечая жизнь.
И лишь порою, спускаясь с поднебесья,
Я удивлюсь, как удается людям жить.

Все хорошо. Сон отступает. Отступил. Но все же пойду спать. Я гений. У меня все получиться...получиться.

Разделить бы все на черное и белое. Хотя нет. Лучше не все, а только себя. Вот допустим вы добряк - это одна из ваших двух сторон. А вот вас выводит из себя какой-нибудь дебил. И вы переключаетесь в режим открытого огня, разрываете на куски вашего обидчика...образно говоря, хотя кому как больше нравится. Мда...раздвоение личности самое интересное психическое расстройство. Многие мечтают о второй жизни...а тут человек живет сразу двумя. Хотя редко удается умереть своей жизнью.
Я бы лично хотел две стороны. Свою и психически неуравновешенную, безбашенную и самоуверенную. Быть таким все время мне совершенно не по кайфу, а ради разнообразия иногда можно.

Не помешали бы сейчас деньги, хотя они всегда не мешают, но вот сейчас как-то совсем туго. Даже в кафе не сходить, а так хочется чашки хорошего кофе, удобных кресел, легкой музыки.

Путем изысканных умозаключений, на основе первых шагов познания жизни, хочу сказать - денег и времени всегда мало. И думаю, многие со мной в этом согласятся. То, что денег мало - это истина обложенная метровыми слоями пыли. В ней нет ничего удивительного, но все же она сильно цепляет за живое и на дает покоя. Порой я понимаю тех людей, что меняют жизни на отшельничество, посылают пластиковый мир в топку, и уходят в лес жить в землянках. Вы знает торговля корешками и домашним самогоном с егерями, наверняка не менее увлекательное занятие, чем общение с кассирами гипермаркетов или гигантами торговли с рынков. А вот корешков не хочется много, хочется определенного количества. Хотя может и тянет на излишек, но что такое излишек корешков, по сравнению с денежной наркоманией? Правильно. Сущая крупинка блаженства.
А вот время - это особый фрукт. Его нельзя сорвать, но его пожно экономно поедать в течении всей жизни. И чем старше становится homo sapiens тем труднее растягивать этот фрукт. Тем труднее делить его поровну на всех. Хотите сделать подарок человеку? Тогда подарите ему время, ибо оно бесценно. Когда человек неизлечимо болен, время для него и его семьи, всем кто его любит, становится самым желанным сокровищем. Не откажется от времени и родители, которым не хочется чтобы их чады росли. А некоторым чадам вовсе не хочется становится взрослыми и они не прочь совершить пару десятков отменных запоминающихся поступков.
Вывод: дамы и господа - не видитесь на деньги. желайте не быть бедными, но не желайте все больше и больше денег. и берегите время, ведь его не купишь, даже за очень большие суммы.