- Итак, товарищи, - Иосиф Виссарионович заложил руки за спину и пошёл по кабинету вдоль высоких стульев, на которых сидели собравшиеся. Никто не оглянулся, хотя у каждого холодок пробежал, когда вождь оказывался сзади него. – Не вижу смысла объяснять, что это заседание сверхсекретное. За любую утечку информации оставлю без премии.
Сталин хрипло хихикнул своей же шутке.
- Сегодня мы решим судьбу нашей державы, - продолжил Сталин. - И пока не придём к единому мнению – отсюда никто не выйдет. Вам всем прекрасно известна обстановка в стране. Все наши победы и достижения. Магнитка – шмагнитка, ХТЗ – шмэтэзэ, колхозы – шмолхозы. Но сейчас разговор не о них. Всё это – головокружение от успехов. Слишком уж кружится голова у вас, товарищи. Вы знаете, какой ценой мы добились этих успехов, и какими методами. Сколько судеб и жизней положено на алтарь для того, чтобы процветало дело Ленина и Партии. Вы знаете, что мы окружены врагами со всех сторон, которые только и ждут момента, чтобы вонзить в нас свои когти и клыки. Но внешний враг не так страшен, как враг, посеявший зёрна на нашей земле. Даже не надеюсь услышать от вас даже частицу правды, жалкие жополизы. Поэтому я пригласил товарища…не будем называть его имя…это совсем не важно, который не побоится говорить так, как есть на самом деле, а не так, как написано на транспарантах. Прошу…
Открылась дверь, ведущая в личные апартаменты вождя, и оттуда появился невысокий человек, совершенно невзрачной внешности, но в хорошем костюме и в шляпе, которую не снял даже в присутствии самого Сталина. Единственной его достопримечательностью являлся нос. Большой, мясистый, выделяющийся на фоне мелких черт лица и маленьких глазок. Под мышкой он нёс папку с завязками. Кивком головы поприветствовал присутствующих. Никто никогда раньше него не видел, никто даже не подозревал, кем мог быть этот плюгавый жидёнок, но вёл себя он настолько уверенно, что выглядел строгим учителем перед классом перепуганных школяров. Даже сам Вождь смотрел на него с неким благоговением.
Вошедший уверенным шагом прошёл к столу, положил папку, не спеша развязал тесёмки, раскрыл и стал перекладывать бумаги, ни на кого не обращая внимания. Все терпеливо ждали. Сталин в это время набивал табаком трубку.
Наконец, незнакомец шмыгнул носом, оглядел внимательно присутствующих, останавливая на каждом взгляд и стараясь посмотреть прямо в глаза.
- Здравствуйте. Прошу вашего внимания. Прошу не перебивать меня, не задавать вопросы и слушать внимательнейшим образом. Все дебаты потом. Итак, хочу ознакомить вас с реальным положением дел в стране. Всё просто ужасно. Всё катится к чертям! Всё, что построено на костях и крови за двадцать три года может рухнуть в один момент. Политика партии все эти годы была оправдана и закономерна. Все эти репрессии, казни, охранка, доносы, коллективизация, голодоморы, переселения народов, чистка кадров, воспитание нового человека, человека будущего – комсомол, пионеры, Павлики Морозовы, Стахановы. Чтобы получить совершенно новый народ, Моисей водил товарищей сорок лет по пустыне. В полной изоляции от остального мира, закаляя его и беспощадно пресекая любые ростки волюнтаризма. Чтобы удержать власть в той обстановке и вырастить новое племя, новых людей нового общества нельзя было действовать иначе. И вы, и мы, - слово «мы» он как-то особо выделил лёгкой паузой, - рассчитывали на победу коммунизма в ближайшие годы. Но, чёрт побери, евреи евреями, а русские русскими. Да, они так же терпимы, как евреи, да они так же податливы, как евреи, так же инертны. Но как оказалось, градус кипения у русских намного ниже, и уважение к власти довольно своеобразное, и ещё масса отличительных черт менталитета, которые в купе и привели к тому, что нам приходится собираться здесь и решать, что делать дальше.
Клим Ворошилов робко поднял руку, но Сталин бросил на него такой испепеляющий взгляд, что наркому показалось, что рука сейчас запылает, и поторопился убрать её под стол.
- Итак, всё намного хуже, чем можно было представить. Критическая точка уже настолько близка, что промедление смерти подобно, и страна погрузится в хаос, и на неё сразу же набросятся империалистические стервятники, чтобы разорвать её в клочья. Во первых, - лектор загнул палец, - крестьяне не приняли коллективизацию, то есть, приняли, но не смерились. Было уже подавлено несколько крестьянских бунтов, но это были только искры, из которых, простите, может разгореться пламя. Голодомор на Украине и Поволжье, система трудодней, батраковщина, даже рабство – это хорошо и полезно, но не для этого народа. Он терпит-терпит, а потом снесёт всё под чистую. Во-вторых, пролетариат, конечно, более сознательный, но и на заводах уже обсуждают всякое непотребное в курилках, даже анекдоты про вас, и про товарища Сталина, в частности. А анекдоты знаете, к чему приводят? К расшатыванию авторитета вождя и партии в целом. А стоит только расшатать, так и свалить не долго. В третьих, - миллионы находятся в лагерях. Миллионы, десятки миллионов. Это,
Читать далее...