Вчера приключилось происшествие. В обед раздался вопль одной моей пожилой дамы-коллеги, Т.В., той самой, которая громко вопя в телефонную трубку, призывала свою знакомую "заниматься интимом как-то понезаметнее": недалеко от её рабочего места, между двойными рамами, проснулся огромный шмель.

Я велела шмеля не трогать (никто и не собирался), решила насекомое изловить и выпустить на волю. Вооружилась широкой пластмассовой банкой и листком бумаги и приступила. По моей просьбе коллега А.Б. открыл внутреннюю створку окна (для чего ему пришлось забраться на стремянку), так мы стали ближе к шмелю. Я листом бумаги пыталась аккуратно направить шмеля сначала ко мне, а потом - в банку. Это оказалось не так-то просто: шмель поддавался на мои манипуляции, но молниеносно возвращался на прежнее место, чтобы там с тоской смотреть на Божий мир и биться о стекло. Начальница моя сказала, что в качестве звукового сопровождения для ловли недурно было бы включить "полёт шмеля".

Подошёл коллега И.М., недавно отслуживший в ВДВ: "Позвольте мне!" Передала ловчие инструменты ему. Через пару секунд шмель уже сидел в банке. И.М. торжественно передал мне пленённого шмеля: "Вот, пожалуйста!" Я высунула банку в окно, убрала лист бумаги: "Лети!" Шмель немного посидел в банке, привыкая к воле, потом улетел.

Мы узнали, что это самка, которая впала в спячку и перезимовала, самцы живут максимум месяц.

Настроение сейчас - созерцательное

Мы с братом были детьми тогда. И забор у нас тогда был другой: сквозной, дощатый, седой от выгоревшей и местами облезшей светло-сине-синей краски и побелевшего на солнце дерева, с которого краска облупилась и слезла. По забору любила ходить туда-сюда наша кошка. Забор бросал густую тень на внутренний кусочек участка в самом его углу. И в этой полусырой тени (и если бы спросили, что такое для меня лето в деревне, я бы ответила: прохлада и тень. Таинственная прохлада и таинственная тень. Таинственная - в прямом смысле: где зарождается тайна и творится таинство) густой невысокой траве росли мухоморы. Большие, средние, маленькие. С красными шляпками и с оранжевыми. Те, что вот-вот сдадутся и развалятся, но держатся из последних малых сил, и совсем малыши, у которых вся жизнь впереди. Это была одна мухоморская семья. Мы с братом восхитились и решили. что у нас теперь есть своя страна - Мухомория. Мы разговаривали о мухоморах, фантазировали о них: кто что из них делает, кто что говорит (уже не помню), любовались и восхищались. Мы их даже подкармливали: в голубом игрушечном пластмассовом кувшинчике разводили куриный помёт (дедушка с бабушкой держали кур) и так удобряли грибы (бедные наши родители: они-то думали, что мы играем с голубым кувшинчиком вполне цивилизованно, наливая туда исключительно воду!). Не всем мухоморам это нравилось, некоторые начинали сохнуть: слишком ядрёная для них еда. И мы тогда переставали их кормить, но восхищаться не переставали.

Всё кончилось моментально и в один день. Бабушка, вероятно почувствовав наш сверхинтерес к бело-красным грибам в горошек, выполола их всех до единого с корнем, а место, на котором они росли перекопала и утоптала. Хочется ещё добавить: "...и посыпала солью", но это было бы уже неправдой.

Недели за три до нового года сделала я браслет: придумала, какой он будет, купила для него бусины и - вуаля!
Тогда ещё не знала, что 2021 год - год быка. Просто мне нравятся быки. Бык, это ведь символ того, кого я считаю своим небесным покровителем (честно говоря, ввиду своеобразного отношения к религии, никакого небесного покровителя мне вообще не полагается, но мне нравится думать, что он у меня есть, причём совершенно конкретный. И никто не помешает так думать, ведь правда?).
Итак, бык - символ моего небесного покровителя (и ещё очень нравится, что металлические бусины-бычки похожи на тех животных, которых древние люди рисовали на стенах своих пещер), а шипастые фиолетово-синие бусины напоминают о колючках жизненного пути. Терниях, я бы сказала.

Этот браслет ныне носит моя коллега, Ира А., он ей нравится. А мне нравится, что она его носит, а не положила куда-нибудь в коробочку. Вещи должны работать.

+1

После катания на коньках идёшь лёгкими ногами, ощущая, что ноги из тридцать восьмого размера стали, по крайней мере, тридцать пятого. Воображаешь себя не то Марией Тальони, не то Гермесом.
После купания и плавания лёгкость во всём теле, а после катания на коньках - только в ногах, но гораздо сильнее, чем после купания.

Вчера вечером была на катке - прощалась со льдом. Его закроют через три дня. Три дня - и на весну поворот.
Музыка гремела и гирлянды из разноцветных лампочек сверкали только для меня и для одной пары, высокой девушки и столь же высокого парня, которые летали по катку в лёгких своих пальто.
В раздевалку я зашла последней, почти перед самым закрытием. Там уже сидела та самая пара, которую я видела на льду. Молодой человек снимал с девушки красные её коньки, сосредоточенно шмыгая носом.

Нина Гаген-Торн - этнограф. Она и в лагерях оставалась этнографом, доброжелательным и весьма наблюдательным. И о лагерях она оставила воспоминания, очень живые и страшные. Но лагерные воспоминания кажется, и не бывают другими, по крайней мере из тех, что мне довелось прочесть. Она сочиняла стихи - там.
И не только она. Вот стихи Марины Викарт:

Мы выходим на рассвете,
Целый день стоим с пилой.
Где-то есть жена и дети,
Дом, свобода и покой...

Мы о них давно забыли,
Только болью ноет грудь...
Целый день мы пилим, пилим
И не можем отдохнуть.

Но и ночью отдых краток:
Только, кажется, прилёг
В мёрзлом холоде палаток, -
Уж опять гудит гудок!

И опять мы начинаем:
Режет ветер, жжёт мороз.
В Колыме, я твёрдо знаю:
Сколько снега, столько слёз!

Читаю у Нины Гаген-Торн (родилась в 1901 году): "Гимназия. Сначала - либеральнейшая, с оттенком демократизма гимназия Стоюниной.
Ходили все девочки в голубых сатиновых халатах и лёгких тапочках, которые оставались в гимназии. <...> Стоюнинки гордились своей гимназией и своей свободой обращения. Детей не стесняли. Мне позволяли под халатом носить привычные штаны и матроски. Мы с Татой Глебовой и Мухой Гвоздевой, трое из нашего класса, ходили одетые мальчиками".

В моей жизни произошло замечательное событие, в каком-то смысле - победа (победа разума над сарсапариллой(с)): я вновь стала читать книги. До того целый год, нет, даже больше - лишь узкоспециальную литературу и фанфики по Гарри Поттеру.

Из недавно прочитанного - "Я прятала Анну Франк" Мип Гиз. Мип Гиз в представлении не нуждается, о ней очень много в дневнике самой Анны Франк. Она добывала еду и разные необходимые вещи, приносила в убежище Франкам, ван Пелсам и Фрицу Пфефферу, которые прятались в тайных комнатах за помещением конторы, в которой ранее директорствовал Отто Франк, отец Анны. И не только продукты и вещи, а и новости - не менее важная вещь, если находишься в изоляции. И утешала, и подбадривала.
В этой книге - о всё тех же событиях, но уже глазами самой Мип. Очень много бытового и повседневного, но книгу это не портит, читается она на одном дыхании.

У Мип Гиз удивительная судьба. Она родилась в Вене, а звали её Эрмина Сантроушиц. Она была ребёнком, когда закончилась Первая мировая. Время было голодное, и голландцы принимали в свои семьи австрийских ребят, чтобы их подкормить. Так Эрмина попала в Лейден, в семью, где было пятеро детей. Откормили, обогрели. Имя её, Эрмина, было в приёмной семье сокращено до Мип. Изначально она должна была пробыть в своей приёмной семье три месяца, но потом пребывание продлили ещё на три месяца, потом ещё... В общем, девочка так и осталась в Голландии, выучила язык, училась в местной школе, стала (и ощущала себя!) настоящей голландкой - и мысли её, и чувства, и привычки - стали голландскими, не австрийскими. Стала взрослой - вышла замуж за голландца, Яна Гиза (он, кстати, участвовал в Сопротивлении).
Именно она спрятала и сохранила дневник Анны Франк, когда в Убежище нагрянула "зелёная полиция" и забрала всех, кто там скрывался.

Если кратко, в этой книге ответ на вопрос: "Стоит ли браться за опасное, неблагодарное и практически провальное дело, если тебя к этому побуждает твоя совесть и чувство справедливости?"
Этот ответ: да.

Заканчивается книга так: "Люди спрашивают меня, каково это - пережить почти всех, кто разделил со мной историю моей жизни? Ощущение странное. Почему именно я? Почему меня не отправили в концлагерь, когда обнаружилось, что я помогала прятать евреев? Этого я никогда не узнаю. <...> Меня спрашивают и о том, что я хотела бы сказать в преддверии своего столетия. Это просто. Мне очень, очень повезло. Я сумела спастись. Я выжила во время войны. Мне была дарована долгая жизнь. Пожалуй, самое ценное моё достояние - трезвый ум и приличное, учитывая мой возраст, здоровье. По какой-то причине мне представилась великая возможность найти и сохранить дневник и передать слова Анны миру. Но я никогда не узнаю почему."

Муж недавно прочёл книгу "Человек, который принял жену за шляпу" (ему её подсунула я: купила себе, но так пока ни разу и не открыла).
Но это была прелюдия, а "людия" - вот:
С. сидит на кровати, и мне показалось что рядом с ним лежит наша Коша. Мурчание было слышно очень отчётливо. Ошиблась: рядом с С.-м лежали его чёрные домашние брюки, а Коша вообще лежала-мурчала на письменном столе.
Удостоилась звания "Женщина, которая приняла штаны за кошку".

Мой брат Юрик уехал в Америку. С трёх часов дня трудится в лаборатории, а по утрам подрабатывает доставкой еды. У него есть свой ютьюб-канал о жизни в Америке, и вот это, как мне кажется, его лучшее видео. Просто калифорнийские дороги, одноэтажная Америка и голос брата:

Лет до четырнадцати мне запрещали подходить к плите. Жаль. У меня были задор и фантазия.
Однажды в дошкольном детстве, отдыхая летом в деревне у бабушки и дедушки, решила я изготовить коктейль.
Это было приятно и просто. Нашла под террасой старый гранёный стакан, сполоснула его в дождевой бочке, стакан сделался чистым. Нашла огромную переспевшую клубничину, поеденную слизняком, что указывало на то, что клубничина действительно хороша: "Слизняк не дурак!", размяла пальцами и поместила в стакан. Сорвала стебель мяты с листьями, также помяла и тоже сунула в стакан. Долила воды из той же дождевой бочки, взболтала и- вуаля! - коктейльчик готов.

Напоила всех детей (да, из одного стакана), с которыми мы с братом водили знакомство, и все очень хвалили и говорили, что такого вкусного коктейля не пробовали нигде никогда!

- ...Наберёт, бывало, наша бабка валуёв в ссаный подол, наварит и нам, ребятам, даст: "Ну и жрите!"
- А отмачивали их, бабушка? Валуи ведь горькие.
- Куда там! Так жрали.

Бабушка, мамина мама, готовила плохо. Тому были, конечно, объективные причины. Приготовление пищи - обязанность хозяйки дома. Второй нелюбимой дочери вряд ли доверят такое ответственное дело, для неё есть другая работа, потяжелее и погрязнее. В условиях, когда необходимо экономить ресурсы, продукты и топливо, едва ли приготовление пищи доверят тому, кто для этого не предназначен, а готовка - это прежде всего практика. И того, кто заведомо не годится на роль повара всея семьи, обучать готовить может и будут, но так - слегка и не особо тщательно.

Это родители моего отца были из весьма зажиточных крестьянских семей, у маминых родителей было иначе. Бедность, или, если угодно, малая зажиточность, не располагают ни к кулинарным изыскам, ни к смелым экспериментам - всё только максимально простое и сытное.

Бабушка почти не умела готовить, и тому было причиной всё вышесказанное, а также общее равнодушие к этому занятию: не умела, потому что не любила. Но кое-что удавалось отменно: картофельный суп с выпущенным в него сырым яйцом, пирог с малиной - это было пару раз: дивный, дивный бабушкин пирог с только что сорванной и немытой (да, немытой!) малиной. И было коронное блюдо: кулебяка.
Нет, это не пирог с мясом или рыбой, где начинка занимает более половины веса пирога.

Кулебяка от бабушки Анастасии Никифоровны готовилась так:
На дно кастрюльки с толстыми стенками наливается немножко кипячёной воды, далее - слой нарезанных дольками яблок (можно и даже приветствуется - зелёных и кислых, недозрелых яблок-падалиц), это всё чуть чуть присыпается сахарным песком, потом - причерствевшие куски белого хлеба (главным образом корки), потом снова чуть-чуть кипячёной воды. Далее слои повторяются в том же порядке, насколько хватит терпения и "материала". Сверху - кусочек сливочного масла. И - под крышкой на небольшой огонь. Дивный яблочный дух, который наполнит кухню, возвестит о готовности блюда, и его можно есть горячим, тёплым или холодным - всё равно это будет вкусно. Дубовые и кислые яблоки в готовом блюде перестают быть и тем, и другим, а чёрствый хлеб, пропитанный яблочным духом и соком обретает благородство запаха и вкуса. Особенно корочка, о! Это в буквальном смысле - из дерьма конфетка.

Мне могут попенять на то, что сахар, сливочное масло и белый хлеб - вовсе не еда бедных. В небогатой семье вряд ли ели белый хлеб, а если и бывало такое, то вряд ли он залёживался до состояния причерствевшего. Думаю вот что: сливочным маслом можно пренебречь, сахару нужно минимально, если его нет - думаю, можно заменить небольшим количеством мёда, а если нет и его - также пренебречь. Чёрствый белый хлеб не обязательно иметь свой несъеденный. Могли отдать более зажиточные родственники, например. Как нечто, что самим в пищу не годится, а выбросить - грех. Яблоки-падалица вообще не проблема. Вуаля: минимум усилий и вкусное, жирное, сытное блюдо готово.

Я не могу назвать это блюдо шарлоткой. Для меня оно и только оно - кулебяка, а вовсе не пирог с мясом или рыбой. Иначе невозможно, как невозможно сказать творОг вместо твОрог, свеклА вместо свЁкла, щавЕль вместо щАвель. Иначе это выламывание себя через колено и предательство себя, своей семьи, своей идентичности. Маленькое предательство, а болезненное. Так что кулебяка, да.

Кулебяка для меня - это соmfort food, еда из детства, приготовляя и поедая которую можно почувствовать себя лучше морально и физически.
Когда я готовлю и ем кулебяку, и запах яблок наполняет кухню, тьма отступает, а страхи и печаль на время забиваются в дальние углы.

Есть много из того,
Чему ты был свидетель,
Но и молчишь о том,
Хоть истины радетель.
Вот например о том,
Что двадцать раз подряд
Мог сексом заниматься
Троюродный твой брат.

На Кольте опубликовали письмо Ариадны Эфрон Сельме Лагерлёф (публикация Елены Коркиной) — и ответ писательницы: https://www.colta.ru/articles/literature/26325-nov...gerlyof-neopublikovannye-pisma.

Пламенеющее большое письмо Ариадны и формальный коротенький ответ на него. С другой стороны, что ещё семидесятилетняя женщина может ответить семнадцатилетней девушке?

У Ариадны Эфрон с Мариной Цветаевой было много общего: они обе сложные вдохновенные фантазёрки, но их порывы часто уходили в никуда. Ибо для того, чтобы порыв не уходил в никуда, другая сторона должна его поддержать, причём с той же силой и с тем же жаром, что и тот человек, от которого исходит порыв. Это безумно обидно, но в целом закономерно.

У АЭ и МЦ есть и другое общее: они рады были оставаться одни дома, тогда они чувствовали себя по-настоящему свободными и по-настоящему собой и в письмах своим адресатам это отмечали особо.

Раз соседке-пенсионерке
Надоела "миссионерка".
Больше нету проблем:
Только БДСМ
Практикует пенсионерка.

Раз один человек из Нарбонны
Выпил бочку "Сибирской короны"
Больше пива не пей,
Почки ты пожалей
И ступай обучаться в Сорбонну.

Обожаю эти имена: Авигдор, Авессалом, Арви, Арвид. Даже когда мысленно произношу их, аж всё теплеет внутри, и поднимается чувство восторга и торжества. Но есть один момент: если живёшь в русской и отнюдь не богемной среде и при этом имеешь хоть что-то в чердаке, ребёнка ты так не назовёшь. Бесконечно жаль. Но самовыражение одного человека заканчивается там, где начинаются возможные неприятности у другого.

Раз один старичок из Капотни
Бегал по лесу, голый и потный.
Не надевши трусов,
Но не снявши часов -
Он шутник, старичок из Капотни.

Будь у меня герб, я бы поместила на нём: бабочку-крапивницу (шоколадницу), улитку и лягушку.
Бабочка - символ души, на меня в юности садились бабочки и стрекозы, да и сейчас (ну не совсем сейчас, а всё же летом) тоже иногда. А бабочки-крапивницы - наикрасивейшие из всех бабочек, тропических не исключая.
Улитка - символ медлительности и замкнутости, тотальной интровертности.
Лягушка тут тоже была бы не без причины. Почему - важно, но не будем об этом.

Раз товарищ из Южного Бутово
Уверял, что мозги все ебут его,
Но не в жопу, не в рот,
А мозги всем ебёт
Сам товарищ из Южного Бутово.

Пожилой человек на Сицилии
Дарит юношам красные лилии
Нет в ответ благодарности,
Только: "Сдохни, бездарность!"
Ну, не любят здесь красные лилии.